Стратегия на Днестре

В соседней Молдове ситуация непростая. В последнее время там обострилось противостояние проевропейских и пророссийских сил, которое имеет достаточно длительную историю. Представителями первых принято считать парламентское большинство (глава парламента — Андриан Канду) и правительство (глава — Павел Филип), вторых олицетворяет лидер Партии социалистов Республики Молдова Игорь Додон, который имеет достаточно многочисленную фракцию в молдавском парламенте. Додон пытается вести активную политическую деятельность, но, по мнению многих экспертов, государством реально управляет самый богатый человек страны — глава Демократической партии Молдовы Владимир Плахотнюк и его люди (кстати, до недавнего времени бизнес-партнер украинского президента Петра Порошенка, хотя не исключено что совместный бизнес существует до сих пор).

Показательной была последняя ситуация по линии «молдавского противостояния», когда Додон дважды блокировал назначение министра обороны Еуджена Стурзы. В результате после обращения правительства в Конституционный Суд, последний наделил правом назначить министра спикера парламента Канду. Аналогичная ситуация была с отправкой молдавских военных на учения в Украину. Додон отказывался давать разрешение, но правительство в обход президента военных все равно отправило. 

О внутреннеполитических раскладах в Молдове недавно мы уже писали. В статье «Вызов для Молдовы» («День», №180 за 10 октября 2017 г.) автор Антон Михненко достаточно подробно описывает свое видение ситуации по данной тематике. Сегодня же мы б хотели обратить внимание на другой аспект. Как известно, в Молдове проблемы не только с командной игрой по защите национальных интересов местными политиками, неразрешенными остается и вопрос единства страны.

ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Конфликт тлеет уже третье десятилетие и судя по ситуации далек от разрешения. И в данном случае наше внимание обратило «свежее» интервью президента Молдовы Игоря Додона российской «Независимой газете». На лицо традиционный набор «кремлевского меню»: «за Евразийский экономический союз»; «открытие у нас офиса НАТО и интеграцию страны в альянс — работает против молдавской государственности»; «под знаменами европейской интеграции в Молдове была создана бандитская коррумпированная власть»; «Румыния не должна вести политику, направленную на ликвидацию нашего государства»; «Майдан нам не нужен»; «без стратегического партнерства с Россией Молдова государственность свою не сохранит и не укрепит»; «армия нам не нужна, Молдова — нейтральная страна» и т.д.

Да, многие тезисы Додона о ситуации в Молдове имеют объективную реальность, так как проевропейские силы своими действиями дискредитировали саму идею евроинтеграции, улучшения социального положения граждан, модернизации страны... Аналогичная ситуация и в Украине, мы это проходили во времена Виктора Ющенко, что позволило Виктору Януковичу абсолютно легитимным способом (через выборы) прийти к власти, наблюдаем мы подобное и после Евромайдана. Не секрет, что люди, как в Украине, так и в Молдове, хотят одного — реального реформирования страны и улучшения качества жизни. Но политические верхушки обеих стран, пользуясь патриотической риторикой и поддержкой Запада, защищают в первую очередь не государственные, а свои личные и корпоративные интересы.

Отсюда и девальвация доверия со стороны граждан. Но касается это не только так называемых проевропейских, а и так называемых пророссийских сил. Несмотря на то, что первые используют прозападную риторику, а вторые — уповают на России, цель у них одна — личное обогащение и сохранение себя у власти. Конечно же, каждая из этих групп под натиском своих западных или кремлевских кураторов вынуждены выполнять те или иные задачи, и страна худо-бедно движется в заданном направлении, но результат соответствующий — половинчатый, фасадный. 

