Металлургия как зеркало украинской экономики

У читателя может возникнуть вопрос, а какое отношение к нему имеют проблемы одного сектора экономики — металлургического. Тем более такого специфического. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что эта отрасль оказала самое непосредственное влияние практически на каждого гражданина Украины. И дело здесь не только в том, что металлургия дала в 2000 г. 40% экспортной продукции и 27% ВВП Украины. Ее роль оказалось более значительна — она позволила расшить неплатежи, удержать курс гривни и ликвидировать задолженность по пенсиям.

А все начиналось с эксперимента, проведенного по инициативе депутата В.Н. Гурова на «Криворожстали» в 1998 г., опыт которого и был положен в основу Закона Украины «О проведении экономического эксперимента на предприятиях горно- металлургического комплекса (ГМК) Украины», подписанного Л. Кучмой 14 июля 1999 г.

В основе закона лежали такие меры, как списание пени и штрафов, снижение или освобождение от ряда налогов, и, что особенно важно, снижение налога на прибыль до 9%.

К настоящему времени эксперимент охватил 66 предприятий, и полтора года его проведения позволяют сделать следующие выводы.

На предприятиях-участниках эксперимента начался значительный рост выпуска продукции, благодаря чему Украина в 2000 г. вышла на 7 место в мире по производству стали, выросла рентабельность и снизились затраты. Предприятия не только обеспечили оплату текущих платежей в бюджет, но начали ликвидировать задолженность. Резко повысились зарплаты, а вместе с ними и платежи в Пенсионный фонд. Так, только в 3 квартале 2000 г. в Пенсионный фонд было перечислено 240,6 млн. грн. — четвертую часть всей задолженности страны перед пенсионерами на начало года.

Экспорт металлургической продукции вырос в 2000 г. в 1,8 раза (!), достигнув 17,5 млрд. грн.

Полученные от экспорта денежные средства позволили ликвидировать задолженности за газ и электроэнергию, восстановить оборотные средства и обеспечить денежной массой смежные отрасли экономики Украины — газовую, угольную и другие, что позволило резко снизить бартерные расчеты в экономике Украины.

Кроме того, ряд ключевых предприятий отрасли осуществили модернизацию, расширили ассортимент и улучшили качество продукции.

Проведение эксперимента в металлургии при удачной мировой конъюнктуре в 1999 — 2000 гг. фактически спасло страну от финансового кризиса, позволило рассчитаться по внешним долгам и решить целый ряд внутренних проблем.

Но весь вопрос в том, действительно ли внутренние проблемы Украины были решены системно или только замаскированы?

И действительно ли деятельность правительства реформаторов была столь успешна и эффективна, или в основе положительных результатов 2000 г. лежат другие причины?

Поэтому стоит внимательнее посмотреть на проблемы отрасли, в которой, как в зеркале, отражается состояние всей экономики Украины, и детальнее проанализировать результаты деятельности экономики страны в разрезе этой отрасли.

ПРОБЛЕМЫ

Проблемы, конечно, связаны не столько с условиями проведения эксперимента, а с общей стратегией развития отрасли, вернее, с отсутствием внимания к ней со стороны правительства.

И первая проблема связана с тем, как отметил Президент Л. Кучма на совещании по вопросам ГМК в Кривом Роге 10.01.2001 г., что внутренний рынок потребляет всего 20% произведенного металла, тогда как в развитых странах — 80 — 90%.

Так, внутреннее потребление проката в 1999 г. составило всего 16,3% от общего объема производства против 68% в 1990 г.

Совершенно очевидно, что готовая продукция судостроения, машиностроения и др. отраслей экономики страны — потребителей продукции ГМК — имеет гораздо более высокую добавленную стоимость и значительно повышает занятость трудовых ресурсов и уровень профессионализма.

Кроме того, в передовых странах устойчивое развитие отрасли возможно, в первую очередь, благодаря опоре на внутренний рынок. В таком случае отрасль гораздо меньше подвержена колебаниям мировой конъюктуры и поэтому способна динамично развиваться. Поскольку в Украине внутренний рынок отсутствует, что в первую очередь связано с отсутствием квалифицированной кредитно-денежной политики, то металлургическая отрасль вынуждена ориентироваться только на экспорт.

