Праздничный вкус нации

Не будем говорить, что много праздников — это плохо. Хотят люди развеяться, есть у них ощущение праздника — что в этом плохого? И все же таки, может, нужно иметь какой-то путеводитель  в праздничном разнообразии, потому что можно допраздноваться к полной ахинее. Вот День сурка. Это американский праздник. Ну, нравится американцам цепляться к сплюхе-сурку перед весной — это их американские заморочки. Когда у нас в этом году разбудили бедного сурка, то мало того, что его допрашивали о тепле или холодной весне, так еще и придумали спрашивать, полетит ли космический корабль Илона Маска,  или не полетит. Так и неизвестно, что этот украинский специалист по космическим программам им ответил. Вообще, если здесь заложен принцип цепляния к наибольшей зимней сплюхе, то в Украине это будет неправильно, поскольку наибольший сплюха украинской фауны — еж. Поэтому, более логически было бы цепляться к ежу с вопросом о весне.

Но День сурка — это все же очень локальный праздник, и если бы телевидение не занималось его популяризацией, то был бы он очень и очень малоизвестным. Другое дело — День святого Валентина. Это развлечение уже стало достаточно массовым, поскольку кроме телевидения активно подключились с пропагандой атрибутов праздника разные торговые сети, чтобы иметь из этого выгоду. Меня вообще раздражает, когда из понятия «любовь» делают какой-то фетиш. Сегодня влюбленные, завтра невлюбленные, есть такие, которые перманентно в кого-то влюбленные, — это уже прямо спорт какой-то. Православная церковь половую любовь не афишировала, больше шла речь о любви к ближнему, а вот в дохристианские времена у нашего этноса был подобный праздник, но с другими акцентами: свято красоты, любви, согласия между близкими людьми, праздник продолжения рода. Исследователи украинской мифологии называли его Леля или Лель. Правда, праздник был связан, как и все языческие праздники, с изменением времени года, а именно с началом весны, а начало весны у наших предков ассоциировалось с началом нового годового цикла. Но любовь, красота, согласие— все здесь.

Родители Лели — Ладо и Лада. Этот звук «л» имеет прямо-таки особенное семантическое значение чего-то мягкого, мягкого, семейного: Леля, Ладо, Лада, Ляля, леля, люля, любовь, ласка, лакомка, кротость. Даже самое теплое время года — лето.

Когда я созерцаю официальный женский праздник — 8 Марта с его атрибутами: цветами и подарками, мне так хочется перенести из родного языческого праздника его лучше всего:согласие , любовь, кротость. Можно было бы так и назвать этапы этого праздника: Ляля, Леля, Люля.

Можно отрицать: для чего нам барахтаться в темноте тысячелетий, выискивая какие-то давние исчезнувшие традиции? На этот вопрос хорошо ответил немецкий публицист Вильгельм Швебель: «Традиции зачастую ведут народ вернее, чем самые светлые головы». Языческие традиции были ассимилированы христианством, а затем— коммунистической идеологией. Хотя христианство сделало умнее: после продолжительной борьбы с язычеством оно включило языческие традиции в свою идеологию: так праздник Коляда стал Рождеством Христовым, Пасха — Паской, Ярило — святым Юрием, «Зелені свята» — Троицей, Купала — Иваном Крестителем, Перун — пророком Ильей.

А почему бы и нам, современникам, не поучиться у христиан и не отменять или игнорировать 8 Марта, 1 Мая, 9 Мая, а наполнить эти праздники давним этническим смыслом. Об этническом варианте празднования 8 Марта уже говорили. А вот другой праздник,1 Мая — День международной солидарности трудящихся. Люди привыкли к этому празднику. Ничего плохого в нет, если сосредоточиться на том, что это праздник людей труда. Трудолюбивость — одна из характерных черт нашего этноса. Поэтому воспевание достижений должно быть. Так давайте 1 мая поздравим всех трудящихся. Это может быть конкурс на лучшего дворника и лучшего айтишника, лучшего сварщика и лучшего воспитателя детсада.

А 9 мая уже давно пора перенести на 8 мая — так, как отмечает этот праздник цивилизованный мир: потому что День Победы звучит как-то агрессивно, а 8 мая — это прежде всего почитание памяти всех погибшиъ на войне. Агрессивность не свойственна нашей ментальности. Если уже отмечать черту, которая больше всего проявлялась у нашего народа в период военных действий, так это — непоколебимость. Как наши предки, начав самоотверженно трудиться, не бросали работы, так и они, начав бой, — стояли до конца. В ретроспективе это и воины Святослава, и казаки, и современные «киборги». Как эту черту отобразить в празднике? По-разному. Можно придумать спортивные соревнования: современные виды борьбы, бокс, стрельба и тому подобное. Можно устроить поединки стронгменов, развлекательные соревнования по преодолению различных препятствий. Безусловно, в каждом празднике должен быть и свой юмористический блок, ведь украинцы без юмора — это не украинцы.

Мечты о праздниках с этническим привкусом так и останутся мечтами, если никакая структура за это не возьмется. Тогда хоть помечтаем.