Джеймс МЕЙС: помнить и изучать

«Джеймс Мейс и концепция постгеноцидного общества», — под таким заголовком 21 февраля в Чернигове состоится круглый стол, на котором будут присутствовать научно-педагогические сотрудники, преподаватели, работники органов государственной власти и местного самоуправления, учреждений культуры, представители общественности, журналисты и студенты. Всего состав участников будет насчитывать 80 человек.

Среди них Владимир Бойко; украинская писательница, общественный деятель (г. Киев) Наталия Дзюбенко-Мейс; профессор, доктор исторических наук Юрий Шаповал; кандидат исторических наук Тамара Демченко. Во время работы круглого стола запланирована скайп-звязь с украинским канадским историком Романом Сербиным (Монреаль).

Участникам будет продемонстрирован телефильм «Джеймс Мейс. Траектория судьбы».

Мероприятие организовано Сиверским центром последипломного образования, Украинским институтом национальной памяти, Сиверским институтом региональных исследований и Фондом содействия инициативам газеты «День» «Слово Просвіти» при содействии Черниговской областной государственной администрации и областного совета.

Напомним, что известный историк американского происхождения Джеймс Мейс, который посвятил свою работу исследованию Голодомора 1932—1933 гг., родился 18 февраля 1952 года в Оклахоме и умер 3 мая 2004 г. в Киеве. Он стал своего рода продолжателем дела другого иностранца — журналиста из Великобритании Гарета Джонса, который вопреки советской пропаганде донес до мира правду о Голодоморе в Украине.

Джеймс Мейс работал в газете «День», которая фактически стала для него трибуной, с 1997-го по 2004-й год, а с 1998-го года Мейс редактировал ее англоязычный дайджест. Фактически с «Днем» связано открытие его, как известного украинского публициста.

Напомним, что в 2008 году главный редактор газеты «День» Лариса Ившина учредила премию имени Джеймса Мейса в области публицистики за «Гражданскую позицию». Лауреаты этой премии заочно присоединяются к чтениям и дискуссии, посвященным историку и публицисту Джеймсу Мейсу.

ФОТО РУСЛАНА КАНЮКИ / «День»

«СВЕТ СИЛЬНЕЕ ВСЕГО РАЗГОНЯЕТ МРАК ТОГДА, КОГДА ЕГО ИСТОЧНИК ВНУТРИ ЧЕЛОВЕКА»

Игорь СЮНДЮКОВ, историк, автор «Дня», лауреат Премии имени Джеймса Мейса-2010:

 — Вспомним Библию, где есть поражающий, незабываемый образ: свеча, которая светит во тьме (а тьмы в наших реалиях более чем достаточно), и эта тьма не поглощает ее. Свет сильнее всего разгоняет мрак тогда, когда его источник — не внешний огонь, а духовное пламя внутри человека. И когда Джеймс Эрнест Мейс, чей день рождения мы будем отмечать в воскресенье, призывал в классической статье в «Дне» «Свеча в окне» (18 февраля 2003 года), чтобы каждый гражданин нашей земли, где почти каждая семья потеряла кого-то из близких, зажег в своем окне в последнюю субботу ноября свечу в память об умерших — это был глубоко символический, неисчерпаемого содержания поступок. Ведь это был образ целой жизни Джеймса, который до последнего дня служил Памяти, Правде и Свободе.

