Цена демократии

Слово «политический кризис» в последнее время не употребляет только ленивый. От аксакала современной политики до простой домохозяйки. И это не зря. Периодические кризисные явления, сопровождающие наше государство со времен событий 2004 года на Майдане, уже прижились на политической почве Украины. Следствием этого является всеобщая апатия украинского общества по отношению ко всем политическим лидерам в нашей стране. В чем же заключается суть кризисных ситуаций для Украины, правильным ли путем движется наша страна в своем внешне- и внутриполитическом развитии, что ждет украинское общество в будущем? С такими вопросами «День» обратился к заместителю директора и заведующему отделом истории, теории и методологии социологии Института социологии Национальной академии наук Украины, доктору философских наук, главному редактору журнала «Социология: теория, методы, маркетинг» Евгению Ивановичу Головахе.

— Евгений Иванович, если рассматривать политическую культуру как психологию отношения человека к политической власти, то, исходя из полной аморальности современной украинской политики, какова политическая культура у нашего населения?

— Понятие политической культуры намного шире, чем просто отношение к политической власти. Политическая культура — это совокупность ценностей, установок, взглядов, убеждений людей по поводу политической жизни общества, а в том числе — и отношение к власти. Современная политическая элита — это наиболее активные люди, отражающие общее состояние политической культуры нашей страны. Примечательно, что в трансформирующихся обществах, к которым относится и Украина, люди склонны давать черно-белые оценки политикам — все хорошо или все плохо. Вспомним, как, стоя на Майдане, молились на Виктора Ющенко — и как его сегодня все критикуют. Хотя не все так просто, и тогда он был не ангелом во плоти, и сейчас он не дьявол. Каждый политический лидер в нашей стране, оказавшись на вершине властной пирамиды, проходит один и тот же путь — от «мессии» до «козла отпущения».

Политическая культура Украины во многом отличается от политической культуры современных демократических обществ. Во-первых, сегодня в Украине, по сравнению с 1992 годом, людей, занимающихся общественной деятельностью, стало меньше. Казалось бы, мы много говорим о гражданском обществе, а 13% граждан Украины принимают участие в деятельности добровольных общественных организаций. Для сравнения: в США и государствах Западной Европы большинство населения в той или иной форме занято общественными делами. Что касается политической активности, то здесь ситуация выглядит иначе: 3—4% граждан Украины состоят в политических партиях, примерно такая же ситуация в Европе.

Во-вторых, современной политической культуре Украины присущ изоляционизм. Исследования по методике, измеряющей социальную дистанцию, показали, что у нас за годы независимости увеличивается дистанцированность по отношению к другим национальностям. То есть известный принцип «моя хата с краю» остается одной из доминант массовой психологии, как в Западной, так и в Восточной Украине. Это во многом историческое наследие, мы никак не можем пройти этап дефеодализации и десоветизации нашего общества. В прошлом году в рамках международного проекта «Европейское социальное исследование» гражданам 26-ти стран Европы (в том числе и Украины) задавался вопрос: нужно ли запрещать деятельность партий, ставящих своей целью уничтожение демократии в стране? В странах Европейского Союза положительно ответило на этот вопрос большинство населения, в России — только 18%, в Украине — 38%. Из этого следует, что граждане Украины, хотя и в меньшей степени, чем россияне, склонны проявлять терпимость по отношению к полноправному участию в политической жизни общества радикальных антидемократических организаций.

С другой стороны, Украина показывает удивительные образцы достаточно высокой политической культуры. Прежде всего следует отметить отношение к социальному протесту. Во многих постсоветских странах протестные настроения выливались в кровопролитные конфликты, когда ситуация оказывалась близкой к гражданской войне и гибли люди. В Украине такого рода политической конфронтации не было, это отличительная черта украинской политической культуры. У нас отдают предпочтение цивилизованным, легитимным формам протеста, осуждая любые формы насилия. Это черта присуща не только массовой политической культуре, но и элитарной. Как бы жестко наши политики не конфликтовали между собой в борьбе за политическую власть, они ни разу на позволили себе вступить в агрессивную конфронтацию. В таких ситуациях накапливается исключительно ценный опыт мирного решения социальных проблем и конфликтов, происходит формирование почвы для дальнейших демократических преобразований.

— То есть можно сказать, что сегодня народ имеет ту власть, на которую он заслуживает...

