Наследие

...Украина переживает не одну, а целых три трансформации: переход от диктатуры к демократии, от колонии к самостоятельной нации и от экономического упадка к оздоровлению и росту. Немногим странам в истории человечества приходилось решать эти проблемы одновременно.

                                                                        Дж. САКС

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Исполнилось ровно 10 лет с тех пор, когда в октябре 1994 г. после победы на выборах Президент Украины Л. Кучма представил Верховной Раде доклад «По пути радикальных экономических реформ», в котором были определены основные принципы стратегического курса нашего государства, направленного на преодоление глубокого экономического кризиса и вывод украинской экономики на траекторию ускоренного роста. Несмотря на политические противостояния, имевшие место в тогдашней новоизбранной Верховной Раде, депутаты в целом поддержали предложенную стратегию экономических преобразований. Таким образом, в Украине начался новый этап экономических реформ, уроки которого приобретают особое общественное звучание в контексте предстоящих президентских выборов и ожидаемых уточнений политики реформ, которые должны произойти в связи с избранием нового Президента.

Известно, что нынешняя экономическая ситуация, оставляемая Л. Кучмой своим преемникам, не имеет ничего общего с тем, что было в 1994 г. Налицо не краткосрочные, а фактически устойчивые темпы быстрого экономического роста. С учетом прогнозных результатов текущего года среднегодовые темпы роста ВВП за последних 5 лет (2000 — 2004 гг.) составят около 9%, производительности труда — на уровне 15—16%, реальной заработной платы и пенсий — около 20%. Мы работаем и на перспективу. Положено начало глубоким структурным сдвигам. В отличие от России и Казахстана, где основой экономического подъема является нефте- и газодобывающая промышленность, у нас функцию локомотива роста выполняет машиностроение, объемы производства которого ежегодно увеличиваются на 31—33%. Такими же высокими темпами растет накопление капитала. Укрепляется система государственных финансов. У нас одна из наиболее стабильных среди стран с переходной экономикой национальная валюта.

Я хорошо знаю статистику Мирового банка и могу со всей ответственностью сказать: речь идет о показателях, которые являются одними из наиболее весомых не только в Европе, но и в мире. В связи с этим высказывания отдельных авторитетных международных экспертов о формировании на территории европейского континента «нового украинского экономического чуда» имеют под собой достаточно весомые аргументы. Происходящее сегодня в украинской экономике ставит нас в один ряд с наиболее значимыми в послевоенной Европе достижениями — «экономическим чудом» в Германии, а также подъемом экономики в 1970-е годы в Испании и Португалии. Как и у нас, экономический бум в этих странах наступил после свержения тоталитарных режимов. Однако между нами существуют и принципиальные отличия. В Германии, Испании и Португалии подъем экономики осуществлялся в основном за счет иностранных инъекций, в Украине — за счет собственных накоплений. Это наш недостаток, но это одновременно и наше ощутимое преимущество. Если в странах Центральной и Восточной Европы, где внешние инвестиции также довольно весомы, сейчас не знают, каким образом преодолеть связанную с соответствующим фактором глубокую дефицитность платежного баланса, то мы пять лет подряд имеем ощутимое позитивное сальдо соответствующего баланса. Наш внешний долг в соотношении с ВВП в 2—3 раза меньше, чем в соответствующих странах. Собственно специфическая особенность сформированной в годы кучмовских реформ модели экономического роста, на которую обращается все большее внимание зарубежных экспертов, связана и с указанными факторами.

Акцентирую внимание на этом, чтобы, кроме прочего, опровергнуть основной слоган одного из нынешних кандидатов в президенты, якобы Л. Кучма проводил реформы «под дудочку МВФ». Я лично положительно отношусь к сотрудничеству с этой международной финансовой организацией, но могу со всей ответственностью утверждать противоположное: нас все время лишали крайне необходимых кредитов в первую очередь из-за того, что в своей основе украинские реформы далеко не в полной мере вписывались в соответствующие «стандартные матрицы» МВФ. Экономические реформы 1994 — 2004 гг. — это наш отечественный продукт, фактическим идеологом которого был Президент Украины. Эта истина не может ставиться под сомнение.