Кем является для нас, нынешних, тех, кто стал участником или свидетелем двух Майданов, до которых Джеймс не дожил, этот уникальный человек — американец из Оклахомы индейского происхождения, который стал большим украинцем по духу, чем многие из нас, который заглянул в бездну совершенного Сталиным и его  «подельниками» невиданного, необъятного для ограниченного человеческого сознания злодейства — Террора Голодом — и сжег себя в этом огне? Выдающимся историком и публицистом, который оставил нам точное и исчерпывающее объяснение мотивов действий тирана: «Чтобы централизовать полную власть в руках Сталина, нужно было уничтожить украинское крестьянство, украинскую интеллигенцию, украинский язык, историю народа, уничтожить Украину как таковую. Калькуляция очень простая и крайне примитивная: нет народа — нет отдельной страны, нет проблемы вообще». Да, безусловно! И, тщательным образом изучая творческую наработку Мейса, мы поймем одну очень важную вещь: есть прямая причинно-следственная связь между сталинским геноцидом-голодомором 1932—1933 годов и геноцидом украинцев на Донбассе в 2014—2018 годах. Это постоянно подчеркивает один из ведущих журналистов «Дня» Валентин Торба. Аналитиком, способным видеть далеко вперед, сквозь настоящее (и его предупреждение, что Россия никогда не смирится с  независимостью Украины — лучший пример этого)? Несомненно. Автором концепции «постгеноцидного общества»  (а «три кита» такого уродливого создания живы и поныне: а) эти уже наворовались, может успокоятся, если голосовать за других — то начнут красть заново, не надо; б) лишь бы не было еще хуже; в) еще никогда не было, чтобы как-то оно да было. Именно эта «народная  мудрость» довела Украину до войны)? Да, и разработка этой концепции — большая историческая заслуга Джеймса.

Но, возможно, по мнению автора этих строк, выдающимся украинцем Мейс стал благодаря не столько названному, скольку хрустально ясному пониманию: и для журналистов, и для политиков, и для ученых есть, по сути, два пути: либо бесстрашно бороться за право общества знать правду, всю правду и ничего, кроме правды (как Гарет Джонс из Мейсовой незабываемой «Повести о двух журналистах», «День», 16.07.2003 г.) — или же быть негодяем и предавать идеалы, которые проповедуешь (как Уолтер Дюранти из этой же статьи). Джеймс Мейс избрал первый путь. И «сгорел» в 52 года... Помним!

«МЕЙС: УКРАИНА И РОССИЯ»

Сергей ГРАБОВСКИЙ, публицист, писатель, философ, лауреат Премии имени Джеймса Мейса-2011:

— В позапрошлом году на одном круглом столе уважаемый сотрудник-гуманитарий во всю ругал российский империализм и его агрессивную политику по отношению к Украине, а вместе с тем постоянно повторял: «Мы этого не ожидали. Это стало для нас большой неожиданностью. Мы не могли себе представить такого...» Я не выдержал и процитировал по памяти констатации нескольких авторов «Дня», среди них первого лауреата премии Мейса Игоря Лосева, о закономерной, базирующейся на имперской традиции агрессивности России, которая неминуемо выльется в попытки аннексии части украинской территории или всей Украины, возможно, с использованием марионеточных «повстанцев». Причем тексты эти печатались задолго до «русской весны» в 2014 году (а Лосев писал на эти темы даже еще до создания газеты «День»). В ответ я услышал, что речь идет о случайном стечении обстоятельств, что история не имеет закономерностей, и мы можем только что-то констатировать post factum, так как «сова Минервы вылетает в вечерних сумерках».

В отличие от этого украинского интеллектуала (и многих таких, как он, наслушавшихся неких модных западных теорий, созданных, замечу кстати, бывшими разочарованными марксистами и сторонниками СССР) Джеймс Мейс считал, что исторический процесс имеет свои закономерности, которые можно и нужно исследовать, так как если таких закономерностей нет, если отсутствует возможность на их основе прогнозировать те или иные варианты будущего, то нет и гуманитарных наук, включая даже филологию, поскольку там также есть свои закономерности развития предмета исследования. Что же касается России, то Мейс никогда не удивлялся «глубокими демократическими изменениями», которые якобы произошли в России 1990-х; он видел реальность такой, какая она есть, и не только изучал прошлое, но и предупреждал о будущих опасностях. Так, в 2002 году Мейс отмечал: «Россия со своим древним имперским инстинктом к пожиранию других народов за всю свою историю никогда не покаялась перед международным содружеством за преступления, которые она совершала на Кавказе, в Сибири, Крыму, Средней Азии». Тем более — за совершенные в Украине преступления, говорил Мейс. И подчеркивал: «...Есть северный сосед, который присвоил все достояние бывшего Советского Союза и отказывается от всех преступлений, совершенных этим Союзом. И этот сосед постоянно выдвигает территориальные и культурные претензии к независимой Украине. Давление осуществляется пока на информационном фронте, но Украину наверняка ожидают серьезные испытания». Обратите внимание на «пока» и «наверняка». Джеймс Мейс был прав. И первый лауреат премии его имени тоже был прав. Однако большинство политиков Украины просто игнорировали эти научно выверенные прогнозы. Тем более что хватало известных интеллектуалов, которые бесконечно рассказывали о «гуманистической в своей основе российской культуре». Да, есть в этой культуре «линия Герцена — Сахарова», однако она никогда не доминировала. Джеймс Мейс прекрасно это понимал, поэтому мог прогнозировать события, так не стоит ли поучиться у него?

