Історія кохання

Розбираючи архів, знайшла кілька аркушів тексту… Один журнал дуже довго домагався зробити це інтерв’ю і, зрештою, його отримав. Але вже готовий матеріал довго відкладався, відкладався… Друком і так і не вийшов. Журналістка Олена Мєдвєдєва сказала мені, що за нього довго боролась. Для неї було очевидним, що причини невиходу цього було політичні. Хоча розмова в цьому інтерв’ю була про любов. Але такою була атмосфера в країні, коли навіть інтерв’ю про любов від такої особистості як Євген Марчук вважалось великою загрозою…

Цей матеріал (мовою оригіналу) з дозволу авторки ми оприлюднюємо в День народження Євгена Кириловича Марчука...

Головний редактор газети «День»

Лариса ІВШИНА

История любви

Евгений МАРЧУК и Лариса ИВШИНА:

Историко-политический роман

Жили-были мужчина и женщина. Они однажды встретились и полюбили друг друга. Но сказка – не жанр для повествования о любви известного политика Евгения Марчука и журналистки Ларисы Ившиной. Это  скорее – исторический роман. А его герои оказались похожи друг на друга – и внешне, и внутренне. Есть в них что-то такое пасторально-сельское, экологически-чистое с одной стороны, а с другой – поразительная внутренняя сила, воля, как у героев голливудских боевиков. Такие основательные, самодостаточные – им бы жить в сугубо буржуазном обществе, со стабильным укладом, где все упорядочено, как ткань в клетку. А политическая искренность нашей страны, знаете ли, не подразумевает покоя и однозначности. Она держится на системе многослойных стандартов и сплошном лукавстве. Каждый из наших героев понял это на собственном опыте. Может быть поэтому, рассказывая историю своей любви, они не представляют себе иного контекста, нежели новейшая история Украины.

Вначале была женщина

Говорят, характер – это судьба. Бунтарка, индивидуалистка, высоко ценящая личную свободу и остро переживающая несвободу других, Лариса убеждена, что ее характер сформировался в нежном возрасте, а позже она лишь позволила себе согласиться с обстоятельствами, которые рискнули некоторые черты отшлифовать. Отец умер, когда ей исполнился год и три месяца, мама сознательно отказалась выходить замуж, и, чтобы поднять двух девочек (сестра старше на пять лет), работала, не покладая рук. Сдать младшую дочку в сад-ясли оказалось совершенно нереально: Лариса категорически отказывалась и отчаянно сопротивлялась попыткам ближайших родственников, которые, полагаясь на свои педагогические способности, по очереди пытались строптивого ребенка «запихнуть» в дошкольное учреждение. Она ненавидела тогда – и по сей день – всяческие объединения, классы, группы, коалиции, предпочитая слушать собственное соло, но не хор. (Кстати, Ившина до сих пор не подписывается под массовыми воззваниями, заявлениями или протестами: каждый отвечает за себя.)

«Я рано начала себя изучать, понимать, представлять себя в том или ином качестве и думать, как к этому относиться», - вспоминает Лариса.

Детсадовским хождения по парам, а так же уличным сельским играм с подружками она предпочитала замечательных собеседников – книжки. Пятилетней, Лариса брала за руку взрослого, которого сама выбирала и считала достойным, и самым серьезным образом предлагала поговорить о политике.

Говорят, ум женщины некогда не бывает юным. Женщины рождаются в возрасте трех тысяч лет.

Никто не знает, сколько в наших глазах может уместиться слез. Но увидеть их у Ларисы практически невозможно, и сложно сказать, что заставит ее заплакать. Наверняка, не «сугубо личное». Уйти от «женского» в работе главного редактора общественно-политической ежедневной газеты, прятать эмоции, но демонстрировать сплошной рационализм и объективность – непростая задача. Гламур и амур ее обыкновенно терпеливо ожидают «за кадром». Однако когда Лариса трепетно берет в руки затертую детскую книжку Грицька Бойка «Про бичка», глаза ее неизменно становятся влажными. Хотя прошло с тех пор, как она первоклассницей получила ее в подарок немало лет. «Кто не читал – в книжечке такой «шекспировский сюжет»: жил бычок со своей бабусей, любил ее, а она однажды сказала ему, что уже стара стала, ухаживать за ним не может и поэтому сдаст в колхоз. Бычок так переживал из-за того, что его отдадут в стадо! И я так переживала! Книжка меня потрясла, я ее храню до сих пор».

