Леонид Кожара: «Президент Украины определил вопросы европейской интеграции и подписания Соглашения об ассоциации как приоритетные»

С началом председательства Украины в ОБСЕ глава украинского внешнеполитического ведомства Леонид Кожара постоянно или в разъездах по европейским столицам, или занят в Киеве приемами иностранных делегаций. Однако, тем не менее, шеф украинской дипломатии нашел время, чтобы дать эксклюзивное интервью «Дню». Между прочим, это произошло сразу же после завершения переговоров пана Кожары с и.о. Президента ПА ОБСЕ Вольфгангом Гроссруком в помещении МИДа. Во время интервью министр чувствовал себя уверенно и убедительно выражал позицию министерства по острым внешнеполитическим вопросам, в том числе по такой деликатной теме как дело Тимошенко. Как он признался, в переговорах с зарубежными коллегами ему даже помогает принадлежность к Партии регионов, что позволяет общаться с ведущими лидерами европейских партий. Очевидно, помогает пану Кожаре и то, что продолжительное время он был народным депутатом и внешнеполитическим спикером Партии регионов.

— Украина объявила главным приоритетом председательства в ОБСЕ, которое началось с 1 января, решение приднестровского конфликта и это правильно, потому что «замороженный конфликт» находится рядом с нашей страной. Вы провели встречи со всеми сторонами этого конфликта и можете ли вы сказать, какие остались главные камни преткновения для решения этой проблемы, и какая сторона в этом формате «5+2» является наиболее проблемной?

— Да, действительно, решение приднестровского конфликта является одним из приоритетов украинского президентства в ОБСЕ. Этот конфликт разворачивался и еще остается непосредственно у границ Украины. И 22 года назад, когда было вооруженное противостояние в Приднестровье, десятки тысяч беженцев убегали из конфликтной зоны на территории Украины. Я все это помню, поскольку тогда работал в аппарате Верховной Рады, который также занимался решением и политической проблемы и такой большой гуманитарной проблемы.

И как вы знаете, в следующий день после начала председательства в ОБСЕ в Вене я уже был в Кишиневе, а через день в Тирасполе. На всех встречах мы отмечали три главных момента. И прежде всего то, что в вопросе урегулирования переговоры должны продолжаться, не должны останавливаться. В предыдущие годы эти переговоры больше напоминали синусоиду с некоторым затуханием. И украинское председательство в ОБСЕ является тем импульсом, который может предоставить активность всему этому переговорному процессу. И я нашел полное понимание в Кишиневе. Считаю, что и руководство в Приднестровье также к этому внимательно отнеслось. К сожалению, то, что сегодня не позволяет активизировать переговорный процесс — это коалиционный кризис в Молдове.

Мы надеемся, что этот кризис будет в ближайшее время урегулирован. Мы также начали активно обсуждать вопрос приднестровского урегулирования с российской стороной. И я думаю, что и в этом направлении есть большой потенциал.

— В чем это проявляется?

— Украина и Россия, кроме того, что они являются участниками переговорного процесса «5+2», имеют особый статус стран-гарантов урегулирования. И мы надеемся, что наши предложения положительно будут восприниматься в России, и мы дадим толчок всему этому мирному процессу.

— А каковой является позиция России по этому вопросу?

— У каждой стороны есть особенности своей позиции. Но в главных параметрах позиции Украины и России совпадают. И эти параметры заключаются в том, что конфликт должен быть разрешен сугубо политическими и дипломатическими средствами. И никакими другими.

— Украинские и западные эксперты отмечают, что нынешний год может являться определяющим в отношениях между ЕС и Украиной и призывают украинское руководство сделать все, чтобы подписать Соглашение об Ассоциации. Возможно, вы читали в нашей газете «День» интервью послов Германии и Франции, которые пожелали не упустить этот шанс.

— Читаю вашу газету. Как вы помните, мы сотрудничали и раньше.

— В одном из интервью Вы сказали, что являетесь оптимистом и верите, что Соглашение об ассоциации будет подписано на саммите Восточного партнерства в Вильнюсе. На чем основывается Ваш оптимизм? Ведь Европа поставила достаточно жесткие условия: это в частности достижение к маю «ощутимого прогресса» в трех областях: решение проблемы избирательного правосудия и предотвращение его повторения, пересмотр избирательного законодательства, а также внедрение реформ, предусмотренных повесткой дня Соглашения об ассоциации с ЕС.

