Черная рада 1663 года и ее последствия-2

Продолжение. Начало читайте «День» № 47-48

Главным соперником Сомко за гетманскую булаву стал Иван Брюховецкий. Последний во время Хмельниччины оказался в стане повстанцев. Был записан в 1649 г. в сотню Чигирина. Относился к близкому окружению Богдана Хмельницкого, стал его старшим джурой. Выполнял и дипломатические функции. Также занимался воспитанием Юрия Хмельницкого. В 1657 г. сопровождал его на учебу в Киевскую коллегию. Во времена гетманства Виговского Брюховецкий тоже выполнял дипломатические функции.

Следовательно, Брюховецкий относился к элите гетманской Украины. Однако это была «элита второго сорта», исполнявшая роль слуг при гетманах. Однако, будучи человеком амбициозным, этот человек хотел большего. Находясь при гетманских дворах, он со временем сам начал думать о гетманской булаве.

Однако к гетманской власти решил идти несколько нетрадиционным путем. В 1659 г. Брюховецкий стал кошевым атаманом на Сечи. Не исключено, что он уже раньше имел сечевой опыт. В 1660 г. Юрий Хмельницкий, выступая в поход на Чуднов, оставил его наместником чигириским. После того, как под Чудновом гетман потерпел поражение от поляков и перешел на их сторону, Брюховецкий бежал к стольнику и воеводе князю Борису Мишецкому под Лохвицей и рассказал, что едет в Москву, чтобы сообщить об измене Юрия Хмельницкого. Переход его на сторону московитов в такой ответственный момент значительно поднял имидж этого деятеля в их глазах.

Брюховецкий опять направился на Запорожскую Сечь, где находился в 1662-1663 гг. Осенью 1662 г. на Сечи его провозгласили кошевым, или запорожским гетманом. Это была настоящая новость — такой титул выглядел необычно.

Делалось это с соответствующим прицелом — в перспективе запорожский предводитель должен был стать полным гетманом. Своей резиденцией он сделал город Гадяч, который находился близ московской границы и контролировался московитами. Там же находился епископ Мефодий, что для запорожского гетмана было довольно большой подмогой. С этим иерархом у Брюховецкого начали складываться довольно приязненные отношения.

Сомко протестовал против избрания Брюховецкого гетманом на Запорожье, заявляя, что там гетманов никогда не было. Также он был против того, чтобы духовенство, в частности епископ Мефодий, вмешивались в гетманские выборы.

Брюховецкий, став вождем на Сечи, конечно, прибегал к радикальным заявлениям. Например, говорил, что «большая беда идет от старших», «гетманы и полковники и все начальники все города, места и мельницы разобрали между собой и владеют ими». Звучали обещания, что несправедливо нажитые старшиной богатства заберут у них и отдадут простым казакам.

Подобный популизм не раз становился «коньком» украинских политиков. Было это и во время освободительной борьбы 1917—1920 гг. Такую же ситуацию имеем и сейчас. Достаточно посмотреть, какие щедрые обещания сейчас раздают некоторые украинские политики перед президентскими выборами. И не очень беспокоятся о том, придется ли их выполнять. Главное — пообещать!

В 1662 г. Брюховецкий системно занимался дискредитацией Сомко в глазах московских урядников и их представителей на украинских землях. При этом вообще предлагал ликвидировать институт гетманства, а управление краем доверить кому-то из московских вельмож. «...нам не про гетьманство треба піклуватися, — заявлял он, — тільки про князя малоросійського від його царської величності, на те князівство бажаю Федора Михайловича мати, щоб порядок більший був і бережіння». Фактически это было предложение свести автономию молодой Украинской державс на нет. Но чего не сделаешь ради получения власти!

И Брюховецкий, и Мефодий обращались к московскому правительству с предложением провести черную раду, на которой и состоялись бы выборы гетмана. Именно черная рада давала им шанс одержать победу, поскольку большая часть старшины проявила благосклонность к Сомко, неоднократно поддерживая его на гетманских выборах.

В то же время Сомко был против черного рады, считая, что выбирать гетмана должна казацкая старшина. Тем более он был против, чтобы к этому делу привлекали представителей черни, которая к казакам не принадлежала. Такая позиция выглядела как недемократическая. Но в тогдашних условиях она была более конструктивной.

Брюховецкий, пытаясь заручиться поддержкой московитов, обещал отдавать деньги, которые идут на гетмана, полковников и старшин, в царскую казну, чтобы поднять плату московским ратникам. «А у Війську Запорозькому, — заявлял он, — в них того від віку не було, щоб гетьман і полковники і сотники й усілякі начальні люди міщанами і селянам у містах і в селах володіли без привілеїв королівських; тільки бувало за якісь за великі служби король кому на котресь місце привілей дасть, тим... по привілеям королівським і володіли». На самом деле это были очередные демагогические заявления, чтобы получить гетманскую булаву с помощью московитов. Получив власть, гетман «забыл» об этих заявлениях, а пытался всячески укреплять свое положение.