Теперь — о том, на что мы обратили особое внимание в интервью Додона. Отвечая на вопрос о разрешении приднестровского вопроса, он, как и ранее, повторил, что является сторонником «федеративного государственного устройства» Молдовы. Но, при этом, добавил: «Я думаю, что можно договориться с Тирасполем. У него два сценария: либо стать частью Украины, либо Молдовы. Уверен, что для Приднестровью лучше быть частью Республики Молдова. Получить независимость или стать субъектом Российской Федерации для Приднестровья нереально». Ране по тексту, он также подчеркнул: «Ситуация в Украине влияет на то, что происходит у нас. Та нестабильность, которую мы видим в последние годы там, нас беспокоит, тем более что в Молдове очень большая украинская диаспора. Мы хотим, чтобы в Украине все было хорошо — это наши соседи, братья, у нас общие исторические корни, общий Днестр — с общими проблемами».

Вопрос — что могут означать слова президента Молдовы о том, что Приднестровье может «стать частью Украины»? «Данное заявление господина Додона свидетельствует о том, что у него нет четкого видения будущего Приднестровья, — комментирует «Дню» политический эксперт из Молдовы, руководитель неправительственной организации «Пилигрим-Демо» Михаил СИРКЕЛИ. — С одной стороны, он вроде заявляет, что разрешение конфликта возможно только через федерализацию Республики Молдова, а с другой — говорит, что суверенная и неотъемлемая часть Молдовы, чему соответствуют международные документы, может стать частью другого государства. С моей точки зрения, это безответственно».

«Показательно, что господин Додон недавно совершил визит в Армению, но на обратном пути заехал в Россию, где он провел больше времени, чем в самой Армении, — подчеркивает наш собеседник. — И вполне возможно, что идеи, которые он озвучил российскому изданию, Додон согласовывает в Москве. Хотя у молдавского президента есть достаточно умные советники, но слушает ли он их, я не знаю. Среди них, насколько мне известно, есть люди, которые придерживаются позиции в рамках плана 2005 года. Тогда в парламенте Молдовы был принят закон, согласно которому Приднестровью предоставлялся статус аналогичный тому, который сегодня имеет Гагаузия. Но данный план не реализован. Поэтому, чем руководствуется господин Додон — советами своих кураторов из Москвы, либо собственными умозаключениями, сказать сложно. Пока видно, что четкой позиции по данному вопросу у него нет».   

С аналогичным вопросом мы обратились к многолетнему послу Украины в Молдове Сергею Пирожкову. «То, что Додон заявил о возможном сценарии стать Приднестровью частью Украины, не является новым подходом, — комментирует «Дню» Чрезвычайный и Полномочный Посол Украины в Республике Молдова с 2007 по 2014 гг. Сергей ПИРОЖКОВ. — В начале 1990-х гг. руководитель Приднестровья Игорь Смирнов приезжал в Киев к Леониду Кравчуку и предлагал ему, чтобы Украина забрала себе Приднестровье. Но Украина с таким предложением тогда не согласилась. Наша страна вообще на протяжении всего периода независимости официально заявляла и заявляет о том, что Приднестровье является частью Республики Молдова. Украина ни разу даже не пыталась менять свою позицию».

«Думаю, Додон своими заявлениями хочет расширить варианты рассмотрения данной проблемы, — предполагает украинский дипломат. — Хотя не исключено, что его слова больше ориентированы на публичное пространство, а не на реальную стратегию урегулирования конфликта. Что касается его позиции по федерализации Молдовы, то данная идея не нова. В свое время, был подготовлен так называемый «меморандум Козака» (на то время заместитель руководителя администрации Президента РФ. — Авт.), который Молдова сначала согласилась подписывать, а потом Воронин в последнюю минуту отказался это сделать. В основе этого меморандума была идея федерализации. Это было в 2003 году. С того времени никаких новых идей относительно урегулирования этого конфликта на других принципах РФ не предлагала».

