Почему потонул «Нуреев»
Отмена премьеры балета «Нуреев» в постановке Кирилла Серебренникова в московском Большом театре в самый последний момент, когда уже были проданы все билеты на премьерные спектакли 11-14 июля – это скандал не столько театральный, сколько политический. Директор Большого театра Владимир Урин старался быть убедительным в своих объяснениях причины отмены спектакля, но это у него получилось плохо. Владимир Георгиевич настаивал, что причина – чисто творческая – «неготовность спектакля»: «7 июля смотрели прогон в унынии. Сначала решили репетировать целую неделю, отменив четыре спектакля, но это оказалось невозможным. 15-го приезжает Эйфман с декорациями, а труппа Большого уезжает на гастроли в Америку… Смотришь на сцену и понимаешь, что за оставшиеся два-три дня изменить эту картину невозможно. Большой театр не имеет права, не закончив, не завершив спектакль, выходить на зрителя… Репутационные потери есть. Любая отмена — это репутационные потери. Но мы понимаем, что на сегодняшний день в том виде, в каком находится спектакль, показывать его на сцене нельзя. Но никаких финансовых потерь нет. Спектакль, на которые потрачены деньги, состоится. Речь об отмене премьеры не идет, речь идет о переносе».
По словам директора, решение о переносе было принято всей труппой, в том числе постановочной командой, а, следовательно, и Серебренниковым. Тот, однако, заявил, что решение было принято администрацией Большого театра. Урин назвал ориентировочную дату премьеры Нуреева – май 2018 года. Такое решение он объяснил тем, что план на предстоящий сезон уже полностью сформирован, а для доработки спектакля Серебренникова нужен еще месяц, которого у театра нет.
Все выглядит на первый взгляд очень убедительно. Ну, не дотянули спектакля до нужной кондиции. Бывает. Нужно еще поработать буквально чуть-чуть. Да график у Большого слишком плотный, вот и пришлось отложить премьеру почти на год. Главное ведь – забота о зрителе. Вот только, говоря о главном герое спектакля, великом танцовщике Рудольфе Нурееве, Урин обмолвился, что это "неоднозначная фигура со сложной судьбой, рассказать об этом будет непросто. Я прекрасно понимал, что там будет соответствующая тема, которая может вызвать определенное неприятие". Назвать эту тему вслух бравый директор так и не отважился. А вот спецпредставитель президента России по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой оказался храбрее. Сначала он рассыпался в дифирамбах спектаклю, поскольку был одним из немногих, кто его видел: «Сольные партии замечательные, как мне представляется, с точки зрения проблемы с кордебалетом есть, как я думаю, все-таки необходимость, подчистить это все с режиссерской точки зрения, но, повторю, это репетиция, которая, тем не менее, заставляет выразить определенную надежду, а может даже и уверенность, что это может быть, действительно большой спектакль, настоящий, серьезный спектакль, в котором будет безупречная хореография, с моей точки зрения, Юрия Посохова, интересная режиссерская работа Кирилла Серебренникова, и у спектакля есть перспектива, как мне кажется, и перспектива высшей степени позитивная». А потом Михаил Ефимович сказал с последней прямотой, что балет Серебренникова — «достаточно провокативная работа», которая «предполагает некую дискуссию» и поэтому она должна быть «безупречной», поскольку «все же знают, что Нуреев был человеком, скажем так, бисексуальным, или даже просто гомосексуальным». Наконец-то заветное слово произнесено! Вот где собака зарыта!
И тут же министерство культуры подтверждает, что перед объявлением об отмене премьеры «Нуреева» состоялся телефонный разговор между Уриным и министром культуры РФ Владимиром Мединским, где речь шла, в частности, о спектакле Серебренникова. Но в министерстве отрицали, что министр потребовал переноса спектакля. Дескать, это решение театр принял самостоятельно. Никакой цензуры! А главред «Эха» Алексей Венедиктов выдвинул свою версию – будто бы во всем виноват путинский духовник - епископ Егорьевский Тихон (Шевкунов): «Разобрался. На прогоне были представители РПЦ. Но в штатском. Они добежали до Тихона. Тихон позвонил Мединскому. Мединскому для переназначения в следующем году в министры нужна поддержка (одного Михалкова уже не хватает) РПЦ и, в частности, Тихона Сретенского, «духовника» нашего всего. Ничего личного. Мединский позвонил Урину и изобразил ярость и истерику. Потом, охолонув, попросил подумать о переносе на потом — новое правительство, выборы». Вот и второе магическое слово произнесено – выборы! Не сомневаюсь, что перед тем, как Мединский позвонил Урину, кто-то позвонил самому Мединскому. Но этот кто-то совсем не обязательно был владыка Тихон. Скорее всего, звонок был из администрации президента России и, вероятно, не от главы администрации, а от одного из его заместителей. Потому что отмена премьеры имеет отношение не к культуре, а к политике.
Путин уже фактически ведет свою предвыборную кампанию, а тут премьера в главном российском театре, которая наверняка вызовет истерическую реакцию гомофобского лобби и шумную дискуссию в прессе. И президенту Путину придется определять свою позицию в этой дискуссии. А Владимиру Владимировичу до выборов делать это очень бы не хотелось. Поддержишь противников спектакля – укрепишь свою репутацию гомофоба, в том числе на Западе, а к западной реакции в Кремле до сих пор чувствительны. Выступишь в защиту Серебренникова – заслужишь скрытое осуждение гомофобски настроенного российского электората. Вот и предпочли отложить премьеру «Нуреева» на период после выборов.
Ну, а запрещать спектакль под предлогом его «художественных недоработок» научились еще в советские времена. Так, в 1958 году «Современнику» запретили ставить доведенную до генеральной репетиции пьесу Александра Галича «Матросская тишина» под тем предлогом, что молодые актеры не справляются со сложными ролями этой пьесы. Что ж, история повторяется, причем в совершенно фарсовой манере. И теперь становится понятно, почему наехали на Серебренникова и его «Гоголь-центр» и арестовали его директора. Режиссера просто подвесили – чтобы не особо протестовал против отмены премьеры «Нуреева».
