Алексей Навальный как зеркало «российской революции»

Выступление российского общественного деятеля Алексея Навального в программе «Большая политика с Евгением Киселевым» на телеканале «Интер» 10 февраля вызвало взрыв страстей в украинском сегменте интернета. Что же такого сказал Навальный? Отвечая на вопрос журналиста об отношениях между Россией и Украиной, Навальный отметил: он убежден, что Украина и Беларусь являются главными геополитическими союзниками России. «Наша внешняя политика должна быть максимально направлена на интеграцию с Украиной и Беларусью... Так вышло исторически — фактически мы один и тот же народ... Мы должны усиливать эту интеграцию», — сказал он и подчеркнул, что проблемы с «Газпромом» и тому подобное — это, мол, только пыль на величественном пьедестале украинско-российского единства.

В ответ ведущий программы Евгений Киселев заметил, что многие в Украине негативно воспримут такое утверждение. Навальный парировал: «Я наполовину украинец, наполовину русский. У меня большая часть родственников живет на Украине. Пока Чернобыльская станция не взорвалась, у меня просто все родственники там жили, я каждое лето проводил там. Я, наверное, больше украинец по своим каким-то корням и генетике». Однако уже достаточно большой политический опыт, очевидно, подсказал Навальному, что следует немного «сдать назад», и он начал говорить, что не собирается вмешиваться в сферы, где он некомпетентен, и не намеревается доказывать, что украинской нации не существует. «Ради Бога! Пусть она существует, и все превосходно! И существует украинская культура, и большое количество людей, которые хотят быть, говорить, что мы не русские, мы украинцы, мы сами по себе. Превосходно и прекрасно. Но это вовсе не противоречит интеграционным процессам. И не противоречит тому, что мы можем жить в какой-то весьма близкой конструкции. Мне абсолютно очевидно, что нет более родственной страны для России, чем Украина», — закончил монолог Навальный.

На это Евгений Киселев заметил, что многие люди воспринимают российскую политику как направленную на подчинение Украины России, на потерю Украиной хотя бы части суверенитета в интересах каких-то сверхгосударственных интеграционных органов, и многим это не нравится. Алексей Навальный снова парировал: это естественный процесс там, где идут интеграционные процессы, в Евросоюзе то же происходит, можно найти приемлемую для всех конструкцию. На это ведущий программы заметил, что среди украинских граждан больше, по данным всех опросов, выступает за интеграцию с ЕС, чем с Россией. Было бы странно, если бы было иначе, ответил Навальный, они считают, что интеграция с ЕС даст им большее благосостояние. Россия, подчеркнул он, — тоже часть Европы, Россия тоже интегрируется с ЕС, хоть и очень медленно.

И тут студия, которая до этого была настроена весьма благосклонно к российскому оппозиционеру, который с ней находился на прямой телесвязи, наполнилась скепсисом: «Российские демократы заканчиваются на том месте, где начинается Украина! Мы — суверенное государство! Эти разговоры, эта риторика может быть близка вашим избирателям, но в Украине половина ваших симпатиков отвернулась от вас после этого», — запротестовала присутствующая в студии журналистка Ирина Соломко из журнала «Корреспондент». Навальный опять же мгновенно ответил, что это, мол, такая родовая травма украинской демократии. Везде мерещится заговор для захвата Украины с целью присоединения к России. «Я вас разочарую: в Кремле не сидят четверо человек, решая, присоединить Украину к России или нет», — образно сформулировал он. И вообще, мол, украинский вопрос в России на двадцать пятом месте. А интеграция — это совсем другое. «Я каждый год провожу по шесть часов на российско-украинской границе. А в Беларусь проезжаю на машине, даже не останавливаясь, не замечая», — объяснил он свою позицию. Евгений Киселев подхватил сказанное: следовательно, речь идет об интеграции по примеру Евросоюза, где, например, существуют суверенные Франция и Германия, но водители абсолютно беспрепятственно пересекают границу между государствами, так же ее не замечая? Алексей Навальный подтвердил: именно так. «Я не хочу, чтобы мои родные стояли на пропускных пунктах по шесть часов, пытаясь попасть в Россию или наоборот. Разве это означает, что кто-то посягает на ваш суверенитет?.. В Испании, например, множество евроскептиков, которые выходят на улицы с лозунгами «хватит кормить Грецию». Однако из этого государства можно без проблем попасть в Грецию. Разве суверенитет означает, что нужно ставить шлагбаумы и начинать политические войны?.. Разве это означает, что я сейчас залезу на вашу Верховную Раду и начну отрывать ваш флаг и герб? Мы не хотим решать еще и ваши проблемы. У нас нет ни малейшего желания влезать к вам и делать дело за вас», — завершил Навальный.

Я намеренно так подробно воспроизвел эту часть разговора в телестудии, чтобы сделать более наглядными как сильные, так и слабые стороны утверждений Алексея Навального, поскольку в украинском Интернете обсуждение велось слишком уж бурно, без особых попыток понять содержание и подоплеку обозначенной российским оппозиционером позиции.