В конце концов, московское правительство дало согласие на проведение черной рады в июне в 1663 г. Местом ее проведения должен был стать полковой город Нежин. Представителем московитов, посланным на эту раду, стал царский околоточный, князь Даниил Великогагин. 10 марта 1663 г. он получил по соответствующему царскому распоряжению «денежную и соболью казну». Кстати, шкурки соболя ценились очень высоко. Для Московии в то время мех в торговых операциях и даже в политических комбинациях играл приблизительно ту же роль, что сейчас для России нефть и газ.

Пытаясь придать посольству особую торжественность и произвести впечатление, московское руководство не жалело расходов на него. Великогагин вез с собой священные книги, кресты, церковную утварь, ценное облачение для священников и дьяков, щедрые подарки «царским доброхотам» в Украине. Собственно говоря, Москва никогда не скупилась, когда речь шла о том, чтобы удержать украинские земли в своей орбите.

Посольство сопровождали большое количество ратников — где-то 7-8 тысяч человек. Это войско было чуть ли не самым главным «аргументом» при выборе московского ставленника. Этот «аргумент» и сработал во время Нежинской черной рады.

Прибыв в Украину, Великогагин начал одаривать «нужных» людей. Щедрые подарки Великогагина не кажутся случайными. Сомко имел достаточно большие шансы победить Брюховецкого. Автор «Летописи Самовидца», характеризуя тогдашнюю ситуацию, отмечал следующее: «И так тое през цалую зіму колотилося. Едни при Бруховецком заставали, якто: полк Полтавскій, Зіньковскій, Миргородскій, а при Сомку зоставали полки: Лубенскій, Прилуцкій, Переясловский, Ніжинскый, Черніговскій...» Это свидетельство в целом объективно отражает ситуацию. Большинство полков поддерживали Сомко. Брюховецкий же имел поддержку пограничных с Московией полков, среди которых влиятельным и авторитетным был лишь Полтавский. Кроме того, не следует забывать, что на радах казацкая старшина трижды (!) выражала свою поддержку Сомко.

Следовательно, легитимно его победить можно было лишь с помощью черной рады, обеспечив поддержку Брюховецкого со стороны агитирующих казацких низов. Однако не было гарантии, что поддержка плебса окажется достаточной. Для этого и нужно было московское войско, чтобы прийти на помощь в соответствующую минуту.

Московиты, как уже говорилось, были не довольны Сомко. Слишком много начал себе позволять наказной гетман, пытаясь расширить свои права и сузить влияние Москвы. Зато Брюховецкий казался лояльным. Хотя эта лояльность определялась моментами политической конъюнктуры. Понимали ли это московиты? Возможно — ведь у них был уже достаточно большой опыт общения с украинскими гетманами, которые, утвердив свою власть, пытались дистанциироваться от Москвы. Однако если Сомко постепенно «становился на ноги», то Брюховецкий не имел большой поддержки и должен был опираться на Москву. Так почему в такой ситуации московитам не поддержать было Брюховецкого? Ведь здесь они могли получить определенные бонусы.

16 июня 1663 г. начались «предвыборные маневры» в окрестностях Нежина. Сомко со своим Переяславским полком расположился у Киевских ворот. Здесь же разместились союзные Сомко полки Лубненский и Черниговский. Все они были при оружии — хотя был царский приказ прибыть без него. К ним присоединился и Нежинский полк под руководством Золотаренко. Причем, выходя из города в поле, казаки этого полка даже прихватили с собой артиллерию. Московский посол, чтобы не спровоцировать конфликт, позволил им это сделать.

Сомко, встретившись с Великогагиным, пытался убедить его, что старшинские рады в Козельце и Нежине уже избрали гетмана. Остается лишь от царского имени объявить его. А проведение черной рады, настаивал наказной гетман, является опасным и может привести к кровопролитию. Однако Великогагин не воспринял эти аргументы. Он сказал, что черной раде быть. И кого народ выберет, тот и будет гетманом. Московиты, которые в своем государстве и близко не допускали народовластия, в Украине резко стали демократами. Почему — догадаться несложно. Это им было выгодно. Именно с помощью демократических процедур они надеялись поставить гетманом своего человека.

Кстати, что-то подобное имеем и сейчас. В нынешней России создана сильная вертикаль власти, где говорить о народовластии довольно проблематично. Однако российские пропагандисты не перестают рассказывать о «нарушении демократии в Украине».

Напротив лагеря Сомко в урочище Романовский Кут расположился лагерь Брюховецкого. В нем собирались запорожцы, полки, не присоединившиеся к Сомко, а также чернь.

16 июня Великогагин повелел Сомко и другим полковникам прийти в его шалаш и стать с левой стороны. Это они должны были сделать без оружия и пешком. Перед шалашом стоял стол, на котором должны были поставить гетмана и показать его народу. Там же лежала булава.

Сомко и его сторонники пришли к шалашу царского посланца, но стали не с левой стороны, а с правой. Они боялись, что их специально хотят отдалить и не дать возможности поставить на стол своего претендента. При этом сторонники Сомко прибыли на лошадях, вооруженные, роскошно одетые. Очевидно, этой роскошью они хотели произвести впечатление своего высочества на чернь. Однако это, скорее, дало обратной эффект, вызвав зависть у черни, которая была не прочь ограбить старшин.