— Это очень известная формула, не могу сказать, что всегда правильная. Например, при государственных переворотах — не думаю, что народ заслуживает такую власть. Народ заслуживает ту власть, которую он выбирает. А так как у нас власть легитимно избрана, значит, мы ее заслуживаем. Ведь те политические силы, которые сегодня у власти, избраны нами и отражают интересы той или иной части населения.

Многие в Украине забывают, что становление молодых демократий происходит постепенно. И то, что сегодня происходит в Украине, — это вполне естественно, пока мы медленно, но уверенно идем к современной парламентской демократии. Главное — избежать агрессивных форм политического противодействия. Таким образом, в стране накапливается демократический потенциал, формируется демократическая политическая культура. Более того, я думаю, что обществу не нужна революционная стабилизация, как и не нужна революционная дестабилизация. В таких случаях есть опасность, что общество может объединиться вокруг харизматического лидера и взять на вооружение традиционалистские, шовинистические ценности. Так в Беларуси, где произошла «революционная консолидация» общества на основе советских ценностей, и в России — на основе идей былого имперского величия. А ведь нашему обществу тоже присущи авторитарные настроения, и мы могли бы пойти по такому пути, если бы в нашей стране не поддерживался постоянный очаг противостояния власти и политической оппозиции. Поэтому в переходных обществах, где происходит трансформация политических институтов, на мой взгляд, не следует искусственно форсировать курс на стабилизацию.

— Почему трансформационные процессы в Украине, в отличие от других постсоциалистических стран Центральной и Восточной Европы, проходят так болезненно для страны?

— Государства, которые вышли из социалистического лагеря, еще в конце 1980-х гг. были консолидированы вокруг своих будущих целей. Они твердо придерживались курса на Запад, при этом они последовательно отказались от коммунистического наследия. Если вспомнить Украину того времени, то вряд ли граждане независимой Украины были готовы радикально отказаться от норм и правил, созданных в рамках советской системы. У нас до сих пор существует ностальгия по государственному патернализму, нет единой позиции в выборе внешнеполитических ориентиров.

Постсоциалистические государства Центральной и Восточной Европы не прошли семидесятилетний путь советской власти, в социалистический лагерь они попали только после Второй мировой войны. Эти страны исторически являются частью Европы. Хотя, безусловно, и Западную Украину можно отнести к исторической части Европы. Именно западноукраинский регион на современном этапе определяет внешнюю политику Украины. Я имею в виду европейские устремления Украины. И в этом смысле Президент В. Ющенко во многом не понимает своей страны, он не понимает, что она неоднородна. В. Ющенко хочет ускоренными темпами втянуть нашу страну туда, попасть куда она еще просто не готова. В ответ мы получаем унижение со стороны наших западных партнеров. Например, получить визу в европейских посольствах гражданам Украины, при всей пустопорожней болтовне о европейской интеграции, стало намного сложнее, чем при Л. Кучме. В России легче получить европейскую визу, чем в нашей послереволюционной стране. Я уже не говорю о радикальных евроатлантических заявлениях Президента. В Украине проводится во многом неадекватная внешняя политика, а в Европе не любят тех, кто неадекватен. Такая политика отчасти и приводит к постоянным политическим кризисам в нашей стране.

— Каковы, на ваш взгляд, системные причины сегодняшнего политического кризиса в Украине?

— Во-первых, это неготовность общесоциальной и политической культуры украинского общества к тому, чтобы реализовывать ускоренные, чрезмерно амбициозные планы евроинтеграции. Об этом нам недвусмысленно говорит сама Европа, но мы их не слушаем. В Украине думают, что если постоянно повторять слово «халва», то во рту все-таки станет сладко. Такое непонимание связано с политической культурой нашей властной элиты, которая во многом является еще постсоветской. Нынешняя администрация Президента во многом напоминает ЦК Компартии. Во-вторых, одной из системных причин политических кризисов в Украине является ее сложное геополитическое расположение.

— Как вы считаете, каков выход из создавшейся критической ситуации? И вообще, что нужно делать Украине, чтобы не впадать в постоянные политические кризисы?

— Политические кризисы будут продолжаться, это неизбежный процесс. Потому что в Украине происходит становление молодой демократии, парламентской формы правления. Это правильный, европейский путь. В Европе нет президентских республик, кроме Франции, но это отдельный прецедент и Украине не следует брать с нее пример. Я бы не хотел, чтобы в нашей стране произошли те беспорядки, которые были в Париже, кроме того, у них очень много других проблем, нежелательных для Украины.