Я хорошо знаю программы деятельности правительств, которые возглавлялись действующими кандидатами в президенты. Все они — программы и В. Ющенко, и А. Кинаха, и В. Януковича — на все сто процентов корреспондировались с соответствующими позициями Президента. С провозглашением курса «По пути радикальных экономических реформ» была начата четкая субординация: Президент определяет стратегические основы экономической политики, правительство формирует и обеспечивает осуществление тактических шагов по их реализации. В соответствующем ключе действовал и НБУ. В. Ющенко стал «великим» банкиром только после того, как Л. Кучма в 1994 г. провозгласил приоритетность денежной стабилизации. Вообще после искусственно спровоцированной более чем десятитысячной инфляции главные банкиры подают в отставку. В. Ющенко остался. Подробнее об этом я скажу дальше. В общем, если придерживаться цивилизованной этики, то сейчас, как это мне представляется, каждый из названных кандидатов в президенты должен начинать свои публичные выступления со стандартной фразы: «претворяя в жизнь стратегию Президента, мое правительство добилось того- то и того-то...» Это было бы по-человечески. Во всяком случае в соответствующей ситуации я лично строил бы свои речи таким образом. Не думаю, чтобы от этого кто-то поступился бы своим авторитетом.

И еще одно замечание. Курс «По пути радикальных экономических реформ» не был популистским. Процитирую одно из положений обращения Л. Кучмы к депутатскому корпусу: «Данный этап (имеется в виду этап предложенных реформ. — А. Г. ) будет наиболее жестким с точки зрения осуществления мер социальной политики. Жизненный уровень на данном этапе еще не будет иметь необходимых экономических предпосылок для роста». Я хорошо знаю предвыборную (1994 г.) программу Л. Кучмы. В ней акцентировалось внимание на этих же проблемах. Противоположное имеем сегодня. За президентское кресло борются люди с совсем другой ментальностью. На мой взгляд, обещаемое далеко не всегда вписывается в логику здравого смысла.

Необходимость политической реформы, о которой уже 5 лет говорится и которая все время блокируется, должна рассматриваться и в этом смысле. Правительство должно быть защищено от подобного популизма. Как ученый-экономист, скажу со всей ответственностью — наибольшая опасность для будущего украинской экономики исходит от подобных обещаний. Л. Кучма к такому никогда не прибегал. В ином случае мы бы провалились. Чтобы понять это, вернемся к ситуации 1994 г. Такое не должно забываться.

СТАРТОВЫЕ УСЛОВИЯ

То, что мы имели в 1994 г., не поддается обычному восприятию. Сейчас, с позиций сегодняшнего дня, даже трудно себе представить, что на протяжении только одного года падение ВВП составляло 23%, промышленного производства — 27,8%, в том числе выпуска непродовольственных товаров — 40,4%, сельскохозяйственного производства — 16,5%. Полностью расстроенными оказались денежная и финансовая системы. Сказались последствия рекордной по мировым стандартам гиперинфляции предыдущего года (10255%). Дефицит государственного бюджета покрывался прямой денежной эмиссией Нацбанка. В октябре он достиг астрономического уровня — 18,9% ВВП. Неслучайным было и то, что в течение только одного года валютный курс украинского карбованца в долларах США снизился в 6,6 раза. Соответствующим было и падение жизненного уровня.

На развитии экономических процессов негативно сказалась не только практическая приостановка в предыдущий период реформ, но и обратное развитие — неоправданная реанимация административных рычагов управления. Ощутимое влияние имела и незавершенность в построении функциональных структур национальной экономики. Мы не имели собственной валюты, несформированной оставалась налоговая и таможенная службы, в большинстве сфер экономической деятельности были ощутимые пробелы законодательного поля. Все это ставило под угрозу существование суверенности государства, судьбу выбора, сделанного народом в августе 1991 г.

Существующая ситуация диктовала радикальность не только определенного Президентом инструментария экономических реформ, но и методов их проведения. С учетом фактической оппозиционности парламента и его низкой дееспособности вся полнота власти была сконцентрирована в руках Президента. В стране была фактически введена довольно жесткая президентская форма правления. Пользуясь доверием своих избирателей, Президент возложил на себя стопроцентную ответственность за судьбу государства и, естественно, взял на себя соответствующие полномочия. Разумеется, это нравилось далеко не каждому. Однако не «крикунам» на митингах судить: было это или нет узурпацией власти. Сама жизнь, практика экономических преобразований подтвердили, что это было единственно верное, безальтернативное решение.

