Есть шанс оторваться...

5 июня PEN Ukraine организует онлайн-дискуссию — «Эпоха (бес)системных изменений: Какую Украину мы строим?». Участники дискуссии будут говорить о том, в каком направлении движется Украина, каким должно быть видение ее развития и что происходит при условии, что такого общего видения нет. Спикеры обсудят положение дел с разных перспектив: исторической, социологической, философской и с позиций социальных инноваций. А еще обсудят, имеют ли украинцы ценностные ориентиры и моральные авторитеты, какие и кто они.

Тема актуальна, ведь внешний креатив и новые технологические подходы во время избирательной кампании, которые уже значительно меньше использовались после прихода к власти, не конвертировались командой ЗЕ во внутриполитические перемены. Через год правления все более очевидным становится, что новая власть достаточно уверенно заняла старые полусоветские бюрократические должности, опираясь на договоренности и ресурсы «продукта» времен кучмизма — олигархов. Старая система засосала так, что сейчас почти не осталось и внешнего креатива.

Недавно бывший представитель Президента в АР Крым Борис Бабин, в частности, написал у себя в «Фейсбуке»: «В 2020 году наконец эксперты вынуждены признавать, что у нас не только МИД УССР и прокуратура УССР, но и Верховная Рада УССР и Президент УССР во главе властной системы. Такое понимание следует приветствовать, поскольку состояние чисто советской ментальности руководителей отечественного госаппарата наконец признано ключевым основанием наших экономических, безопасностных и военных неудач».

Слова Бабина не стали открытием, известный исследователь голодоморов в Украине Джеймс Мейс неоднократно ранее об этом писал. Вот, например, цитата из его статьи «Ваши мертвые выбрали меня... Наследие голодомора: Украина как постгеноцидное общество» в «Дне» (№ 26 от 12 февраля 2003):

«Я убежден — чтобы централизовать полную власть в руках Сталина, нужно было уничтожить вторую советскую республику, а следовательно, истребить украинское крестьянство, украинскую интеллигенцию, украинский язык, украинскую историю в понимании народа, уничтожить Украину как таковую. Калькуляция была очень простой и крайне примитивной: нет народа, значит, нет отдельной страны, а в результате нет проблем. Такая политика в классическом понимании этого слова означает ГЕНОЦИД. ...Сталинская политика социологически сожженной земли в известной степени действительно уничтожила Украину как таковую, в смысле, что она осуществила кардинальный разрыв в процессе нормального развития украинского народа, и это привело к уникальной ситуации — если развал коммунизма мог в таких странах, как Польша, Чехия, Венгрия и т.д., привести к реставрации утраченной независимости предсуществующих народов, то в Украине, за пределами западных областей, украинская нация в смысле человеческого сообщества, которое имеет консенсус относительно собственной идентичности, собственной истории, культурных ценностей, в определенном смысле осталась просто национальным меньшинством в собственной стране. Иными словами: народ и страна были такими задерганными, такие запуганными, что когда Украина обрела независимость, у народа не было четко определенного единого мнения относительно своего будущего. Были только предсуществующие структуры Украинской ССР. В 1991 году мы все сделали фундаментальную, хотя и бессознательную ошибку, когда думали, что мы создали новое независимое государство. Сегодня ясно, что это было обретение независимости предсуществующим государством. Фактически такие же люди продолжали делать то же самое, и дальнейшее развитие пошло от этого».

ПРОВОЗЛАШЕНИЕ СУВЕРЕНИТЕТА УКРАИНЫ 16.07.1990 г. / ФОТО УКРИНФОРМ

Впрочем, большинство украинских политиков (главная заслуга в этом, конечно, второго президента Леонида Кучмы, который был дольше всех во власти) не просто делали то же самое, а фактически, прикрываясь инструментами демократии, начали уничтожать накопленные за советский период ресурсы, не строя ничего нового. Все эти годы они, не гнушаясь никаких методов, паразитировали на теле украинского государства, которое на самом деле нужно было еще создать. И они создали — некий деградировавший совок, уродливый гибрид, параллельную реальность, где одним из принципов было и есть — «бери побольше, беги подальше». К сожалению, все события в Украине, в том числе и трагические, включая российскую агрессию, все стремления украинского народа, который так и не самоорганизовался в настоящую партию, пока не в состоянии демонтировать мутанта.