Да. Не зря считается, что ответы, которые дают тебе книги, зависят от вопросов, которые ты им задаешь.

Развить врожденное чувство индивидуализма, самостоятельность помогла бабушка, которую Лариса называет ваятелем своего характера. Она единственная из села в свое время спокойно и внятно сказала: «Ноги моей в колхозе не будет». Баба Ганна с внучкой обходилась без сюсюканья, не особо ругала, но и не особо целовала. Общалась ровно. Сдержанность Ларисы, которую иногда принимают за высокомерие, холодность и неприступность – от любимой бабушки наследство.

«Года два назад я пошила себе пиджак по образцу того, который, помню, был у нее, и такую же юбку в мелкий горошек. И для себя назвала свой наряд «имени моей бабы Ганны». Я почувствовала в этом острую необходимость, мне нужно было что-то позволяющее приблизить ее образ. Это своеобразная дань памяти. Идею по достоинству оценила дизайнер Лилия Пустовит и воплотила ее в жизнь. Бабушкин вкус был для меня эталоном. Бабушкина честь – примером. Оказывается, индивидуальность, особый взгляд на мир можно сохранить в любых условиях. Как и в любое время, в любых обстоятельствах ценить свободу – самое драгоценное, что есть на земле».

Ларисе ничто и никто не мешал по-своему, согласно собственным источникам, а не школьным учебникам, разобраться в истории Украины, и понять, что судьба страны ее волнует так же остро, как, допустим, здоровье родных. С такими «неудобными» взглядами она и решила поступить во Львовский университет. Но документы не приняли – характеристика написана была синими чернилами, а не фиолетовыми. Оставался Киев, но он не сразу распростер объятия навстречу провинциальной девушке. И Лариса два года работала в межколхозстрое маляром-штукатуром, раскрашивала коровники в разные цвета – красиво! Очевидно, наблюдая за сильной, самоуверенной, умной девушкой, «спортсменкой, комсомолкой», местное руководство имело свои виды; прочили ей не только учебу в ВПШ, но и депутатство аж в Верховном Совете Союза, партийное будущее. Но Ларисе такая перспектива показалась скучной, как сыр тофу. Она выбрала для себя высокие обороты. Как резонно заметила писательница Эльфрида Элинек в эссе, посвященном великим героиням боевиков – женщина-борец это трудная профессия. Журналистику Лариса представляла именно как борьбу. В Киевском университете все пять лет была комсоргом факультета. Но уже какую-то идеологическую прививку делать ей было поздно, поздно испытывать, искушать. По окончании хотела вернуться домой на Волынь. Отличницу оставили в столице. Работать стала в партийной газете «Прапор комунізму».

Жила в общежитии в библиотечной комнате – кровати поставили. Но не это волновало Ларису.

«Мне посчастливилось быть участницей процесса становления свободной журналистики. Не быть Кассандрой, а быть честной – вот что было важно.  Я написала статью о том, что Украине надо быть самостоятельной. И меня пригрозили уволить и лишить киевской прописки. В 1991 году партийные газеты закрывались. И мы с известной сегодня журналисткой, замглавного редактора «Зеркала недели» Юлией Мостовой спасали свой «Прапор». А когда спасли, посчитали уже возможным дальше устраивать свою профессиональную судьбу. Многие мои коллеги тогда перешли в первую частную газету «Киевские ведомости». Меня уговаривать пришлось долго – надо было понять, что такое «частная». Но это был великолепный, редкий шанс состояться в журналистике. В газете «Киевские ведомости» политический журналист - это была позиция. Я познакомилась с политической элитой и многое из того, что происходило в стране, было созвучно моим взглядам, многое — вызывало вопросы. Но была возможность писать честно и остро. Потом, в 1996-97 году наступил кризис, из которого журналистика так и не вышла - были запущены грязные технологии, многие мои коллеги не выдержали испытания деньгами, к тому же практиковались стравливания журналистов. Это была своеобразная проверка людей на качество, и обо что разбилась лодка нашей профессии - еще предстоит исследовать...»