Ниже подается график, отражающий экономическую динамику за годы независимости. Если подходить к ее оценке с позиций здравого смысла, то не существует и не может существовать сомнений в оптимальности проводимых в кучмовский период преобразований: до 1994 г. — резкое падение, начиная с 1994 г. — последовательное, шаг за шагом выведение экономики из кризиса и с 2000 г. — стремительный рост. Если говорить о функции премьеров, а она также была достаточно ответственной, то наиболее сложной, и, наверно, наиболее эффективной была миссия В. Пустовойтенко, когда нужно было окончательно преодолеть отрицательную динамику. У В. Ющенко, А. Кинаха и сейчас у В. Януковича ситуация оказалась принципиально иной. Появилась возможность поиграть и в популизм. Виктор Андреевич задал в этом тон. Если бы В. Пустовойтенко баллотировался в Президенты, я без сомнений отдал бы свой личный голос избирателя за него.

СОСТАВЛЯЮЩИЕ РЕФОРМ

Теперь краткий комментарий к самому главному в определенном курсе реформ. Он сочетал в себе несколько определяющих направлений. Одной из самых острых задач этого курса было осуществление необходимых преобразований в построении функциональной инфраструктуры рыночного типа, которая должна была завершить процесс утверждения системно целостной национальной экономики, способной обеспечить в первую очередь реальную независимость государства. С точки зрения утверждения государственности это была, вне всяких сомнений, одна из самых приоритетных задач. Сейчас имеем достаточно современные денежную, кредитную, финансовую, налоговую, ценовую, таможенную и другие системы, сформированные в максимально сжатый промежуток времени. Однако это не пришло само собой. Раньше этого мы не имели. Утверждение соответствующих структур требовало необычайно больших организационных усилий, финансовых и кадровых решений и тому подобное.

Что касается наиболее значимых акцентов в определении логики экономических преобразований, то они сводились к следующему.

Первоосновой соответствующей перестройки определялась макроэкономическая стабилизация, которая должна была органично объединить денежную и финансовую стабилизацию, создать на этой основе реальные стартовые предпосылки для восстановления инвестиционного процесса и обеспечения общей экономической санации. С учетом неудачного опыта 1992 — 1993 гг. акцент делался на первоочередности финансовой стабилизации. Преодоление глубокого финансового кризиса, и в первую очередь — критической дефицитности государственного бюджета, должно было стать основой денежной стабилизации. Без этого, как свидетельствовал предыдущий опыт, преодолеть гиперинфляцию было невозможно. В то же время возможность выхода из финансового кризиса непосредственно связывалась с существенным углублением ценовой либерализации. Таким образом, речь шла о трех взаимосвязанных составляющих макроэкономической стабилизации — проведении эффективной (жесткой) денежной политики, преодолении угрожающей разбалансированности государственных финансов и углублении политики ценовой либерализации. Наряду с этими неотложными задачами было определено проведение денежной реформы, либерализация валютного рынка и обеспечение конвертируемости национальной денежной единицы.

Скажу откровенно — в обеспечении экономической стабилизации это были едва ли не самые сложные меры. К тому же их последовательная реализация фактически делала на начальном этапе реформ невозможным проведение ощутимых мер по оздоровлению социальной сферы, что вызвало шквал атак не только левой оппозиции, но и многих ученых-экономистов. Начали сдавать нервы и у высокопоставленных чиновников. Первым отступил В. Ющенко. Программой-94 предусматривалось, что основой макроэкономической стабилизации должна стать денежная реформа. У главы НБУ позиция оказалась противоположной — «сначала экономическая стабилизация, затем — денежная реформа». Понимаю мотивы такой позиции: в случае первоочередности денежной реформы НБУ нужно было взять на себя высокую ответственность. Такой готовности тогдашнее руководство НБУ не продемонстрировало. В ходе многочисленных дебатов (я был тогда членом государственной комиссии по проведению денежной реформы и хорошо разбираюсь в этих вопросах) Л. Кучма поддержал позицию В. Ющенко.