— Во-первых, я считаю, что Соглашение об ассоциации одинаково выгодно и для Украины, и для ЕС. Поэтому это своего рода первая предпосылка для того, чтобы обе стороны положительно восприняли идею подписания данного документа в ноябре этого года в Вильнюсе. Это базовая предпосылка. Во-вторых, ЕС является достаточно сложной организацией. Это не единая страна, и механизм принятия решений достаточно сложный. Для того чтобы понять, каким будет окончательное решение, нужно знать позицию трех важнейших органов ЕС: Совета Евросоюза, Еврокомиссии и Европарламента. Нужно понимать позицию всех 27 членов, и я надеюсь, что пока будут принимать решение 27 стран, потому что с 1 июля уже будет 28 членов ЕС. Тогда эта позиция станет более сложной. Еще при этом очень важно знать мнение отдельных крупных европейских политических партий. То есть в такой системе окончательно и четко себе представлять, каким будет решение, чрезвычайно сложно.

Но если мы понимаем тенденцию, то можем увидеть, куда она идет. На сегодняшний день все отмечают, что Украина положила начало программе реформ, программе выполнения своих обязательств перед Советом Европы, перед институциями ОБСЕ — (кстати, основные выводы относительно украинских выборов как раз делает институция ОБСЕ БДИПЧ), программе внутреннего превращения. И позитивные выводы, которые звучат из ЕС, говорят о том, что мы обеспечили позитивную тенденцию, которая может нас привести к успешному саммиту.

— Что еще нужно сделать в Вильнюсе, чтобы закрепить эту тенденцию?

— Во-первых, уже на сегодняшний день мы можем говорить о том, что Украина достаточно эффективно выполняет свои обязательства. Еще в феврале правительство приняло План первоочередных мероприятий с европейской интеграции, который основывается на соответствующих выводах Совета министров иностранных дел Европейского Союзу от 10 декабря. В данном случае важна программа реформ, которая предусмотрена правительственным Планом мероприятий, — (кстати, было поручение и Президента Украины по этим вопросам), это реформы, которые мы делаем не для ЕС или РЕ или ОБСЕ. Это полностью совпадает с программой внутреннего реформирования Украины. На сегодняшний день Верховная Рада также активно включилась в этот процесс, и мы надеемся, что весь этот пакет необходимого законодательства Верховная Рада будет способна одобрить в мае. И среди тех вопросов, которые мы совместно с Евросоюзом для себя определили как приоритетные, есть и вопрос реформирования судебной и избирательной системы, борьбы с коррупцией. Все необходимые законопроекты сейчас активно обсуждаются в парламенте и надеемся, что решение по данным законам будут приняты парламентом.

Кроме того, Украина активно выполняет план действий относительно либерализации визового режима. И на сегодняшний день в парламенте также находится представление от правительства — целый законодательный пакет, который состоит из трех разделов. Это борьба с коррупцией, защита персональных данных, а также более широкий план выполнения повестки Дня Украины с ЕС.

— Какие риски или опасности существуют на этом пути к подписанию Соглашения, которое станет началом возвращения Украины в Европу, где она уже была и, как Вы как-то четко подметили, сделала свой вклад в развитие европейской цивилизации?

— Я считаю, что главный риск на сегодняшний день — это финансово-экономический кризис в ЕС. Все вопросы расширения Евросоюза, причем в любом измерении, даже в измерении ассоциации, очень остро воспринимаются в странах-членах. И это при том, что существует абсолютно позитивное отношение в большинстве стран-членов ЕС. Однако некоторые государства очень чувствительно относятся к вопросам расширения рынков, расширения политической ассоциации. Поэтому главная задача Министерства иностранных дел заключается в том, чтобы мы активнее информировали наших партнеров в Евросоюзе о возможностях, которые предоставляет Украина для ЕС. Я думаю, что процесс идет положительно. Ни для кого не секрет, что существует политический вопрос в отношениях с ЕС — это вопрос экс-премьер-министра Юлии Тимошенко, которая находится в тюрьме. Мы считаем, что это вопрос сегодня чрезвычайно заполитизирован. Более того, ЕС рассматривает этот вопрос как «избирательное» правосудие. Но я хотел бы отметить, что «избирательное» правосудие как система репрессий украинской оппозиции через судебную систему в Украине отсутствует. Нет такой системы. Есть конкретное уголовное дело, и оно должно решаться сугубо в юридической плоскости. Совсем недавно президент принял решение о помиловании другого министра бывшего правительства Юрия Луценко, и все это было сделано в рамках закона. Более того, все юридические процедуры относительно дела Луценко были завершены. Чего нельзя сказать о деле Тимошенко. Но мы глубоко убеждены, что единственное уголовное дело относительно бывшего премьера не может быть препятствием в отношениях с Европейским Союзом такого большого государства как Украина.

— Что, на ваш взгляд, стоит за недавним заявлением Меркель, «что освобождения Тимошенко мало для подписания Соглашения об ассоциации» — это проявление чувствительности к расширению ассоциации или что-то иное?

