Единственый шаг для освобождения Сенцова
Судьба пленных — это уже давно не только украинское дело
Олег Сенцов голодает уже 11-й день до освобождения всех украинских политзаключенных, удерживаемых Россией. Разумеется, именно из-за действий России наши соотечественники сидят за решеткой за выдуманные преступления. Но Украина еще не все сделала для их освобождения. Так утверждает Atlantic Council, который опубликовал статью «Пять шагов, которые Украина должна сделать сейчас, чтобы освободить своих заложников в России». Автор статьи Джош Коуэн перечисляет пять пунктов, которые нужно выполнить немедленно, чтобы сдвинуть дело «политзаключенных» с мертвой точки.
Бывший сотрудник проекта USAID, автор таких статей, как «Американские аргументы: Почему США нельзя вооружать Украину», или «Запад должен давить на Украину, чтобы она не потеряла свою душу», или статьи для Foreign Policy о том, как Владимир Вятрович «фальсифицирует историю» под названием «Человек, который выбеливает историю Украины от темных пятен», дает советы относительно освобождения пленных. Если коротко, то автор советует назначить «главного по заложникам», то есть уполномоченное лицо, которое будет непосредственно заниматься освобождением политзаключенных и которое требуют митингующие около Администрации Президента; начать поиск переговорщика, который был бы нейтральным и незаинтересованным лицом, вызывающим доверие у всех сторон; ввести санкции против россиян, причастных к заключению и пыткам украинцев; предоставить заложникам официальный статус; начать коммуникацию с родственниками политзаключенных.
Предложения вроде бы толковые. Но еще 5 мая на должность главы отдела по вопросам лиц, лишенных личной свободы при МинТОТ, был назначен Игорь Гриб — отец заключенного в России Павла Гриба. Интересно, что большинство тех, кто сегодня на митингах требует назначения ответственного лица, радостно приветствовали нового председателя отдела. И тут возникает вопрос: все ли эти люди забыли о Павле Грибе, не вызывает ли он у них доверие? Почему правозащитники не информируют общество о том, что назначение все же состоялось, и продолжают рассказывать, что «Украина ничего не делает»?
ФОТО НИКОЛАЯ ТИМЧЕНКО / «День»
Также в офисе уполномоченного Верховной Рады по правам человека есть специальный представитель по вопросам реализации превентивного механизма — Вячеслав Петлеваный, который в том числе отвечает за защиту прав людей, удерживаемых Кремлем в неволе. Правозащитники недовольны его работой? Тогда почему они молчат об этом? К слову, Игорь Гриб еще не приступил к работе. Идут последние проверки и оформления. Возможно, ему и сотруднику офиса омбудсмена не хватает полномочий? Тогда почему речь идет об отсутствии ответственного лица, а не о недостаточности полномочий у тех двух, которые должны заниматься заложниками Кремля? Говорить, что в Украине до сих пор нет человека, который бы отвечал за узников Кремля и мог бы коммуницировать с родственниками, быть приобщенным исключительно к решению вопросов заключенных в России украинцев — это передергивание.
Со слов активистов и «экспертов» создается впечатление, что это именно Украина не желает освобождать людей, которые находятся в российских тюрьмах. Мол, двух чиновников, одной Ирины Геращенко и кучи спикеров, которые на каждой встрече с западными лидерами повторяют имена узников Кремля, не достаточно. Проблема, оказывается, заключается в том, что Украине нужны еще три «единственно ответственных лица»: по связям с родственниками, по связям с Путиным и просто незаангажированный переговорщик. И тогда все будет хорошо. Что это за бред, спросите вы? А это гибридность — как она есть. Понимают ли активисты, что когда они говорят, что за смерть Сенцова ответственность несет украинский Президент, они собственноручно создают ситуацию, когда для Путина выгоднее убить Олега, чем отпустить его на волю?
За всей этой шумихой как-то забывается, что никаких украинских политзаключенных в России нет. Сенцов — это не Ходорковский, и сидит он не за оппозицию к режиму Путина. Как и Панов, как и Балух, как и Зейтуллаев. Они не являются гражданами России, потому называть давление на них «борьбой с несогласными» — значит смещать акценты. Олег Сенцов, как и все украинские граждане — это пленные, некомбатанты, которые были захвачены агрессором в заложники. Нельзя относиться к их арестам, как к внутренне российской борьбе с оппозицией. Они не активисты Болотной. Они граждане Украины. Их безопасность гарантирована международными конвенциями.
Почему многочисленные «советники» и международные правозащитные институции не ставят вопрос именно так? Почему, защищая Сенцова, они не проводят параллель с реакцией мира на попытку убийства британского гражданина Скрипаля? Позволили ли бы граждане Франции своему президенту посещать экономический форум в Санкт-Петербурге, если бы в российской тюрьме сидел француз? Что бы сказали немцы, если бы Ангела Меркель пожимала Путину руку, переговариваясь о «Северном потоке-2» в тот же момент, когда в российской тюрьме умирал бы от голода немецкий гражданин?
Я бы не отбрасывала сразу этот список из пяти шагов от иностранного советника. Хотя бы потому, что там нет ключевого — призыва к западным лидерам прекратить относиться к украинцам как к крепостным московского барина. Сотни украинцев сидят в российских тюрьмах только потому, что мировые лидеры — опора демократии — уже отнесли их к людям второго сорта, то есть гражданам стран, принадлежащих к сфере влияния России. Это расизм, господа, — ограничение, или дискриминация в правах в связи с этническим, религиозным или каким-то другим происхождением. И вопрос здесь не в том, что Украина не привлекает мировых лидеров в посредники. А в том, что мир почему-то решил, что можно не вмешиваться, когда палачом выступает вооруженная ядерным оружием бензоколонка.
Здесь стоит напомнить, как лидеры европейских государств лезли в шатер к Муаммару Каддафи, когда он в 2007 году посадил в тюрьму болгарских медсестер. Чем украинский режиссер, крымский фермер, мальчишка, который поехал на встречу с девушкой, отличаются от гражданок Болгарии, заключенных безумным диктатором? Именно для того, чтобы привлечь внимание мира к незаконности удержания украинцев в российских тюрьмах, голодает Олег Сенцов. Для того, чтобы спасти его, мы должны стать с ним плечом к плечу и добиваться мировой реакции на обращение страны-оккупанта с гражданами нашего государства. В действительности в российских тюрьмах на сегодняшний день содержатся десятки тысяч людей. Россия не имеет права судить украинских граждан по российскому законодательству. Поэтому каждый, кто сегодня сидит в тюрьме в оккупированном Крыму, является незаконно заключенным. Более того, согласно данным Крымской правозащитной группы, за годы оккупации около 5 тыс. человек были вывезены из Крыма для отбывания наказания на территории РФ. Мы говорим о десятках тысяч потерпевших, среди которых сотня людей стали безусловно заключенными исключительно по политическим мотивам. Мы говорим о более масштабном явлении, об огромном преступлении, ответственность за которое несет Россия.
Судьба заключенных — это уже давно не сугубо украинское дело. Это тест для мира на верность фундаментальным принципам свободы и демократии. Для того, чтобы спасти Сенцова и тех, ради кого он начал голодание, нужен лишь один шаг — защищать украинцев так, как будто мир все еще стоит на правовых принципах. Та, словно все люди до сих пор равны и имеют право на равную для всех защиту.
