СБУ против ФСБ

Валентин Наливайченко на должности больше года. За это время в Украине произошло много трагических и решающих событий. СБУ пришлось реагировать на многочисленные вызовы украинской государственности и безопасности граждан — противостоять российской агрессии. Конечно, к председателю спецслужбы накопилось много вопросов. Особенно внимание обострилось после убийства офицера СБУ в Волновахе и вообще — после последнего скандала вокруг власти и бывшего руководителя Днепропетровской облгосадминистрации. Ответы на содержательные и актуальные вопросы — в интервью «Дню» председателя Службы безопасности Украины Валентина НАЛИВАЙЧЕНКО.

«КАЖДЫЙ ПРИЕЗД РОССИЙСКОГО «ДЕСАНТА» ВО ВРЕМЯ МАЙДАНА СОВПАДАЛ С НАИБОЛЕЕ АГРЕССИВНЫМИ ДЕЙСТВИЯМИ ТОГДАШНЕЙ ВЛАСТИ»

— Пан Валентин, Президент недавно заявил, что во времена Януковича СБУ на 80% состояла из агентов ФСБ. Это ваша информация? Агентов просто уволили и набрали новых людей?

— Что касается ситуации 2012—2014 гг. в СБУ и, думаю, в большинстве других правоохранительных органах, то нужно четко понимать, что руководство в этих структурах на 100% состояло из людей, которые сейчас проходят по статьям «государственная измена». Третий по должности генерал в иерархии СБУ во времена Януковича сегодня арестован и сидит у Пукача в СИЗО. Это один из бывших руководителей контрразведки. Судя по его свидетельствам и по тем расследованиям, которые еще продолжаются по линии внутренней безопасности, по линии расследования государственной измены и преступлений против Майдана, активистов, депутатов из тогдашней оппозиции, мы четко можем сказать, что на 90% потенциал СБУ был направлен на борьбу с оппозицией, на борьбу с активистами и на подавление общественных протестов. Незаконное прослушивание, слежка, бандитские акции против протестующих по всей стране — все это находилось в преступном арсенале, в частности, СБУ тех времен.

Государственная измена состояла и в том, что три раза в Киев приезжали высокопоставленные представители ФСБ — офицеры и генералы, которых лично опекало бывшее руководство СБУ. Оно — Якименко, Бик, Ганжа — не просто сотрудничало с россиянами, а обеспечило им проживание на специальных объектах СБУ, предоставило спецсвязь и доступ к специальным полигонам и даже к центральным помещениям Службы. Были такие случаи, когда на день-два целые блоки центрального помещения СБУ закрывались для украинских сотрудников, потому что туда заходили сотрудники ФСБ. Координировал россиян советник президента России Сурков (до этого, насколько мы понимаем, у него была другая фамилия).

Каждый приезд такого вражеского «десанта» в период Майдана совпадал с наиболее агрессивными и незаконными действиями тогдашней власти против протестующих и оппозиции. Я официально подписал документ и передал его в Генпрокуратуру для приобщения к объединенному уголовному производству по банде бывших правительственных чиновников во главе с экс-президентом Януковичем, которая узурпировала власть и совершала преступления против человечности. СБУ они фактически превратили в организацию, которая угрожала собственным гражданам. В этом и была самая большая опасность.

«В ПРОГРАММЕ ПОДГОТОВКИ КАДРОВ ПРИОРИТЕТ ПРЕДОСТАВЛЕН КОНТРРАЗВЕДКЕ, БОРЬБЕ С ТЕРРОРИЗМОМ И БОРЬБЕ С КОРРУПЦИЕЙ»

— Кем вы заменили этих людей? Откуда брали новые кадры?