— Недавно у меня был официальный визит в Германию. И я имел встречи во многих офисах, в том числе со своим коллегой Гидо Вестервелле. Он публично во время пресс-конференции заявил о поддержке Германией европейских стремлений Украины. Я понимаю, что на сегодняшний день у Германии остается вопрос, но мы будем разъяснять в том ключе, что единственная криминальная не может быть препятствием. Нам необходимо шире эту позицию доказывать немецкой стороне.

— Что вы докладываете Президенту по этому поводу, в частности относительно рисков подписания Соглашения, и какова его реакция на это?

— Сегодня Президент Украины определил вопросы европейской интеграции и подписания Соглашения об ассоциации как приоритетные. Об этом говорит и украинское законодательство. Поэтому деятельность МИД на сегодняшний день и направлена именно на достижение этого результата. У меня очень плотный график, и фактически до лета я успею побывать в большинстве стран ЕС. Во время этих визитов мы будем доказывать свои приоритеты. Президент Украины в курсе деятельности МИД. Мы ему постоянно докладываем о том, что делается министерством и министрами.

— Как известно, в целом общество, особенно молодежь — за интеграцию в Европу. Почему бы Вам не встретиться с представителями общественных организаций, чтобы усилить общественное волонтерское движение разъяснения преимуществ подписания Соглашения об ассоциации и вступления в ЕС?

— Я пытаюсь максимально сделать работу министра иностранных дел открытой. Я провожу много встреч, в том числе с представителями общественных и неправительственных организаций. И у меня была запланирована встрече с молодежными организациями. Более того, я требую от своих подчиненных также, чтобы у министерства было партнерство с гражданским обществом, общественными организациями. Кстати, в министерстве сейчас есть сотрудник, отвечающий именно за вопрос такого партнерства.

— Что показал скандал с подписанием польской компанией Europol Gaz с «Газпромом» меморандума о строительстве газопровода в обход Украины? Какие уроки нужно вынести из этого в целом, может ли Украина, как и раньше, рассчитывать на стопроцентную поддержку Польши в вопросах евроинтеграции?

— Ни для кого не секрет то, что Польша является самым большим и сильным лоббистом Украины в ЕС. И Польша демонстрирует это ежедневно. Польша поддерживает подписание Украиной Соглашения об ассоциации. То, что касается непосредственно вашего вопроса, это суверенное дело Польши. Эта страна исходит прежде всего из своих экономических интересов, но этот интерес в основном совпадает с украинским интересом. Мы считаем, что самый дешевый, самый короткий и самый устоявшийся маршрут для транспортировки российского газа — через территорию Украины. И мы ведем переговоры с Российской Федерацией относительно украинской ГТС, мы постоянно говорим нашим партнерам из России, что сотрудничество по эксплуатации нашей ГТС является наиболее выгодным как для Украины и России как для отдельных государств, так и с точки зрения отношений Украины с европейскими потребителями. Также отношениям России с европейскими потребителями.

— Для Украины является важным сотрудничество с Россией, торговый оборот с которой превысил 60 млрд долларов. И поэтому можно лишь поддерживать попытки руководства Украины активизировать сотрудничество с северным соседом. Но как вы воспринимаете последние сообщения, что Москва отказалась продолжить работы над проектом строительства Ан-70 и ремонтировать военные корабли на украинских верфях, где они были изготовлены и также наглое интервью советника Путина Глазьева, который, объясняя причину торможения этого проекта, сказал: «Бог за что-то обиделся на Украину и лишил ее руководство ума, это вызывает очень серьезную тревогу»?

— Я хотел бы сказать, что многим отраслям украинской экономики не нужно интегрироваться в экономику Таможенного союза, потому что они традиционно давно там интегрированы. И вопрос наших отношений с Таможенным союзом — как не потерять те отношения, которые были раньше. На сегодняшний день украинское правительство работает над анализом всего объема уставных соглашений Таможенного союза. На данный момент их уже более 200, и мы изучаем вопрос, к каким уставным соглашениям Украина могла бы присоединиться с тем, чтобы иметь углубленное сотрудничество с Таможенным союзом, с одной стороны, а с другой — не нарушать наши обязательства в рамках других организаций, и в том числе с ЕС.

— Многие эксперты считают, что Харьковские соглашения не принесли ожидаемого улучшения отношений с Москвой. Россия и дальше продолжает оказывать давление, в частности не соглашаясь на установление нормальной рыночной цены на российский газ, чем фактически продолжает разорять нашу страну и в то же время пытается скупить все что можно... Есть ли у нас необходимый запас прочности, чтобы противостоять такому давлению?