Сначала о том, что, похоже, не осознает подавляющее большинство украинских журналистов и интернет-форумчан. Любой серьезный российский политик будет всегда хотеть усиления влияния своего государства на соседей, объединения максимально большего числа из них в той или иной форме вокруг Москвы. Это естественное стремление любого довольно значительного государства, тем более — государства с достаточно развитым ВПК (то есть с высокотехнологическим производством) и с наличием огромных природных ресурсов. И это только отечественные государственные деятели последнего десятилетия настолько никчемны, что не стремятся сделать Украину — на объективных основаниях — региональным политическим лидером и ведущим игроком мирового сельскохозяйственного рынка. Достаточно посмотреть на Польшу, чтобы понять: и с меньшими, чем у нас, ресурсами можно играть значительно более весомую роль в международной политике и экономике. Другое дело, каковы будут формы и методы такого влияния, что сможет предложить претендент на региональное (не говоря уже о глобальном) лидерство в той или иной сфере. С Россией в этом плане соседям традиционно сложно, но даже в случае коренного изменения политической системы в этом государстве самое либеральное российское правительство все равно будет стремиться влиять на Украину и предлагать интеграционные проекты. Другое дело, что существует шанс на то, что такие проекты станут, наконец, взаимовыгодными и лишенными имперства... Но не меньше здесь будет зависеть и от украинской стороны, которая должна избавиться, наконец, от комплекса неполноценности во всех его проявлениях.

Иными словами, здесь действительно существует предмет для разговора. Но разговора абсолютно конкретного. Во-первых, пока в России существует путинизм, любые интеграционные проекты не только нежелательны, но и невозможны по определению. Во-вторых, следует понимать: интеграция в пределах Евросоюза возможна, потому что она основывается не только на шести десятилетиях практического опыта интеграционных процессов, но и на социокультурных и ментальных принципах, отличных от тех, которые господствуют до сих пор на территории бывшей Российской/Советской империи. «Сырная агрессия» со стороны Москвы — тому наглядный пример. Кстати, само стремление украинцев к европейскости в нормах жизни, а не только к благосостоянию, обуславливает настроенность на интеграцию с ЕС. В-третьих, никакие «таможенные союзы» с Россией Украине уже объективно не нужны — оба государства стали членами ВТО. Главное, чтобы соответствующие соглашения работали. В-четвертых, демократическая Россия не словом, а делом (хотя и словом тоже) должна преодолеть свое тяжелое имперско-шовинистическое наследие и доказать свою цивилизованность. В-пятых, не следует путать этническое и национальное: по этническому происхождению Навальный, как он сам говорит, преимущественно украинец, но принадлежат к русской нации.

Что же касается тезиса, будто никто в России не думает о присоединении Украины и не хочет этого, то Алексей Навальный своим выступлением ярко и убедительно опроверг собственный тезис. Ведь откуда взялась у него идея, что мы, мол, один народ? Даже в советское время ее не было, если не иметь в виду, конечно, «новое историческое сообщество — советский народ». Но не его имеет в виду Навальный, который весьма скептически относится к советским временам, а новейшую идеологему, навязчиво распространяемую в путинской России всеми возможными средствами. И то, что отсутствие границы с Беларусью является безусловным благом, — тоже следствие пропаганды. Потому что речь идет о слиянии недемократических государств, о союзе диктаторов против собственных народов, о потере Беларусью части своего суверенитета, который Лукашенко обменял на поддержку себя Кремлем.

И в заключение. Как человеку, чья родословная связана с Чернобылем, Алексею Навальному должно быть интересно, что это город в 1654 году плетьми выгнал царских людей, не захотев после Переяславской рады присягать царю московскому. Возможно, среди тех горожан были и предки Навального.

«...ТАКИЕ ЛЮДИ НЕ ЛАДЯТ С ДЕМОКРАТИЕЙ»

Борис ДУБИН, руководитель отдела социально-политических исследований Аналитического центра «Левада-Центр»:

— Я поставил бы под вопрос понятие «российские демократы» и, в частности, принадлежность Навального к демократам. Не все окончательно понятно в этом вопросе, и для него самого ситуация зыбкая. В том, что касается прозрачности выборов, ответственности власти, деятельности современных институтов, есть, несомненно, демократические элементы. Однако у Навального, и не только у него, соединяются с этим самые разные элементы. Чаще всего — это государственничество или великодержавность. Это может быть один мотив, который определяет видение Украины из России. Другой мотив, в частности у Навального, который касается отношений между Россией и Украиной, — националистический. Это не «Россия для русских», однако несомненные элементы напряженности в этнонациональном вопросе, этнонациональной идентичности и самого Навального и того, как он себе представляет Россию, — там есть. По этой линии он и выстраивает свое видение Украины. Три четверти российского населения, по нашим опросам, считают, что русские и украинцы — это один народ. То, что им нужно объединяться, признают даже больше — три пятых опрошенных, которые также не считают Украину заграницей. Поэтому у Навального в таких взглядах есть определенная опора. Конечно, такие люди не ладят с демократией. Реакция украинских журналистов в этом смысле во многом понятная и законная. Украина и украинцы представляют и свою страну, и Россию, и отношения между ними по-другому, что отличается от мнения российского большинства и, в частности, от того «поворота», который представил в своих высказываниях Навальный.