Политика мстительности и наказания

Руководителя программ по вопросам России и Евразии Лондонского королевского института международных отношений Chatham House, консультанта НАТО по вопросам Украины Джейса ШЕРРА хорошо знают как в Украине, так и в экспертных кругах всего мира. Очень хотелось бы, чтобы Президент, руководители украинского государства, правительства и парламента или их советники внимательно восприняли мысли британского эксперта, которые кажутся стоящими внимания.

«СЕРАЯ ЗОНА» И ГЛУХОТА УКРАИНСКОГО РУКОВОДСТВА

— Господин Шерр, принимая во внимание последние события: намерение США нажать на кнопку перезагрузки в отношениях с Россией, заявления Саркози и Меркель на конференции в Мюнхене о необходимости налаживания отношений с Россией, а также разговоры о европеизации НАТО, с одной стороны, — и газовый конфликт между Украиной и Россией, а также создание Российской Федерацией Коллективных сил оперативного развертывания в ОДКБ — с другой, — не значит ли все это, что Украина останется в «серой зоне»?

— Украинцы задают этот вопрос почти 20 лет. Существуют очевидные причины поставить этот вопрос теперь, но будущее предлагает широкий выбор. Так, администрация Обамы хочет, как заявил Байден, «нажать на кнопку перезагрузки» в отношениях с Россией и изучить важные области для сотрудничества. И она абсолютно права. Но в то же время она подчеркивает, что не воспримет новые сферы воздействия в Европе. Генеральный секретарь НАТО Яап где Хооп Схеффер не раз подтверждал, что Бухарестская формула остается в силе после российско-грузинского конфликта. Именно это же сделала Великобритания и немало ее союзников. Все знают, что в НАТО есть страны, которые имеют иную точку зрения. Но об этом было известно еще до Бухарестского саммита. На мой взгляд, ключевой фактор, который будет определять будущее Украины, есть сама Украина. Будущее будет решено не тем, что хочет Украина, а тем, что она делает или не делает. Я не вижу ни единого риска, что Украина останется одна. Но существует риск, что она останется на обочине из-за вреда, который она себе наносит, и глухоту ее руководства к предостережениям или помощи.

«СОЗДАНИЕ КОЛЛЕКТИВНЫХ СИЛ ОПЕРАТИВНОГО РАЗВЕРТЫВАНИЯ ИМЕЕТ ИНУЮ СТРАТЕГИЧЕСКУЮ ЦЕЛЬ...»

— Может ли создание Россией Коллективных сил оперативного развертывания и решения о закрытии американской базы в Манасе повлиять на цель Схеффера и Обамы фундаментально укрепить отношения между Россией и Западом?

— Российское руководство знает, что администрация Обами начала процесс формирования новой политики по отношению к России и ее соседям, в частности, к Украине и Грузии, в конкретные сроки. Вполне естественно, что она хочет влиять на эти дискуссии. Москва прекрасно знает, что кое-кто призывает новую администрацию принять неореалистический подход: попытаться заключить большое соглашение с Россией в обмен на то, чтобы отложить планы относительно будущего расширения НАТО и молча признать право России на определенную форму «привилегированных» интересов в Украине, Молдове и Южном Кавказе.

Другие в администрации Обамы решительно отвергают такой подход. Но на людей по обе стороны этого спора будет влиять то, что Украина делает, чтобы помочь себе.

Я подозреваю, что решение о базе в Киргизстане является способом влияния на эту дискуссию: возможность напомнить Вашингтону, что в Афганистане Россия может быть полезной или же вызывать проблемы. Дискуссия по поводу вывода американской базы из Манаса велась годами. Но база до сих пор остается там. Решение о ее закрытии, что еще не является собственно закрытием, выглядит как «предмет торговли». Между прочим, подобной была угроза разместить ракеты «Искандер» в Калининградской области, когда у власти находился Джордж Буш (что не имеет никакого смысла в военном плане). Это было предназначено для того, чтобы повысить температуру, получить конкретные уступки благодаря угрозе. А теперь, когда Обама намеревается уменьшить температуру, угроза при всей ее пустоте была снята, а жест России станет дальнейшим аргументом для тех, кто выступает против размещения элементов американской противоракетной обороны в Центральной Европе.

