Шекспир языком танца

Напомним, что премьера балета на киевской сцене состоялась в 1971 году, а через двадцать лет — в 1991 году, в юбилейный год Сергея Прокофьева — эта постановка легендарного Анатолия Шекеры решением ЮНЕСКО была признана лучшей интерпретацией этого произведения и награждена золотой медалью.

Музыку балета Сергея Прокофьева «Ромео и Джульетта» критики называют «переводом Шекспира на язык танца». Однако, до того как получить настолько высокую оценку, композитору пришлось выдержать немало нареканий и намеков на творческую несостоятельность. В частности, первую редакцию балета не приняли к постановке из-за... «нетанцевальности»,  премьере в Москве предшествовали многочисленные споры  между композитором и балетмейстером (Леонидом Лавровским), а артисты-острословы говорили: «Нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете», но время минуло, и сегодня искусствоведы считают это произведение шедевром.

На киевской сцене «Ромео и Джульетта» с успехом идет в постановке Анатолия Шекеры уже 49 лет! Аншлаги и овации публики после каждого спектакля. На этой постановке выросло несколько поколений танцовщиков и зрителей. «Анатолий Федорович считал, что балет удался, если зритель сопереживает и думает. Шекеровским спектаклям свойственна философская глубина, когда хореография выступает как что-то большее, чем собственно танец,  как  отражение самой жизни. Самое главное, что Анатолий Федорович пробуждал фантазию танцовщиков, требовал внимательно вслушаться в музыку и идти от нее, — говорит вдова Шекеры, экс-балерина, а в настоящее время педагог-репетитор Национальной оперы Элеонора СТЕБЛЯК. — Он считал, что актер обязан досконально знать материал и подавать свое отношение к поступкам героя. Будил индивидуальность, и потому каждый исполнитель, не меняя хореографическую целостность постановки, делал каждый спектакль непохожим на другой. Приступая к новой постановке, Анатолий Федорович задавал собе главный вопрос — зачем этот спектакль сегодня нужен зрителю? И только найдя на него ответ, начинал репетиции. Возможно, в этом и заключается феномен свежести, интереса публики к шекеровским балетам, удивительно созвучным пульсу нашего времени.