«СТЕПЕНЬ ПОНИМАНИЯ СОВРЕМЕННИКАМИ ЗНАЧЕНИЯ ФИГУРЫ МЕЙСА В ДАЛЬНЕЙШЕМ ВЫЗЫВАЕТ ВОПРОС»

Владимир БОЙКО, общественный деятель, автор «Дня», лауреат Премии имени Джеймса Мейса-2013:

— Пятнадцать лет назад, в свой день рождения 18 февраля, Джеймс Мейс опубликовал статью, которая отображала смысл его жизни, — «Свеча в окне». Он как будто извинялся перед народом, среди которого жил и которому посвятил свою жизнь, за призыв, который должен был бы исходить от гражданина Украины. Возможно, он ожидал подобного шага, но в конечном итоге понял, что существуют барьеры, которые самостоятельно постгеноцидному обществу преодолеть сложно. Оно нуждается в помощи и, временами, формулировке ценностных ориентиров, к которым стремится, но остерегается признаться в этом даже себе, не говоря уже о внешнем мире.

Теперь зажженная свеча стала непременной составляющей поминальных мероприятий, посвященных жертвам Голодоморов, политических репрессий, Холокоста, российско-украинской войны... То есть идея Мейса, по-видимому, неожиданно для него самого широко распространилась, став символом даже больше, чем он задумывал. Удивительная перемена, учитывая более чем вялую первую реакцию — тогда, в феврале 2003 г., немногие в Украине обратили внимание на общественную инициативу американско-украинского чудака-правдолюба. Автор ожидал несколько иной реакции, чем перепечатка его знаковой статьи в одной региональной газете. По-видимому, тогда сработало вертикальное мышление — нет указания сверху, так зачем напрягаться и волноваться? Это была одна из причин невысказанной боли Мейса — он не мог не видеть, что сказанное им не совсем воспринималось в смысле понимания предложения. Понадобилось время и новые трагические события.

Последующий ход событий изменил состояние дел, сделав акцию общеизвестной настолько, что немногие задумываются над феноменом авторства. Предложение Мейса было даже реализовано в одном из лучших  музейных комплексов современной Украины — Мемориале жертв Голодоморов. Все люди, которые были хотя бы рядом, утверждают — свеча, которая возвышается над Днепром, имеет незаурядную силу влияния. Простое решение, но его должен был кто-то почувствовать, увидеть и предложить — человек с обостренным чувством ответственности и знаниями и пониманием значительно больше, чем у нас тогдашних. Это была миссия, полностью осознанная Мейсом и выполненная им привычным образом — сжато, прямо, метко. А вот степень понимания современниками значения его фигуры в дальнейшем вызывает вопрос.

Несмотря на очевидные заслуги Джеймса Мейса перед Украиной его имя до сих пор должным образом не отмечено: широкой общественности украинских граждан Мейс известен мало, равно как и его роль в определении Голодомора как геноцида украинского народа. Только в августе прошлого года Кабмин принял решение установить в 2017—2018 гг. в Киеве памятник американско-украинскому исследователю и публицисту. Очень хочется верить, что запланированное будет выполнено в определенные сроки.

Недавно появилось сообщение о съемках художественного фильма «Гарет Джонс», посвященного валлийскому журналисту, который первым под своим именем рассказал о Голодоморе. Его имя в Украине стало известным в значительной степени благодаря знаменитой статье Мейса «Повесть о двух журналистах», где судьба и гражданская позиция британца сравниваются с реакцией лауреата Пулитцеровской премии Уолтера Дюранти. Авторы сценария обещают необычный сюжет, в частности появление Джорджа Оруэлла (который, очевидно, знал о судьбе своего земляка) и его «Скотного двора». А вот вспомнят ли они о Мейсе, имя которого очень тесно связано с Джонсом, причем именно с украинской составляющей биографии валлийца, его борьбы за восприятие правды?