Но вопрос усиления военного компонента в ОДКБ и, в частности, создания Сил быстрого реагирования имеет другую стратегическую цель. Россия больше не может считать данностью свою monopsomy, другими словами монополию покупателя газа в Центральной Азии. И дело не в существовании реального риска, что Запад сможет построить газопроводы через каспийское море, а в огромном спросе на газ китайского, индийского рынка, а также японского.

Хотя Китай значительно осторожнее России, зато он действует более методично, распространяя свое влияние в Центральной Азии. Москва знает, что главной проблемой для режимов Центральной Азии остается внутренняя безопасность. Поэтому создавая компонент быстрого реагирования в ОДКБ, Россия подчеркивает то, какую роль она играет, обеспечивая внутреннюю безопасность и напоминая местным игрокам, что она может причинить вред их безопасности, если не будут учтены ее интересы.

— Отсюда можно сделать вывод, что все энергетические ресурсы этого региона будут под российским контролем...

— Кто знает? Но именно этого хочет Россия и находит, что это делать все сложнее. Я подозреваю, что Россия применит все необходимые меры, чтобы сохранить свое влияние, которым она наслаждалась до сих пор.

«УКРАИНА НЕ ПОМОГЛА СЕБЕ ВО ВРЕМЯ ПОСЛЕДНЕГО КРИЗИСА...»

— Продолжая энергетическую тему, хотелось бы услышать ваше мнение по поводу того, правильные ли уроки извлекла Европа из недавнего газового конфликта между Украиной и Россией?

— Еще рано об этом говорить. Но поведение Европейского Союза во время этого кризиса не указывает на то, что Брюссель усвоил уроки предыдущего газового кризиса (в 2006 году). Тогда ЕС поддержал Украину. И эта поддержка заставила Россию отступить. Изображая недавний кризис как «коммерческий спор» и «двухстороннюю проблему», председательствующая Чешская Республика нанесла реальный вред. Во-первых, она либо не поняла характер этого конфликта, либо не хотела понять. Как бы не начинались подобные споры, довольно странным выглядит представление, что стороны могут отделить экономический, политический и геополитический аспекты конфликта. Во-вторых, заняв такую позицию, ЕС «исключил себя из сценария» на несколько критических дней. В-третьих, такая позиция дала Москве «зеленый свет» делать худшее, что и произошло. Ссылки на цены и контракты быстро перенеслись на более широкие стратегические цели: дискредитацию Украины как транзитной страны и изъятие украинской газотранспортной системы из украинских рук. Конечно, никто в России не будет таким неловким, чтобы пытаться прямо завладеть контролем над этой газотранспортной системой, и ни у кого там нет финансовых средств, чтобы поддерживать ее в рабочем состоянии. Но сейчас становится реальностью европейский консорциум на российских условиях и с участием России. При таких условиях Украина не сможет в будущем сделать то, что она успешно делала в январе: направить в реверсном режиме газ для своих потребителей — иными словами отделить свою систему от российской. Как известно, дьявол скрывается в деталях! Существует огромная разница между совместным управлением газопроводом с «Газпромом» и его любимыми партнерами в Европе и европеизацией украинской газотранспортной системы на основе, приближающей Украину к Европе. Также существует большое отличие между открытием энергетического сектора помощи: украинских энергетических ресурсов для эксплуатации западным правительствам и инвесторам — и «приватизацией» «инсайдерами» и теневыми структурами. Последнее может только стать продолжением губительного статус-кво, выгодного небольшой группке людей за счет страны. Плодами такого статус-кво являются очень непрозрачная, закрытая энергетическая система, огромная зависимость от внешних ресурсов и невозможность добычи украинских ресурсов.

Украина не помогла себе во время последнего кризиса. Россия транслировала свою позицию энергично, самоуверенно — с коварством, потому что ее объяснения использовали правду с целью ее скрыть. Украина транслировала правду с опозданием и шепотом. Как в грузинском конфликте россияне знали, чего хотят, они знали, как получить желаемое. Тем временем другие ключевые стороны — Украина и ЕС — оставались далеко позади. Но Россия почти разрушила собственную игру, когда 6 января прекратила поставку газа в Европу. Как в случае с Грузией, в решающий момент кризиса эмоции взяли верх и осторожная, взвешенная политика сменилась мстительностью и наказанием. Поэтому в конечном итоге россияне нанесли вред не только репутации Украины, но и собственной репутации. А почему Москва должна переживать, если Европа испугалась настолько, что позволила ей делать то, что она хочет?

