Зернышко Албании

Давно мечтал побывать в албанском селе Каракурт, на Одесчине. В первую очередь потому, что оно там единственное албанское среди многих болгарских, молдавских, гагаузских, украинских... А еще была определенная заинтересованность в истории Албании. Ведь в годы Второй мировой войны албанцы мужественно боролись с оккупантами. Количество партизан достигало 70 тысяч, что соизмеримо с УПА. Знал и о других параллелях. Когда умер Богдан Хмельницкий, его секретарь Самуил Зорко в прощальной речи так называл гетмана:  «Вождю наш улюблений, слов’янський Скандербеже...» А Скандербег (1405—1468), как известно, был большим албанским военачальником, грозой турок. Уважали его османы. Во время Второй мировой войны партизанского командира Энвера Ходжа (он был фактически «албанским Тито») подчиненные за мужество и крепкое телосложение называли Тарасом — в честь нашего Тараса Бульбы. Потом Ходжа стал жестоким диктатором — но это уже другая история... Так что не так уж и мало нас объединяет. А еще Украина более объективна в отношении к сербско-албанскому конфликту в Косово. Слепого восхищения «братушками-сербами» у нас нет. Может, и это прибавляет взаимных симпатий. Повлияло и то, что известный украинский путешественник Александр Волощук, рассказывая мне о своих балканских путешествиях, теплее всего говорил именно об албанцах. Мол, именно они являются наиболее гостеприимным народом этой части Европы. Во время Второй мировой войны албанцы давали пристанище евреям. Такой вот своеобразный горный «кодекс чести», подобный кавказскому. И, наконец — влияние книги Юлии Косинской и Олега Крука «Албания. Новая любовь на Средиземном море». Так что стимулов для поездки хватало...

***

 От Болграда несколько минут езды по трассе Рени — Одесса. Выйдя на остановке, сразу обращаю внимание, что село Каракурт находится в живописной долине пересыхающей летом речушки Карасувлак. С тюркского это можно перевести как «Черный поток». С восточной стороны села — небольшие лесопосадки. В этом плане придунайским албанцам немного повезло, ведь большинство поселений Буджака не могут похвастаться лесными насаждениями. Спустя некоторое время я уже имел представление о селе. Обратил внимание на украиноязычные названия магазинчиков: «Наталка», «Мрія», «Ласуня». Это тоже свидетельство определенной проукраинскости албанцев, потому что для большинства поселений Южной Бессарабии украинские названия являются, скорее, исключением, чем правилом. Некоторые выходцы из села Каракурт, которые теперь живут в Измаиле, неплохо владеют украинским. А Лилия Фомина, которая в школе украинского вообще не изучала, стала украинским филологом, кандидатом наук! Журналист Валерий Пейков также разговаривает свободно, без акцента. Вообще, албанцы — трудоголики, это проявляется и в отношении к языкам. Немало людей в селе Каракурт владеют болгарским, гагаузским, молдавским. Ну, и русским, конечно. В школе изучают и украинский.

Если говорить о потенциальной ценности лишь одного албанского села, то я скажу: она может быть огромной! Просто все зависит от того, как относиться к его особенностям. Если учесть, что на Закарпатье есть венгерские села, где люди не знают никакого другого языка, кроме своего родного, то Каракурт — это своеобразный образец, пример для наследования. Экскурсии бы сюда возить, с людьми встречаться. Ну, и конечно, нужно все сделать, чтобы оно не вымирало. Потому что заброшенных зданий в Каракурте хватает. Нужно развивать какое-то производство — или в самом селе, или в Болграде, до которого всего 7 километров, и есть неплохая автобусная связь. Албанцы, с которыми я встречался в Буджаке, были очень доброжелательными и чрезвычайно гостеприимными. Это и преподавательница албанского языка Наталья Кирчева, и лидер местной албанской общины «Рилиндия» («Возрождение») Родион Пандарь, и руководитель измаильской албанской общины «Отбор Шиптар» («Албанский двор») Илья Русинский. Можно еще назвать художника Михаила Пейкова, который в свое время учился во Львове. Может, потому у него есть замечательные работы на украинскую тематику. Преимущественно это резьба по дереву: «Тарас Шевченко», «Мені тринадцатий минало», «Леся Украинка», «Александр Довженко» и др. Объясню, почему часть албанцев имеет болгарские фамилии. Это объясняется тем, что предки нынешних придунайских албанцев до переселения в Буджак раньше жили в околицах Варны. На болгарскую территорию они убегали из родной южной Албании, спасаясь от принудительной мусульманизации. Но язык не забыли — ни за два века, проведенных в болгарском окружении, ни за двести лет жизни в составе (поочередно) царской России, Румынии и Украины. И только теперь наметилась тревожная тенденция: в последнее время все больше родителей начинает говорить с детьми... по-русски. Здесь ничего странного нет — обрусевают даже некоторые украинские села Одесчины. И это невзирая на широко растиражированный миф о «насильственной» украинизации края. Что уж говорить о единственном албанском селе, где из 2 700 жителей албанцев немногим более половины?

***

Когда говорим о Каракурте, то очень показательным является опыт чеченского села Абу-Гош, в Израиле. По количеству населения оно в два раза больше, чем Каракурт и также находится в живописной долине. Но выглядит намного более зажиточным. Чеченцы живут там почти пять веков и практически забыли родной язык. Но теперь дети и молодежь Абу-Гош при содействии Чечни начали учить чеченский язык. Кстати, во время войны за Независимость Израиля в 1948 году жители Абу-Гош отказались воевать против молодой армии еврейского государства. Евреи об этом не забыли и с тех пор постоянно платят своеобразную «дань» арабизированным чеченцам — массово посещают местные рестораны. Ну, здесь прямая параллель с селом Каракурт. Если судить по результатам выборов, то оно более проукраинское, чем соседние буджацкие поселения. Уже одно это стоит ценить. Об отношении к украинскому и к языкам соседей я уже говорил. Правда, от Абу-Гош совсем недалеко до Иерусалима, а Каракурт не то, что от Киева, но даже от Одессы не так близко. На таком расстоянии и проблемы албанского села разглядеть непросто. И все же... Нужно позаботиться о том, чтобы молодежь не покидала Каракурт и не денационализировалась. То есть открывать новые предприятия. И... помочь в сохранении албанского языка. Поскольку Каракурт может стать проукраинским мостиком, переброшенным на Балканы и Адриатику, то и относиться к нему следует как к любимому ребенку.