Опыт - это сумма совершенных ошибок, а так же ошибок, которых не удалось совершить...

Предчувствие любви

Лариса написала в детском дневнике, будто любить в этой стране некого. (Как Франсуаза Саган: «Каждая маленькая девочка знает все о любви, с годами возрастает лишь способность страдать от нее»). И дополнила словами Данте, дескать, идти нужно своей дорогой, и пусть люди о тебе, что хотят, говорят. «У меня был врожденный культ личной свободы, желание сохранить личностный сувернитет, запросы к мужчинам были очень высокими, и потому одноклассники, сокурсники и иные больше боялись, нежели выказывали интерес. Однако моя мама, когда сестра выходила замуж, отвечала особо интересующимся родственникам и знакомым, мол, а как же Лариса? - А Лариса, боюсь, выйдет и не один раз... Хотя внешних предпосылок к ее опасениям не было —у меня были другие ценности. Но она предчувствовала. Когда я сказала маме, что мы будем жить месте с Евгением Кирилловичем, она месяц со мной не разговаривала, ничего не объясняя. Хотя сейчас она его любит, ценит, у них прекрасные отношения. Мы живем в одном доме. Она тогда, скорее всего, поняла, что чего она боялась, то и произошло, я ушла из брака - в брак. Довольно опасно жить чувствами и решаться на какие-то важные шаги - многие люди уклоняются от них, и живут так, как другие хотят, а не так как они сами чувствуют».

Вспомнилась старая песенка: «Я могла бы побежать за поворот, я могла бы, только гордость не дает». Но я подумала: вряд ли это только гордость. Любить Лариса не боялась. Она, думаю, и в чудеса верила. И у нее шкафу жило красивое вечернее платье - шанс, что приедет карета и отвезет к принцу. Или сам принц примчится и разглядит возвышенную душу.

Снобизмом Лариса тоже не болела - слишком любила свою страну, чтобы мечтать о заморском «зазнобе». Просто никто не мог долгое время потягаться с ней в силе и гибкости ума, выявить похожие взгляды, победить в ней сильную женщину, в конце концов, добиться! Пока не пришел Он. Штурмом не брал. Тихо, красиво и долго, несколько лет, любил и влюблял в себя Ларису, восхищал и восхищался, покорял и был покорен.

В том, что встреча известной журналистки Ларисы Ившиной и известного политика Евгения Марчука судьбоносна - не сомневаются оба. Может быть, поэтому становление их отношений шло практически «пятилетку» - какая разница, сколько, если все давно было предопределено свыше? Наши герои как бы понемногу пробовали на вкус эту любовь: уж неправдоподобно изысканным казалось блюдо. Как там у Гиппиус? «Любовь нерассказуема...» «Это не любовь - судьба. Я внутренне не сопротивлялась, я просто поняла, что это серьезно и я над этим не властна. И это самое большое, главное событие в моей жизни. Я всесторонне ощутила, что попала в роковые обстоятельства. Да, я всегда хотела, что бы в моей жизни произошло что-то необычное. Судьба же преподнесла желаемое по максимуму. Мне было не просто принять такую любовь. Было бы нелепо и странно отрицать сам факт ее зарождения, обманывать себя, говорить, мол, нет, это не тот человек, которого я всю жизнь ждала. Совершенно очевидно было, что это - он»...

«Есть некоторые вещи, которые я делал сознательно, чтобы изменить жизнь. А некоторые - просто принимал, не сопротивляясь, потому что их изменять было бесполезно, и они способствовали различным явлениям и событиям в моей жизни. Мы можем не видеть каких-то закономерностей, нам они кажутся волевыми действиями, а на самом деле - предначертаны судьбой. Встреча с Ларисой больше, чем судьбоносна, поскольку это крутой разворот всей моей жизни».

