Жизнь и космос: наука, философия, мировоззрение
Сообщенная NASA информация об обнаружении системы, в которой семь похожих по ряду признаков на Землю экзопланет, действительно сенсационная. Потому что на всех этих семи планетах может быть вода, а на трех из них - благоприятные для жизни условия. И хотя система звезды под названием TRAPPIST-1 находится на расстоянии 39 световых лет от Земли, что делает невозможным на нынешнем уровне развития цивилизации попытки исследования этих планет вблизи, огромное значение имеет уже научно подтвержденная реальная возможность жизни в этой системе.
В целом проблема «жизнь и космос» является одной из основных для философии и науки, религии и мировоззрения. Ведь речь идет о наличии или отсутствии универсальных характеристик Вселенной; если жизнь - уникальный земной феномен (или даже присутствующий на двух-трех планетах Галактики), если она «выбивается» из общих характеристик развития бытия, то сразу возникает вопрос креационизма. Прежде всего в прямом виде, как наличия Творца, который одарил именно эти планеты, исходя из своих, только ему известным соображений. Следовательно наука должна отступиться от попытки «схватить» универсальные закономерности развития, стать на позиции агностицизма, признать принципиальную непознаваемость эволюции материи и заниматься частичными вещами. То же самое и в мировоззренческом плане: признание Творца или непознаваемости «предельных» характеристик бытия, то есть отказ от претензий познания, в том числе и научного, универсальность - пусть даже в потенциале.
Наличие же жизнь только на нескольких не слишком отдаленных (по космическим меркам) планетах не снимает проблему; возможность «локальной панспермии», то есть перенос «спор жизни» через космические пространства (а определенные свидетельства возможности этого ученые зафиксировали в некоторых метеоритах) опять-таки ведет к признанию воли Творца или к агностицизму.
Вместе с тем наличие жизни в космосе на почве широкой распространенности, хотя и не снимает с повестки дня идеи Творца всего сущего, однако, во-первых, существенно трансформирует эту идею, выводя ее за пределы геоцентризма и традиционных религий, во-вторых, снимает проблему агностицизма и открывает широкие возможности для познавательного оптимизма, в-третьих, чрезвычайно расширяет потенциал как фундаментальной науки, так и технологий высокого уровня, прежде всего биотехнологий. Пусть речь идет об отдаленных перспективах, но сам факт их наличия задает ориентиры научному прогрессу.
С другой стороны, решить эту проблему на уровне непосредственного научного наблюдения или эксперимента пока не удается; ведутся дистанционные исследования на Марсе, планируется запуск зонда для исследования спутников планет-гигантов Титана и Европы, изучаются на предмет поиска связанных с жизнью феноменов кометы и метеориты и т.п. Однако на уровне философского осмысления, на уровне выдвижения научных концептов об этой проблеме уже сегодня необходимо говорить - тем более что проблема эта перманентно поднималась в философии и науке Нового времени.
Вопрос населенности «небесных сфер» и «небесных тел» дискутировался в европейской философии Нового времени. В частности, Кант выдвинул гипотезу о широком наличии разумной жизни в космосе и зависимости ее физических характеристик от параметров обитаемых планет. Проблема «Космос и жизнь» постоянно присутствовала в науке и культуре XIX века. Фламмарион и Жюль Верн, каналы и растительность Марса... Эта линия была продолжена в первые десятилетия ХХ века в смысле философско-мировоззренческом Константином Циолковским, а в смысле научно-технологическом - Валентином Глушко.
Вместе с научным и философским размышлением, посвященным проблеме «жизнь и космос», в ХХ веке активно развивались паранаучные и квазинаучные дискурсы. Особенно активно - в сталинские времена; здесь следует отметить теорию «продолжения самозарождения жизни из неклеточного вещества» Лепешинской и Бошьяна; если такое может происходить на Земле, то и в любом другом месте. Здесь бросается в глаза уровень аргументации, далекий от научного, и уровень чистоты экспериментов, что подробно было описано уже в послесталинские времена. Стоит отметить также феномен популярной еще в начале 1960-х астроботаники Тихова, которая основывалась на ложной интерпретации данных наблюдений Марса, а вместе с тем была поднята на щит как составляющая «передовой в мире советской науки». Каким образом происходят такие аберрации научного познания, подкрепленные идеологическо-пропагандистскими кампаниями и соответствующими деформациями мировоззренческих установок? Вопрос не риторический, поскольку речь идет об определенной ситуации, способной при определенных обстоятельствах повторяться в той или иной форме, и поэтому реальное, а не абстрактно-идеализированное развитие науки может снова с ней столкнуться.
Современные представления о заявленной проблеме (собственно, комплекс проблем) чрезвычайно разнообразны. В свое время первые космические полеты и развитие радиоастрономии породили надежды на распространенность жизни в космосе, что вылилось не только в художественной, но и в сугубо научной форме (скажем, статьи и книги астронома Шкловского). Однако в 1970-80-х эти оптимистические настроения сменились крайне пессимистическими, примером чего могут быть тогдашние публикации того же Шкловского. После этого в конце концов установился определенный баланс, определенная взвешенность позиций в научной среде и начался практический поиск жизни и ее следов как в Солнечной системе, так и в нашей Галактике. В то же время научные исследования существенно продвинулись в изучении земной жизни, ее основ и принципов функционирования. Вместе с тем - поскольку развитие науки всегда происходит в определенном социокультурном контексте, на основе определенных мировоззренческих систем, дискуссии вокруг проблемы «жизнь и космос» происходили и в художественной литературе, особенно в так называемой философской фантастике и hard science fiction. Это тоже невозможно обойти вниманием, особенно когда речь идет о концептах авторов художественных произведений, которые одновременно имели научную квалификацию и работали в науке.
Поэтому человечество, если оно претендует на нечто большее, чем простое улучшение нынешней цивилизации, и если оно не собирается закрывать глаза на угрозы и проблемы будущего, призвано продолжать поиск жизни в космосе. По крайней мере та часть человечества, для которой познание мира и самопознание - не пустые слова, а основополагающая составляющая человеческого бытия.