И на примере указанной отрасли мы сталкиваемся с парадоксом. Страна, занимая по выпуску металлургической продукции 7 место в мире, по данным ГКП «НИИСЭП», только через Киевскую таможню импортировала в 1999 г. различного вида инструмента (в т.ч. лопаты, топоры, тиски, ключи разводные и т.д.) на сумму более $ 4,5 млн., а изделий из черных металлов — на $ 25 млн.

Развитию внутреннего рынка мешают также и высокие налоги, которые входят в затраты на производство, многократно переходя по ступенькам ГМК в цену конечного продукта и далее в цену продукции других отраслей, тем самым делая продукцию Украины неконкурентоспособной на мировом рынке, а также деформированная структура цен в экономике Украины.

Проведение эксперимента позволило снизить цену продукции, что привело к росту объема ее реализации на внутреннем рынке только за 3 квартал 2000 г. на 17,5%.

Но налоги и ценообразование — это системные факторы и отдельно проведенный эксперимент не может разрешить комплекс проблем экономики Украины.

Вторая проблема — экстенсивное расширение отрасли. Отрасль опирается на крайне устаревшую техническую и технологическую базу. Как отметил Л. Кучма на указанном выше совещании, 60% продукции изготавливается по старым технологиям.

Особенно Украина поражает мир мартеновским способом выплавки стали, на который приходится 48% продукции (против среднемировых 5,2%) и только 5% продукции страна получает с помощью электродуговой плавки (среднемировые — 34,5%).

Только 17% продукции производится путем непрерывной разливки стали (среднемировые — 83%). Технологическая отсталость приводит к значительному перерасходу сырья и энергоресурсов. По данным SOFRES Conseil, отходы металла в Украине при производстве 1 тонны стали в 6 раз превышают аналогичный показатель в Японии. По экспертным оценкам, 30% предприятий отрасли следует закрыть.

Экспортная продукция самого низкого передела — полуфабрикаты и заготовки — составляет 39,9%, что фактически превращает Украину в помойную яму Европы.

Производство дорогой высоколегированной стали в 2000 г. составило только 415 тыс. тонн или 1,3% общего объема выпуска стали. А нержавеющей стали — только 42 тыс. тонн. Для примера, в Южной Корее в общем объеме на легированную сталь приходится 11%, а на нержавеющую — 4,1%.

Сразу же появляется вопрос, а где же наша наука? Ведь именно в Украине впервые в мире было разработано кислородно-конверторное производство.

А сейчас наша наука не в почете. На это обратил внимание депутат Верховной Рады В. Гуров на совещании в Кривом Роге 10.01.2001 г., где из примерно 150 участников не оказалось ни одного представителя науки. Это очень симптоматичный факт, отражающий, можно сказать, антинаучную стратегию действия нынешнего правительства реформаторов, которое в бюджет вопреки закону заложило просто символические средства на финансирование науки.

Крайне плохая технологическая структура отрасли — это зеркало нашей экономики.

Отсутствие целенаправленной государственной политики по привлечению инвестиций в отрасль и низкий уровень амортизационных отчислений (6,2% против 10 — 12% в странах ЕС и 14,5% в Японии) не позволяет отрасли проводить модернизацию, а средства, освобожденные в результате эксперимента, позволили только частично восстановить оборотные средства предприятий.

Износ основных фондов на 01.01.2000 г. в ГМК составил 63,1%. Ежегодный износ составляет 3 — 3,5 млрд.грн., а обновление в 2000 г. составило только 1,46 млрд. грн., и то во многом благодаря эксперименту. Основным источником инвестиций являются собственные средства предприятия — до 90 — 95%. Кредиты коммерческих банков составляют всего лишь 2 — 3%, что объясняется высокими кредитными ставками последних.

Третья проблема — антидемпинговые расследования. Украина занимает третье место в списке стран, наиболее часто попадающих под антидемпинговые расследования. За период 1996- 2000 гг. против Украины было проведено 58 антидемпинговых расследования, по 46 приняты антидемпинговые санкции. Прямые потери от этих санкций составили $ 1,5 млрд.