ЕВРОПЕЙСКИЕ ТЕХНОКРАТЫ И ОТНОШЕНИЯ НА ВОСТОК ОТ РЕКИ ПРУТ

— Не является ли это свидетельством того, что Европе не хватает сильного лидерства и до сих пор остается проблема, о которой упоминал Киссинджер: там некому позвонить?

— Что касается энергетической политики, то до сих пор нет «Европы». Существуют политические документы ЕС и национальные политики в сфере энергетики. Некоторые национальные правительства считают, что нет таких проблем, вызванных партнерством с Россией, которые не могут быть «вылечены» благодаря более глубокому партнерству с Россией. Но более серьезная проблема заключается в отсутствии людей, готовых заниматься политическим измерением энергетических проблем, предстающих перед нами. И это тоже правда по отношению к некоторым странам «Новой Европы», последним членам ЕС. Некоторые из высокопоставленных должностных лиц настолько ассимилировались в «старую Европу» и так настроены на ассимиляцию, что они закрыли за собой дверь в собственную историю. «Европейский процесс» создал целое новое поколение технократов и администраторов, которых ничего не тревожит за исключением экономики и бизнеса. Многие из них забыли или хотят забыть, какими являются отношения на восток от реки Прут. Многие также выбрали психологию линии Мажино: веру, что «Европа» может изолироваться от государств, не членов ЕС, до сих пор страдающих от наследства и бремени, которые, как им хотелось бы верить, они преодолели. Любой простой умный человек может понять тщетность отделения российско-украинско-европейских энергетических отношений от российско-украинских отношений. Но это то, что многие внутри ЕС пытались делать.

РЕАЛЬНОСТЬ И СТРУКТУРЫ ЕВРОПЕЙСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ И ОБОРОНЫ

— Многие в Украине верят, что наша страна может играть роль в структурах европейской безопасности и обороны. Эту точку зрения высказала премьер-министр Юлия Тимошенко в своем выступлении в Мюнхене. Господин Шерр, на ваш взгляд, стоит ли украинцам верить в структуру, которой фактически не существует?

— Она существует. Обратите внимание на роль, которую играют силы ЕС в Македонии и Боснии. Конечно, у этой структуры много работы впереди. Естественно, она не заменяет НАТО, но у нее и нет такого намерения.

Комментарии премьер-министра в Мюнхене стоят внимания, но они были также далеки от реальности. Реальность заключается в том, что имидж Украины и ее репутация были подорваны по всей Европе. Причем серьезно. Многие европейские правительства и миллионы простых людей обвиняют Украину в том, что их дома остались без тепла зимой. Они обвиняют Украину не в плохой коммуникации, а в некомпетентности, софистике, краже газа. Их восприятие может быть неправильным, даже фундаментально неправильным, но оно является политическим фактом. Самой первой задачей Украины должно стать восстановление доверия к себе: доверия как партнеру, на которого можно положиться в поставке Европе 40% газа, который она потребляет.

Украина не сможет этого сделать, пока не начнет наводить порядок в собственном доме: во-первых, помешать тому, чтобы политический раскол разрушил национальные интересы страны и международные отношения; во-вторых, модернизировать энергетический сектор и дать отпор интересам тех, кто против модернизации; в-третьих, быть абсолютно честными и профессиональными в объяснении возникших проблем; в-четвертых, создать условия, поощряющие других помогать. Энергетический кризис стал наиболее четкой возможной демонстрацией того, что политические и административные структуры страны не работают должным образом. Бюрократия склеротична. Информацию скрывают от тех людей, которые в ней нуждаются. Ответственности избегают, инициатива наказуема. Нужно быть детективом, чтобы узнать, что решено и кем. Современной страной нельзя управлять таким образом. Несмотря на свои недостатки, Европейский Союз — современное место. Если Украина хочет присоединиться к нему или почувствовать с его стороны уважение, она должна измениться.

— Так этот недостаток касается структуры европейской безопасности и обороны?

— Участие в структуре европейской безопасности и обороны не заменит внутренних изменений. Хорошая политика не может ммплементироваться плохими институциями. При отсутствии эффективных институций политика является ничем иным, как словами и фразами. ЕС даст ответ словами и фразами. Так же поступит НАТО. Если Украина хочет, чтобы глава Еврокомиссии Жозеф Мануэль Баррозо или генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер делали что-то, а не говорили, тогда Украина должна что-то делать. И уже больше нельзя тратить время зря.