Кипяченые игры Лас-Вегаса

Китайцы различают девять степеней кипения воды. Какая-то хороша для зеленого чая, какая- то — для черного. В самоварах умельцы длительно поддерживали кипение в начальной стадии, а французы, изобретшие этот прибор для продажи на улице согревающего бульона, ничего кипятить не собирались. Так или иначе, главный смысл кипения — это безжалостное уничтожение микробов.

Что касается азарта — а это не чувство или качество характера — это страсть, способная достигать высших степеней как в созидании, так и в разрушении, — в США для ее кипячения создан Лас-Вегас. Только здесь не просто дозволены, а возведены в ранг услады, без границ во времени и пространстве, азартные игры, начиная от «однорукого бандита» в аэропорту и заканчивая покерными турнирами с ценой входа в десятки тысяч и призовым фондом в несколько сотен тысяч долларов. Украинцам этого не понять. В каждом нашем сколько-нибудь крупном населенном пункте что-то перепрофилировано либо под казино, либо под зал игровых автоматов, чаще это бывшие гастрономы, хотя что-то и про детский сад говорили. Зрелая демократия Соединенных Штатов такого рода забавы повсеместно запретила и сконцентрировала в Лас-Вегасе. В его котлах азарт избавляется от микробов агрессии и жульничества.

В этом «городе для приезжих» сносят вполне приличные гостиницы, чтобы построить новые позабавнее. Магазин с торговой линией длиною в милю оформлен, как арабский базар под бездонным небом; мертвая петля американских горок опоясывает уменьшенные копии домов, Статуи Свободы и узнаваемых Нью-йоркских небоскребов. Отели «Венеция» и «Монте Карло» дают яркое представление об этих городах; и на гондолах вас тоже покатают. «Беладжио» стремится быть в центе внимания всех. Поражает его шоу фонтанов, каждый день под новую музыку. Кипение фантазии, игра с формами, цветами, интерьерами и экстерьерами увлекает, порождая жажду впечатлений. И порой с круглосуточными игровым азартом успешно конкурирует интерес к игре сценической. Правда, что касается бродвейских шоу, продублированных в азартной жизни Лас- Вегаса, то это самое кипение убивает в них аромат театральности. Знаменитый мюзикл «Фантом в опере» здесь идет в одном отделении, сокращенный до 1 часа 45 минут. Зато цирковые представления «О» и «КА», напротив, восхищают глубиной философского постижения жизни. Цирк «Дю Солей», руководимый Ги Лалиберте, кстати, азартным игроком в покер, режиссером и менеджером, демонстрирует новое качество этого прадавнего жанра благодаря не только использованию современных технических возможностей, переосмыслению традиционных жанров и отдельных трюков. Восхищает серьезность разговора о жизни, мире, человеке в формах легких, откровенно развлекательных и игровых. Название шоу «О» от французского «eau» — вода. Круг воды, шар воды, планета воды — так через сменяющиеся образы расшифровывается и название, и смысл программы. Вся сцена представляет собой бассейн. Кольцо берега — тоже игровая площадка для «слуг просцениума». Почему-то они в алых грузинских черкесках, только без газырей. Живая музыка и пение на 70% состоят из грузинских мелодий и многоголосий, остальное — балийский «кетчак». К танцующим слугам в хороводе- карнавале присоединяются скоморохи, клоуны, жонглеры, уродцы, длинные куклы-животные и даже Смерть. Одного из них ветром сдует в воду. Его большой зонт превратится в лодку, словно скутер, вышивающий по воде. Человек — мошка или птица? Прыжки в воду виртуозные, даже вызывающие страх, порождают веру в способность людей летать. Длительность пребывания артистов под водой и скорость перемещения под ней вызывает обычное для зрителей желание разгадать трюк. Не стоит напрягаться. Дно бассейна поднимается вровень с берегами, вода уходит, и, как рыбы на берегу в момент отлива, на нем бессильно бьются ластами водолазы.