— Когда я с активистами Майдана зашел в здание СБУ, то оно было пустым — ни одного работника не осталось, ни 80%, ни 90%. Все убежали. Кто в Крым, кто в Донецк или Луганск, а кто в Российскую Федерацию. Все они понимали, что совершали преступления, поэтому как любая банда трусов и дезертиров сразу разбежались. Ни один из них сегодня не работает с нами. Конечно, часть мы задержали и допросили. Моя принципиальная позиция такова — каждый должен ответить за совершенное от самого низкого звена СБУ в областях до бывшего главы Службы Якименко. Наша внутренняя люстрация началась даже раньше, чем был принят закон «Об очистке власти» — с 24 февраля 2014 г.

Сегодня минул год после Майдана. И следующим этапом по очистке спецслужбы от предателей станет реальное реформирование СБУ для того, чтобы больше никто и никогда не использовал Службу против собственных граждан. Мы четко понимаем, какие подразделения были преступно использованы и каким образом. Механизм, который позволял злоупотребления, будет разрушен, а вместо него в Законе «О Службе безопасности Украины» должны появиться четкие ограничения и четко выписанные функции для нашей структуры. Когда в стране война, когда агрессор находится на нашей территории, мы как никогда видим, что нам нужно менять. Необходима концентрация на контрразведке, на борьбе с терроризмом... То есть спецслужба должна быть направлена на борьбу с реальными угрозами безопасности.

— Какой приблизительно процент кадрового состава СБУ был заменен?

— Руководящий состав на 100%. То есть руководители, заместители департаментов отдельных подразделений, областных управлений, районных отделений. Ротация людей в руководящих органах состоялась дважды, а в отдельных случаях даже трижды. Что касается среднего звена, то здесь процесс люстрации практически уже завершается. Нет и дня, чтобы я не подписывал приказы об увольнениях людей, которые не проходят очистки по Закону. Могу также подтвердить, что Президент внес на рассмотрение Верховной Рады наши предложения о сокращении личного состава на 15% по сравнению с февралем 2014 года. Вместе с вопросом оптимизации состава стоит и вопрос набора молодых людей. Открыты конкурсы для всех. У нас сейчас на должности начальников управлений центрального аппарата заступают люди, которым до 30 или немногим более 30 лет.

— Изменили ли вы программу подготовки кадров в Национальной академии СБУ?

— Изменения начались с самого главного — патриотического климата. Сами курсанты одними из первых в стране инициировали и фактически установили памятник Небесной сотне на территории Академии. Дух понимания того, что ты идешь в Академию, а затем органы СБУ, чтобы защищать человека, а не какие-то общие вопросы государства или партии, сегодня на первом месте. В профессиональном плане — приоритет предоставляется контрразведке, борьбе с терроризмом и борьбе с коррупцией. Фактически этих специалистов мы и набираем. Более того, с этого года курсанты-выпускники по желанию у нас проходят боевую практику в зоне АТО, в том числе в наших контрразведывательных подразделениях, которые занимаются соответствующими операциями в Луганской и Донецкой областях.

«ВАЖНО ВЗЯТЬ ЗА ОСНОВУ ТРАДИЦИИ И ПОДХОДЫ К РАБОТЕ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ ОУН-УПА В 30—50-х гг.»

— В связи с созданием Национального антикоррупционного бюро какие функции СБУ отойдут к НАБ? Какие изменения может претерпеть Закон о СБУ? Не потянет ли это за собой кадровые сокращения? И правильно ли будет сокращать СБУ во время гибридной войны против Украины?

— На сегодня реформирование касается всего правоохранительного сектора и сектора безопасности нашего государства. Органы безопасности должны быть более подконтрольными общественности, парламенту и неправительственным организациям.

Для СБУ не нужно выдумывать ничего лишнего — важно взять за основу традиции и подходы к работе Службы безопасности ОУН-УПА в 1930—1950 годах. Они работали против агрессора в условиях временной оккупации территории, имели патриотическое воспитание, боевую контрразведку и опирались на мирное украинское население, пользуясь его беспрецедентной поддержкой.

