Все, что могут...

Весь день, 16 января, народные депутаты посвятили так называемому закону о реинтеграции, хотя самого слова об этом там нет. А полностью законопроект называется «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях». В первом чтении он был принят еще осенью, но перед вторым чтением к законопроекту подали более 700 поправок. Соответственно, чтобы рассмотреть их все, необходимо было время. Когда готовился номер, депутаты на вечернем заседании еще продолжали рассматривать поправки, в основном отклоняя все предложенные изменения. В частности, попытка отдельных депутатов приобщить к закону вопрос Крыма, была неудачной. Парламентарии их одну за другой проваливали. На предложение Рефата Чубарова о необходимости включить в закон все оккупированные территории, не только Донбасс, другой представитель «Блоку Петра Порошенка» Иван Винник ответил ему, что «нельзя изменять название после первого чтения, тем более, проект и без того унифицирован».

Тем временем под Радой шли протесты. Активисты «Стоп реваншу» требовали принять законы о деокупации Донбасса, о коллаборационизме, об Антикоррупционном суде, законопроекты о языке и церкви. «Реваншем и реваншистами мы называем тех, кто противодействует изменениям, которые произошли после Майдана, — комментирует «Дню» член Молодежного националистического конгресса Сергей РЕПИК. —  Парламент долго игнорировал наши требования, говорил, что данные законы несвоевременны, однако это не так и тянуть больше некуда. Я не вижу ничего страшного в расширении полномочий президента во время принятия решений в зоне боевых действий, ведь это позволяет оперативно действовать. Конечно, данный закон несовершенный. Но я считаю, его необходимо принять. Пусть лучше будет маленький прогресс, чем никакого».

В ТАКОЙ БЛАГОДУШНОЙ АТМОСФЕРЕ РАССМАТРИВАЛСЯ В ПАРЛАМЕНТЕ ЗАКОПРОЕКТ О «РЕИНТЕГРАЦИИ» ОККУПИРОВАННОЙ ЧАСТИ ДОНЕЦКОЙ И ЛУГАНСКОЙ ОБЛАСТЕЙ

Напомним, что документ, в частности, регулирует правовые основы использования Вооруженных сил Украины на востоке страны и официально признает РФ агрессором, оккупировавшим часть украинской территории. Отменяется так называемая антитеррористическая операция, которая тянется почти четыре года. Что еще предусматривает новый законопроект и почему с таким трудом продвигался процесс его принятия?

«НАМ НЕОБХОДИМО, ЧТОБЫ РФ НА МЕЖДУНАРОДНОМ УРОВНЕ БЫЛА ПРИЗНАНА АГРЕССОРОМ И ОККУПАНТОМ»

Мария ЗОЛКИНА, аналитик фонда «Демократические инициативы»:

— Этот законопроект прежде всего несет политическое значение. Важным позитивным моментом является то, что государство переформатирует собственные действия. То есть Украина отходит от термина АТО и признает войну войной. Но здесь есть нюанс. Не понятно, к чему приходим. Также сильной стороной является то, что мы на законодательном уровне признаем факт оккупации нашей территории. Но существует и обратная сторона вопроса. Все эти объективные признания уместны для нашей внутреннеполитической справедливости. Нам необходимо, чтобы РФ была на международном уровне признана агрессором и оккупантом. Для того чтобы для РФ были конкретные юридические последствия, нужно выиграть дела в международных судах. То, что происходит сейчас в международных судах, касается не оккупации, а финансирования терроризма. Также слабой стороной является то, что, с одной стороны, мы отходим от АТО, но при этом не понятно, какой режим вводим. Военного положения нет. Хотя по содержанию законопроекта №7163 многие вещи исходят именно из  режима военного положения. Это, в частности, касается возможности ограничения прав гражданского населения для выполнения конкретных мероприятий. Что касается военного положения, у нас существует отдельный закон. Но то, что предусматривается новым законом, не является военным положением. Отсюда может исходить большая путаница. Это будет какой-то третий режим, детали которого на практике не урегулированы.

То есть кроме законопроекта 7163 нужно принять еще кучу нормативно-правовых актов, которые бы регулировали механизм того, каким образом Оперативный штаб должен осуществлять силовую операцию. Например, этому Оперативному штабу должны быть подчинены местные органы и должностные лица, приобщенные к реализации этих мероприятий. Как это заработает на практике, еще никто не знает. Существует проблема с определением зон безопасности. Право их определять предоставляется Оперативному штабу, но каким именно образом — не понятно. Следует осознавать, что на практике не все бывает гладко. Проблема может быть с определением деятельности общественных организаций на тех территориях. Как мы знаем, там работает много волонтерских организаций. Разрешение на их деятельность может быть предоставлена новой структурой — Оперативным штабом. Насколько согласованно будет работать эта система, пока неизвестно, но об этом нужно думать уже сейчас. Пока мы видим лишь наличие постулатов для основания новой институционной структуры. Но вместе с тем должна быть проведена огромная правовая и организационная работа. К сожалению, мне кажется, что в упомянутом законопроекте намешано грешное с праведным.