Я и теперь считаю, что это была принципиальная ошибка Президента. Как результат, реформа была (уже в который раз!) отложена почти на год. Среди стран, принадлежавших к бывшему СССР, денежная реформа в Украине оказалась последней. Эстония ввела собственную денежную единицу в мае 1992 г., Латвия и Литва — соответственно в мае и октябре того же года, Киргизия — в апреле 1993 г., Молдова, Азербайджан, Казахстан и Узбекистан — в конце 1993 г. В июле 1993 г. завершился процесс введения собственной денежной единицы в Российской Федерации, несколько раньше — в Беларуси. У нас же до сентября 1996 г. обращалась временная денежная единица, которая не выполняла в полном объеме денежные функции и потому не могла служить надежной основой стабилизационных процессов. А это реальные экономические потери. Как результат — денежная реформа 1996 г. оказалась запоздалой, формальной по своему содержанию. В итоге — почти год активных преобразований был потерян.

Особенно разрушительным для Украины оказался мировой финансовый кризис. И в этом случае оказались некорректными действию НБУ, который «выстроил» в «содружестве» с Минфином многомиллиардную финансовую пирамиду, коллапс которой угрожал общей социально-экономической катастрофой. Ситуация приобрела критический характер. Золотовалютные резервы государства упали до нулевой отметки. Они «кочевали» в карманы нерезидентов, принимавших участие в строительстве долговой пирамиды. «Вес» гривни уменьшился более чем вдвое. И этот процесс усиливался с катастрофической скоростью. Существовала реальная угроза втягивания экономики в новый виток гиперинфляции. Мы оказались на краю пропасти. Один неосторожный шаг, одно ошибочное управленческое решение — и можно было потерять все.

В этой ситуации снова, как и должно быть, Л. Кучма полностью взял на себя все рычаги управления. Мало кто знает, что в наиболее критические месяцы 1998 г. была введена практика суженных экономических совещаний, которые проводились под председательством Президента каждый понедельник (в 12 ч. дня) и на которых принимались практически все ключевые решения по вопросам текущей экономической политики, в частности, касавшимся согласованности действий правительства и Нацбанка, удержания финансовой ситуации и обслуживания долгов, предупреждения обвального падения курса гривни. В состав этого совещания входили премьер-министр, глава НБУ, руководители экономического блока правительства, глава налоговой администрации, а также советник и помощник Президента по экономике.

Существовала система жесткого контроля за выполнением достигнутых договоренностей. Они реализовались через механизмы принятия соответствующих постановлений правительства и нормативных документов Нацбанка. Наиболее острые вопросы обсуждались с принятием соответствующих решений на специально созванных заседаниях Совета национальной безопасности и обороны, а также Совета регионов.

На протяжении 1998 г. и трех месяцев 1999 г. было принято 92 Указа Президента по самым острым вопросам экономической политики. Примером этого может стать принятие 21 января 1998 г. одного из ключевых Указов Президента «О введении режима жесткого ограничения бюджетных расходов и других государственных расходов, мерах по обеспечению поступления доходов в бюджет и предотвращению финансового кризиса». Уже само название этого Указа свидетельствовало о решимости намерений Президента. Чтобы в полной мере убедиться в этом, необходимо учитывать, что проект Указа обсуждался предварительно на заседании Совета национальной безопасности и обороны, а затем — на заседании Кабинета Министров.

Все были буквально потрясены тем, что Указом был определен предельный уровень дефицита государственного бюджета — 2,5% ВВП. Это можно было понять, поскольку: во-первых, секвестрование бюджета — это функция законодательной власти; во-вторых, дефицит 1997 г. составлял 6,7%, а тут сокращение на протяжении только одного года в 2,7 раза. Тот, кто хоть немного разбирается в вопросах финансовой политики, хорошо понимает, что это означало. Среди конкретных направлений экономии финансов, предусмотренных Указом, были: сокращение административных расходов; сокращение численности Администрации Президента, аппаратов Кабмина, Верховной Рады, Счетной палаты; сокращение взаимозачетов; усовершенствование механизма управления государственными расходами; осуществление пакета мер, которые должны были обеспечить увеличение бюджетных доходов и привлечение средств на мировом рынке, гарантировать прозрачность бюджетного процесса и так далее.

Комментируя этот Указ, одна из украинских газет скептически писала: «Итак, делаем секвестр — и дай Бог здоровья. Придет время — и увидим, что из этого выйдет». А вышло то, что требовал Президент: в 1998 г. дефицит Сводного бюджета уменьшился до 2,2% ВВП, в 1999 г. — до 1,5%, в 2000 г. — до 0,6%. В итоге все это стало едва ли не самым ощутимым фактором как макроэкономической, так и денежной стабилизации. Потом этому все аплодировали, но мало кто знал, какой ценой это далось.