Когда я был еще в оппозиции, мы хорошо изучили эти традиции и традиции Лебедя и Арсенича-Березовского, которые создавали и руководили Службой безопасности ОУН. При реформировании СБУ мы будем предлагать двигаться путем отказа не только от кэгэбистских названий, но и структур не присущих нам органов безопасности. Например, вместо управлений и департаментов нужно решительно перейти на референтуры и округа. Референтуры, в отличие от департаментов, имеют более широкие функции — это и информационная война против врага, и связи с общественностью. В сущности, референтура значит, что это подразделение выполняет функции спецслужбы, но имеет больший контакт с общественностью и возможность задействовать внештатных сотрудников не только на основе вербовки, но и на основе общественной поддержки, патриотических мероприятий и общественного неприятия всех проявлений сепаратизма. Обычные люди видят намного лучше любой спецслужбы, кто и как относится к сепаратизму. Поэтому референтуры в таком случае вместе с общественностью должны получить право действовать более решительно, противостоять любым проявлениям сепаратизма или попустительству агрессору в бизнесе или любой другой области общественной жизни.

Что касается профессионального реформирования и создания Национального антикоррупционного бюро, то у нас есть целое Главное управление по борьбе с коррупцией и организованной преступностью. На уровне законодательства раз и навсегда должно быть определено, что в связи с созданием Национального антикоррупционного бюро из всех ведомств и подразделений будут передаваться ему функции по борьбе с коррупцией. Это касается и СБУ. Одновременно с этим от нас к ГПУ раз и навсегда должна перейти функция следствия. Ведь этим должен заниматься единый следственный орган, который расследует все преступления, в том числе против государственности. Концентрация соответствующих функций в одном органе обеспечивает законность. Если мы говорим о национальных традициях и о традициях ЕС и НАТО, то там именно так работают спецслужбы. Следственные подразделения всегда отделены.

К тому же СБУ и МВД нужно отказаться от всех функций, которые касаются бизнеса, экономики или предпринимательской деятельности. Людям, которые занимаются экономикой, нужно дать дышать свободно, а не заниматься всевозможными проверками. Дерегуляция экономики вместе с отменой разных лицензий и разрешений должна предусматривать сокращение этих полномочий и лишение этих функций стражей порядка, в том числе и Службы безопасности.

Это три линии реформирования. В результате СБУ обязательно должна сконцентрировать свои усилия на вопросах безопасности, которые состоят из борьбы с терроризмом, контрразведки и противодействия сепаратизму.

— Президент на 23-й годовщине СБУ вспомнил ваши слова, что когда вы зашли в здание СБУ, то в сейфах гулял ветер, а во дворе догорали бумаги. Восстанавливается ли уничтоженная или вывезенная предыдущим руководством база документов?

— Работа ведется. Находим оперативные дела в областях, в Центральном аппарате также находим их остатки. Уже больше года идет постоянное расследование в этом направлении. Мы отыскиваем свидетельства преступлений — допрашиваем, документируем, например, о таких государственных изменниках, как Якименко, Зима и др. Соответствующие материалы мы сразу высылаем в Генеральную прокуратуру. Если эта работа тогдашней Спецслужбы была направлена против того или иного человека, независимо от того, кем он был — общественным активистом, народным депутатом или журналистом, мы обязательно сообщаем ему, что против него работала преступная организация, которая осуществляла незаконную слежку, прослушивание, сбор материалов. Это делается с тем, чтобы человек имел возможность ознакомиться с ситуацией и при желании через суд защитить свои права.

«КОММУНИСТЫ ВЫПОЛНЯЛИ ФУНКЦИИ ПОЛИЦАЕВ И КОЛЛАБОРАЦИОНИСТОВ. ПУСТЬ СОБИРАЮТ СВОЕ СБОРИЩЕ В КИЕВЕ — БУДУТ ЗАДЕРЖАНЫ»

— Сейчас «зависло» много громко проанонсированных уголовных дел. Например, мало что слышно о «деле Ефремова», никто не знает, куда делся его соратник Тихонов и так далее.