В сущности, любовь все время начинается снова.

Место встречи изменить нельзя

Если вы еще не знаете, где мы, журналистки, знакомимся с мужчинами, так я вам скажу. Исключительно на работе. Не потому что у нас времени на другую жизнь нет, хотя тоже справедливая мысль. А потому что у нас есть счастливая возможность встречаться с интересными, яркими, неординарными людьми (антиподы тоже бывают, но, к счастью, реже), входить в доверие, профессионально расспрашивать о жизни, оценивать. Да и человек в глазах журналистки (а значит и общественности) хочет казаться лучше, выше, сильнее. Иногда общение с героями публикаций проходит - поговорили и забыли, иногда - вспоминаешь всю жизнь.

«Я к тому времени работала в «Киевских ведомостях», и там случилась весьма любопытная ситуация. Пришел к главному редактору Александру Швецу тогдашний советник президента Дмитрий Табачник и попросил опубликовать статью, в которой содержалось сообщение о готовящемся покушении на премьер- министра Леонида Кучму. Дескать, все уже знают, а Марчук не докладывает президенту, и меры не принимает. Я как замредактора была категорически против этой публикации, поскольку, понятно, что факты не проверены. Но статья вышла, и, конечно же, получила широкий резонанс - это был публичный политический скандал».

Скандал, который познакомил Ларису Ившину и Евгения Марчука, был не просто «публичным»: он поднял на ноги и нашу страну, и международную общественность.

«Я - Председатель СБУ. Утро. Подчиненные докладывают горячие новости, произошедшие события - ничего экстраординарного. Потом доклад прессы, и вдруг в «Киевских Ведомостях» - покушение на Кучму. Я все кнопки на своем пульте нажимаю - а система тогда была, да и осталась от советского времени такая, что любая информация о готовящемся теракте - главная. Все другое отодвигается на задний план, а она рассматривается со всех сторон. Я все проверил — нет такой угрозы. Снова перепроверяю через все возможные источники, военную разведку - таки нет. Звоню президенту Кравчуку, и начинаю докладывать, а он меня опережает, и говорит, мол, знаю, но ты все-таки еще раз проверь. Я объясняю, что технологии у нас такие -уже давно бы все знали, даже если в глухом селе кто спьяну подобное заявил. Что касается террористических намерений - во всем мире так.

Кравчук говорит — ну, ты съезди в редакцию, разберись. Позвонил Кучме - доложил, что все написанное в газете не соответствует действительности, тот тоже просит перепроверить. Пришлось убеждать и его, что это исключено. Табачника вызвал. Говорю, давай так: это - тяжкое преступление, и если ты скрываешь источник, то учти, какую машину ты запускаешь. В общем, удалось ситуацию нейтрализовать, но благодаря этой истории мы познакомились с Ларисой, которая приехала ко мне, поскольку нужно было давать опровержение, ведь угроза теракта - не игрушки, это и соответствующая реакция иностранных партнеров, и международный бизнес, и доверие к стране. Мы с

Ларисой стали думать, как газету спасти и выйти из сложившегося положения...»

Доказывать что-то было бесполезно, газета имела «бледный вид», и Лариса предложила в знак примирения Марчуку интервью. Хотя на самом деле ей совершенно не хотелось «заглаживать» то, в чем ее вины не было. Евгений Кириллович согласился ее принять. Поговорили. Он принял приглашение посетить редакцию и дать интервью. «Я услышала рассуждения на многие актуальные для страны темы совершенно другого уровня. Евгений Кириллович поразил меня неординарностью мышления, красивой яркой речью.

Я, конечно же, стала думать о нем».

