Идентичность и исторические случайности

Недавно одессит Виктор Мисливец распространил в соцсетях интересную информацию о фильме «За двумя зайцами» (на фото). Он пишет, что когда-то на наивысшем уровне было решено уничтожить все его украиноязычные копии. Ведь язык имел принципиальное значение для восприятия фильма зрителями. Одессит объясняет: «Если этот фильм смотрят на русском, то зритель воспринимает его так: все нормальные, позитивные персонажи (жители киевского Подола) русскоязычные и разговаривают они на нормальном русском. А на их фоне только смешные, негативные, глуповатые персонажи — Проня Прокоповна и Голохвастов разговаривают на суржике (испорченном русском) и этим иллюстрируют деградацию нормального «русского киевлянина», его движение в сторону украинства. Если же смотреть этот фильм на украинском, то картина диаметрально противоположная: все нормальные, позитивные персонажи (жители киевского Подола) исключительно украиноязычные, а на этом фоне только смешные, пародийно-негативные, убогие в своих попытках руссифицирования Проня, Голохвастов и Серковы выделяются среди остальных украинцев своим суржиком (испорченным украинским языком)...»

* * *

Виктор Мисливец еще в молодости был знаком с создателями фильма. Убежден, что они задумали его именно как патриотический. Поскольку искренне болели за сохранение национальной идентичности. Тогда как коммунистическая власть сознательно нивелировала этот «националистический» замысел. К счастью, одна копия была сохранена неизвестным жителем... Мариуполя. Обнаружили эту копию относительно недавно — на Мариупольской базе кинопроката. Теперь украинцы могут вспоминать неизвестного героя с благодарностью. Не во Львове, не в Тернополе, не в Луцке, а именно в приазовском городе сохранилось! А впрочем, что здесь странного? Когда-то и архив ОУН-УПА хранился в ленинградской библиотеке имени Салтыкова-Щедрина. Кто бы там его искал? Люди, которые сочувствовали украинской идее, были везде, а националистическое подполье их последовательно находило и привлекало к работе.

* * *

Вот я вспоминал Мариуполь, но в чем-то подобная история случилась и на противоположном берегу Азовского моря — в Ейске. В 1932 году на Кубани большевики взялись сверачивать украинизацию. И начали с уничтожения украинских шрифтов. Их просто топили в Азовском море... Но и там нашлись люди, которые «бойкотировали» лингвоцидную акцию. И кое-что сохранилось. А уже после войны ОУНовское подполье малость из сохраненного решило перевезти на Прикарпатье. В 1946 году оуновец Пантелеймон Василевский, который имел надежные документы и, как бывший красноармеец, не вызывал подозрений, смог выполнить это непростое задание провода ОУН. С тех пор часть подпольных статей, воззваний, агитационных листовок печаталась в карпатских криивках именно «кубанскими» шрифтами.

* * *

Здесь перечислены случаи, когда люди, работая на украинское дело, существенно рисковали. А были ведь и случаи, когда риск был минимальным, но важными были патриотические установки и воля. Когда-то, в начале 80-х, я побывал в Латвии. И очень интересную фразу услышал в городе Елгави. Студентка-латышка категорически не хотела верить, что я украинец. Свое недоверие объяснила так: «Если бы вы были украинцем, то пытались бы разговаривать на латышском...» Оказывается, что за несколько лет до этого в этом городе гостевали студенты Украинской сельскохозяйственной академии. Кто-то из них выучил несколько латышских фраз и начинал ими каждое свое выступление. А уже дальше переходил на русский. Да и другие участники группы могли поблагодарить или поздороваться на латышском. Это наши студенты специально между собой так договорились, чтобы понравиться местным людям. Латыши были очень тронуты и еще долго вспоминали киевлян с благодарностью. Видите, с украинской стороны это была инициатива лишь маленькой группки людей, а в Латвии уже и миф родился. Пусть даже местный и временный, но делал свое дело!