Выхода из политического кризиса, по большому счету, нет. И это, как ни парадоксально, следует воспринимать вполне оптимистично. Развитие молодой демократии — это долгий путь, и мы должны пройти через него. Этот путь для Украины будет трудным, потому что украинское общество чрезмерно иерархизировано. Если мы не откажемся от прошлого, когда вся система власти замыкается на одной личности, то бесконечно будем воспроизводить советскую систему. Парламентская форма правления предполагает коллективный орган власти, где очень трудно принимать «подковерные решения», неподконтрольные гражданскому обществу и воле избирателей. Пусть 450 народных депутатов в Верховной Раде договариваются — это благо для Украины. Такая нестабильная политическая ситуация раздражает людей, но мы должны сделать исторический выбор — или мы будем постоянно болтаться на уровне какой-нибудь латиноамериканской республики, или, пережив некоторый период нестабильной политической ситуации при переходе к парламентской республике, будем иметь бедную, но нормальную европейскую страну. Демократия дешево не стоит. Я очень рад, что политическая нестабильность в Украине не перерастает в агрессивную конфронтацию или автократическую стабилизацию. При этом примечательно, что экономика Украины растет независимо от политической ситуации в стране. Этого нельзя было наблюдать при всей политической стабильности середины 90-х в Украине. По нашим данным, за последние четыре года существенно возросло социальное самочувствие граждан Украины, выросли реальные доходы населения. Как бы народ ни критиковал власть, он стал жить лучше, люди сами признают, что социальные блага стали им доступнее. Политическая нестабильность стоит 1—2% ВВП на душу населения в год, но, по-моему, это приемлемая цена за демократию.

— Кстати, как вы считаете, в Украине сформируется новая коалиция или будут внеочередные парламентские выборы?

— Все зависит от того, что победит — конъюнктурные или долговременные интересы политических сил. Также важную роль играет определенная расстановка конкретных фигур на политическом Олимпе Украины. На мой взгляд, будут выборы, потому что старая коалиция недееспособна, а новая невыгодна для ее участников. Даже если создадут новую коалицию, она будет недолговременной.

— Опираясь на социологические исследования и историю нашего государства, как вы думаете, какой должна быть внешняя политика Украины?

— На геополитическом поле Украины замыкаются интересы трех мировых стратегических агентов — США, России, Европейского Союза. У каждого по отношению к Украине свои геополитические интересы. Интересы России заключаются в максимальном удержании Украины в поле российского влияния. США заинтересованы в том, чтобы Украина стала членом военно-политического блока НАТО. Таким образом у них появился бы форпост для дальнейшего продвижения в Азию. Европейский Союз видит Украину буфером между цивилизованной Европой и евразийской степью. Европа даже готова отчасти признать интересы России в Украине для того, чтобы наша страна стала смягчающим фактором между Россией и новыми членами Европейского Союза.

Поэтому мощное влияние извне ставит любую власть в Украине в очень сложное положение, требующее умелой дипломатии. Я считаю, что Украина должна стремиться к европейским ценностям демократии, но постоянное давление со стороны США толкает Украину к поспешному вступлению в НАТО, что означает полную конфронтацию с Россией, а для нас это неприемлемо. Начнем с того, что россияне могут ввести для Украины визы, а учитывая то, что Европа получение своих виз только ужесточает, украинцы могут оказаться в полной изоляции. Иллюзией является и то, что при вступлении в НАТО Россия уберет свой Черноморский флот. Россия может запросто пойти на конфронтацию с Западом, она это доказала в кавказском конфликте. Я думаю, что Украина должна четко заявить о своих внешнеполитических интересах. Дать понять США, что Украина в ближайшем будущем не собирается вступать в НАТО, а Европе объяснить о намерениях нашей страны вступить в Европейский Союз, минуя членство в Североатлантическом альянсе. Данные шаги позволят Украине провести переговоры с Российской Федерацией, которая должна пойти на ряд уступок для нашей страны, в частности, четкое признание существующих границ Украины, вывод Черноморского флота в 2017 году, отказ от «топливного шантажа» и т. д. Мы не должны выполнять волю каких-либо государств. Все должны четко понять: для Европы мы не буфер, для России мы не составная часть, а для США не марионетка.

— Если я правильно понимаю, вы говорите о нейтральном статусе для Украины?

— С моей точки зрения, это оптимальный вариант для современной Украины. Данный статус мог бы снять ряд существующих проблем. К тому же, мы должны иметь собственное лицо на мировой политической арене. Возвращаясь снова к визам: мы отменили их для европейцев и американцев, в ответ нам труднее стало ездить в Европу. США поступили более честно, к ним стало ездить легче. Показывая свою слабость, мы тем самым вызываем ответную пренебрежительную реакцию. Мы должны четко всем заявить о своих интересах, а самое главное — целенаправленно их защищать.