В жизни все совершается без репетиций. Лучший детектив - это случай, - так считала Агата Кристи. «Это был 1993 год - горячее время в стране, жизнь расписана по минутам, а тут такое личное увлечение! Лариса у меня брала интервью - и мне очень понравилась, как женщина, как журналист. Мне понравилась композиция ее внутренних качеств, особая манера мышления, оригинальные рефлексии с внешним миром, игривость и жесткость, молниеносная ответная реакция, умение интриговать. А потом она предложила мне сделать материал о критической ситуации в Крыму - существовала серьезная угроза гражданского конфликта. Интервью в кабинете не получилось, меня отвлекали звонками, и сказал, что позже сам письменно отвечу на все-ее вопросы. Лариса, конечно, была недовольна, но делать нечего. Она пришла на следующий день, я попросил подождать, сел, и сам от руки написал статью на эту тему, быстро, с одного захода —у нас есть этот экземпляр, на память. Лариса потом назвала материал «Раскола Украины не будет». Мне писалось легко — хотелось ее поразить».

Любовь всегда приходит вовремя.

Роковой поединок

Кто удивил, тот победил - лаконичный девиз полководца Суворова идеально подходит к этой истории любви. Лариса говорит, что не сразу заметила интерес к ней Евгения Кирилловича. Даже когда Марчук, будучи премьер-министром, пригласил ее работать пресс- секретарем, стремясь хоть как-то ее приблизить к себе, ведь времени на общение практически нет - служба. Долгое время их отношения были с «неясно выраженной перспективой». «Я думала, что могу справиться с этим, рассматривала ситуацию очень подробно, и совершенно не показывала вида, что знаю, понимаю. Более того, выставляла все возможные «заградительные барьеры». Нет, не страх тому был причиной. И не общественное мнение. Немногим ранее в моей жизни встретился человек, который стал хорошим понимающим другом. Сказала я тогда себе: хватит мечтать, буду жить, как все люди, и выйду за него замуж.... И мне действительно в браке было хорошо, комфортно. Поэтому меня не покидало чувство неловкости, сожаления, что я близкому человеку могу доставить боль».

«Не сразу я взаимности добился. Даже просто интереса, не говоря уже о серьезных отношениях, и тот факт, что я не почувствовал с ее стороны ответной реакции, меня еще больше заинтриговал, завел. Я не противостоял чувствам, но и особо развивать их не было возможности. Много работал, у нее тоже свои дела -у нас не было стремительной горячей любви. К тому же у нее и у меня - семья, а вести двойную жизнь очень трудно. На тот момент наши отношения не имели выраженной формы. Еще были не задаваемые себе вопросы, о том, когда надо разламывать свое прошлое и склеивать новую жизнь. Если бы были у нас частые встречи, думаю, мы бы раньше стали жить вместе. Но мы друг к другу шли долго».

Поединок невысказанных чувств, нежных взглядов и робких обещаний любви для этих двух людей не означали главное. Их личные отношения были только небольшой частью больших перемен. Их объединяло главное - политическая жизнь в стране, ее история, личности в этой истории. Ившина нужна была Марчуку - умный, чуткий - разведчик! - он прекрасно понимал, что эта женщина объединяет в себе и личное обаяние, и целеустремленность, и патриотизм как желание видеть Украину обновленной. Она должна было помочь ему. С другой стороны - как соединить рабочие отношения и личные, чтобы не потерять «обоих зайцев»?

«Когда я пригласил Ларису работать пресс-секретарем, это было испытание и для нее, и для меня. Я не занимался раньше своим имиджем - такой у меня характер, много проблем в стране, в международных отношениях, бурное, тяжелое время, мне не до того было. А она, как журналист-профессионал, понимала, что нужно все, что мы делаем, показывать медийно. Она мне многое объясняла, к примеру, что ты можешь загибаться, делая что-то архиважное, нужное, но об этом не знает общественность - и чья заслуга? Я иногда злился на нее, она на меня, мы не понимали друг друга, не виделись по несколько дней, хотя по правилам она должна была раз в день приходить ко мне на планерки. Моя иерархия ценностей давно и четко была выстроена, а она вклинивалась с другими понятиями».

Но «совместный труд на благо отчества» не только облагораживает - сближает. Вместе по 18 часов в сутки, плюс бесконечные поездки. Затем непростое решение Марчука отказаться от должности премьера и баллотироваться в депутаты. Пережить прессинг тогдашнего президента и окружения, понять и поддержать могла только Лариса. Она очень много значила в его жизни. Это понимал не только Марчук.