Я подробно остановился на этой базовой проблеме новой стратегии реформ, чтобы показать чрезвычайную сложность избранного пути, его жесткий прагматизм и отсутствие всякого популизма. В существовавшей ситуации по- другому действовать Президент просто не мог. Я это хорошо знаю. Мне известны эти и многие другие конкретные вещи, поскольку практически все эти годы я был советником Президента по макроэкономике и этим, наверно, все сказано. В этом отношении не могу не назвать еще две составляющие политики реформ, также встретившие бешеное сопротивление со стороны непримиримой оппозиции. Речь идет о стратегии «быстрой, управляемой государством широкомасштабной корпоратизации и приватизации государственных предприятий», а также проведении глубокой земельной реформы. Эти две проблемы достойны специального рассмотрения. Коснусь только второй. Я знаю позицию Л. Кучмы — уже тогда, в 1994 г., он хорошо понимал, что Украина никогда не сможет реализовать чрезвычайно высокие собственные потенциальные возможности и конкурентные преимущества в развитии аграрного сектора, если пойдет по пути не радикальной перестройки, а только «косметического ремонта» земельных отношений.

На этой основе была сформирована логика одного из первых после провозглашения курса «По пути радикальных экономических реформ» Указов Президента «О неотложных мерах по ускорению земельной реформы в сфере сельскохозяйственного производства» (ноябрь 1994 г.), который касался судьбы миллионов украинских крестьян, положив начало глубокому реформированию земельных отношений в Украине. Нетрудно представить реакцию на соответствующие четко определенные позиции Президента со стороны левых сил — не только коммунистов, но и социалистической партии А. Мороза. Если в других вопросах рыночных преобразований можно было рассчитывать на достижение каких-то компромиссов, то в вопросе разгосударствления и приватизации земли позиция Л. Кучмы сразу была социалистами отнесена к разряду «антинародной, бандитской». Собственно, линия размежевания предложенной Президентом идеологии радикальных экономических реформ и позиции представленных в парламенте левых сил определилась достаточно отчетливо в отношении к этой проблеме. Я знаю, что более десяти раз поднимался вопрос о применении парламентского «вето» к указанному документу, но сделать это не удалось.

В этом контексте у меня вызывает большое удивление позиция нынешних парламентских аграриев, при активном участии которых буквально недавно — 6.10.04. —Верховная Рада продлила мораторий на продажу земель сельскохозяйственного назначения до 2008 г. Сделан новый откровенно популистский шаг, который может существенно затормозить реформирование аграрного сектора. В этой связи крайне опасен уже давно существующий нелегальный рынок земель, который становится все более весомым фактором «тенизации» украинской экономики. Особенно обидно, что за соответствующий закон отдали свои голоса и те, кто в свое время активно поддерживал Президента в проведении реформ земельных отношений. Я хорошо понимаю, что у нас остается много нерешенных проблем в развитии села. Но они связаны, по моему глубокому убеждению, в первую очередь с незавершенностью начатого, с тем бешеным сопротивлением, которое на протяжении всех лет оказывается и в этом.

Таковы некоторые позиции экономической стратегии Президента Л. Кучмы, обоснованные им еще в октябре 1994 г. Раскрывая в своем выступлении в Верховной Раде содержание этой стратегии, Л. Кучма отметил: «Фактически мы вступаем в новый этап развития Украины, который либо даст шанс выжить и обеспечить достойную жизнь нам и следующим поколениям, либо окончательно отбросит нас далеко назад, лишит последних шансов шагать в ногу с современной цивилизацией». Учитывая это, Президент обратился к Верховной Раде и правительству с призывом к обеспечению единства действий в направлении эффективного реформирования экономики и ее стабилизации. «Консолидация ради реформ, — отметил он. — Реформы — основное средство выживания. Вот платформа такого объединения. Таков лейтмотив моего обращения».

Цитирую эти строки, хорошо понимая, что начатое в октябре 1994 г. нуждается в своем продолжении. Любые откаты назад — «начать все сначала», коренная ревизия сделанного — могут обратиться для государства и народа катастрофой. Мы должны осознавать это, предупредить это.