Шотландия: 300 лет пути к независимости

Что мы знаем о Шотландии, кроме таких ее стереотипных атрибутов, как шотландское виски, волынка и кильт шотландских мужчин? Так же, как и большинство европейцев знаeт об Украине только в ассоциации с Чернобылем, варениками и борщом. И это уже хорошо, потому что раньше рядовые европейцы или американцы считали, что борщ — это российское национальное блюдо. А знает ли кто-нибудь из этих самых рядовых и даже нерядовых европейцев о богатой и трагической истории Украины, о ее пребывании в лоне Российской империи 350 лет? И знаем ли что- нибудь мы, украинцы, о национальных устремлениях шотландцев и о том, что они уже 300 лет как находятся в лоне Британской империи?

В 2007 году исполняется 300 лет, как Шотландия пошла под английскую корону. После голосования в Шотландском парламенте за союз (который часто называют унией) Англии и Шотландии 16 января 1707 г., был подписан Акт провозглашения этого союза. С образованием союза формально завершилось противостояние Англии и Шотландии, длившееся несколько веков, и возникло знаменитое Объединенное Королевство Великобритании.

Англия и Шотландия стали единой страной с общими валютой, налогообложением, торговлей, с одной верховной властью и флагом. Крест святого Джорджа — покровителя Англии (флаг Англии) — объединился с крестом святого Андрея — покровителя Шотландии (флаг Шотландии) — и вышел флаг, известный как «флаг старого союза». В 1801 году (после еще одного союза — с Ирландией) к этому флагу присоединился диагональный крест святого Патрика. В результате получили флаг Объединенного Королевства, который мы знаем сегодня.

Спустя четыре века противостояния и войн с Англией Шотландия с ней объединилась. Помните фильм «Храброе сердце» с Мелом Гибсоном? Его герой Вильям Волас — национальный герой для шотландцев и непоколебимый борец за независимость Шотландии, за что принял мученическую смерть от англичан. Эпическая поэма XV века «Волас» в течение всех следующих веков была второй самой читаемой книгой в Шотландии после Библии. Однако для англичан Волас — убийца и вор, объявленный английскими летописцами «персоной вне закона» и обвиненный в жестокости и зверствах.

Напомним, что в 1296 году Шотландию завоевывала Англия во главе с королем Эдвардом I, заключившим в тюрьму много шотландской знати, страна должна была выплачивать дань, а ее мужчины идти в армию короля и участвовать в его военной кампании против Франции. В ответ по всей Шотландии вспыхнули восстания, вылившиеся в национально-освободительную борьбу под предводительством Воласа с мая 1297 г., когда тот убил английского шерифа Ланарка.

Это восстание усиливалось, поскольку шотландцы, недовольные бременем и угнетением англичан и их господством, массово присоединялись к Воласу. В 1305 году его схватили и казнили в Лондоне. Его голову прибили гвоздями к Лондонскому мосту, а фрагменты тела распространили по нескольким шотландским городам как напоминание о цене восстания. Вильяма Воласа называют в Шотландии «храбрым сердцем» — он стремился примирить и объединить тогдашнюю шотландскую аристократию ради упрочения Шотландии и ее независимости от Англии. И это, в частности, показано в фильме «Храброе сердце». Какие великолепные параллели с историей Украины можно увидеть в тогдашней истории Шотландии! Наконец, кадры из фильма, где показываются пейзажи и горы Шотландии, поневоле вызывают ассоциации с украинскими Карпатами. Но сейчас речь о другом.

«Шотландия одна». Так называется статья, вышедшая в декабрьском номере журнала «Проспект» (№129). Ее автор — Майкл Фрай — историк и автор труда «Союз: Англия, Шотландия и Договор 1707 года». Он пишет, что деволюция (передача власти и обязательств) намеревалась дать Шотландии возможность решать свои проблемы. Но со времени получения собственного парламента зависимость Шотландии от Англии, с его точки зрения, даже возросла. Шотландец и бывший тори (представитель Консервативной партии в парламенте Великобритании) объясняет, почему он пришел к пониманию независимости как необходимого сегодня решения, и почему это также будет полезным для Англии.

