Украина и вне ее

Украинский кризис перерос из острой в хроническую форму. На главный вопрос: «Осмелится ли Россия вторгнуться на материковую Украину?» был дан ответ: «Не сейчас». Так что теперь?

Очевидно, что Кремль не ожидал твердой и единственной реакции Запада относительно присоединения Крыма. Телефонный звонок президента Владимира Путина президенту США Бараку Обаме 28 марта наглядно продемонстрировал стремление России обсудить «деэскалацию». Основные задачи Путина нынче — снятие блокады Украиной пророссийского сепаратистского региона Молдовы Приднестровья и «федерализация» (эвфемизм скрытой стратегии Кремля получить контроль над восточными и южными регионах страны) Украины.

Но в ближайшее время не может быть и речи о возвращении к business as usual (бизнесу как обычно). Российское вторжение и аннексия Крыма вызвали непредвиденные тектонические сдвиги в международной политике. В то время как долгосрочные последствия до сих пор выглядят туманно, то непосредственные последствия являются очевидными.

Во-первых, с точки зрения их собственной свободы российский народ дорого заплатит за безрассудное решение своих лидеров. После советского вторжения в Чехословакию в 1968 году русский поэт Александр Галич писал: «Соотечественники, наша родина в опасности! Наши танки на чужой земле!» Противостояние с Западом, что есть вынужденным после Крымского аншлюса, приведет к «мобилизационному» режиму. Новый проект бюджета России с его стремительным ростом военных расходов вместе с параноидальными разговорами о «пятых колоннах» и «изменниках» национала подтверждает эту тенденцию. При таких обстоятельствах, санкции, которые бьют по обычным людям, только поможет режиму укрепить свою власть.

Во-вторых, кризис имеет несколько геополитических последствий. Действия Кремля подорвали европейскую безопасность; нанесли большой удар по международному праву; ослабили режим ядерного нераспространения, фатально подорвав роль гарантий безопасности для неядерных государств; и поставили под сомнение предсказуемость России за ее нынешних лидеров.

Все это будет иметь далеко идущие последствия в последующие годы и десятилетия, начиная от перестройки формальных и неформальных альянсов и милитаризации мер безопасности к возможному и давно обсуждаемому — коррекции международной системы управления. Изгнание России из G-8 и возобновления военного строительства является лишь первым из многих подобных изменений.

В-третьих, украинский кризис полностью трансформирует отношения России с Западом. В течение первых двух десятилетий после холодной войны сочетание подозрительности и прагматизма преобладали с обеих сторон с конкуренцией в некоторых отношениях и сотрудничеством в других и играли большую роль в решении важных международных проблем. Трансформация отношений в соперничество «заразит» международную систему, подорвет потенциал решения многих проблем, начиная от сокращения ядерных вооружений и изменения климата к стабилизации региональных горячих точек, подобных Сирии.

В ответ на санкции Запада Кремль будет давить на США и их союзников, создавая проблемы в другом месте. Например, Россия уже предложила построить два новых невоенных ядерных реакторы в Иране. Технологическая поддержка ядерных программ Ирана может помешать в настоящее время международным переговорам, направленным на предотвращение создания Ираном ядерного оружия, тем более что иранцы ищут рычаги на переговорах.

Россия также может добиться эскалации кризиса, оказывая давление на США около границ. Рассмотрим Венесуэлу, где — как с ядерной программой Ирана — Россия продемонстрировала свою готовность идти на риск, чего она не делала раньше. 26 февраля министр обороны России Сергей Шойгу официально объявил о планах правительства расширить свое зарубежное военное присутствие. Венесуэла занимает важное место в этом списке, приобретя больше трех четвертей из 14,5 млрд долларов  вооружений, которые Россия подала в регионе с 2001 по 2013 год.

В четвертый раз, присоединив Крым, Россия потеряла Украину, превратив ее из друга во врага. Промышленная и производственная инфраструктура Украины развивалась во времена Советского Союза как дополнение к ресурсной базе России. После распада Советского Союза традиционные связки ресурсной экономики России с Украиной, в том числе огромная трубопроводная инфраструктура, обеспечили ей доступ к европейским рынкам.

Теперь, потеряв промышленную и производственную базу Украины, а Европа более решительно, чем когда-либо, настроена на уменьшение своей зависимости от поставок русских энергоносителей, Кремль вынужденный будет вернуться к востоку в сторону Китая, который будет рад увидеть, что Россия остается с ресурсной экономикой и сдается в плен.

Учитывая все эти потенциальные страшные последствия, необходимо предотвратить вторую холодную войну. В переходный период, который наступает, мир будет нуждаться в новых механизмах международного диалога. Изоляция России было бы контрпроизводительной. Это лишь усилило бы высокоразвитое чувство отчуждения, и, возможно, превратило бы ее на державу-»изгоя» — по-настоящему, кошмарный сценарий, учитывая то, что Россия владеет наибольшим в мире ядерным арсеналом.

Вместо этого, целевые экономические санкции и выверенные военные мероприятия должны совмещаться с интенсивным и открытым политическим диалогом. Личная встреча между американским, русским и немецким лидерами могла быть полезной для налаживания отношений в сторону неразрушающего курса. Чтобы быть по-настоящему производительным, то такой контакт не должен быть ограниченным урегулированием украинского кризиса, или только высокопоставленными должностными лицами.

Украинский кризис не должен скрывать полный спектр проблем, с которыми сталкивается мир. В действительности, противостояние, скорее всего, будет решаться в рамках конструктивно, которые будут определять консенсус с более широкой повестки дня. В конечном итоге, любой кризис создает новые возможности (например, Сирийская гражданская война побуждала к важным действиям относительно химического оружия). Возможность для России и Запада заключается в создании политической воли, необходимой для решения вопросов — в первую очередь, реформы устарелой системы международных отношений, которую слишком долго игнорировали.

Проект Синдикат для «Дня»

Александр ЛИХОТАЛЬ — президент Международного Зеленого Креста и член Целевой группы климатических изменений (CCTF)