Ультиматум после «нуля»

Переговорный процесс по Донбассу фактически топчется на месте, и это не новость для многих экспертов, да и рядовых граждан, которые уже привыкли слышать об отсутствии прогресса в деоккупации захваченных Кремлем украинских территорий. Однако следить и анализировать попытки и усилия в этом направлении, которые в первую очередь демонстрирует Украина, непременно нужно.

Так, на днях в Берлине состоялась встреча политических советников лидеров государств — участников нормандского формата. Украинскую делегацию возглавлял вице-премьер-министр по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Алексей Резников, в ее состав входил руководитель Офиса президента Андрей Ермак. После встречи в Офисе украинского президента сообщили, что Россия взяла паузу для подготовки ответа на «консолидированную позицию Украины, Франции и Германии».

«Участники встречи подробно, по пунктам, обсудили процесс выполнения договоренностей, достигнутых лидерами государств «нормандской четверки» по результатам саммита в Париже в декабре 2019 года, и выделили ряд неотложных задач, которые должны быть реализованы в рамках работы во время ближайших заседаний Трехсторонней контактной группы для ускорения переговорного процесса и создания предпосылок для проведения следующего саммита в нормандском формате в Берлине», — говорится в сообщении.

Реакция Москвы, как всегда, прозвучала в стиле обвинений в адрес Украины. Россия ждет от Украины проекта поправок к Конституции, которые бы урегулировали «особый статус Донбасса». «Не до 6 июля, а в ближайшее время. Таким образом, сегодня не удалось получить от Украины четкого ответа, когда будет подготовлен этот документ поправок к Конституции», — цитируют российские СМИ заявление заместителя главы Администрации президента России Дмитрия Козака.

И если руководитель ОП Украины Андрей Ермак после переговоров сообщил, что встреча в Берлине «на шаг приблизила проведение саммита в Берлине», то Козак заявил об отсутствии прорыва по результатам встречи. «Участники встречи попытались определить временные рамки проведения нового саммита. Но об этом говорить пока очень-очень рано, так как необходимо выполнить в полном объеме — а это огромный объем работы, прежде всего со стороны Украины — те решения, которые были одобрены на саммите 9 декабря. Это десятки различных законов, которые нужно не только разработать, но и согласовать с Донбассом», — сказал Козак.

На что Президент Украины Владимир Зеленский, находясь в Одессе, отреагировал: «Никто от Украины не может ничего требовать. Мы — независимая страна, нужно всем поработать над риторикой. Что касается встречи, скажу вам откровенно: пока не готов говорить. Очень неплохо прошла встреча, предметно прошла. Больше нечего комментировать».

«Для меня более знаковыми были заявления со стороны Дмитрия Козака, потому что они показывают, что российский подход никоим образом не изменился, — дает комментарий «Дню» главный консультант отдела военной и военно-экономической политики Национального института стратегических исследований Николай БЕЛЕСКОВ. — Особенно тезис, что любое прекращение огня, на котором настаивает украинская сторона, должно не просто происходить в контакте с непризнанными псевдогосударственными образованиями под российским руководством, а должно быть частью общего урегулирования, как Козак сам сказал: «Согласование правил совместного существования». Россия четко сохраняет свою линию по параллельному выполнению комплекса мероприятий, а не последовательного, как предлагает Украина. И четко понимает свой главный инструмент давления — продолжение обстрелов. Это фиксирует, что, независимо от того, кто у власти в Киеве, и независимо от того, кто представляет Россию на переговорах, она будет продолжать гнуть эту линию, вероятно, исходя из того, что время играет на их стороне».

Что касается заявлений с нашей стороны, опубликованных на сайте Президента Украины, риторика ожидаемая: как эта, так и предыдущая власть постоянно пытается показать, что Берлин и Париж на нашей стороне, что они не просто вовлеченные посредники, а с нами на совместном фронте, — продолжает эксперт. — Поскольку есть четкий запрос на мир среди избирателей Зеленского, он ожидания эти поддерживает. В дальнейшем будет продолжаться позиционная дипломатическая борьба, суть которой: кто виноват в том, что не имплементируются соответствующие соглашения. Думаю, саммита лидеров «норманнской четверки» пока ожидать не стоит. Одно дело принять «формулу Штайнмайера», которая позволяет двойную трактовку, и можно было говорить, что мы выполнили определенные требования, здесь, напротив, все гораздо сложнее, и мы просто сделали круг в переговорном процессе. Президент Зеленский для себя теперь тоже понимает, что не все зависит от Украины в этом конфликте, а другая сторона не демонстрирует никакого желания».

В последнее время можно наблюдать как украинская делегация довольно часто посещает немецкую и французскую столицы, координируя свои предложения и действия с европейскими партнерами по нормандскому формату. По сообщению ряда СМИ, Андрей Ермак и Дмитрий Козак пока не контактируют напрямую, как это было раньше, — большинство переговоров ведется через Берлин и Париж, хотя немцы пока активнее французов.

