Двое в лодке, не считая собаки

Да, да, собачка звалась, конечно, не Монморанси. Да и река была не Темзой, и лодок было две, а состав экипажей — родители с уже взрослыми детьми (старшая дочь с мужем) — это отличалось от бессмертного произведения Джерома.

А во всем остальном напоминало «Трое в лодке, не считая собаки» — и желание «накачать» мышцы, которые почти заржавели в городе за компьютерами, и убежать от жары на благословенную Полтавщину на реку Ворсклу. А она протекает через веселое село Зачепыливку — интересно, кого оно из пращуров так красиво зацепило, как зацепило поэтическим талантом нашего Бориса Олийныка, который тут родился?

Следовательно, собачку звали Бруно, одна из лодок — надувная, китайского производства и только что купленная. Испытывалась она на Ворскле и вызывала у меня страх в каждое мгновение перевернуться — потому и собачку мы спровадили в надежный, трехместный «Таймень»: байдарку, которая прошла с нами и Южный Буг с его порогами, и Карпатский Черемош. Песиком рисковать не хотелось, хотя он пловец еще тот: мы только подходим к какому-нибудь водоему, а он уже там плавает, призывая нас веселым лаем присоединяться к нему.

Не могу утверждать что-либо о пернатом мире Англии, а полтавские соловьи исправно старались — всю ночь щебетали так, что я сначала пересчитала всех слонов, носорогов, а затем несколько раз обращалась к ним среди ночи с мольбами, чтобы немного расслабились... Но брачные весенние гормоны были для них плохими советчиками уважать себя и успокоиться. Когда уже рассветало, они угомонились, и — чудо! — сон на воздухе, настоянном на ароматах цветущей акации и фитонцидах сосны, сделал свое дело!

Еще одно открытие — это были птицы, которые казались галлюцинаторным виденьем: настолько его цвета далеки от привычных серовато-беловато-зеленоватых украинских. Крылья и спинка были ярко-голубыми, оттенка неона, а грудь и брюшко — оранжевого цвета. Вот такой естественный пример толерантности, казалось бы, неумолимых человеческих непримиримостей. Как мы потом узнали, название птички — зимородок. К сожалению, это настолько непоседливое существо, что сфотографировать его не удалось, хотя вдоль всей Ворсклы мы его и наблюдали.

Но самым ценным сокровищем Полтавщины являются ее люди, которые угостят и березовым квасом, и остроумной шуткой и сугубо украинским говором, — язык этот впитываешь, как сладкий мед. Из таких путешествий (всего 5 дней и 4 ночевки в палатках) возвращаешься с воспоминаниями о тихих задушевных разговорах около костра, живописных пейзажах родной страны и встречах с замечательными людьми.

Нашему Бруно этот первый водный поход тоже понравился, а особенно — купаниями, походным усиленным пайком и густой полтавской сметаной!