Мы позвонили первому президенту Украины Леониду КРАВЧУКУ, чтобы узнать, как это было в начале 1990-х и действительно ли Смирнов приезжал в Киев с соответствующими предложениями. «Смирнов во время и после моего президентства обращался ко мне, но у нас не было официальных встреч, хотя такие встречи в Киеве были, но они были неформальными и не со мной, — рассказывает «Дню» Леонид Кравчук. — Мне докладывали, что Смирнов находится в Киеве и желает встретиться со мной, на что я ответил, что для подобных встреч есть президент Молдовы. Украина, как вначале 1990-х, так и сегодня, стоит на позициях независимости и территориальной целостности Молдовы. Я помню, этот вопрос тогда поднимался и в Турции, где собрались страны черноморского бассейна, в частности присутствовали президенты России, Румынии, Молдовы... И я тогда четко заявил, что мы поддерживаем единство Молдовы. Конечно, мы знали, что в Приднестровье живет большое количество украинцев, которые являются законопослушными гражданами Молдовы, и мы говорили, что если надо, то мы можем поддержать их учебниками, помочь обучить учителей и т.д. Мы не давали ни одного повода, чтобы нас обвинили в нарушении международного права».

Отреагировали на заявление Додона и представители украинской власти. Так у себя на странице в FB народный депутат Украины, член президентской фракции «Блок Петра Порошенко» Ирина ФРИЗ написала: «Откровенно удивлена заявлением президента Республики Молдова Игоря Додона о будущем Приднестровья и необходимостью определения Тирасполем своего места — в составе Молдовы или Украины. Украина никогда не посягали на территорию ПМР и считает ее неотъемлемой частью РМ. Могу лишь предположить, что заявление Игоря Додона является определенным сигналом со стороны Кремля по обмену ПМР на Крым, так как не хочу предполагать, что президент Молдовы не хочет единства своего государства. Украина не торгует своими территориями и уважает территориальную целостность других государств».

Днями стало известно, что новый раунд переговоров по приднестровскому урегулированию в формате «5+2» (участвуют Кишинев и Тирасполь как стороны конфликта, Россия, Украина, ОБСЕ — в качестве посредников, Евросоюз и США — как наблюдатели) состоится 27—28 ноября в Вене. Хронически актуальный вопрос — как можно разрешить проблему Приднестровья? «Если в Киеве на долгие годы закрепиться прозападная власть, и вообще влияние Запада, а не России, на Украину и Молдову будет сохраняться, то рано или поздно это принесет плоды, — считает Михаил Сиркели. — Приднестровью придется определяться, что делать дальше, оставаться в таком же подвешенном состоянии или реинтегрироваться в Молдову. Другой вопрос, что на сегодняшний день сама Молдова не готова к реинтеграции Приднестровья — ни экономически, ни финансово, никак».    

«Как известно, до 1940 года Приднестровье было частью Украины, — говорит Сергей Пирожков. — После того как Сталин забрал у Румынии Бессарабию и создал Молдавскую ССР, Приднестровье стало ее частью. В регионе в основном проживают три национальности — треть украинцев, треть русских и треть молдаван, меньше — гагаузов, болгар и белорусов. Что касается, разрешения приднестровского конфликта, то, по моему мнению, Приднестровье должно быть частью Молдовы. На каких условиях — отдельный разговор. В 2006 году там был проведен референдум, на котором было заявлено, что больше 70% населения проголосовало за независимость. Конечно, ее никто не признал. В целом же, сегодня руководство данной территории устраивает ее существующий статус. Хотя для народа там есть много проблем: с пересечением границы, регистрации автотранспорта, другие вопросы, связанные с экспортом-импортом продукции и так далее».

ГАГАУЗИЯ

Говоря о территориальной целостности Молдовы, мы не может не вспомнить о Гагаузии. Конечно, это не случай Приднестровье, так как Гагаузия и юридически, и фактически является частью Молдовы. Но конфликт Кишинева и Комрата в конце 80-х — начале 90-х прошлого столетия имел место быть. В результате он был разрешен в 1994 г. путем согласия сторон на формирование Автономного территориального образования Гагауз Йери (с 1990 по 1994 гг. непризнанная Гагаузская Республика), которое предполагает достаточно широкие полномочия для самоуправления населенными пунктами с компактным проживанием гагаузов на юге Молдовы.