— Когда я возглавлял Службу безопасности в первую каденцию, мы уже тогда открывали уголовные дела против сепаратизма и против таких пророссийских организаций, как «Севастополь — Крым — Россия» или «Донецкая республика». Но в ответ получали страшнейшее сопротивление пророссийски настроенных народных депутатов в нашем парламенте, пользовавшихся иммунитетом и защитой тогдашней Генеральной прокуратуры, которая по законодательству была и остается наблюдательной инстанцией за Службой безопасности. ГПУ, которая на то время находилась под регионалами, закрыла много наших дел по сепаратизму. Именно тогда было потеряно время. Что в настоящий момент привело к использованию агрессором агентуры и финансирования сепаратизма-терроризма. Все эти коммунистические ячейки и гнезда терроризма впоследствии вылезли нам боком. Когда началась открытая российская агрессия, коммунисты как никто выполняли функции полицаев и колаборантов, помогая Кремлю в Крыму, в Луганской и Донецкой областях. Именно блокирование борьбы с сепаратизмом на уровне парламента и Генеральной прокуратуры в 2008-2009 гг. привели к последствиям, которые мы сейчас видим — аннексирован Крым, оккупирована часть Донбасса.

Но их подрывная деятельность не прекращена и сегодня. Эти очаги существуют не только в Луганске и Донецке, но и в таких городах, таких как Одесса, Харьков. Под прикрытием так называемых «антимайданов», «Куликовых полей», все это те же ячейки. Мы им перекрыли каналы доставки взрывчатки из зоны АТО, России и Приднестровья. Но они скупают охотничьи смеси, снаряжение и опять провоцируют. Здесь Служба безопасности совместно из МВД хорошо сотрудничают, работа ведется ежедневно, ежечасно. Президент регулярно заслушивает силовиков. Ежедневно мы проводим совещания с руководителем МВД Арсеном Аваковым. Наши контртеррористические мероприятия продолжаются. Они стали еще более решительными, активными и наступательными. Операции по зачистке целых районов Одессы и Харькова будут продолжаться. Мы не расслабляемся. Продолжается ликвидация бандформирований, которые распространяют свою преступную деятельность и на территорию соседних областей.

— Петр Симоненко на днях заявил, что КПУ планирует провести митинг 1 мая в Киеве и хочет пригласить на празднование своих российских коллег.

— Они могут заявлять все что хотят — пусть собирают свое сборище. Но те, кто причастен к террористической и сепаратистской деятельности, сразу будут задержаны. Украина сегодня защищает свою территорию. Те, кто способствовал агрессии на Востоке нашей страны, будут преследоваться как колаборанты Кремля и как те, кто совершил преступления против человечности.

«СПЕЦСЛУЖБЫ РОССИИ И ИХ ПРЕДСТАВИТЕЛИ РАЗВЕРНУЛИ ШТАБЫ В ЛУГАНСКЕ И ДОНЕЦКЕ»

— Российская ФСБ сегодня полностью контролирует Крым и часть Донбасса. Каким образом они действуют в этих регионах?

— Все террористические акты, которые происходят на территории Украины (контролируемой и временно неконтролируемой нами), готовятся и осуществляются под и руководством российских спецслужб. В настоящий момент в Луганской и Донецкой областях действуют наиболее опасные террористические группировки, которые получают финансирование и оружие из России. Именно они, используя современные мины, так называемые «прилипалы» и другую взрывчатку, совершают теракты на юге и востоке страны. Мы таких курьеров и гастролеров задерживали и будем задерживать на территории и других областей Украины. Например, сейчас идет суд над гражданкой Украины, которую офицеры ГРУ РФ направили из Луганска в Киев для совершения теракта. Наши следователи расследуют это дело и требуют пожизненного заключения в отношении этого лица.