В их основе лежит ряд причин. Это и отсутствие координации между предприятиями Украины по проведению единой экспортной политики на внешнем рынке, и слабая юридическая подготовленность отечественных производителей, и демпинговые цены.

Последняя причина — объект особого внимания западных компаний. Низкие цены в Украине связаны не столько с использованием высоких технологий и современных способов производства, а, во-первых, с низкими зарплатами по сравнению со среднемировым уровнем, во-вторых, с низкими затратами на экологию и, в третьих, что наиболее существенно, из-за перекоса цен, что вызовет необходимость дотирования через бюджет угольной и смежных с ней отраслей Украины. В то же время стоимость энергоресурсов в Украине значительно выше, чем, например, в России. Это также результат деформированной структуры цен в экономике Украины.

Четвертая проблема — это колебание мировых цен. Стимулированный оптимистическими прогнозами ускоренный рост мирового производства стали привел к перенасыщению рынков ряда стран, прежде всего США, и падению мировых цен во II полугодии 2000 г.

Это неминуемо приведет к падению объемов поставок продукции на экспорт в 2001 г. и создаст дополнительные проблемы в отрасли, прежде всего снизит рентабельность. Планируемое повышение налога на прибыль для предприятий-участников эксперимента в 2001 г. до 15% также снизит конкурентоспособность отрасли.

Пятая проблема заключается в том, что высокая доля низкотехнологичных предприятий фактически обескровливает Украину, создавая проблемы в обеспечении эффективного энерго- и топливного баланса. Ужесточение условий поставок газа и электроэнергии в 2001 г. и рост цен на газ до $ 80 и электроэнергию на 30% в первую очередь отразится на условиях функционирования указанных предприятий, чему не сможет помочь даже льготное налогообложение. Следует отметить и рост стоимости перевозок, и повышение на 20% минимального уровня цен на коксующий уголь.

Шестая проблема — металлолом.

Металлолом — это золотое сырье для металлургии. Он позволяет работать по гораздо более экологично чистой схеме на так называемых мини-заводах по сокращенному циклу. Их в Украине всего два: «Днiпроспецсталь» и завод с новейшей технологией «ISTIL-ДМЗ». По этой технологии можно получать высококачественную дорогую сталь, используя в качестве основного сырья лом черных металлов. Поэтому мы и наблюдаем такое повышенное внимание со стороны западных стран к нашему лому. Ведь лом стоит копейки, а легированная сталь — тысячи долларов. И здесь следует обратить внимание, что у нас, в основном, сохранился не просто лом, а лом из нелегированных сталей, что позволяет производить особо качественные стали.

АНАЛИЗ

К результатам эксперимента и ситуации в отрасли следует подойти с двух позиций — микроэкономики и макроэкономики.

С точки зрения микроэкономики очевиден первый вывод — со стороны правительства ключевой отрасли Украины, которая дает 27% ВВП и 40% экспорта, уделяется крайне низкое внимание. Это видно по ее месту в иерархии исполнительной власти — ее курирует не министерство, а лишь Управление комитета промышленной политики. В целом очевиден парадокс структуры Кабмина. Существует самостоятельное Министерство культуры и Министерство образования и науки, хотя культура непосредственно должна быть связана с образованием. Может быть, поэтому у нас не уделяют должного внимания такой дисциплине, как культурология. Во всем цивилизованном мире разработаны специальные законы по поддержке культуры прежде всего за счет спонсорских взносов и развития меценатства. У нас же для решения этих вопросов создают Министерство культуры, что больше способствует не развитию культуры, а ее бюрократизации.

В то же время фактически функции отсутствующего Министерства промышленной политики выполняет Комитет Верховной Рады по вопросам промышленной политики, а вопросы указанной отрасли пытается решать подкомитет во главе с депутатом В.Н. Гуровым. О том, что необходимы функциональные подходы к решению вопросов горно-металлургической отрасли, о необходимости расширения эксперимента на смежные отрасли, немало говорилось на указанном совещании в Кривом Роге как Президентом, так и другими участниками. Но стоит ли удивляться, что важнейшие для страны вопросы модернизации промышленности, внедрения новых технологий, ресурсосбережения, функционального взаимодействия различных отраслей, антидемпинговых расследований, развития внутреннего рынка, продвижения нашей продукции на мировой рынок фактически низведены на второй план, на уровень управлений комитета, тогда как вопросы, например, реформы языка становятся приоритетными. Но ведь без средств существования, которые только и может заработать промышленность, не будет ни языка, ни культуры.

