Не металлом единым...

В экспертной среде Украины продолжается дискуссия по перевооружению армии современными высокотехнологическими образцами вооружения и военной техники. Безусловно, это крайне важно, потому что новая генерация войн построена на технологическом опережении противника.

Но не следует технологии войны понимать в сугубо «металлическом» измерении, то есть как новейшее вооружение и военная техника. Это также и искусство ведения войны, то есть стратегия достижения победы и ее практическая реализация. Кстати, неверно считать, что война может быть остановлена (или приостановлена) исключительно благодаря дипломатии — история свидетельствует, что войны заканчиваются победой одной стороны и поражением другой.

Не является чем-то новым и тот факт, что война трансформирует политику и придает ей динамизма. Опережение, нестандартность, внезапность — это элементы и политики, и операционного применения армии в ходе войны. И они крайне актуальны в противодействии более сильному противнику. Кстати, опыт истории свидетельствует о неоднократных победах слабого в военном отношении над более сильным противником, при этом в большинстве случаев такая победа достигалась правильным перераспределением балансов в треугольнике руководство-средства и способы войны-ресурсы (в том числе человеческие).

Надо признать, что современная война комплексная, непредсказуемая, нелинейная, скрытая и беспорядочная. Именно такой она есть на самом деле. Когда меня спрашивают о широкомасштабной войне против Украины, мой ответ — она ??уже идет. Конечно, это не фронтовое наступление огромных военных группировок времен Первой или Второй мировых войн. Но последствия родственные, хотя и растянуты во времени. Более того, эта война тотальная, поскольку охватывает все сферы жизни страны и общества — так ее выстроил противник. Военные базы данных, матрицы принятия решений, аппаратно-программные методологии поддержки принятия решений — очень хорошо, они могут помочь военным в операционном формате. Но рациональный политически-военный анализ на этой войне имеет мало смысла — стратегически побеждает тот, кто действует нестандартно и непредсказуемо. Это именно тот случай.

Существующая в Украине система реагирования на агрессивные действия — это постоянный политический стресс, потому что надо стратегически опережать другую сторону или отвечать на ее действия в условиях ограничения информации, времени и ресурсов. Растет стратегический темп и мобильность — больше рисков принятия неадекватных решений. Изменение противником доменов противоборства в ходе этой войны придает еще больше неопределенности, поскольку требует реагирования сначала в одном, затем в другом домене или одновременно в нескольких. То есть при якобы медленном общевойсковом темпе на определенных этапах происходят высокоинтенсивные действия в других, на первый взгляд невоенных, доменах вооруженной борьбы, где оружие не то, к которому мы привыкли в традиционном измерении, и наоборот. Безусловно, все это между собой тесно связано единым замыслом и планом.

В целом, если мы хотим быть результативными и эффективными — нужно менять систему реагирования в соответствии с быстрыми изменениями вокруг. Оттягивание целесообразных трансформаций во времени лишь повысит их цену — это касается не только указанного выше. Конечно, имплементация перечисленного требует политической воли и соответствующего законодательного урегулирования...

В этих условиях следует подумать не только над прекращением войны миротворческими операциями или Минским форматом. Сейчас нужен абсолютно уместный, учитывая принципы конфликтологии, стратегический план В, основанный на выявлении слабых звеньев (уязвимых звеньев) в системе вооруженной агрессии (то есть именно этой войны — не гипотетической или прошлой) и комплексных действиях по ним. В этом контексте обратите внимание на организационную базу агрессии: а) война выгодна не всем, а относительно небольшому количеству людей; б) она охватывает не только военные, но и другие домены влияния на Украину (дипломатия, экономика (энергетика), информационная сфера, в частности, киберпространство, религия и другие); в) действия в чисто военном домене составляют лишь четвертую часть от всего объема действий; г) агрессор имеет достаточно ограниченную ресурсную базу, в том числе благодаря санкциям;) работоспособность системы поддерживают связи войны, которые позволяют достигать комплексных результатов с использованием различных доменов вооруженного противоборства. То есть нарушим (разрушим) организационную базу войны — одержим победу и мир. Но без комплексной всесторонней стратегии это проблематично — не бывает простых решений сложных проблем. В рамках формирования такой стратегии:

во-первых, на базе понимания содержательного наполнения и движущих сил продолжающейся войны необходимо соответствующее толкование подходов к реагированию больше как военно-гражданского действия, чем чисто военного в традиционном его понимании. Опыт последних лет убедительно свидетельствует о том, что цели войны можно достичь даже без масштабной горячей фазы — путем манипулирования общественным сознанием, гражданско-военными скрытыми и косвенными действиями.

Во-вторых, ошибкой будет считать, что эта война происходит на ограниченной территории Украины (АТО) — она идет против всей страны и во всей стране. И надо откровенно признать, что сейчас военные не могут отвечать на все активированные угрозы государственному суверенитету и территориальной целостности — они просто не имеют для этого целесообразного набора полномочий и инструментов. Например, как правильно ответить на блокаду украинского Приазовья в связи со строительством Керченского моста? Это невозможно сделать лишь с опорой на военные способности или существующие механизмы межведомственного взаимодействия. Таких примеров много и, что важно, все они нуждаются в быстрых и адекватных комплексных действий со стороны Украины.

В-третьих, нужен другой подход к формированию центра принятия решений в условиях нового поколения войны — с разделением ответственности не только по вертикали, но и с четкой горизонтальной межведомственной иерархией. Не важно, где этот центр будет создан, но важно, чтобы в нем было сосредоточено не только секторально-военное управление кризисным урегулированием, а общегосударственное с делегированием соответствующих полномочий и ответственностью, работа в режиме 24/7. Системообразующей составляющей такого центра может стать Объединенный оперативный штаб Вооруженных сил Украины (правильнее было бы вернуться к названию Объединенное оперативное командование, как это было до 2010 года, потому что штаб — это основной, но не исключительный орган военного управления) с наращиванием управленческих возможностей и делегированием операционных полномочий в разных доменах, не только военном.

В-четвертых, существует проблема восприятия этой войны гражданским обществом как то, что происходит исключительно в АТО. Но АТО — лишь верхушка айсберга, есть огромное количество скрытых и косвенных действий против Украины, их сюрприз эффект формирует поле общественно-психологических рисков. В этих условиях возрастает значение профессионализма политико-военного руководства страны и живучести самого общества — опыт, интуиция, организаторские способности и талант предвидения руководителей, прежде всего стратегического и операционного звена, выходят на первый план. Следует больше внимания уделять повышению их мастерства, в том числе в рамках стратегических гражданско-военных игр.

В целом, если мы хотим быть результативными и эффективными — нужно менять систему реагирования в соответствии с быстрыми изменениями вокруг. Оттягивание целесообразных трансформаций во времени лишь повысит их цену — это касается не только указанного выше. Конечно, имплементация перечисленного требует политической воли и соответствующего законодательного урегулирования...

Все увидим собственными глазами.