«В неформальной обстановке президент Кучма сказал мне - уволь Ларису, и мы найдем с тобой общий язык. Дальше разворачивать этот разговор было бы неправильно, аргументы не озвучивались, но прочитывались: она не так, как бы Кучме хотелось, воспринимает его. Она заражает таким антикучмовским негативом меня, а трансформируется это отношение в ее публикациях и моих репликах. В сущности, это неправда: что касается большой политики - Лариса не вмешивалась. Я, будучи премьер-министром, понимал, что в моих выступлениях было много свободных высказываний, отличных от точки зрения президента. Но после его слов мне, напротив, захотелось Ларису защитить, укрыть крылом, не дать в обиду. И это существенно укрепило во мне мысль, что надо быть рядом».

Но он все-таки ждал, не торопил события. Понимал, что любовь как ртуть - ее можно удержать в ладони, но не в сжатой руке, и не торопил. Мысленно он признавался в любви ей сотни раз. Но осмелился высказать вслух только на высоте десять тысяч метров. В лайнере. Куда тоже они попали по велению судьбы и волею его величества случая.

«Мы летели на форум не присоединившихся государств девять часов в самолете Киев - Гавана, и еще пять часов до Картафена. В воздушном пространстве наступило долгожданное освобождение от рутины, от земных проблем. Телефоны, кстати, тоже остались на земле. Никто не мешал. Я говорил. Лариса воспринимала мои слова, но не отвечала. А для меня даже этот факт был уже надеждой. 30 часов полета вместе, туда и обратно. Сама судьба преподнесла нам эту поездку, поскольку в форуме принимали участие главы государств, просто президент был занят...»

Что вы делали потом, чтобы окончательно завоевать ее сердце? - спрашиваю.

«Мало делал. За это потом Лариса критиковала меня. Знаете, у нас до сих пор с Ларисой отношения, которые, может быть, многим не понятны. Например, в отпуске мы можем несколько дней подряд просто разговаривать, причем, решая сложные вопросы, обсуждая глобальные темы, причем, до физического изнеможения, после диалогов просто падаем спать. Точно так же по воскресеньям - мы за неделю накапливаем темы для разговоров и упиваемся. Для меня очень важно и интересно слушать Ларису, ее видение мира. Она удивительно мудро размышляет, увлеченно, с искоркой. А бывает, с холодным скальпелем пройдется по важным ситуациям в стране или в жизни каких-то людей -ух, не хотелось бы попасть под него».

Вы часто говорите о любви сейчас?

«Не часто, но не устаю говорить».

С любимыми не расставайтесь

По большому счету он был одинок. Потому что успех одинок и холоден, как северный полюс... В политической карьере Евгения Марчука события развивались бурно и воспринимались неоднозначно: уход из правительства, работа в парламенте - Лариса переживала все, что связано с «Кирилловичем», как свое, очень близко к сердцу, даже сама не подозревала, что так может. «Много было испытаний, особенно связанных с нелегким выбором Марчука, ведь его внутренне устройство требовало подниматься выше и выше, требовало совершенствования, а политическая ситуация в стране и его окружение отнюдь не способствовали тому, напротив, - колоссальные ножницы!».

Он ее успокаивал.

Но было время, о котором Лариса вспоминает с горечью - им пришлось в силу опять-таки политических обстоятельств, расстаться на несколько месяцев. Каждый переживал разлуку по-своему, но оба поняли, что - невыносимо. Впрочем, хорошо бы не знать цену чувств - тогда сохраняется нечто обаятельное. Может быть, вынужденное расставание и послужило окончанию периода «симпатий», началу новых отношений. «Это был не служебный роман, а решение двух любящих людей», - считает Лариса. А Евгений Кириллович уверен, что «Это было веление времени. Наверное, произошло еще и накопление негатива по нашим прошлым личным жизням - я комментировать ничего не буду, это, конечно, не главное, но фон. К тому же, на календаре был 1999 год, именно на этот период пришлось окончание предвыборной президентской кампании, и мы с Ларисой многое увидели и поняли, что творится в правительстве: это нас сблизило, как боевых друзей. И так пришло обоюдное решение».