«Хорошо, что подобные встречи проходят, но обидно, что Российская Федерация своей позиции не меняет, — дает комментарий «Дню» бывший министр иностранных дел Украины Владимир Огрызко. — Поэтому говорить о каких-то шагах к предстоящему саммиту лидеров «нормандской четверки» действительно сложно. Тем не менее, на этих встречах мы можем демонстрировать конструктивность позиций западным партнерам, а то, что Россия фактически выдвигает ультиматумы, свидетельствует, что на встречу согласится только в том случае, если мы пойдем на ее условия. Если не заставить Россию изменить позицию, тогда вряд ли стоит ждать серьезных изменений. Нам стоит рассчитывать на поддержку Запада и давать четкую аргументацию своих шагов и важность проведения встречи».

Украина активизировалась и на переговорах в рамках Трехсторонней контактной группы в Минске, введя двух новых представителей, которые представляют оккупированную часть Донбасса. Однако Кремль и здесь постоянно тормозит процесс, требуя уступок от Украины, в частности прямого диалога между Киевом и Донецком, Луганском, то есть марионетками Москвы. Но проблема здесь намного глубже.

В действительности, все сегодняшние события вокруг минского процесса — это следствие дипломатической ловушки, в которую попала украинская власть во главе с предыдущим президентом Петром Порошенко, подписав год назад рукой творца кланово-олигархической системы в Украине Леонида Кучмы договоренности в столице Беларуси. Начав переговоры в Женеве, где присутствовали американцы, Украина не выдержала давления и согласилась на прямой контакт с террористами и представителем Кремля (после открытого введения российских войск на территорию Украины). В результате, сегодня действующая власть во главе с Зеленским вынуждена действовать в соответствии с соглашением, которое ей осталась в наследство и которое она пытается пересмотреть, привлекая немцев и французов, чтобы модернизировать Минские договоренности.

Между тем, министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба заявил: «В настоящее время вводить в «минский формат» еще и проблематику Крыма — в действительности блокировать и Крым, и Донбасс. Мы на всех уровнях — и в МИД, и в ОП — постоянно работаем над тем, чтобы вопрос Крыма оставался в повестке дня среди приоритетных. Я могу абсолютно спокойно сказать, что в настоящий момент мы, по сути, возродили активную тему Крыма в международных переговорах и очень наступательно ее продвигаем, контактируем с нашими партнерами. То есть уже их «разогреваем» к следующим шагам» (radiosvoboda.org).

В адрес министра уже звучит критика, но нужно понимать, что здесь нет однозначных ответов. Ведь было ошибкой с самого начала подписывать «Минск-1», «Минск-2», забыв о Крыме, а теперь мы не знаем ответа на вопрос — согласится ли Россия вводить проблематику Крыма в «минский формат», если она даже не выполняет «Минск» без Крыма, пытаясь «запихнуть» оккупированную часть Донбасса в Украину на своих условиях.

«Я думаю, что Кулеба прав в своем тезисе об отделении вопросов Крыма и Донбасса, — считает Николай Белесков. — Ведь наши международные партнеры руководствуются определенной логикой: сначала работать там, где больше перспектив, а затем уже говорить о Крыме. С Украинской стороны идет речь об отдельной платформе, хотя ее реализовать будет очень трудно. Все сводится к одному: для России пойти на обсуждение Крыма — отрицать все то, что они говорили до этого, в частности то, что вопрос Крыма закрыт. Мы приходим к тому, что кто бы ни был в Киеве при власти, если он отстаивает национальные интересы и виденья — ему будет очень трудно. В условиях того, что ни одна, ни другая сторона не собирается уступать, и изменять переговорную позицию, гипотетически, можно было бы говорить о заморозке конфликта на Донбассе, но сразу возникнет вопрос, на что россияне будут менять прекращение боевых действий. Это для них огромный инструмент, и они просто так его не отдадут».

Более правильной здесь все-таки будет идея, которую не так давно выразил вице-премьер Алексей Резников. «Возвращение к рамкам Будапештского меморандума было бы шагом в правильном направлении. Одна попытка сделать это уже была сделана. Еще 1 марта 2014 года представитель Великобритании в Совете безопасности ООН предложил начать срочные консультации в Будапештском формате. Тогда эта инициатива не пошла дальше. Теперь мы должны рассмотреть вопрос о возвращении к «формату Будапешта». Сначала консультации должны проходить без участия России, поскольку Москва отказалась от своего статуса гаранта в интересах того, чтобы стать оккупационной силой. Однако Будапештский формат впоследствии предоставит возможности для нового взаимодействия с Кремлем»,  написал он в своей колонке для Atlantic Council.

Собственно, эта идея не нова (раньше о ней высказывались эксперты, политики), но на таком уровне она прозвучала впервые. Принуждение России к «будапештскому формату», где будут американцы, британцы и по желанию присоединяться французы и немцы, как раз предусматривало бы переговоры по поводу возвращения всех оккупированных украинских земель — и Крыма, и части Донбасса.