Как оцениваете ситуацию вы (наши эксперты)? И еще, возникает вопрос — а вот что после, что мы будем иметь завтра?

«Я УВЕРЕН, ЧТО НАЗАД, НИ В СОВОК, НИ В РОССИЮ В ЕЕ ИМПЕРСКОМ ПРОЯВЛЕНИИ, МЫ НЕ ВЕРНЕМСЯ»

Владислав ГРИНЕВИЧ, историк, доктор политических наук, Институт политических и этнонациональных исследований имени И.Ф. Кураса НАН Украины:

— У нас очень много осталось от УССР, мы фактически переняли ее модель, но она очень мощно трансформируется. Учитывая то, что мы идем в Европу, было принято много реформистских законов. Я, как историк, могу говорить о том, что происходит в моей области — декоммунизация, деколонизация, я имею в виду прежде всего те времена, когда у власти был Порошенко, а Институтом национальной памяти руководил Владимир Вятрович. В меньшей степени эти процессы происходят сегодня, потому что сейчас все немного приторможено. В данном случае, чтобы освободиться от совка, советской модели, нужно пройти длительный процесс. Нельзя просто сегодня выйти на площадь и сказать: «Мы — другие». Должны смениться поколения, сознание людей, законы.

У нас недавно была интересная конференция, посвященная сравнению Ирландии и Украины, она касалась широкого круга вопросов, не только их голода, но и изменений экономики, культурных аспектов. Исследователи, которые там выступали, говорили о том, что выход из колониального статуса, является похожим процессом, хотя Ирландия не признает себя колонией, Великобритания ее так не называла, но де-факто это было, так же и Украина, которая никогда не признавала себя колонией, но, по сути, была ею. Ирландия стала одной из наиболее быстро трансформирующихся экономик. Они быстро освобождаются от наложенных британских моделей, хотя в языковом развитии они отстают от Украины: языковые законы у нас принимаются и язык сохранился, в Ирландии с этим значительно сложнее: там англоязычные газеты, медиа доминируют. Украина все же постепенно освобождается от доминирования России в теле- и кинопространстве, литературе. Однако в теме образования мы до сих пор остаемся постсоветской моделью, и очень медленно из этого выходим. Ирландия сейчас имеет очень высокую долю ВВП на душу населения, а мы остаемся очень бедной экономикой. Ирландцы занимаются преимущественно различными высокими технологиями, компьютерными продуктами и т.п. Мы же продаем сырье, которое даже не можем обработать. В этом смысле мы даже не постколониальный, а колониальный продукт. Безусловно, в этом смысле, процесс освобождения от совка сложный, и для этого нужна воля, в первую очередь политическая. Мне кажется, сейчас мы имеем такой состав чиновников, которые даже не понимают глубины проблемы, и еще меньше они могут сделать в этом случае.

Несмотря на власть, люди сами, как барон Мюнхгаузен, извлекают из этого болота страну. Собственно говоря, общество пытается выйти из этого состояния. К сожалению, нам в этом помогает война, потому что она в значительной степени показала определенные моменты. Если мы до 2014 года боялись произносить на высшем уровне слова «колония», «империя», «выход», то впоследствии стало ясно, кто есть кто. Этот процесс продолжается сам, его никто не направляет, а иногда затормаживает, так это сейчас выглядит. Несмотря на это, шаг за шагом мы движемся. Может, это шаги черепахи, но движение однозначное. Я уверен, что назад, ни в совок, ни в Россию в ее имперском проявлении мы не вернемся.