Перед ознакомлением с его статьей напомним, что на выборах в парламент Великобритании в 1997 г. победила Лейбористская партия. Одним из главных пунктов в ее предвыборной платформе было создание в Шотландии своего национального парламента. На референдуме, проведенном 11 сентября 1997 г. в Шотландии, большинство граждан высказалось за создание парламента Шотландии. После этого правительство лейбористов передало проект Акта о Шотландии в парламент Великобритании, который его принял 17 ноября 1998 г. А 19 ноября 1998 г. его одобрила Королева Объединенного Королевства.

В 2007 году — следующие выборы в Шотландский парламент. Последний опрос в Шотландии показывает незначительное большинство — 51% опрошенных, поддерживающих сейчас независимость Шотландии. Предыдущий опрос 1998 года — несколько большую поддержку независимости — 56%. Тогда волна националистической эйфории была на высоте, поэтому неминуемо должно было произойти воскрешение парламента в Эдинбурге.

Шотландский национализм всегда волнообразно поднимался и падал. Как только фактически был создан парламент, волна националистической эйфории невинно ударилась о камень шотландского юнионизма. Но в последние месяцы поддержка Шотландской Национальной Партии (ШНП) начала понемногу увеличиваться со своих обычных 25%. Похоже на то, что это происходит благодаря разочарованию в коалиции лейбористско-либеральных демократов, находящихся у власти в Шотландии с 1999 года, и даже в самом парламенте.

Не решив всех проблем Шотландии, как это предусматривалось в начале, парламент даже не заставил шотландцев лучше о себе заботиться. И снова можно почувствовать подземные толчки из глубины Шотландии. Они не смогут привести к политическому взрыву, но похоже, что они бросают тень на запланированное на 1 мая 2007 года празднование 300-летия cоюза Англии и Шотландии. Когда был создан этот союз, Англия быстро его отпраздновала и забыла о нем. Шотландия же на мгновение замерла, но потом уже никогда не замолкала.

Отголоском тех времен является то, что шотландская исполнительная власть, кажется, не уверена, как отметить это событие. Конечно, все же будет королева, и будет маршировать один из шотландских полков (из шести существовавших когда- то), а над Эдинбургским замком запустят фейерверк. Но заставит ли празднование союза шотландцев чувствовать себя великобританцами? Пробудят ли национальная одежда и звуки волынок эмоции, спрятанные в душе каждого шотландца, старую обиду на Англию и мечту о свободе? Всего через три дня после юбилея, 3 мая — следующие выборы в Шотландский парламент. Если сегодняшняя националистическая волна будет оставаться такой же большой, а ШНП хорошо сработает, Шотландия и Британия могут попасть в конституционный кризис.

Избирательная система делает маловероятным для любой партии выиграть абсолютное большинство в парламенте. Гонки будут проходить по позиции наибольшей партии. Из 129 мест в парламенте Шотландии Лейбористская партия сейчас имеет 50, ШНП — 25, Консервативная — 17, Либерально-демократическая — 17; группа, состоящая из отколовшихся от партий — остальные места. ШНП нуждается в большинстве, и опрос намекает на то, что ШНП может его получить. Что бы ни думали министры в Лондоне, проблема Шотландии в cоюзе не иссякла — и заходит еще глубже, чем английское недовольство большим представительством шотландцев в Британском парламенте и Кабинете министров или преимуществом Шотландии в государственных расходах. И внутри Шотландии трудно увидеть глубокие политические изменения. И Эдинбург, и Глазго — стабильны и нетипичны. Кажется, что самые большие изменения происходят в таких маленьких городах, как Килмарнок, Линлитгау или Элджин — население, их мысли и представления остаются тайной. Мы даже не знаем, какого характера национализм там поддерживается.