— В этом случае, с учетом влияния сильных мировых актеров на наше государство, сможет ли Украина обеспечить собственную систему безопасности?

— Я не понимаю, для чего тогда мы содержим такую большую армию. Если, опираясь на устремления нашего Президента, вступить в НАТО, то мы можем спокойно содержать 3-тысячную армию и находиться под защитой Альянса, как, например, Эстония. Ведь, Австрия, Финляндия, Швейцария не члены НАТО, но они как-то защищают себя, и никто на них до сих пор не нападал. Таким образом и мы можем себя защищать. Тем более, когда мы отдавали ядерное оружие, великие державы мира обязались обеспечивать безопасность Украины. Я думаю, что при разумной дипломатии нашего государства никто не откажется выполнять свои обязательства.

— Для современного украинского общества характерна возрастающая апатия ко всем политическим лидерам страны. Исходя из ваших социологических исследований, каким видят сегодня украинцы своего политического лидера, какими качествами он должен обладать?

— Естественно, население хочет, чтобы наш политический лидер был безупречен во всех отношениях. Но если серьезно подойти к этой проблеме, то политический лидер должен быть ответственным и дисциплинированным управленцем, образованным, опытным человеком, не бесталанным, психически здоровым, дипломатичным. По моему мнению, в современных условиях желательно, чтобы лидер не обладал харизмой, потому что он должен, прежде всего, быть функциональным лидером. К сожалению, у нас таких лидеров пока еще нет. Политические лидеры такого рода и для западных стран являются редкостью. Например, социолог Макс Вебер мечтал, что к власти придет рациональная бюрократия. В переходных обществах приход таких людей к власти маловероятен. Для нашей страны важно, чтобы население выбирало политические силы, которые отражают их интересы, и при этом руководствовалось меньшим из зол. На месте избирателя я бы обращал внимание на отсутствие популизма и радикальных лозунгов у политических партий и их лидеров.

— Насколько реальным является в современной украинской политике приход к власти новых лиц, молодого поколения?

— В современной политической ситуации в Украине реальным является приход к власти новых лиц. Я лично уже вижу этих людей. Но не буду называть их фамилии. Я только скажу, что это поколение от 30 до 40 лет. Их не так много, но они появляются на политическом Олимпе. С другой стороны, важно, чтобы партии делали на них ставки, как, например, на Западе, где 35-летнего политика могут выбрать лидером любой партии. Например, лейбористы в Англии выдвинули Тони Блера в лидеры партии и долгое время имели с ним успех. У нас же в политике многое все еще строится по принципу «дедовщины». Если украинский избиратель будет постоянно поддерживать молодых политиков, то, может быть, ситуация изменится к лучшему.

— Евгений Иванович, что касается будущего нашей страны, верит ли украинский народ в сильное украинское государство?

— Украинский народ пока еще не верит в собственное сильное государство. Доказательством здесь служит то, что Украина не может защитить своих граждан. Это большая проблема для страны. Разве Министерство иностранных дел защищает своих граждан в других государствах? Полноценная система социальной защиты в Украине еще не развита. Советскую разрушили, а новую не создали. По Конституции Украины, каждый имеет право на бесплатную медицину. Где она? Ее и в помине нет, каждый носит деньги врачам, другого выхода нет. Хотя некоторые попытки улучшить социальную защиту населения есть, но они единичны. Например, введение единой системы оценивания в учебных заведениях позволяет защитить право человека на образование. Хотя за последние десять лет больше стало людей, которые гордятся тем, что они являются гражданами Украины, в то же время они не верят в защиту своих законных прав и интересов со стороны государства.

Например, средний класс — это когда человек имеет определенный излишек, который ему остается после элементарного выживания. В таком случае он может эти деньги потратить на собственную защиту, нанять адвоката и судиться с властью. Тогда он почувствует, что является действительно гражданином этого государства. В Украине такой возможности пока еще нет, но мы идем к этому. У нас растет экономика, идет становление парламентской формы демократии, увеличиваются доходы населения, сохраняется свобода слова, существует оппозиция, а самое главное — мы не знаем, кто выиграет на выборах. Все это, в конечном счете, ведет нас к становлению нормального, хотя и не очень богатого европейского государства, вполне сопоставимого с новыми членами Европейского Союза.