«НАС ЖДУТ НЕЛЕГКИЕ ВРЕМЕНА. НО Я НАДЕЮСЬ НА СОЗНАТЕЛЬНУЮ И АКТИВНУЮ ЧАСТЬ УКРАИНЦЕВ В НАШЕЙ СТРАНЕ»

Павел КРАВЧЕНКО, кандидат исторических наук, доцент кафедры всемирной истории Винницкого государственного педагогического университета имени Михаила Коцюбинского:

— Прекрасно помню, как происходило провозглашение независимости Украины, и за последующие 10 лет у меня уже сложилась картина, почему мы до сих пор блуждаем в трем соснах. Нас часто сравнивают с Чехией, Словакией, Польшей или странами Балтии, не учитывая принципиальных моментов — мы не похожи ни на одну из них, прежде всего цивилизационно. Все эти страны относятся к западной протестантской / католической цивилизации — со всеми ей присущими атрибутами. Например, единой европейской культурой и частной собственностью, основой которой является Греция и Рим. Для них в конце 1980-х годов не произошло ничего особенного. После 40-45 лет пребывания под воздействием Советского Союза и социалистической системы они снова вернулись к привычному образу жизни — к рынку, к демократии, к либерализму — ко всему, что у них было до «советов». А теперь вопрос: куда и к чему вернулись мы?

Поэтому, возвращаясь к вопросу, что произошло в 1991 году, следует вспомнить, кто голосовал за независимость Украины в парламенте? Ответ — коммунистическая партия. Почему? Потому что была угроза потери коммунистами власти, а значит и собственности. Тогда за независимость отдала свои голоса коммунистическая «Группа 239». Ее полное название — «За советскую суверенную Украину». Форма после 24 августа изменилась, а смысл? То-то же. Даже первым президентом стал бывший член Политбюро ЦК КПУ Леонид Кравчук, хотя и баллотировался как беспартийный. Его избрание также было закономерным, ибо сознание украинцев в то время в большинстве было советским и прокоммунистическим, несмотря на известные уже тогда преступления прежнего режима. И действительно, абсолютно правильно было сказано, что на тот момент состоялось провозглашение независимой, но коммунистической, советской Украины. По содержанию, а не по форме. Парадоксальный набор слов, но по-другому не могло быть, потому что коммунисты оставались у власти до 2004 года.

И второй президент Украины был выходцем из коммунистической номенклатуры. Скажите мне, пожалуйста, по какому образцу они могли строить Украину? Ответ очевиден: по советскому или российскому. Другого они просто не знали. Тогда — генеральный секретарь, теперь — президент. А привычки, традиции, связи бывшей советской элиты что, куда делись? Я уже не говорю об их желания, возможности, цели. А способность принимать решения, когда всю жизнь только и делали, что выполняли указания Москвы?

Вместе с тем была часть политической элиты, которая понимала, что настоящее независимое государство еще надо построить. Вспомним Черновола, «Народный рух Украины» в первые годы его деятельности. И это меньшинство не могло определять стратегию развития страны. Они понимали, что для настоящей независимости мало определить государственные границы или ввести собственную валюту, хотя это важно. Но согласитесь, что до 2004 года мы не могли определиться, куда идем, чего хотим, кто наши стратегические партнеры... В информационном пространстве — полное доминирование российских СМИ. То же самое — в экономике. Такой была независимость — пророссийской, что вполне устраивало Москву.

Впервые о реальной независимости заговорила команда Ющенко. Именно тогда был избран проевропейский курс вместо «многовекторности» со всеми составляющими, из этого вытекающими: ЕС, НАТО... Именно это очень не понравилось Москве, которая с удивлением увидела, что «хохлы» действительно хотят быть независимыми, европейскими. И это при том, что Путин уже тогда взял курс на возрождение «Великой России» в рамках СССР. По крайней мере без Украины себя они не представляют последние 350 лет. Они никогда не признавали нас как государство, даже не рассматривали наше самостоятельное право на существование. Для них нас нет. Есть малороссы, которые взбесились и провозгласили независимость. Поэтому, по их мнению, Украину необходимо вернуть в «братской союз» или как там он будет называться.