Откуда-то появился дом с полунинским асясяем в матроске. Ему хочется спать, но никак не удается уместиться в маленькой кроватке. Кувалдой он борется за «жизненное пространство»: замах, удар, промах — и из образовавшейся дыры вырывается столб воды. Дом тонет, удержаться на нем можно у дымохода, стоя на одной ноге. Вода прекрасна и опасна. Она угрожающе загорается, приветствует букетами фонтанов, переливается всеми цветами радуги. Игра ее бесконечна. Добиться иллюзии органичности стихии (вода, огонь, воздух) в помещении — уже само по себе достижение, и, как результат, устанавливается диалог зрителя и живой природы. А уж как удалось соорудить бассейн объемом 1500 м 3 , какова его глубина, если ныряют с 20 метровой высоты?, куда девается вода, когда дно подымается вровень со сценой? — секреты техники, пока, видимо, для нас недоступной.

Стихия земли — главный герой шоу «КА». Система плунжеров позволяет играть с полом сцены размером 16х20 метров, как с листом бумаги. Разбросанные штормом европейцы попадают в разные цивилизации. Их представители то присоединяются к европейцам, как обезьяний вождь, быстро обучившийся речи, то борются с ними насмерть, как Повелитель времени. Огромные жернова, разгоняемые эквилибристами-катушечниками, готовы перемолоть в песок часов все мыслящее. Артисты работают на высоте в прямом и переносном смыслах, смотреть страшно, тем более, никакой страховки не видно. Наполненная песком сцена вздымается горой. Путники цепляются за все, лишь бы удержаться на ней. Но вместе с песком, они — всего лишь крупинки размером побольше — слетают в пропасть. Жизнь — испытание. Его успешно проходит сильный добротой и верой. И снова возникает образ — «человека летающего». Только не уходящего в водную гладь, а отпружинивающего от земли — так устроены батуты, и работа артистов на них восхищает. В шоу «КА» механизм работы сценической конструкции вполне понятен, но какими усилиями и количеством программ он управляется, представить трудно.

Словом, игра сценическая в Лас-Вегасе на высшей точке кипения. Город-макет, город-сказка, приют страстей, катализатор чувств возвышенных и низменных. Последние активно предлагаются прямо на улицах, но мы до этого не пали. Лас-Вегас взрывает надоевшие гостиницы, собирает уникальных мастеров сцены, адаптирует самое лучшее к температуре своего бурления. В итоге — все здесь демонстрирует самое неповторимое, человечеством на сегодняшний день производимое. Оф- бродвейский спектакль «Стомп» уже теряет популярность в Нью- Йорке, а его лас-вегаский вариант пока собирает залы, правда, по не очень дорогим билетам. А вот лидеру проката нынешнего сезона, мюзиклу «Wicked» («Злой») туда вообще не попасть. И дело не в сложности декораций или численности исполнителей. В нем очень много веры в чудо, которое не свалится в руки, как выигрыш, но выстрадать и заслужить его возможно. В школе волшебников девушка, рожденная от злого дракона, и девушка из обычной семьи формируют силу своих талантов. Первая — зеленолицая, вся в папу- дракона, сразу пользуется всеобщей симпатией. И ей действительно многое удается. Она излечит свою парализованную сестру. Вызволит из плена злого экспериментатора над подопытными обезьянками. А над простушкой, страстно желающей стать знаменитой певицей, подтрунивают все. Борьба симпатий к гениальной дурнушке и красивой посредственности ведет к самосовершенствованию и взаимопомощи. В итоге все подружатся, полюбятся, поженятся, и это станет главным чудом без всяких чудес, которому зрители будут долго стоя аплодировать в финале. Впрочем, на Бродвее много премьер сезона, уже завоевавших хорошие отзывы театралов.

Что касается реакции газет, то у Бродвея с этим проблем нет. Под каждым большим светящимся над театром названием мюзикла есть цитата из какого-нибудь авторитетного издания, утверждающая, что это и есть открытие сезона, самое нужное человечеству.

Пусть так это и будет! Благодаря огромному притоку зрителей Лас-Вегас и Бродвей успех коммерческий переплавляют в живую магму нового в искусстве. В немалой степени благодаря этому повышается температура творчества на всей планете.