Почему Руанда?

Страна, о которой, если бы не эксцесс со встречей в Давосе Петра Порошенко с Дональдом Трампом, которую президент США отменил ради переговоров с президентом Руанды Полем Кагаме, мало кто в Украине знал.

В истории каждой страны есть этапы, когда  политик-державник должен выискивать то, что может быть полезным его собственной стране, что может помочь найти ответ на текущие проблемы. В Украине на сегодняшний день две основные нерешенные проблемы:

• отсутствие стратегии развития страны и, как составляющая, нарастающий разрыв между властью и основной массой населения;

• освобождение и реинтеграция оккупированных территорий.

История Руанды  была не менее драматичной по сравнению с тем, что переживает Украина.

В 1994 году за 100 дней две главные народности Руанды — хуту и тутси — истребили, перерезали почти один миллион людей с обеих сторон. В интернете можно найти описание тех зверств и варварства. ООН убрала оттуда своих миротворцев: разбирайтесь, мол, сами со своими проблемами.

И вот в 2000 году (через 6 лет) приходит новый президент и говорит: забудьте все, что было, простите друг друга, забудьте о хуту и тутси, есть один народ — руандийцы, и мы вместе должны построить новую страну. И они ему поверили. Другой альтернативы не было. Президент предложил им будущее. Потому что именно оно может объединить людей. Макиавелли говорил: «Не выдвигайте скромных планов, они не способны взволновать душу».

Поль Кагаме предложил  новую страну, в основе которой — «интеллектуальная экономика», базирующаяся на двух столпах: сфера услуг и ІТ-технологии.

Цель — превратить страну в высокотехнологический региональный хаб. В сердце Африки, в джунглях. Планируют все села подключить к интернету.

В Руанде нет нефти и газа, нет богатых природных ресурсов. Но президенту удалось создать более мощный ресурс: веру народа в свое будущее. Поверили, потому что видели не только красивые слова, но и конкретные действия. Хотя и не все они могут нам понравиться.

Наши демократы утверждают, что нельзя навязывать свою идеологию. Что было бы с этой заброшенной в джунглях страной после взаимной резни, если бы авторитарный президент не навязал населению свое виденье развития событий?

Эти же демократы  утверждают, что авторитарный режим противоречит менталитету украинцев. А вот 365 так называемых партий якобы соответствуют нашему духу. Так же, как первое место в мире по падению экономики, четвертое место по смертности, разочарование молодежи в своем будущем в этой стране, ожидания соседей возможной территориальной поживы. И то, что, по оптимистичным прогнозам ООН, до 2100 года нас останется 26 миллионов. Это соответствует духу казацкого рода? Мы обязаны платить такую цену за... За что? Или пусть вымрет весь народ, но воцарятся какие-то принципы? На кладбище народа?  Придерживаться принципов красиво, благородно, но в экстремальных условиях это может превратиться в преступление.

* * *

Новый президент Поль Кагаме оказался пылким последователем известного Ли Куан Ю. Посадил в тюрьму известных коррупционеров: министров, депутатов, знакомых, друзей, кумовьев. Укрепил полицию — высокая зарплата, техника, дисциплина. И теперь безопасно прогуливаться по городу даже ночью. Запретил оппозиционную деятельность: одних посадил — другие выехали. Запретил вспоминать о недавней трагедии, о том, что одни — хуту, а другие — тутси. В несколько раз сократил чиновничество. Запретил всем вмешиваться в дела бизнеса. По привлекательности инвестиций вышли на второе (!) место в мире после Новой Зеландии. Как сказал один бизнесмен, «инвесторы лезут в окна и двери Руанды». Инфляция — 3,5%. Поэтому пользуются большой благосклонностью международных финансовых организаций. Начали вкладывать большие средства в образование; каждый ученик получил свой компьютер, простенький, но свой. В каждом селе есть свой медицинский работник, при неотложной потребности лекарства в далекие села доставляют дронами. 90% населения имеют государственный медицинский полис, что гарантирует им бесплатную первичную медицинскую помощь. 93% детей вакцинированы.

В результате продолжительность жизни — как главный показатель успешности власти с 48 лет (нормально для Африки) поднялась до 67 лет (!) в 2017 году.

В каждую последнюю субботу месяца все жители страны  выходят наводить порядок в городах и селах. Значительные территории объявлены заповедниками. В страну, чистую, безопасную, красивую, потянулись туристы и уже дают до половины ВВП.