Президентство Ющенко поставило проблему выбора перед украинской элитой. Им необходимо было определиться с выбором. Вспомним, кого тогда поддержал первый президент?  Вспомним, как быстро команда Ющенко раскололась на два блока — проевропейский и пророссийский, борьба между которыми имела своими последствиями результат президентских выборов 2010 года. Этот раскол ярко виден и сегодня. И это — одна из главных наших проблем, которая не дает возможности сконцентрироваться на главном. Если в 2014—2018 годах страна, казалось, окончательно определилась с по крайней мере внешними приоритетами, начала ряд европейских реформ, то сегодня история опять в значительной степени повторяется. Это большая беда для страны, когда в зависимости от победы на выборах меняется внешнеполитический курс. И внутреннее развитие, соответственно, тоже. Перетягивание каната продолжается. Ющенко — в сторону Европы, Янукович — в Россию, Порошенко — в Европу, нынешний глава государства и его команда медленно отказывается от проевропейского вектора и соглашаются на примирение (любой ценой) с Россией.

Более того, последний скандал в плоскости Байден-Порошенко показывает, что враг, Россия, прилагает максимум усилий для того, чтобы Украина потеряла поддержку со стороны США. В таком случае мы автоматически отойдем в сферу влияния (в орбиту) России, и кто его знает, как надолго. Теперь имеем серьезную угрозу потери основных атрибутов независимости и реальную возможность усиления раскола общества на проевропейское и пророссийское. Пугает то, что мы снова превращаемся в объект международной жизни без нас, за нас решают принципиально важные для Украины вопросы. Убежден, что неопределенность последнего года вполне устраивает Россию. Для нее хаос в Украине — шанс на реализацию своих целей. Поэтому нет ничего удивительного в том, какие усилия она прилагает для усиления дестабилизации в нашем государстве. Давление со стороны России, в том числе информационное, будет нарастать, это понятно, и без помощи ЕС, НАТО, США мы, откровенно говоря, не выживем. Альтернативы нет, кто бы что не говорил. Хотя в первую очередь все зависит от нас.

Что нас ждет? Очень непростые времена. Напряжение будет расти как внутри страны, так и на внешней арене, объективно или еще в большей степени благодаря действиям нынешнего руководства Украины. Я надеюсь на гражданское общество в нашей стране, на сознательную, активную часть украинцев, на национально сознательную элиту, для которых язык, вера и т.п. не абстрактные формальные символы, а залог реальной независимости, как бы банально это не звучало. Я как историк убежден, что Европа, Западная цивилизация — наше будущее (как и наше прошлое!). И вскоре этот курс станет необратимым. Кстати, об этом говорят (кто забыл) внесенные изменения в нашей Конституции. Наше место в Европе — среди стран, входящих в мощный Североатлантический блок, что является гарантией безопасности и независимости.

«ЕСТЬ УГРОЗА ВНУТРЕННЕЙ НЕСТАБИЛЬНОСТИ, КОТОРОЙ ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОПРОБУЮТ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ РФ И ЕЕ КОЛЛАБОРАНТЫ»

Павел ГОМОНАЙ, инфоцентр «Майдан Мониторинг», Ужгород:

— Нет, мы уже не живем в УССР-2 и не будем в ней жить, если только не сдадимся! Да, мы имеем сейчас реванш малороссийских сил. На фоне мощного патриотического и интеллектуального прорыва после Революции Достоинства он выглядит негативно.

За пять лет Украина сильно продвинулась в плане деколонизации, были решены извечные вопросы, такие как аннулирование акта аннексии Киевской митрополии 1688 года, основательная декоммунизация, полный выход из СНГ, газовая диверсификация, переориентация на страны свободного мира и вооруженное противостояние российской агрессии. После этого странно видеть публикации генерального прокурора на собственной странице в ФБ победобесной песни, странно видеть антиамериканскую кампанию, направленную против нашего главного союзника. Удивительно видеть появление в информационном пространстве, а порой и на государственных должностях, людей из когорты Януковича...

