Магнитогорск: о версии теракта
Итак, судя по всему, как я уже писал ранее, наиболее вероятная версия, заключающаяся в том, что в Магнитогорске в последний день 2018 года произошел теракт, и совершили его исламисты, оказалась верной. В ночь на 18 января группировка «Исламское государство» взяла на себя ответственность за взрыв дома и маршрутки в Магнитогорске. Об этом сообщила организация SITE Intelligence Group, которая отслеживает активность боевиков в интернете. Она сослалась на публикацию в еженедельной газете террористов Al Naba. При этом никаких дополнительных подробностей теракта ИГ не привело, а долгое молчание объяснило заботой о безопасности членов организации, устроивших теракт. После этого следственный комитет России версию теракта еще раз отверг, повторив, что приоритетной по-прежнему остается версия о взрыве газа. И заодно предостерег журналистов от того, чтобы доверять заявлениям террористических организаций, которые приписывают себе взрыв в Магнитогорске. Получается, что теперь только российские правоохранительные органы будут решать, было ли то или иное происшествие терактом или нет, причем совершенно независимо от того, какие именно доказательства теракта обнародует руководство террористов.
То, что следственный комитет отказывается признать взрыв в Магнитогорске терактом, вполне ожидаемо и объяснимо. Если сам президент Владимир Путин, оперативно прибывший в пострадавший город, публично заявил, что трагедия произошла из-за взрыва газа, то теперь и прокуроры, и следователи, и представители ФСБ могут признать происшедшее в Магнитогорске терактом только после того, как соответствующее публичное заявление сделает президент России. А он явно не торопится отказываться от версии взрыва бытового газа, которая властям пока что кажется наиболее удобной.
Разумеется, террористам далеко не всегда стоит верить. Они часто приписывают себе теракты, устроенные другими организациями, а также трагедии, происшедшие в силу естественных причин или халатности городских властей. Однако в данном случае в пользу правдивости заявления ИГ говорит то, что оно последовало только через 18 дней после взрыва. Если заявление о причастности «Исламского государства» - фейковое, то лучше, с точки зрения террористов, было бы сделать его в самые первые дни после теракта, чтобы посеять панику и омрачить россиянам новогодние праздники. Выжидать тем же игиловцам имело смысл только для того, чтобы дать возможность террористам уйти как можно дальше от места преступления, в другой регион или за пределы России. Ведь если в Магнитогорске действительно произошел теракт, то осуществили его явно не террористы-смертники, и они вполне могут через какое-то время повторит взрывы в других регионах России или мира. Давно замечено, что ИГИЛ сообщает подробности осуществленных терактов и демонстрирует ролики с террористами только в тех случаях, когда подрывы или вооруженные нападения осуществили шахиды-смертники. Однако взрывники из Магнитогорска явно не торопятся стать шахидами, а с другой стороны – через некоторое время они вполне могут осуществить взрыв в другом городе. Поэтому раскрывать их личности главарям ИГИЛ нет никакого смысла.
Раз в Магнитогорске произошел теракт, то прибытие туда в тот же день Путина, преодолевшего свой извечный страх перед покушением, можно объяснить следующим образом. По всей вероятности, кто-то из консультантов объяснил Владимиру Владимировичу, что его пребывание в Магнитогорске поможет объяснить местным жителям концентрацию в городе сил спецслужб и проведение в Магнитогорске плана «Перехват». А также президенту, скорее всего, напомнили, что снаряд два раза в одну и ту же воронку не падает, и что сосредоточенные в городе чины ФСО в случае чего смогут надежно защитить президента от любых возможных покушений. Однако, по всей видимости, задачи охраны Путина и поимки преступников оказались не очень совместимы друг с другом, и в результате преступникам удалось скрыться. Прокремлевские издания, близкие к Life.ru, вскоре после того, как произошел второй взрыв в маршрутке, распространили, со ссылкой на источники в спецслужбах, версию о том, что в Магнитогорске действовала группа террористов из Средней Азии, причем чекисты, то ли местные, то ли московские, знали об этой группе и вели ее, и из-за такого плотного сопровождения (или из-за неопытности террористов, толком не умевших обращаться с взрывчаткой) взрыв в доме был осуществлен на день раньше, так как планировали его на утро 1 января, когда жертв было бы намного больше. Террористы якобы также планировали взрыв в торговом центре, но он был предотвращен, то ли сотрудниками ФСБ и полицейскими, то ли случайно, поскольку дворник вынул из сумки мобильный телефон, который служил взрывателем. А в маршрутке утром 1-го января сотрудниками правоохранительных органов будто бы были уничтожены три террориста, тогда как четвертый член группы был застрелен позднее в тот же день на улице города. Вся эта версия, несмотря на приводимые фамилии террористов (они разнятся в разных источниках), доверия не вызывает и выглядит как домашняя заготовка силовых пиар-служб, призванная оправдать действия правоохранительных органов, на тот случай, если бы было решено официально признать взрывы в Магнитогорске терактом. Когда же предпочтение было отдано версии с взрывом газа, версию теракта тоже решили на всякий случай озвучить, но в сугубо неофициальном порядке. Отмечу также, что если бы террористы действительно погибли, руководство ИГИЛ, скорее всего, назвало бы их имена, как «героев-шахидов». Но, раз этого не произошло, исполнители, скорее всего, смогли скрыться с места преступления и через какое-то время могут попытаться осуществить теракты в других местах.
Замечу, что такой видный российский оппозиционный политик как бывший мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман, осуществивший собственное расследование взрывов в Магнитогорске, после публикации в Al Naba заявил, что у него не осталось сомнений в том, что причиной взрыва многоэтажного дома в Магнитогорске стал теракт. По его словам, силовики знали об этом уже 1 января, и распространяли по соцсетям такую информацию, которой могли обладать только люди, расследовавшие версию теракта. В частности, на Telegram-канале «Незынарь» после заявления исламистов появилась информация, что «квартира была герметизирована, то есть рассчитана на сбор газа — бумажным скотчем были заклеены вентиляционные решётки и оконные рамы». Правда, здесь стоит заметить, что версия о том, что террористы превратили одну из квартир дома в своеобразную «газовую бомбу», противоречит одному широко известному обстоятельству, что при взрыве такого количества газа наверняка возник бы масштабный пожар, как возник он при недавнем взрыве бытового газа в Шахтах. Однако, как это совершенно точно известно, на месте взрыва в Магнитогорске никакого пожара не было. Поэтому версия с «газовой бомбой» выглядит как плановая утечка со стороны спецслужб, призванная подготовить общественность к тому, что через несколько недель или месяцев взрывы в Магнитогорске все-таки официально признают терактом. А версия о «газовой бомбе» должна, в частности, совместить с версией теракта неоднократные заявления следователей, что никаких следов взрывчатки на месте взрыва обнаружено не было. Но Ройзман безусловно прав, когда заявляет, что власть не имеет права скрывать от народа правду о теракте. Однако до сих пор она продолжает это делать с той или иной степенью успеха.
Борис СОКОЛОВ, профессор, Москва
