О суверенитете национальной памяти
Как Кремль борется с памятниками в чешской столице
Буквально на днях совет пражского предместья Ржепорье (староста района — Павел Новотни) единогласно одобрил установление мемориала солдатам РОА, которые погибли при освобождении Праги в мае 1945-го. Староста Павел Новотни заявил на заседании совета: «Городской округ Праги-5 должен поставить им (солдатам РОА) памятник. Новотни отметил, что считает недопустимым, что в Праге у бойцов РОА есть только безымянные могилы. «В отличие от красноармейцев, с власовцами у нас никогда не было никаких конфликтов», — подчеркнул староста. Но прибавил, что проведение местного референдума по этому вопросу считает нецелесообразным.
Понятно, что такие заявления — и особенно такое постановление районного совета Праги — вызвали буквально безумие (прошу прощения: другого слова не подберешь) российского МИД. Москва резко заявила, что РОА была коллаборационистским вооруженным формированием, которое образовало нацистское руководство Третьего рейха. А российское посольство в Праге даже заявило, что установление памятника власовцам будет нарушением приговора Нюрнбергского трибунала (интересный факт: именно на «Нюрнберг» и на несуществующий приговор относительно ОУН-УПА, вынесенный там, активно ссылаются московские пропагандисты, освещая «украинский вопрос»).
Но Павел Новотни настаивает: монумент — не увековечит РОА как коллаборационистов, а отметит их конкретные бои с вермахтом за Прагу в мае 1945-го. «Памятник будет напоминать о 300 бойцах-спасителях Праги из рядов РОА, могилы которых разбросаны по разным местам. Это — недостойно. Однако я бы никогда не поставил памятник Власову, я не вижу причины для этого», — резюмировал П.Новотни. Характерно, что позицию старосты поддержал Президент Чехии Милош Земан, обычно весьма «чувствительный» к аргументам Москвы.
Очевидно, Кремль чувствует себя вправе диктовать не только украинцам, кому и какие памятники устанавливать или сносить, но позволяет себе делать то же самое относительно чехов. В Праге такие посягательства встретили сопротивление. У нас также не воспринимается активной частью общества такой откровенный великодержавный диктат. Но это не значит, что нет причин для тревоги. Как раз наоборот.
Однако — расскажем об исторической почве событий. Согласно официальной советской версии, «Злата Прага» была освобождена от нацистов 6—11 мая 1945 года (последней из европейских столиц!) в результате молниеносной и победоносной операции войск 1-го Украинского фронта (командующий — маршал Иван Конев), отдельных частей 2-го Украинского фронта маршала Родиона Малиновского и 4-го Украинского фронта генерала Андрея Еременко. Бои за «жемчужину на Влтаве» были жестокими, потери в этой последней битве Второй мировой войны в Европе — огромными. Прага была освобождена. Это — «нормативный», нерушимый взгляд российской историографии еще с советских времен.
Однако на Западе, а в дальнейшем и в российской диссидентской литературе издавна получило распространение совсем другое толкование тех событий. А именно: освобождение Праги, как минимум, начали (Конев подключился уже позже) формирования «Русской освободительной армии», возглавляемой генералом Андреем Власовым (конкретно — дивизия генерала Сергея Буняченко), а вовсе не Красная Армия. Наиболее распространенной является концепция Александра Солженицына из его «Архипелага ГУЛАГ», изложенная почти 50 лет тому назад.
Вот что он писал: «Уже при всеобщем развале, уже без согласования с немецким «Оберкомандо», Власов в конце апреля (1945 года. — И.С.) собрал свои две с половиной дивизии под Прагой. Здесь обнаружилось, что эсэсовский генерал Штейнер готовится уничтожить чешскую столицу, не отдать ее в неразрушенном виде. И Власов дал команду своим дивизиям перейти на сторону пражских повстанцев. И всю обиду, горечь, злобу, что накопила на немцев свободная русская грудь (характерно для стиля Солженицына; можно было просто написать: солдаты РОА! — И.С.) за эти жестокие и бессмысленные три года — выпустили теперь в нападении на немцев, с неожиданной стороны выбили их из Праги. Разобрались ли все чехи потом, какие именно «русские» спасли их город?» — вовсе не риторически спрашивает Нобелевский лауреат по литературе. Ремарка: заметим, что узнав о том, что американские войска не будут освобождать Прагу, отнесенную к «зоне советского контроля», солдаты Буняченко уже 6—7 мая покинули город.
Этот сюжет и вправду насыщен глубокими смыслами, ведь содержит, по меньшей мере, три важных аспекта. Это, во-первых, честный ответ на фундаментальное, основополагающее и при этом крайне «заиленное» советскими и современными российскими фальсификациями якобы «простого» вопроса: какие конкретно вооруженные формирования выбивали из Праги гитлеровцев в мае 1945-го? Во-вторых, проблема суверенитета национальной памяти (в частности, суверенного права страны самой решать, кому, за что и какие памятники устанавливать. В нашем случае идет речь о Чехии). Это — неотъемлемая и очень важная часть концепции национального суверенитета вообще. И, в-третьих, это — явные нескрываемые проявления имперских амбиций (даже больше — спеси) со стороны путинского режима.
КСТАТИ
Министерство культуры Чехии отказалось предоставить статус памятника культуры статуе советского маршала Ивана Конева, установленной в шестом районе Праги. Об этом заявила пресс-секретарь Министерства культуры Михаэла Лагронова, сообщает Radio Praha.
По мнению представителей министерства, памятник не представляет художественной ценности, и его уровень не превышает средний уровень периода его создания. Предложение относительно предоставления статуса выдвинули в Коммунистической партии.
Напомним, 12 сентября совет района чешской столицы Прага-6 решил судьбу памятника советскому маршалу Ивану Коневу: по итогам тайного голосования депутаты решили перенести памятник, а на его месте установить статую в честь освободителей Праги. Сейчас памятник остается на площади Интербригады.
Памятник Ивану Коневу регулярно становится объектом атак — исписывали и обливали краской его уже несколько раз. Это связано с биографией маршала — после пребывания на нескольких фронтах в годы Второй мировой войны Иван Конев был привлечен к подавлению венгерского восстания 1956 года, а также присутствовал в Берлине во время строительства Берлинской стены в 1961 году.
Традиционно этот монумент обливают краской в канун годовщины советского вторжения в Чехословакию в 1968 году.