Но следует понимать, что история движется по спирали и сейчас мы имеем во многом лучшую ситуацию, чем после Помаранчевой революции. Нынешний президент и случайные люди в провластной политической партии действительно создают огромные риски для страны. Наибольшей является угроза капитуляции, подписание международных соглашений прекращения конфликта на условиях агрессора, которые будет очень трудно или невозможно отыграть назад в будущем.

Пока мы не изменим положение вещей, будущее не будет розовым. Нынешняя управленческая система не способна обеспечить обществу стабильность и прогресс. То есть мы обречены быть «пульсарами»: вспыхивать надеждами, что «вот уж в этот раз мы окончательно вырвались», а затем медленно возвращаться «на круги своя» и падать духом — до новой вспышки.

Однако нам следует запомнить, что Майданами невозможно управлять страной. Наоборот, они являются доказательством того, что действующая система управления не отвечает запросам общества. «Черной радой» можно свергнуть гетмана, но с ее помощью не поруководишь войском. Итак, наше «домашнее задание» — привести систему управления в соответствие с запросами общества и цивилизационными нормами — остается неизменным. Мы как будто нерадивые студенты — один и тот же экзамен сдаем по второму или третьему талону...

Реальна угроза внутренней нестабильности, когда по причине экономического коллапса и неспособности нынешней власти к управлению может произойти политический кризис, которым обязательно попытаются воспользоваться РФ и ее коллаборанты. Я верю в то, что гражданское общество найдет в себе силы остановить реванш и дать выиграть время, пока маятник общественных настроений не начнет снова двигаться в направлении построения свободной независимой страны.

«ИЗМЕНЕНИЯ В СОЗНАНИИ ЧЕЛОВЕКА ТРЕБУЮТ БОЛЬШЕ ВРЕМЕНИ»

Анатолий РОМАНЮК, доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой политологии Львовского национального университета им. Ивана Франко:

— В озвученном вопросе можем выделить две проблемы. Первая: стала ли/продолжила быть Украина в начале 90-х УССР? Вторая: восстала ли независимая Украина после провозглашения независимости и когда она восстала? Относительно первого: по моему мнению, если мы говорим о периоде 90-х годов, начиная от 91-го, то это был период воспроизведения/сохранения в Украине общественно-политического и экономического формата перестройки Михаила Горбачева. Не прослеживается тенденция реставрации общественной модели, свойственной до 1985 года (начала перестройки), то есть модели УССР. Из конструкции общества перестройки убрали КПСС/КПУ как руководящую и правящую партию и сохранили тенденцию к партийному плюрализму. Это само по себе было мощным шагом, который изменил конструкцию политической системы. Дополнительным шагом стали выборы как инструмент формирования институтов власти. Эти два фактора обусловили ряд масштабных общественно-политических изменений. Я считаю, что в декабре 1991 года независимая Украина восстала. Однако юридическое провозглашение/оформление независимости предполагало еще и фактическую реализацию, что не могло произойти мгновенно. Вот этот процесс действительно затянулся и наложился/совпал с процессом перехода от авторитаризма в институтах и практиках к демократии в институтах и практиках и изменениях в экономике и общественном сознании.

Переходный период был присущ всем странам бывшей народной демократии в Центрально-Восточной Европе, и длился он, по разным оценкам, до момента вхождения их в ЕС. Однако в Украине переходное состояние политической системы, когда сочетались и постсоветские демократические институты и практики, стабилизировалось и оформилось как самостоятельное/самодостаточное. Мы говорили о политических институтах и практиках, однако формирование независимого государства также предусматривает изменения политического сознания и культуры, вопросы национальной идентификации граждан. Как правило, изменения в сознании человека требуют еще больше времени, хотя состояние сознания граждан оказывает постоянное и мощное воздействие на общество в целом и отдельные его сферы.