В феврале 2000 года Евгений Марчук попадает в тяжелую аварию, и до июня его «пропиской» стала больница. Лариса приходила каждый день, поддерживала, помогала. Он радовался, что есть возможность долго и близко смотреть на нее, ощущать, чувствовать. И боль уходила. «У нас не простой путь любви. Я знаю, что Ларисе пришлось много тяжелых минут пережить, особенно через две недели после аварии, когда Мороз запустил в прессу публикацию о нас — оскорбительную и циничную...» Но Лариса говорит, что это было ей безразлично. Хотя, вне сомнений, она, гордая и самолюбивая, где-то спрятала эту боль. «Меня совершенно не волновало общественное мнение-я об этом совершенно не думала. Уже через несколько лет, когда можно было сказать, крупнейшая точка отсчета пройдена, я осознала, сколько грязи выливали на нас. Но это меня совершенно не тронуло».

Сплетни - опиум угнетенных, но без них не обходится ни один яркий человек, как Бразилия немыслима без карнавала. И судьба, которая дарит встречи, не прочь своих «подопытных» испытать на прочность - не зря ль старалась? В минувшем году Марчук восемь месяцев пролежал в госпитале, плюс несколько месяцев реабилитации - отголоски роковой аварии. Лариса - рядом. И только она знает, как больно переживать боль любимого человека.

У людей, которые столько прошли вместе, случаются кризисы? «Кризисов, которые бы возникали из наших отношений, нет. Но были кризисные ситуации, которые порождались извне - связано с работой ее и моей, из-за наслоения ситуаций, из-за недопонимания нюансов. Но когда разъясняешь все друг другу, тупиковых ситуаций не бывает. Лариса умеет выруливать из напряжений, которые случаются между нами, и на компромиссы мы идем оба».

Евгений Кириллович, а чем вас Лариса удивила?

«В 1998 году газета «День» получает титул «Газеты года». Но внутри редакции происходят бесконечные комиссии, проверки налоговые, шла такая квалифицированная война против газеты. Ларисе, как главному редактору, было очень тяжело. Но... Дворец «Украина», конкурс «Людина року», объявляют номинацию «Лучшая газета», и выходит Лариса. Я ее не узнал: так удивительно, только что сидела рядом одна, а на сцене стояла другая, перевоплощенная. Как она говорила, как улыбалась, как шло ей платье! Она как будто взлетела ввысь! Очевидно, что ежедневная борьба в газете ее утомила, и вдруг она почувствовала, что все не даром не зря - и так изменилась...»

Красота - это самоощущение, и оно отражается в глазах.

Особый дар

Помнится старая английская песенка о Билли Скрюделе - чудаке, который продал кровать и тюфяк, чтобы купить своей жене пастилу, а сам спал на полу. Подарок - исключительная ситуация в жизни людей, потому что это никак не связано с выгодой для себя, только для того, кому подарок предназначен: на, удивись, порадуйся, согрейся. Интересно, такой женщине, как Лариса, легко делать подарки?

«Очень сложно, поскольку для нее не важна цена или внешняя эксклюзивность. Она может расцвести и обрадоваться, как ребенок, смешной открытке. А подарить что-то из материального мира, к примеру, духи, украшения, что обычно женщины любят - нет, практически невозможно ее удивить. Я то знаю ее вкус, но угадать ее желание - невыполнимая миссия».

Когда Евгений Кириллович лежал в госпитале, потихоньку от Ларисы создал ей в подарок ко дню рождения настоящий клип и преподнес диск. Он вообще отлично ладит с «высокой» техникой, чем неизменно восхищает Ларису, - разбирается в компьютерах, одним из первых политиков создал свой сайт, и, как профессиональный фотограф (учился специально), умеет работать со снимками в PhotoShop, на «ты» с оптикой, химией. Марчук делает прекрасное художественное фото. Ившина показала мне с десяток таких работ - цветы, запечатленные в собственном саду. Особый вид коммуникации. Сделано с любовью. Еще один вид коммуникации в их семье - японский хин Руся. «Мы по вечерам Ларису вместе выглядываем». Лариса считает, что Руся помогла Евгению Кирилловичу преодолеть болезнь: она все время была с ним в палате, остро чувствовала, что вокруг происходит, и поддерживала, как могут поддерживать только преданные животные.