Что это — «90-минутный национализм», протестный электорат, прихоть постмодерной идентичности, зародившиеся от скуки и нарцисизма? Или он (этот национализм) лежит глубже, в мощной народной памяти, исходящей своими корнями из времен государственности, сохраненной благодаря героизму Роберта Брюса в 1314 году, и этот национализм не умер, а только спал в течение трех веков и готов снова восстать? Майкл Фрай пишет, что его раздражает политкорректность, ставшая основной идеологией государства в Шотландии с 1999 г. Правительство последовательно демонстрирует свой необыкновенный энтузиазм, когда регламентирует частную жизнь шотландцев. Он кичится тем, что запретил курить в пабах. Сейчас существуют планы наброситься на «Баки» — дешевое вино, которое пьют подростки из трущоб Ланкашира как прямой и легкий путь к забвению. Правительство хотело бы запретить шлепать детей, но не смогло найти практический механизм как засунуть свой нос в чужие дела.

Правительство уже запретило сектантские или национальные оскорбления, обычно раздающиеся на футбольных матчах, и штрафует фанов, которых поймает на этом. Оно запретило охоту (что нам меньше всего нужно), норковые фермы, хотя ни одной такой фермы нет в Шотландии. Мания запрещения — это обратная сторона мании вседозволенности: несколько пожарников из Глазго недавно были наказаны за отказ вручить брошюры по технике безопасности на параде геев.

Шотландия — морально более консервативная страна, чем Англия. Это частично связано с большим влиянием протестантской и католической церквей, a также с тем, что рабочие-шотландцы остаются верными моральным правилам, давно отвергнутым либеральной элитой мультикультурного Лондона. Старые традиции все еще держатся в Шотландии. Вот почему законодательство, устанавливаемое Шотландским парламентом, специально отмечает, что не может быть принят закон об абортах. Если бы даже такой закон и был принят в Эдинбурге, он, несомненно, был бы с большими ограничениями, чем английский. Национализм, с точки зрения Фрайа, является консервативной силой в современном мире. Консервативные партии во всем мире обычно являются националистическими. Исключение составляет Шотландская Консервативная партия, которая последнюю четверть века была резко антинационалистической. Юнионисты- тори говорят, что они не столько антишотландские, сколько пробританские, а это означает, что границы их политического сообщества отличаются от узкой территории шотландских националистов. Но их последователей все меньше. В 1979 г. на вопрос «С какой национальностью вы себя отождествляете?», 56% шотландцев ответили, что с шотландской, а 38% шотландцев — что с британской. На этот же вопрос в последнем опросе (2003 г.) 73% ответили, что они отождествляют себя с шотландцами, а 20% — с британцами (и это при одинаковом количестве голосов за тори). Следовательно, нет сомнений, что британскость разбивается в Шотландии.

Шотландский историк считает, что нужно поднимать на высший уровень аргумент в пользу независимости. Для чего нужен Шотландский парламент? Для того, чтобы выражать характер и ценности своей нации и через политические процессы кристаллизировать ее стремления и притязания. Однако сегодня Шотландский парламент этого не делает, а ценности импортирует извне. Автор не сомневается, что независимость сделает Шотландию более счастливой, но ему стыдно, что из-за позиции подчиненности Шотландии в союзе многие шотландцы чувствуют к англичанам ненависть, и что это их чувство получает взаимность со стороны англичан.

С точки зрения Фрайа, независимость Шотландии будет освобождением и для Англии — это позволит ей осуществлять мероприятия в реальных размерах и не всматриваться в кривое зеркало, раздувающее ее последние имперские фантазии. Большинство англичан уже переступилo конец империи, а сегодняшний их статус обеспечивается успешной страной среднего размера со многими активами — английским языком, вооруженными силами, финансовым сектором, высшим образованием, членством в ЕС. Трудно представить, каким образом независимость Шотландии могла бы повредить любому из этих активов.