«ЗА ВРЕМЯ НЕЗАВИСИМОСТИ У НАС ПОЯВИЛОСЬ ДВА ПОКОЛЕНИЯ СОЗНАТЕЛЬНЫХ УКРАИНЦЕВ»

Дементий БИЛЫЙ, председатель Херсонской областной организации КИУ:

— По моему мнению, взгляд Бориса Бабина весьма пессимистичный, хотя и не лишен смысла. После обретения Украиной независимости мы прожили несколько моделей развития нашей страны. Так, в 90-тые годы Украина была ярко выраженной советской республикой, в которой номенклатуре позволили обогащаться и превратиться в олигархов, а все остальное оставалось советским.

Затем мы последовательно прожили Украину, в которой у власти оказались пророссийские силы (в 2010—2013 гг.), и с 2014 года началась перестройка собственно украинского государства.

Следующая резкая смена продвижения произошла на свободных выборах 2019 года, когда против украинского пути развития объединились пророссийская часть общества и многочисленный так называемый постсовок, у которого главная идеологическая ценность выражается словами «какая разница».

Но не все так плохо, потому что за время Независимости у нас появилось два поколения сознательных украинцев, которые прошли две революции (Майдан 2004 года и Революцию Достоинства) и ведут войну за Независимость. Поэтому я уверен, что все с Украиной будет хорошо. Но при условии, если мы будем настойчивыми в общественном давлении на власть и отстаивании интересов украинского общества, прав и свобод человека. И, конечно, если будем держаться вместе.

«НЕОБХОДИМО ПРИВЕСТИ СИСТЕМУ УПРАВЛЕНИЯ В СООТВЕТСТВИЕ С ЗАПРОСАМИ ОБЩЕСТВА И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫМИ НОРМАМИ»

Мирослав МАРИНОВИЧ, правозащитник, публицист, религиовед:

— Вывод Бориса Бабина хоть и публицистически обостренный, в общем-то соответствует действительности: ментальность правящей элиты Украины в ее большинстве действительно квазисоветская. Мало того, этот вывод отчасти справедлив и в отношении тех руководителей, которые уже даже искренне декларируют демократическую, то есть антисоветскую позицию, но в своих управленческих привычках все еще сохраняют древние стереотипы. То есть концепция власти все еще квазисоветская.

Поэтому правильный вывод, что эта ментальная укорененность в прошлом является причиной наших экономических, безопасностных военных неудач. Несмотря на два мощных духовных подъема — Оранжевую революцию и Революцию Достоинства, которые были заявкой Украины на прощание с прошлым, — на политико-управленческом уровне особых изменений не произошло. Как любили говорить в 1980-х, «командно-административная система» все еще крепко держит нас в своих объятиях.

Разумеется, прямых параллелей уже немного, а олигархическая система уже во многом отличается от тоталитарной. Но неизменным остается одно: украинское общество не самоуправляемо. Народ все еще не может позаботиться о себе сам, а богатство все еще распределяется сверху патерналистским способом. Открытый доступ к ресурсам все еще остается далекой мечтой, а коррупционный консенсус душит общество, как петля лассо.

Впрочем, порой нынешнему руководству не хватает даже большевистской расторопности. Как недавно отметила Инициативная группа «Первое декабря», «надо дать народу возможность спасти себя самому. Если это сумели когда-то осознать большевики, отказавшись на время от своих идеологических догм и введя НЭП, то правительство, которое декларирует демократические принципы свободного рынка, должно сделать это и подавно».

Пока мы не изменим положение вещей, будущее не будет розовым. Нынешняя управленческая система не способна обеспечить обществу стабильность и прогресс. То есть мы обречены быть «пульсарами»: вспыхивать надеждами, что «вот уж в этот раз мы окончательно вырвались», а затем медленно возвращаться «на круги своя» и падать духом — до новой вспышки.

Однако нам следует запомнить, что Майданами невозможно управлять страной. Наоборот, они являются доказательством того, что действующая система управления не отвечает запросам общества. «Черной радой» можно свергнуть гетмана, но с ее помощью не поруководишь войском. Итак, наше «домашнее задание» — привести систему управления в соответствие с запросами общества и цивилизационными нормами — остается неизменным. Мы как будто нерадивые студенты — один и тот же экзамен сдаем по второму или третьему талону...