Что касается других проявлений деятельности спецслужб РФ на территории Донецкой и Луганской областей, то это тренинги и учеба для так называемых «министерств безопасности ДНР и ЛНР». Спецслужбы России и их представители развернули штабы в Луганске и Донецке — они координируют, обеспечивают и способствуют обучению террористов на временно оккупированных территориях. Для этого используются соответствующие полигоны. Также спецслужбы РФ способствуют в обеспечении связью террористов, предоставляют им боеприпасы, российскую бронетехнику, то есть переправке на нашу территорию средств войны для совершения преступлений против человечности. Все это мы знаем и документируем для уголовного дела против террористических организаций «ЛНР» и «ДНР». Это необходимо и для мирового сообщества, и для трибунала в Гааге, и для того, чтобы когда эти территории будут освобождены, каждый, кто причастен к террористическим организациям, был привлечен к уголовной ответственности.

«УКРАИНА С РАЗРЕШЕНИЯ СЛЕДСТВИЯ АКТИВНО ПРЕДОСТАВЛЯЕТ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ПРЕСТУПЛЕНИЙ МЕЖДУНАРОДНЫМ СТРУКТУРАМ»

— Недавно в интервью «Дню» юрист-международник Владимир Василенко выразил сомнения относительно комплексности и грамотности сбора, фиксации и документирования преступлений на оккупированных российским агрессором территориях.

— Я пригласил профессора Владимира Василенко поделиться опытом по этим вопросам с нашими молодыми сотрудниками, в том числе руководителями подразделений. Мы благодарны профессору Василенко и другим профессионалам, которые работают и помогают нам в методологии расследования, правильного документирования преступлений, в первую очередь против человечности, чтобы грамотно провести их в Украине и передать потом эти доказательства в международные инстанции. Более того, сейчас Украина с разрешения следствия активно предоставляет эти доказательства международным структурам — таким как ПАСЕ и другим. Мы частично публикуем то, что уже задокументировано: кто поставляет оружие, кто эти российские граждане, которых мы задерживаем, фиксируем доказательства агрессии, преступлений против человечности.

— СБУ часто отчитывается о задержаниях российских преступников и военных. Но почему у нас нет показательных судов? Почему мы не можем захватить и обменять, например, Надежду Савченко на какого-нибудь ГРУшника?

— Суды у нас проходят. Например, недавно граждан Российской Федерации был осужден на 12 лет, есть и другие приговоры. И такие действия относительно них будут продолжаться. Более того, это касается и тех, кого они используют в качестве своих агентов. Об этом нужно более активно говорить, и мы будем это делать.

Что же касается такой фигуры, как Надежда Савченко, то она должна быть просто освобождена, ведь ее похитили с территории Украины. Служба безопасности такой незаконной деятельностью не занимается — мы не похищаем граждан соседних государств, поскольку это преступление. Весь так называемый судебный процесс над Надеждой построен на преступлении — ей пытаются приписать то, чего она не делала.

А вот мы всегда задерживаем и преследуем законным образом, в том числе граждан РФ. Более того, мы всегда сообщаем родственникам, посольству и консульствам, что их гражданин задержан во время боевых действий или при содействии терроризму. Мы также публично или непублично сообщаем, что найдено тело убитого боевика — гражданина РФ, поэтому просим приехать вместе с консулом и идентифицировать его, чтобы отдать родственникам и по-человечески похоронить. Мы не позволяем себе делать так, как делают террористы или российские спецназовцы, которые ведут себя с погибшими украинцами, как дикари. На нашей территории не действуют передвижные крематории, и мы никого не сжигаем. Таким образом, одно дело — как действуют террористические организации под руководством Кремля, а другое — как действует украинское цивилизованное государство.

Так, с целью освобождения наших заложников, в том числе наших военных, Служба безопасности вместе с ГПУ была вынуждена через суд просить изменить меру пресечения относительно более тысячи задержанных. Среди них были люди, причастные к сепаратизму и к более серьезным преступлениям против нашего государства. Таким образом, это миф, что мы якобы просто выпускаем этих людей. Мы не выпускаем их — мы меняем меру пресечения, чтобы вернуть тех, кого на территории «ДНР-ЛНР» незаконно удерживают и пытают бандформирования или российские спецслужбы. Это очень непростое дело, но мы должны его выполнять.