Речь идет о моральном долге общества перед человеком, который полностью отдал себя служению народу, ранее ему неизвестному, но родственному по судьбе. Достойное чествование Джеймса Мейса — один из существенных признаков перемен, происходящих в украинском обществе, избавления от синдрома постгеноцидности, его выздоровления и восстановления способности к самостоятельному развитию.

«ЕСЛИ МЫ НЕ НАУЧИМСЯ БЕРЕЧЬ СВОЮ ПАМЯТЬ, ТО ЗА НАС БУДУТ ПИСАТЬ ИСТОРИЮ ТАКИЕ, КАК ДЮРАНТИ»

Валентин ТОРБА, корреспондент газеты «День», лауреат Премии имени Джеймса Мейса-2014:

— Голодомор для меня не был чем-то новым. Бабка и дед в деталях описывали все, что происходило тогда — в далеком 1933-ом на Слобожанщине. Но удивляло меня в 1990-х, когда я еще только учился в школе, что для кого-то эта трагедия малоизвестна. А кто-то на Луганщине даже яро отрицал факт этой трагедии. Так для меня открылась вторая сторона этой катастрофы нашего народа, этого преступления перед нами — украинцами. Эта сторона — ложь. Тотальная, бесстыдная ложь, которую идеологическими гвоздями вбивала в нашу голову кремлевская пропаганда, и в которой по меньшей мере 70 лет находился украинский народ. Вирус этой лжи легко подхватывали адепты империи —  российской или советской. Что ж, даже сегодня есть те, кто не видит присутствия российской армады на Донбассе. И я знаю почему. Существует научный термин в психиатрии — гипнотическая слепота. Человек, даже осознавая очевидные вещи, вытесняет их из своего сознания, отрицает, вычеркивает и пытается доказать всем, что черное — это белое и наоборот. В быту это явление мы называем зашоренностью.

Оказалось, что Мейсу было легче разглядеть, как палач уничтожил треть украинцев, в то время как местные коммуно-рашисты делали вид, что Голодомор был всего лишь досадной случайностью. Что такое геноцид, Мейс знал хорошо. До него о Голодоморе миру рассказал журналист из Великобритании Гарет Джонс. Как следствие его в расцвете лет в Китае (Великая Монголия) убило НКВД. Джонс был истинным журналистом — он не боялся говорить правду, не ленился углубиться в события, стать свидетелем реалий. Джонс в деталях описывал голод в Украине и фактически передал своей Родине, Европе и миру голос умирающих украинцев, которые так и говорили: «Передайте, что мы гибнем».

Примечательным является то, что в то же время в Кремле работал корреспондент NYT Уолтер Дюранти. Он признавал в своих статьях, что в Украине действительно существуют определенные проблемы с продовольствием, но в то же время утверждал, что никакого голода нет. Такая откровенная ложь не помешала ему получить впоследствии Пулитцеровскую премию. Через многие годы NYT, несмотря на очевидные доказательства его необъективности и даже лживости, так и не осмелилась лишить его этого отличия.

К сожалению, я пришел в «День» лишь через 10 лет после смерти Мейса. Это тот случай, когда общаться с ним теперь я могу только через книги. Как ни странно, но в его исторических работах звучит пророческое определение того, что произойдет в Украине через десятилетия, в частности на моем родном, выжатом еще с 30-х годов, Донбассе. Россияне и дальше будут убивать украинцев на нашей же земле. Причем убивая «умывать руки», говорить, что это не они. И Батурин сожгли не они, и украинцев закрепостили не они, и Санкт-Петербург построен не на костях казаков, и украинский язык никто не запрещал («украинского языка не было, нет и быть не может», — валуевский циркуляр), и к Голодомору они не причастны, и в конце концов на востоке Украины не российские танки и грады забрали жизни более чем десяти тысяч украинцев уже сейчас, на наших глазах.

Если мы не научимся беречь свою память и позволим и дальше превращать нас в подвластную манипуляциям массу, то можем и не дождаться нового Мейса через сто лет. Тогда за нас будут писать историю такие, как Дюранти.