В данном регионе преобладают пророссийские, даже в некоторой степени, просоветские настроения, соответственно находить общий язык Кишиневу с гагаузами не так легко. Вместе с тем, ситуации не настолько патовая. Нынешнее руководство Гагаузии во главе с башканом Ириной Влах, хоть и победила на выборах при полной поддержке России, пытается вести многовекторную политику. Вызвано это тем, что в данном регионе замыкаются интересы не только Молдовы, что естественно, но и России и Турции. И если Москва эксплуатирует в основном нафтолиновые мифы общего прошлого, делая иногда определенные финансовые и гуманитарные подачки, то Стамбул берет кровностью (гагаузы, также как и турки, являются тюрками, но в отличие от турок исповедуют христианство) и реальными финансовыми инвестициями в регион. 

«Комрат и Кишинев сосуществуют более-менее нормально, несмотря на то, что в начале 90-х ситуация была серьезно обострена, — говорит Сергей Пирожков. — Гагаузы провозгласили Гагаузскую Республику, но затем согласились на национальную автономию. Конечно, существуют определённые политические силы, которые оказывают на Гагаузию влияние извне, пытаясь навязать идею федерализации Молдовы или же в целом дестабилизировать ситуацию в стране».

Напомним, что в бытность предыдущего башкана Михаила Формузала 2 февраля 2014 года в Гагаузии были проведены два референдума (законодательный и консультативный). Конечно, Кишинев был против и всячески пытался не допустить этого, но референдум таки провели. По данным местных властей, более 96% избирателей проголосовало за право Гагаузии «на внешнее самоопределение» и вступление Молдовы в Таможенный союз Белоруссии, Казахстана и России. Власти Молдовы объявили проведение референдума незаконным, а его результаты — не имеющие юридической силы. Прошло почти четыре года, каковы сегодня отношения между Комратом и центральными властями?

«Кишинев нашел способ контролировать политические силы в Гагаузии, а их на сегодняшний день две (основные), — рассказывает Михаил Сиркели. — Одна сосредоточена вокруг действующего башкана Ирины Влах, а другая вокруг бывшего мера Комрата и действующего депутата молдавского парламента Николая Дудогло. Обе эти силы достаточно успешно контролируются Кишиневом, в частности Демократической партией, то есть господином Плахотнюком, который управляет политическими процессами в Молдове. Переговорный процесс между парламентом Молдовы и Народным собранием Гагаузии в рамках рабочей группы по статусу Гагаузии немного забуксовал, потому что членами данной группы не поднимаются те вопросы, которые должны подниматься. А это урегулирование статуса, передача как можно больше компетенций Комрату, реализация положений, которые были прописаны в Законе об особом правовом статусе Гагаузии (Гагауз Ери) от 1994 г. Депутаты, которые являются членами этой рабочей группы, к сожалению, особой активности пока не проявляют. И такое положение дел удобна для центральных властей, потому что Кишинев не хочет делиться властью и это основная проблема. В целом, угрозы дестабилизации ситуации на юге Молдовы не существует, т.е. никакой реальной опасности от Гагаузии на сегодня не исходит».

***

Итак, Украине следует быть внимательной и действовать более активно не только в северной части Одесской области, с которой непосредственно граничит Приднестровье, а и в южной части Бессарабии, где компактно проживают украинские гагаузы, имеющие общую границу с Гагаузской автономией Молдовы. Сами по себе Приднестровье или тем более Гагаузия вряд ли могут нести опасность для Украины или самой Молдовы, но при активном участии России, которая влияет на данные регионы, ситуация может иметь совсем иной характер. Пример тому — Крым и Донбасс. Еще четыре года назад мало кто верил, что это может произойти, но сегодня война России против Украины — это уже реалии нашей жизни. Причем, можно сколько угодно обвинять Запад или Россию, которая действительно готовилась к этой войне и преследовала свои цели, главная причина в нас самих — в украинских и молдавских политиках. Нужно научиться строить собственные сильные государства.