«АТЦ ПРИ СБУ ОСТАЕТСЯ ГЛАВНЫМ КООРДИНИРУЮЩИМ ОРГАНОМ, ОТВЕТСТВЕННЫМ ЗА ПРОВЕДЕНИЕ ЛЮБОГО АТО»

— Антитеррористический центр СБУ — он ли до сих пор является главным органом, отвечающим за проведение Антитеррористической операции на востоке?

— АТЦ при СБУ так и остается главным координирующим органом, ответственным за проведение любой антитеррористической операции, в том числе в Луганской и Донецкой областях.

Нами по поручению Президента на протяжении февраля-марта в Донецкой и Луганской областях проводится масштабная антикоррупционная спецоперация. Ее цель — противодействие и борьба с мародерством, коррупцией, в первую очередь в собственных рядах и среди правоохранителей, задействованных в АТО, особенно на пропускных пунктах. Как следствие, мы арестовали полковника СБУ и высокопоставленных представителей МВД и других органов, в результате чего мы четко видим, что угрожает безопасности нашего государства. В Донецкой и Луганской областях это отсутствие дисциплины, единого законного порядка в вопросах передвижения людей, грузов и соблюдения законности на освобожденных территориях. То есть наши военные освободили данную территорию при участии антитеррористических подразделений, а что дальше? Новая местная власть из космоса не прилетит, а старая, как правило, — пророссийская или сепаратистская. Надеюсь, благодаря военно-гражданским администрациям дело поменяется к лучшему.

Что же касается правоохранительных органов, то на освобожденные территории также должна прийти новая милиция. Мы подтянули к востоку и дальше продолжим разворачивать контрразведку СБУ из других областей. Чтобы раз и навсегда преодолеть позорные явления мародерства и коррупции, мы должны окончательно договориться с добровольческими батальонами, которые в первые дни противостояния с агрессором взяли в руки оружие.

— Кстати, что будет дальше с добровольческими батальонами?

— Часть добровольцев, которые согласятся вступить в ВСУ, Нацгвардию или даже СБУ, перейдут в соответствующие подразделения с оружием, получат статус, социальные гарантии, выплаты, звания и в случае желания останутся служить. Все же остальные формирования должны разоружиться и уйти из зоны АТО, потому что преступники часто используют добрую славу добровольческих батальонов ради собственной выгоды.

Например, сейчас мы расследуем дело относительно убийства нашего офицера Виктора Мандзика, который остановил контрабандистов-мародеров, а те его дерзко убили. Они также использовали форму ВСУ, оружие, прикрывались всевозможными удостоверениями, связями в одной из облгосадминистраций. Преступное гнездо, которое там образовалось и проявило себя в Донецкой и Луганской областях, использует ситуацию неопределенности, когда есть щель и возможность под видом какого-то батальона грабить, воровать, убивать и быть безнаказанными. В интересах нашей национальной безопасности это остановить и навести порядок — легализовать и предоставить статус всем батальонам. Все же преступные формирования должны быть разоружены и выведены, а те люди, которые причастны к убийствам и другим преступлениям, должны преследоваться в соответствии с законом.

Такую операцию СБУ провела в Волновахе, где были задержаны десятки лиц и найден убийца офицера Службы безопасности. Мариупольский суд выдал санкции на его арест, и сейчас он сидит в камере рядом с Пукачем — как мы и обещали, ведь для нас это принципиальный вопрос. Он не избежит наказания, и его политические крышеватели не смогут ему помочь. Сейчас нужно дать СБУ возможность очистить территорию Донецкой и Луганской областей от мародеров и преступников.

«СБУ — АПОЛИТИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА, КОТОРАЯ НАХОДИТСЯ ВНЕ ПОЛИТИКИ. ФАМИЛИИ ТЕХ ИЛИ ИНЫХ ОЛИГАРХОВ НАС НЕ ИНТЕРЕСУЮТ»

— СБУ не единожды оказывалась крайней в политических разборках на верхних ступенях власти. Что будет после конфликта вокруг «днепропетровской команды»?

