Продукт двойной перегонки

Постановка создана  по мотивам произведений И. Карпенко-Карого, чьи две пьесы наложены здесь одна на другую — «Сто тысяч» и «Наймитка», а главный персонаж является одновременно и Герасимом Калиткой из первой пьесы, и Цокулем — из второй.

В итоге получается как продукт двойной перегонки — крепкий, прозрачный, и доза именно такая, что от нее в голове просветляется, и мир  виден до дна.

Что в этом спектакле больше всего бесит — так это антракт: тебя словно разбудили среди кошмарного сна, который все-таки хочется досмотреть до конца без перерыва, хоть тебе и страшно.

Судьба сироты-наймитки Харитины у автора — ужасная, у режиссера —  ужаснее вдвое. По версии Андрея Билоуса, Харитина выросла среди собак, как Маугли, она и есть тот самый Homo Ferus, то есть, «человек одичавевший». Наивная Харитина (Дарья Грачева) хочет очеловечиться — на свою голову, потому что лучше бы ей оставаться собакой Найденышем...

Поскольку обе упомянутых пьесы И. Карпенко-Карого — из сельского быта, то привычно ждешь увидеть на сцене подсолнухи над плетнями. А дудки! Их здесь нет. Зато, в начале спектакля сцену заполняет... дым. Это читается как эпиграф, взятый из Т.  Шевченко: «Село неначе погоріло, неначе люди подуріли...» Какие подсолнухи? Перед нами — запущенный бидонвиль, населенный алкашами и тубиками, блудницами, мигрантами и ночными бандитами, дебилами и дегенератами. Эти существа черпают модели поведения не из «священных источников народных традиций», как кое-кто и до сих пор считает, а из идиотских телевизионных шоу. Не единственный ли, кто здесь не уродлив, а даже породистый — это сам Герасим (Эрнест Ощипок) — да и он оказывается оборотнем.

Трудно и вспомнить, чтобы украинская классика у нас трактовалась так проницательно жестко — МакДонах бы плакал! Это безжалостная картина вымирания человеческого вида и вырождения земледельческого племени. По-видимому, недаром во время представления откуда-то берется странно серьезная мысль о том, что мораторий на продажу земли скоро отменится само собой, потому что аборигены вымрут, и кто-то, может, именно этого и хочет, потому что иначе как можно было допустить то, что здесь происходит?

Эта мысль отчетливо звучит у тебя в голове, но в спектакле она спрятана глубоко в подтексте. Здесь, как и в классическом фильме ужасов, обходятся без морализаторства и дешевой публицистики.

Однако, удивительная вещь: спектакль страшный, но при этом чувствуешь какое-то восхищение и даже душевный подъем от того, настолько все это хорошо продумано режиссером и подхвачено актерами. Рискованное переплетение двух сюжетных нитей (с двумя попытками суицида в финале) ни разу в течение спектакля не рвущихся и не провисающих. Актеры работают с тем азартом, который возможен только в команде счастливых единомышленников. Потому даже «мелкие» роли сделаны завершенно и с блеском: Панас (Виталий Бобух), Параска (Руслана Петрякова), Мелашка (Валерия Березовская), Мотря (Александра Городецкая), Неизвестный (Дмитрий Третьяков), Копач (Иван Потапов), Рухля (Дария Усупова) и Борух (Мишико Кобалия).