Более того, во всем мире наблюдается интеграция науки и производства, здесь необходимо теснейшее взаимодействие. А у нас науку соединили с образованием, при этом отведя ей в названии министерства второстепенное место. Получается, у нас наука рассматривается через призму подготовки кадрового состава для системы образования? Или она все-таки должна выполнять свои главные функции — генерировать идеи и доводить их до производства, разрабатывать и внедрять новые технологии и т.д.?

А это возможно лишь в случае создания Министерства науки и промышленной политики, причем министерства, построенного на функциональной основе, учитывая, что многие предприятия уже не являются государственной собственностью. Удивительна структура Кабмина и тем, что в ней одним и тем же вопросом — энергетикой — занимался и министр, и вице-премьер. Когда два человека занимаются одним вопросом, то, по закону Паркинсона, они сразу же повышают значимость и необходимость третьего — своего начальника.

Для решения проблем в промышленности Украины нужен вице-премьер, который бы согласовывал и ценовую политику, и функциональные вопросы взаимодействия между необходимым Министерством науки и промышленности, и существующими Минтопэнерго и Минтранспорта, а также рядом комитетов.

Из анализа микроэкономики следует и второй вывод — налог на прибыль оказывается разрушительным для нашей экономики.

Автор уже писал ранее («День» № 91, 25.05.2000 г.) о необходимости отмены налога на прибыль, хотя бы в сфере производства. Следует стимулировать внутренние инвестиции, но не так, как происходит с инновационным налогом, когда трудно выяснить, куда пошли в 2000 г. средства, полученные от данного налога. Указанный эксперимент согласуется с эмпирической кривой Лаффера о росте налоговых поступлений при снижении налогов и подтверждает деструктивное влияние налога на прибыль в условиях институционально нерешенной проблемы защиты собственности. Поэтому мы и наблюдаем создание цепочки агентов рынка, по которым убытки переносятся на первоначальные, сырьевые звенья, а прибыль выводится через экспортную продукцию. Но методы борьбы с указанными явлениями, применяемые правительством, только ухудшают ситуацию, поскольку они нацелены не на ликвидацию причины явления, а на следствие, и носят чисто популистский характер.

И здесь следует перейти к макроанализу.

Фактически результаты так называемой борьбы с неплатежами и взаимозачетами только доказали ошибочность кредитно- денежной политики, проводимой главой Нацбанка В. Ющенко в 1996 — 1999 гг., а также некомпетентно проведенную денежную реформу в 1996 г.

Этот же вывод подтверждает и анализ работы ГМК. И суть здесь в следующем. Благодаря экономическому эксперименту, удачной мировой конъюктуре и мобилизации внутренних ресурсов, отрасль в 2000 г. в 1,8 раза увеличила экспорт продукции, принеся стране дополнительно более $ 1 млрд. валютных поступлений по сравнению с 1999 г. Это, во-первых, позволило закрыть текущие внешние долги страны в 2000 г., а, во-вторых, оказалось мощным фактором по расшивке неплатежей, поскольку в экономику пошли огромные реальные деньги. Как уже указывалось выше, около 17,5 млрд. грн. было получено от экспорта продукции ГМК, что во многом помогло стране закрыть и долги по пенсиям, и текущие внешние долги, и резко сократить бартерные расчеты.

Поэтому заслуга правительства в расшивке неплатежей и ликвидации задолженности по пенсиям минимальна и не носит системный характер, связанный с модернизацией экономики Украины.

Но парадокс заключается в том, что страна к тому же оказалась не готовой принять и эффективно использовать такой дополнительный рост валютных поступлений, хотя $ 1 млрд. — это сумма незначительная даже для среднеразвитых стран.