Государство активно помогает выстраивать соответствующую сервисную инфраструктуру (дороги, гостиницы, аэропорты). Бедность сократилась с 40% до 16%. За 17 лет ВВП страны увеличился в 5 раз.

И все это без громких слов на весь мир о реформах и без понуканий. Имеет надежную опору в парламенте, где  64%  мест занимают женщины.

А в 2009 году Руанду, в прошлом колонию Бельгии, приняли 54-м членом Британского содружества наций.

Но бедность еще есть, есть неравенство. Жесткая цензура. Притеснения оппозиции. Практическая невозможность критики в адрес президента. Методы не европейские. По указу президента все жители сел обязаны носить обувь.

Кагаме и не скрывает, что не верит в западную демократию. Но поразительные успехи страны сделали его друзьями Билла Клинтона, Тони Блера, Билла Гейтса. Предыдущий Генсек ООН Пан Ги Мун в мае 2016 года выразил надежду, что «и другие страны Африки будут подражать тому, что сделали в Руанде». А 29 января 2018 года Поль Кагаме был избран президентом Африканского Союза.        

На все эти достижения пошло 17 лет (напомню, что Украина отметила уже 26 лет независимости). Механизм этого — жесткая авторитарная власть.

Дэвид Бен-Гурион говорил: «Я не знаю, чего хочет мой народ — я знаю, что ему нужно». Народ интересует не форма власти, а ее результат для народа. На выборах президента 4.08.2017 года за Поля Кагаме проголосовало 93% населения. Впереди у него еще семь лет. Кстати, в 2024 году закончится срок и у нашего следующего президента. И если на то время у нас не все сложится так, как хочется, то почему бы не пригласить теперь африканца с 24-летним опытом президентства?

Но чем же Руанда заинтересовала Трампа?

Уверен, что задолго до Давоса Трамп понятия не имел о Руанде и о том, где она находится. Но, готовясь к Давосу, дал своим советникам задания рекомендовать для встречи интересного и полезного лидера. Советники избрали не Азию, не Ближний Восток, не Латинскую Америку, а Африку. Почему выбрали Африку — можно объяснить. На саммите Африканского Союза (55 стран) в Аддис-Абебе (Эфиопия) Генсек ООН А. Гутерриш в январе этого года заявил, что ключи от мировых проблем находятся в Африке. Но почему не влиятельные Ангола, Кения или ЮАР? А зажатая между большими странами маленькая Руанда с 12-миллионным населением?

Полевой командир Поль Кагаме, в прошлом офицер военной разведки, который получил военное образование в США, сломал традиционную для Африки племенную, клановую систему взаимоотношений. Точнее — ломает. Из бедной, без богатых природных ресурсов, 90% населения которой работает в сельском хозяйстве, без выхода к морю, опираясь на доверие народа, строит страну, которую авансом называют «африканским Сингапуром». Но Сингапур, Малайзия — это уже история.

У США нет каких-то интересов в Руанде. Там нет крупных американских компаний, не планируется создание военных баз. Нет пока и политических интересов. С этой стороны ответ на поставленный вопрос не найдем. По моему мнению, возможно два ответа:

• первый — на поверхности: Поль Кагаме стал президентом Африканского Союза. А в Африке сосредоточены почти все глобальные интересы США. И в первую очередь — как поле противодействия экспансии Китая. С Африканским Союзом нужно иметь хорошие, желательно тесные отношения. Учитывая, что так думает и Китай.

• второй и главный, по-моему, ответ имеет отношение к характеру самого Трампа. Д. Трамп, который демонстрирует достаточно своеобразное отношение к африканцам, увидел в этом африканском лидере близкого по духу человека. Оба отдают предпочтение авторитарному стилю управления. Даже больше — склонны к диктаторству (Дж. Сорос: «Трамп — потенциальный диктатор»). Оба целеустремленно идут к цели, не гнушаясь любыми методами. И главное в этом мире — ценится успех, результат. Трампа как бизнесмена не могло не заинтересовать, как это удалось в Руанде. Неожиданный успех привлекает. И президента могущественнейшей страны мира заинтересовал человек, который совершает прыжок из средневековья в постмодерный мир. Чем его мог заинтересовать президент Украины?