«ЛЕЧЕНИЕМ ОБЩЕСТВА ОТ ПОТСГЕНОЦИДНОСТИ НА ГОСУДАРСТВЕННОМ УРОВНЕ ДО СИХ ПОР НИКТО КАЧЕСТВЕННО НЕ ЗАНИМАЛСЯ»

Иван КАПСАМУН, редактор отдела политики газеты «День», лауреат Премии имени Джеймса Мейса-2015:

— Готовя недавно статью о философе Мирославе Поповиче, я беседовал с несколькими людьми, которые хорошо знали Мирослава Владимировича. Так вот, доктор философских наук из Института философии имени Г.С. Сковороды Сергей Иосипенко рассказал «Дню»: «В одном из фильмов Мирослав Владимирович, объясняя свой интерес к философии, назвал три вещи: что такое 1933 год, 1937 год и 1942 год. Почему были уничтожены украинские крестьяне, почему был большой красный террор и почему в 1941 году советская армия бросила их? Три катастрофы его поколения, которые он пытался понять».

Вспомнил я это потому, что 1933 год мучил не только выдающегося академика. Изучению украинского Голодомора-геноцида 1932—1933 гг. посвятил свою жизнь и известный исследователь этой трагедии Джеймс Мейс. Именно он открыл для Украины и всего мира преступление в виде организации искусственного голода, которым советская власть пыталась сломать хребет украинской нации. Сломать не вышло. Но национальному коду был нанесен серьезный удар. Именно об этом и писал Мейс, когда говорил, что украинцы — это постгеноцидная нация со всеми соответствующими последствиями. Главным образом это был удар по крестьянству, которое нужно было загнать в колхозы, уничтожив их желание иметь частную собственность.

Писал Джеймс Мейс и о том, что в 1991 г. независимость обрела не Украина, а Украинская ССР. А потому независимой ей еще надо было стать, то есть преодолеть травму постгеноцидности и постсоветскости. Но, к сожалению, к этому немногие из политиков прислушивались. Занялись собственными интересами, а государственные поставили далеко не на первое место, отсюда и кланово олигархическая система, майданы, война. И несмотря на все эти трагические катаклизмы, в этой системе мы живем до сих пор. Лечением общества от постгеноцидности на государственном уровне до сих пор никто качественно не занимался.

«МЫ НЕ МОЖЕМ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ И МИРУ ЗАБЫТЬ ГОЛОДОМОР»

Наталья ИЩЕНКО, автор «Дня», лауреат Премии имени Джеймса Мейса-2017:

— Для меня исследователь Голодомора Джеймс Мейс в первую очередь является примером того, как один человек может много сделать для человечества. Да, для целого человечества, а не только для отдельно взятого народа, потому что правду о Голодоморе должны знать не только украинцы, но и весь мир.

Только правдивая история «диктатуры пролетариата» способна защитить другие страны и народы от повторения людоедского сценария построения «светлого будущего». Как сторонники правых идей должны всегда помнить об Аушвице, так и адепты левой идеологии должны знать, что фанатичная реализация на практике коммунистических идеалов может привести к преступлениям против человечности уровня Голодомора.

История попытки уничтожить с помощью голода целый народ, который не удалось покорить силой, должна бить набатом в сердце каждого жителя планеты. И тут у нас всех еще много работы.

Американский ученый Джеймс Мейс и британский журналист Гарет Джонс, о котором Мейс писал в своих статьях в газете «День», были проповедниками правды в мире лживой политической целесообразности. Они были самым мощным голосом мертвых, которые уже не могли рассказывать правду сами. Но и Мейс, и Джонс, и их наследие не должны быть застывшим историческим памятником. Украинские историки должны продолжать изучать причины, последствия и подробности Большого Голода. Украинские журналисты должны не уставать рассказывать страшную правду о Голодоморе. Украинские дипломаты должны доводить историческую правду до других народов по всему свету. Украинские писатели — писать книги, режиссеры — снимать кино о судьбе нации, которую сначала пытались уничтожить физически, а затем — стереть ее память.

Мы не можем позволить себе и миру забыть Голодомор. Для того чтобы подобная трагедия никогда и нигде не повторилась, мы должны помнить, как выглядит настоящее зло, и не уставать передавать это знание следующим поколениям.