Эти сверхплановые валютные поступления послужили мощным источником эмиссии гривни, но эмиссии не инфляционной, если исходить из паритета курса гривня/доллар.

Казалось бы, такое мощное вливание в экономику Украины неинфляционной гривни должно было привести к значительному улучшению макроэкономических показателей, а именно:

1. Снижению запланированного индекса инфляции.

2. Значительному росту уровня монетизации.

3. Резкому сокращению разницы между стоимостью кредитных ресурсов в гривнях и в долларах и существенному снижению стоимости кредитных ресурсов.

4. Снижению огромного разрыва между кредитной и депозитной ставкой.

5. Значительному росту среднего уровня зарплат в пересчете на доллар по стране, особенно в сфере науки, образования и здравоохранения.

Однако мы наблюдаем прямо противоположные тенденции: индекс инфляции (25,8%) намного превысил первоначально заложенные в бюджет на 2000 г. 15,6%; крайне низкий уровень монетизации экономики еще более снизился и колеблется в пределах 15 — 18%, опустившись сейчас к нижнему пределу (оптимально — 80%); уровень зарплат в сфере здравоохранения и образования вообще не изменился! Кредитные ставки в гривнях по- прежнему очень велики и недоступны производству, особенно в условиях стабильного валютного курса.

Так, по данным сайта Нацбанка Украины, в ноябре 2000 г. средневзвешенная ставка по кредитам в грн. составляла 38,3% годовых, по депозитам — 10,9%, а по валютным кредитам — 17,2%, депозитам — 4,9%. Такие разрывы между ставками в грн. и в $ при стабильном курсе гривня/доллар, а также многократный (!) разрыв между депозитом и кредитом говорит о крайнем неблагополучии кредитно-денежной системы Украины. Более того, перед Нацбанком стоит проблема, как не допустить ревальвации гривни, а в это же время банковская система насыщена невостребованными свободными средствами в гривнях и избыточными средствами, накапливаемыми в бюджетной системе.

Такая ситуация создает опасность или обвального снижения курса гривни, особенно в случае изменения внешнеэкономической ситуации, или ускоренного роста инфляции при стабильном курсе гривня/доллар.

Таким образом, мы видим, что заложенные в 1996 г. в связи с проведением денежной реформы главой Нацбанка В. Ющенко ошибочные принципы кредитно- денежной политики, дополненные в 2000 г. так называемым бездефицитным бюджетом, привели к тому, что инфляция чуть ли не в два раза превысила первоначально планируемый уровень при стремлении гривни к ревальвации.

Особенно следует отметить опасность проводимой с 1996 г. политики административного регулирования банковской системы, что превратило ее в одну из наиболее зарегулированных и малоприбыльных отраслей Украины. Кроме того, нерешенность вопросов собственности, отсутствие многих банковских инструментов, неразвитость фондового рынка и ряд других причин приводят к тому, что большинство фирм являются «кабинетными», т.е. их активы состоят из офисного оборудования и незначительных оборотных средств, а небольшое количество успевших стать на ноги фирм предпочитают пользоваться офшорами и связями с высоким политическим истеблишментом страны.

Если еще учесть критический уровень износа основных фондов в Украине и высокий процент устаревших технологий, что особенно наглядно видно на примере указанной отрасли, то мы можем сделать вывод, что Украина нуждается в реальном радикальном реформировании своей экономики, а не в популистских заявлениях, которые только скрывают все более ухудшающееся положение. И как мы видим на примере указанной отрасли, дело не в инвестициях самих по себе и не в наличии или отсутствии свободных денежных средств, а в отсутствии структурной перестройки экономики, проведении ошибочной кредитно-денежной политики, советских принципах формирования бюджета, в результате чего свободные денежные средства остаются недоступными реальной экономике.

Возможно, для того чтобы отвлечь от этих проблем и скрыть свой непрофессионализм, и была затеяна реформа украинского языка. Но если Францию назвать Хвранцией, то от этого долги Парижскому клубу кредиторов не изменяться. И если вся суть реформаторства правительства реформаторов состоит в изменении правил языка, то вряд ли это повысит уровень жизни народа Украины и превратит страну в высокотехнологическое государство.