«УКРАИНА ДОЛЖНА ИМЕТЬ СВОЮ ЧЕТКУЮ СТРАТЕГИЮ ПО УКРЕПЛЕНИЮ СОБСТВЕННОГО СУВЕРЕНИТЕТА»

Алексей ДАНИЛОВ, бывший глава Луганской ОГА, бывший мэр Луганска:

— Я не понимаю ситуации, когда политики употребляют термин «Донбасс» по отношению к оккупированным территориям. Ответственные политики в своих высказываниях и комментариях должны употреблять четкий термин — оккупированная часть Донецкой и Луганской областей. К сожалению, мы видим, как таким важным моментом многие пренебрегают. Донбасс — это часть Днепропетровской, Донецкой, Луганской областей Украины и часть Ростовской области РФ. Украинские политики, когда употребляют этот термин, тем самым навязывают его и послам Евросоюза. Как следствие — имеем большую путаницу, поэтому у многих складывается впечатление, мол, это какая-то отдельная территория под названием «Донбасс».

16 ЯНВАРЯ 2018 Г. ВОЗЛЕ ВЕРХОВНОЙ РАДЫ УКРАИНЫ. АКТИВИСТЫ «СТОП РЕВАНША» ТРЕБОВАЛИ ПРИНЯТЬ ЗАКОНЫ О ДЕОККУПАЦИИ ДОНБАССА, О КОЛЛАБОРАЦИОНИЗМЕ, ОБ АНТИКОРРУПЦИОННОМ СУДЕ, ЗАКОНОПРОЕКТЫ О ЯЗЫКЕ И ЦЕРКВИ

Что касается законопроекта, то здесь трудно что-то сказать, ведь у нас ни Конституция, ни другие законы не имеют норм прямого действия. То есть можно принять идеальный закон, но вопрос останется в том, кто его будет выполнять. Проблема в реализации. Что касается деоккупации, должен сказать, что все, что происходит на оккупированных территориях, зависит только от Владимира Путина. Безусловно, Украина должна иметь свою четкую стратегию по укреплению собственного суверенитета. Но судьба оккупированных территорий, к сожалению, зависит только от Кремля. Существует ряд составляющих в этом вопросе — возвращать людей, возвращать территории или возвращать людей вместе с территориями. Безусловно, нужно восстанавливать наш суверенитет, но мне кажется, что в стране пока нет четкой стратегии относительно этого.

«В БОРЬБЕ С РФ ДЛЯ НАС ОЧЕНЬ ВАЖНЫ ПРАВОВЫЕ ОСНОВАНИЯ»

Дмитрий ТЫМЧУК, народный депутат, «Народный фронт»:

— Важным моментом является то, что законопроект 7163 четко прописывает правовой статус оккупированных территорий. Выходит так, что уже международные инстанции признают факт оккупации и агрессии РФ против Украины, а наши законодатели почему-то с этим не торопятся. Сейчас существует сложная проблема с тем, что в судах лежит много исков против государства Украина для выплаты материального и морального ущербов. Это в корне неверный подход, ведь Украина ни на кого не нападала. Источником потерь является Россия. Украина абсолютно справедливо инициирует иски против РФ. Нам нужно законодательное поле и четкие правовые ориентиры. По Крыму у нас есть закон об оккупации. Что касается Луганской и Донецкой областей, у нас такого правового поля, которое, в частности, должно помочь и юристам, и дипломатам, не было. Как известно, РФ признает факт аннексии Крыма, а вот относительно востока Украины у нее позиция «нас там нет». В борьбе с РФ для нас очень важны правовые основания. В законопроекте мы приравниваем оккупацию Крыма и оккупацию части Луганской и Донецкой областей, несмотря на позиции России. При этом мы должны понимать, что законом нельзя прописать алгоритм деоккупации. Это другая сфера. Закон дает правовые основания для осуществления деоккупации. Сама же стратегия деоккупации должна быть прописана отдельно, на другом уровне. В законопроекте, который был принят в первом чтении, было много моментов, которые требовали уточнения. Комитет по безопасности и обороне проделал большую работу по доработке этого документа. Статья 10, которая регулирует полномочия силовиков, вообще требовала отдельного заседания комитета. Приметно то, что некоторые депутаты, которые голосовали за правки в комитете, неожиданно начали выступать против них. Это странная позиция. Они начали критиковать свою же работу. Здесь проблема в том, что поправки голосуются отдельно. Если некоторые поправки не были проголосованы, то их авторы говорят, что не будут голосовать за законопроект в целом.