Грязная игра

Врать про Украину и оккупированные Россией «ДНР», «ЛНР» и Крым для обитателей российского телевизора становится все труднее. Во-первых, потому что Киев намерен сменить официальную риторику, и в законопроекте, внесенном в Верховную Раду, «ДНР» и «ЛНР» теперь называются вполне ясно и членораздельно: «временно оккупированные территории». А не уклончиво, как раньше: «временно неподконтрольные». Согласитесь, когда тебя официально, по закону, прямо в лоб называют оккупантом, врать про то, что ты ни при чем и это сугубо внутриукраинский конфликт, сложнее, чем когда оппонент на официальном уровне пользуется стыдливыми эвфемизмами.

Во-вторых, в последние дни со стороны Запада сделано несколько серьезных движений в сторону увеличения поддержки Украины и против российской агрессии. Появление в качестве спецпредставителя США на переговорах по Украине Курта Волкера окончательно похоронило наивный миф о том, что Трамп может попытаться «сдать Украину» в обмен на что-то непонятное, что ему может предложить Путин. Учитывая репутацию Волкера как «антироссийского ястреба», можно считать, что политика Трампа более проукраинская, более внятная и жесткая, чем политика Обамы. Об этом же свидетельствуют и заявления госсекретаря Рекса Тиллерсона во время его визита в Киев, где он потребовал от России вывода войск и вооружений из Донбасса и уход из Крыма. Главным тезисом выступления генерального секретаря НАТО Столтенберга в Верховной Раде, прибывшего в Украину с большим визитом в связи с 20-летней годовщиной со дня подписания соглашения об особом партнерстве НАТО с Украиной, было: «Двери НАТО открыты для Украины». При том, что все и в Украине и в НАТО понимают, что проход через эти двери будет для Украины делом трудным и не быстрым, тут важен вектор движения, который обозначен вполне определенно.

РИСУНОК ВИКТОРА БОГОРАДА

Все очевиднее становится принципиальная разница между реакцией Запада на агрессию России в отношении Грузии и Молдовы, где Россия силой оружия поддержала сепаратистские режимы, и реакцией на агрессию в отношении Украины, где Путин впервые за послевоенные годы совершил аннексию Крыма и оккупировал часть Донбасса. Грузию и Молдову Запад предпочел не заметить, чем поощрил российскую агрессию в Украине. Путин, убежденный, что циничный, дряблый, политкорректный и реалполитичный Запад и дальше будет на его «шалости» закрывать глаза, даже не понял, что перешел черту, за которой его начали медленно, но верно душить и выдавливать с захваченных территорий. И чем больше он трепыхается и хорохорится, тем туже стягивается удавка на его глотке.

Вести информационную войну в телевизоре с прежней риторикой в этих условиях становится все сложнее. Меняется структура телевизионного вранья: полуправда все больше уступает место абсолютной лжи, простому вымыслу. Те, кто еще вчера хотел создавать какую-то иллюзию диалога с оппонентом, становятся неотличимы от гримасничающих и вопящих кукол из театра Владимира Соловьева. Такую эволюцию стремительно проделала программа «60 минут» на Первом канале.

В выпуске от 12.07.2017 ведущие Попов и Скабеева для разогрева показали фрагменты из трейлера западного фильма о «лесных братьях» в Литве. «Посмотрите, как они героизируют тех, кто убивает бойцов Красной Армии, только что освободивших их страну!» — с пафосом восклицает Синдеева. Вот этот миф о том, что советский солдат освободил Европу, миф, который стал сердцевиной информационной войны именно в путинский период, держит на себе всю пирамиду лжи. Опровержение этого мифа и даже попытки обсуждения этой темы жестко табуированы в российском публичном пространстве, подобно тому, как в средневековой Европе было табуировано обсуждение непорочности зачатия. «Освободить» — значит дать свободу, не так ли? Какую свободу принес Советский Союз в страны Балтии, в Польшу, Чехословакию, Венгрию, другие страны восточной и центральной Европы? «Свободу», от которой народы этих стран пытались спастись с помощью восстаний, которые всякий раз давили танками и топили в крови?