Граф Лев Николаевич Толстой, сказавший, что все счастливые семьи похожи друг на друга, был не прав: эта семья счастлива своим, особенным счастьем.

Ившина упоенно рассказывала мне, какой колоссальный, неведомый ранее мир, открыда она благодаря Евгению Кирилловичу. Восхищалась его породой («посмотрите, какой красивый лоб, какая выправка!»), знанием языков и прекрасной игрой на рояле, его умением общаться. Легендарная Лиля Брик делилась секретом, почему мужчины, не смотря ни на что, хотя снова и снова быть с ней: «Надо дать понять мужчине, что он гений». Лариса убеждена, что ее любимый - гений, красавец, но она это не внушает, считает правдой, а не комплиментом. Марчук в свою очередь в свою очередь восхищается чувством стиля любимой: «Это касается не только одежды, оформления интерьеров, но даже сервировки стола и приготовления блюд. Этот дар долго сидел у нее внутри, а теперь раскрылся. Даже мама удивляется - у Ларисы проснулся интерес к кулинарии. Это, может быть, не стыкуется с ее внешним видом, но Лариса читает книги по кулинарии, встречается с шеф-поварами, изучает новые рецепты, импровизирует на кухне, подает еду не наспех, а с особой сервировкой: философия целая! Мама ей говорила, мол, тебя свекровь выгонит, ведь никаких «бытовых» интересов у нее не было - книги одни науме...»

Красота человека - это когда он может сделать вас красивым.

Блиц друг для друга

Вы знаете, когда я брала у Марчука и Ившиной интервью, они вдруг признались, что впервые вот так, вслух, говорят не только о своих чувствах, но и вообще друг о друге, и журнальный очерк станет для них откровением. И даже попросили оба интервью записать им на компьютерный носитель - на память. «Тогда давайте устроим блиц, - предложила я. - Скажете друг другу то, что хотелось, да не озвучено было? Без оглядки на то, что ваши признания прочитает очень десятки тысяч людей?» Они согласились.

Она: «Я понимаю, насколько рационально и прагматично жить с человеком, которого любишь, потому что иначе невозможно вынести все испытания, которые тебе уготовила жизнь. По любви - все переживешь. Только тогда понимаешь: это твой человек, родной, и все, что с ним связано - твое. Иначе ты должен приносить жертву. Когда ты любишь человека - это не жертва, а огромное везение. Счастье — позволить себе чувствовать. Когда я почувствовала, какой человек Евгений Кириллович, я поняла, что готова для него сделать все. Многие считают, что я холодна, авторитарна и непоколебима. Но именно ему я всегда готова была подчиняться, рада бы была. С моей стороны это готовность подчиниться, а с его - не пользоваться этим. Я думаю, что для правильного гармоничного существования - идеально. Я, правда, ему никогда не говорила об этом. Но это важно».

Он: «Я, может быть, в силу своего характера, ее мало хвалю, а она достойна того. Я представляю, сколько пришлось пережить Ларисе в прошлом году, когда я лежал в госпитале: ей было тяжелее, чем мне. И обещаю, что мы все компенсируем: дефицит отдыха, общения, внимания. Я очень хочу, чтобы мы, наконец, уехали в отпуск - динамичный, активный, информационно насыщенный. Чтобы иметь месяц, полтора возможность вдоволь наговориться, поплавать, поиграть в теннис. Но я хочу сказать главное: «Лариса, ты уникальная, безгранично интересная женщина! Ты красива многогранно, и это меня восхищает. Ты так нежна ко мне, и это меня обезоруживает. Я так благодарен тебе...».

Всякая любовь продолжается столько, сколько заслуживает.

Елена КИРИЧЕНКО