— Ничего. СБУ — аполитическая структура, находящаяся вне политики. Поэтому на нас это никак не отразится. Вообще, фамилии тех или иных олигархов нас не интересуют. Особенно после Майдана. Нам неважно, какой политический спонсор пытается прикрыть преступную деятельность. Например, если везли сигареты, алкоголь — зарабатывали на этом, значит — будут отвечать. СБУ неоднократно уже задерживала и останавливала контрабанду в зоне АТО, независимо от «крыши» нарушителей.

Президент никогда не ставит задачу: работайте против того или иного политика или олигарха. Напротив — требует одинаково относиться ко всем. Поэтому часто возникают ситуации, когда приходится иметь дело с людьми, которых ты знаешь лично. Мы будем противодействовать мародерству и терроризму на любых уровнях и кого бы это ни касалось. Например, народный депутат Андрей Денисенко. Я знаю этого человека еще с общественного актива Днепропетровщины — решительный, реальный боец с прошлым режимом. Но в этой ситуации он повел себя неправильно и фактически стал на защиту правонарушителей. Поэтому, даже зная и уважая Андрея, я не могу дать команду остановить расследование.

— По словам народных депутатов из «группы Коломойского», вы публично заявили о допросе Корбана и Олийныка относительно убийства офицера СБУ в Волновахе, хотя это преступление произошло лишь на следующий день. Как так получилось?

— Речь шла о допросе относительно похищения Величко. Более того, при допросе они угрожали следователям. Мы настаиваем на открытии уголовного производства за угрозы и препятствование следствию — я уже обратился к генеральному прокурору. Сейчас в полном сотрудничестве с ГПУ и МВД ведется расследование в рамках объединенного производства относительно бандитской и разбойной деятельности десятков лиц, в том числе из днепропетровских и разных других охранных структур. Мы настаиваем на том, чтобы те, кто похищал и применял пытки против граждан Украины, кто причастен к убийству людей, были допрошены и привлечены к уголовной ответственности. Тогда никакой политики не останется.

«ОБВИНЕНИЯ ИЛИ СВИДЕТЕЛЬСТВА, КОТОРЫЕ НЫНЕ ПРОЗВУЧАЛИ ОТ ПУКАЧА В АПЕЛЛЯЦИОННОМ СУДЕ, ДОЛЖНЫ БЫТЬ ДОРАССЛЕДОВАНЫ»

— Генпрокуратура отказала в расследовании сенсационных заявлений подсудимого по «делу Гонгадзе» Алексея Пукача о незаконных действиях, угрозах и шантаже в его адрес со стороны прокуроров и судьи Андрея Мельника, которые он сделал на заседании Апелляционного суда Киева. Как прокомментируете?

— Я давно говорил о том, что не может быть секретности в этом резонансном деле. Напомню, что именно СБУ при моем первом руководстве в 2009 году задержала Пукача. Дальше делалось все для обеспечения его безопасности. Это необходимо было для того, чтобы он пришел в суд и в открытом режиме ответил на все вопросы — для самого суда и всех граждан Украины. Пукач был готов свидетельствовать сразу. Позиция относительно рассекречивания материалов по этому делу принципиальна, ведь, будучи в парламентской оппозиции, мы много критиковали Януковича за то, что они засекретили судебное заседание. Это преступление. Сейчас очень правильно, что заседание суда проходит в открытом режиме, а дальше должны быть окончательно рассекречены материалы дела, соответственно и судебные заседания должны продолжаться в открытом режиме. А те обвинения или дополнительные свидетельства, которые сейчас прозвучали от Пукача в Апелляционном суде, должны быть дорасследованы. То есть резонансные преступления должны быть справедливо восприняты в обществе, чтобы оно окончательно узнало, кто исполнитель, кто организатор, а кто заказчик. Только после этого можно говорить, что это убийство раскрыто.