Структура передачи «60 минут» отличается от большинства других российских ток-шоу тем, что здесь создается картинка, внушающая зрителю, что дискутируют две «равноправные» точки зрения. Если в других шоу против одинокого Гозмана или Сытина, или украинского эксперта выставляется целая стая орущих и плюющихся михеевых, куликовых и прочих кургинянов, то в «60 минутах» вроде бы идет «дискуссия» трое на трое. Но для того, чтобы в сознании телезрителей не проникла случайно иная точка зрения, оппонентам просто не дают говорить и вместо «точки зрения» аудитория видит смешного человека, который пытается что-то сказать, но почему-то не может и все время жалуется, что его перебивают. Причем, мешают именно тем оппонентам, кому есть что сказать и чьи слова просто рушат всю мифологию. В последних «60 минутах» из тройки оппонентов позволяли сказать несколько фраз вполне «безопасному» украинскому политологу Вадиму Карасеву, а «опасных» британского журналиста Оуэна Мэтьюза и профессора ВШЭ Илью Шаблинского перебивали на первом же слове и все их попытки сказать второе слово решительно пресекались.

То, как ведутся «дискуссии» на российских телеканалах, очень похоже на тактику «грязной игры» в футболе, хоккее или баскетболе, когда соперникам просто не дают играть, бьют по ногам, толкают в спину, плюют в лицо, используют трэштокинг. Разница в том, что в спорте за «грязную игру», как правило, удаляют, а в российских ток-шоу «арбитр» всегда на стороне «грязных» игроков.

Стоило британскому журналисту Оуэну Мэтьюзу открыть рот и сказать, что Россия, присвоив Крым, потеряла навсегда Украину и создала себе стратегические проблемы в экономике, как на него по очереди напали «политологи» Дмитрий Абзалов и Михаил Ремизов, которым в этом «матче» была поручена роль персональных «опекунов» Оуэна Мэтьюза и Ильи Шаблинского. Британец сначала пытался говорить сквозь крики «опекунов», затем взбунтовался: «С вами невозможно находиться в одном эфире, вы не соблюдаете никакие правила!». — «Вы только первый день в России, освоитесь», — утешил горячего британца ведущий Попов. — «Никогда!» — гордо ответил Оуэн Мэтьюз, и даже сделал попытку покинуть студию, но потом зачем-то вернулся.

Попытки профессора Шаблинского осудить политику российского руководства, присоединившего к себе часть украинской территории, были мгновенно прерваны вопросом ведущего: «А что вы предлагаете?» Стоило профессору в ответ произнести слово: «Отдать», как больше ему говорить не дали, и следующее слово он смог произнести только в самом конце передачи.

Зато их оппоненты имели возможность произносить долгие монологи в защиту российской политики. Владимир Захаров из Института США и Канады подробно объяснил, почему Россия не должна отдавать назад Крым и оккупированную часть Донбасса, даже если это кому-то в руководстве покажется целесообразным. «Я уверен, что если мы вернем Крым и Донбасс, то Запад нам все равно впиндюрит помощь Крыму и Донбассу в качестве компенсации, — поделился своими мыслями международник Захаров. — Мы все равно будем кормить, но уже Киев».

Прокремлевских политологов иногда полезно слушать, поскольку они варятся в одном котле с политиками из путинского окружения, и то, что у политиков на уме, у этих политологов на языке. Например, рассуждения «политолога» Михаила Ремизова явно отражают тот поиск выхода из донбасского тупика, в который загнал Россию Путин. «Приднестровский вариант (с Донбассом. — И.Я.) не получается, — с сожалением констатировал Ремизов. — Неопределенный статус Донецка и Луганска не может продолжаться долго». И перешел к конкретным предложениям: «Надо констатировать, что Киев вышел из Минских соглашений, и признать «ДНР» и «ЛНР».

Прокремлевский «политолог» Ремизов никогда не демонстрировал склонность к фантазиям а-ля Проханов или Ж. Велика вероятность, что его слова отражают настроения и намерения части тех людей, которые влияют на принятие решений в российской политике. Если такое решение будет принято и Москва признает террористические образования «ДНР» и «ЛНР», то это еще больше мобилизует украинцев на защиту целостности своей территории, Запад — на помощь Украине в борьбе за свою независимость, а России гарантирует новые, намного более жесткие санкции, что, скорее всего, укоротит затянувшееся существование путинского режима.