Режиссер без границ

«Всего лишь» потому, что в театральной среде это золотой возраст руководителей театров. Они ставят спектакли, открывают миру драматургов и новые актерские имена. В отношении Данченко судьба лишила нас этого семь лет назад...

Режиссер Сергей Владимирович Данченко еще при жизни был признан классиком, одним из последних адептов так называемого большого стиля в искусстве, когда театр считал своим долгом говорить со зрителем языком эпическим, высокохудожественным и глубоко этичным. Всегда о вечных ценностях: добре и зле, любви и ненависти, преданности и предательстве, располагал к острому и осознанному душевному сочувствию, сопереживанию. Спектакли Данченко «Король Лир» Уильяма Шекспира, «Тевье-Тевель» Шолом-Алейхема, «Дядя Ваня» Антона Чехова, «Украденное счастье» Ивана Франко, «Визит пожилой дамы» Фридриха Дюрренматта, «Каменный властелин» Леси Украинки на сцене Театра им. И. Франко в Киеве и «Маклена Граса» Николая Кулиша, «В дороге» Виктора Розова, «Ричард III» Уильяма Шекспира, «Знаменосцы» Олеся Гончара во Львовском театре им. М. Заньковецкой вошли в сокровищницу европейского театра.

Имена артистов, им взлелеянных с младых профессиональных лет — Богдан Ступка, Федор Стригун, Богдан Козак, Лариса Кадырова, Анатолий Хостикоев, Богдан Бенюк, Наталья Сумская, Алексей Богданович, Анатолий Гнатюк, режиссеров, так или иначе воспринявших или прошедших школу Данченко — Алексей Кужельный, Сергей Проскурня, Игорь Афанасьев, Валентин Козьменко-Делинде, короткое время — Андрей Жолдак — на слуху.

В историю мирового театра вошел многолетний творческий тандем Сергея Данченко с художником Даниилом Лидером. В зачет перед Богом — спасенные в годы репрессий 70 х актерские судьбы, отстоянные в советских судах за время депутатствования невинные души, реанимированные памятники культуры в столице и за ее пределами. Впрочем, ни улиц, ни пароходов, ни заводов, ни даже малых театральных сцен именем Сергея Данченко так и не названо... Последующим поколениям украинских театралов и искусствоведов наверное будет достаточно сложно восстановить в полной мере — чем же так глубоко и надолго увлекал современников мыслитель и философ сцены, филантроп и созерцатель С. В. Данченко?

Через семь лет после его ухода сохранилось до удивления мало. Пока еще несколько спектаклей в репертуаре театра, фрагменты телевизионных видеозаписей, массив специальной театрально-критической литературы разной направленности, еще закрытые личные архивы знавших его и работавших с ним и… книга. Написанная в последние годы жизни из диалогов о театре с журналистом и театроведом «Сергей Данченко. Беседы о театре». Она вышла крошечным, как для настольной книги любителя театра, тиражом, бережно хранимая центральными библиотеками страны.

«Я думаю, что абсолютное счастье, если оно вообще возможно, это лишь краткий миг, мгновение. Человек может быть счастлив в работе, которую любит и в которой находит глубокое наслаждение, ведь профессиональная реализация — это действительно один из важнейших факторов счастья, но им не ограничивается. Семья, здоровье, отношения с близкими... Идеально, когда все это оказывается таким, каким его хочешь видеть. Но идеального не бывает...» — говорил С. Данченко.

Что мы имеем сегодня? Ни одной памятной доски ни в Киеве, ни во Львове. Гибнущая в забвении, разбираемая «на память» ценителями антиквариата мемориальная комната в центре нашей столицы. Ни в начале тысячелетия, ни теперь власти Киева и Украины не сочли за труд увековечить память талантливого украинского режиссера, сделавшего для отечественной культуры куда больше многих, ныне почитаемых.