— Благодарю за вопрос. Во-первых, Харьковские соглашения 2010 года сыграли исключительно важное значение, в первую очередь, для стабилизации политических отношений с Российской Федерацией. На сегодняшний день один из главных вопросов (вопрос базирования Черноморского Флота РФ) не является политизированным. Во-вторых, действует актуальная стодолларовая скидка на весь импортированный из Российской Федерации газ. Проблема заключается не Харьковских соглашениях.

— А в чем?

— В базовых соглашениях, которые подписало правительство в 2009 году. Базовая цена на газ была и остается одной из наивысших цен в Европе. И в этом причина наших бед на сегодняшний момент.

— А запас прочности есть, чтобы выдержать такую цену?

— Вы видите, три года Украина импортирует российский газ по ценам контракта 2009 года. Понятно, что данный контракт является чрезвычайно большой нагрузкой на государственный бюджет. И согласно условиям настоящего контракта мы ежегодно теряем не менее шести млрд. долларов, которые могли бы вложить в социальную сферу, модернизацию украинской экономики. Поэтому одно из заданий правительства на сегодняшний день — переговоры о пересмотре заключенной в 2009 году договоренности с Россией. Кстати, фактически уже треть срока прошла. Но с другой стороны Украина сделала огромный шаг в вопросах диверсификации собственного рынка. Снижается потребление российского газа. Поэтому невзирая на все трудности, невзирая на чрезвычайно негативный эффект на бюджет, на социальную сферу, производство, модернизацию эти соглашения являются также чрезвычайно мощным стимулом, во-первых, для диверсификации источников снабжения российских энергоносителей, а, во-вторых, для модернизации украинского рынка газа в поиске новых путей развития экономики в таких сложных экономических условиях.

— И не могли ли бы вы рассказать о перспективах делимитации границы в Азовском море и Керченском проливе?

— Я считаю, что переговоры относительно разграничения и делимитации морских пространств в Азове, Керченском проливе и Черном море идут очень успешно. В прошлом году было заявление президентов Украины и РФ, где как раз констатировалось, что стороны очень активно движутся в сторону закрепления принципов такого разграничения. И мы приветствуем в этом контексте позицию РФ, которая сегодня очень практично подходит к этому. Мы считаем, что имеется неоспоримый прогресс в этих вопросах.

— А если конкретнее, когда переговоры будут завершены?

— Это процесс, который длится десятки лет. Но то, что этот процесс продолжается, и мы дошли до определения принципов, и РФ соглашается с тем, что должно быть такое разграничение, — это однозначно является доказательством прогресса на переговорах.

— Кто из дипломатов для вас является образцом или примером для наследования?

— Украина родила очень много известных дипломатов. Министерство иностранных дел было создано очень давно — в 1945 году, когда Украина стала членом ООН. И в Украине была создана очень мощная школа международного права и международных отношений. Многие ученые-дипломаты над этим работали. И из того поколения, которое было с самого начала зарождения украинской дипломатической службы, я бы выделил бывшего министра Геннадия Иосифовича Удовенко. Он на сегодняшний день остается учителем многих украинских дипломатов. Он остается единственным председателем ООН на сегодняшний день. Я думаю, что его имя особенно стоит отметить.

— Взаимодействуете ли вы с вашим предшественником на этом посту Константином Грищенко?

— Почти каждый день. Сегодня мы вместе были на заседании правительства Украины. Константин Иванович на сегодня является вице-премьер-министром, который отвечает за гуманитарные вопросы. Но есть очень много общих вопросов, где мы взаимодействуем. В частности, в соответствии с поручением правительства Константин Иванович отвечает за вопрос празднования 1025-летия Крещения Руси.

— Кстати, в этом году будет еще одно важное событие — 75-летие Большого Голода в Украине. Удалось ли правительству найти 20 млн долларов для строительства мемориала Голодомора в Вашингтоне?

— МИД активно работает над тем, чтобы в городе Вашингтоне был построен мемориал Голодомора и есть вопрос взаимодействия украинского посольства с муниципалитетом Вашингтона. Мы должны профинансировать, по крайней мере, начало работ. Если мы этого не сделаем, то этот участок может просто пойти. Согласно местному законодательству, земля не может гулять. Поэтому мы поддерживаем начало работ по строительству мемориала. Я как министр обращался к Президенту Украины и правительству. Надеюсь, что в рамках пересмотра государственного бюджета на этот год деньги будут найдены. И я думаю, для столицы США Вашингтона также будет важно иметь мемориал, который как раз увековечит память такого трагического события украинского народа. Кстати, в Вашингтоне в названиях улиц, площадей, мемориалов, памятников очень много имен или названий, связанных с разными историческими событиями. Поэтому я думаю, что мемориал, посвященный Голодомору, станет еще одним историческим местом, которое будут посещать и вашингтонцы, и американцы, и граждане Украины.