«Недекларированное сопротивление этнографически-бытовому искусству требовало найти что-то очевидно отличное по своей природе. Мне очень нравилась углубленная психологическая драматургия, это было как раз то, что должно было противостоять поверхностности бытового этнографизма. Но очень быстро пришло понимание: у театра свой язык. Я не говорю, что психологизм не может служить языком театра — театра абсолютно естественного и удивительно сильного. Но поняв язык театра метафорического или поэтического, я уже не смог не обращаться, прежде всего, к таким постановочным решениям, где бы преобладали сугубо театральные условные средства выражения. Таковой была моя эволюция, если говорить о направлениях и выборе моего театрального языка», — признавался Сергей Владимирович.

В годы расцвета режиссера не лишали ни государственных премий, ни наград. И в годы перестройки он продолжал руководить театром, хотя многих смыло волной нововластия. Верность ценностям непреходящим обеспечило незыблемость его авторитета при жизни. Ни на что иное, кроме человеческой благодарности и памяти авторитет театрального режиссера, чье творчество, не зафиксированное телевизионной камерой, уходит в вечность вскоре после своего создателя, опереться, увы, не может.

«Что касается общения с руководством, ...по крайней мере трижды за свою жизнь мне все-таки приходилось говорить: «Если так, то я уйду из театра...» Ситуации бывали разные. Могли вызвать... сказать одно, потому через день- два мог позвонить по телефону какой-то функционер и начать требовать совсем другое. Начинаю объяснять — почему это сделать довольно сложно. Когда уже он все равно свое: надо и все, «хорошо, — говорю, — дайте распоряжение в письменной форме, я выполню». Можете не верить, но ни одного такого документа я ни разу не получил! По телефону болтать чепуху легко, а вот засвидетельствовать свою ответственность на бумаге — пороха не хватит, потому что кто же захочет собственноручно расписаться в том, что он профан или совсем ничего не понимает в деле, которым занимается. Желающих немного», — признавался Данченко.

Впрочем, Театр им. И. Франко, которым Сергей Владимирович руководил половину своей жизни, раз в году проводит Дни памяти режиссера — показом его спектаклей, круглыми столами, изданием буклетов, ему посвященных. Наверное, по нынешним временам, это немало. А вот достаточно ли?

Книга «Беседы о театре», которая цитируется здесь, — уникальна. И тем, что над текстами, собранными из диалогов, режиссер работал целеустремленно, откладывая текущие дела, параллельно с репетициями «Короля Лира», который уже, увы, не идет на подмостках театра.

Режиссерская книжка — это традиция, которую нарушать нет смысла, да и непозволительно. Однако, в отношении Сергея Данченко она едва не была нарушена — ведь записана книга бесед с режиссером практически в последние годы его жизни. Существует ее продолжение, ждущее мецената и своего выхода в свет. Если первая книга посвящена вопросам профессиональным: о театральной режиссуре, об актерах, о великой драматургии, о руководстве театром, то продолжение книги содержит диалоги о вечном: любви, внутренней свободе, о власти, о необъяснимом, о многом другом, принципиально важном для крупного режиссера и необходимом для каждого, кто позиционирует себя как человека мыслящего: кто мы? Откуда и куда идем?

«Вопрос смысла жизни исключительно личностный, наверное, каждый решает его сам. Ответ далеко не всегда надо выносить на всеобщее обозрение. Для меня этот смысл состоит в создании духовного в жизни человека, обращении его на путь совершенствования... Весь смысл существования человека в мире — это духовное самосовершенствование. Ведь до какой степени оно не происходит, до такой можно утверждать, что свое существование человечество проиграло», — с грустью признавался Данченко...

P.S. : 17 марта в день рождения режиссера франковцы покажут последнюю работу Сергея Владимировича Данченко — спектакль «Пигмалион» Б. Шоу (в главных ролях выступят Анатолий Хостикоев, Наталья Сумская, Богдан Бенюк и другие актеры).