Фиксация пыток

Мужчина в противогазе лежит на панцирной кровати, привязанный за руки и ноги. Как рассказывают в общественной организации «Украина без пыток», такое можно увидеть во многих местах несвободы страны, называется это «фиксация».

В Международный день поддержки жертв пыток, 26 июня, около Верховной Рады прошла акция «Простые вещи пытают», организованная ОО «Украина без пыток». Правозащитники нередко обращаются к народным депутатам, избранным по «мажоритарке», чтобы они помогли в решении проблем, выявленных в местах несвободы на их округах. Пока случаи, когда нардепы отзываются на такие обращения, единичны.

В целом в Украине около 4700 мест несвободы, где содержится 1,5 миллиона человек. Речь идет об учреждениях, куда люди попадают по решению уполномоченных органов, там о них заботится государство или местная власть, они не могут покинуть заведение по собственному желанию. Это не только СИЗО и колонии, но и, например, детские дома или пансионаты для пожилых людей. Основной способ их проверки — визиты мониторов Национального превентивного механизма. В Украине НПМ работает по модели «Омбудсман+», то есть с привлечением независимых общественных мониторов. Эта система показала себя как успешная, правда, со сменой Уполномоченного по правам человека общественные мониторы наталкиваются на игнорирование.

«В Украине пытки могут наблюдаться, например, в учреждениях социальной сферы — в психоневрологических интернатах, — рассказывает Марина ГОМЕНЮК, программный директор общественной организации «Украина без пыток». — Такие заведения подчиняются Министерству социальной политики, и у них нет стандартов надлежащего поведения, как, скажем, в пенитенциарных учреждениях. Коллектив каждого такого заведения обращается с людьми так, как позволяет гуманность и профессиональность. В этих заведениях людей часто закрывают в каких-то незаконных клетках, держат в полуподвальных помещениях или на крышах».

По словам Марины Гоменюк, случаи пыток, зафиксированные мониторами НПМ, часто не расследуются, в лучшем случае квалифицируются как служебная халатность, почти никого не привлекли к ответственности. Кроме этого, на государственном уровне отсутствует система реабилитации жертв пыток, такую работу проводят разве что некоторые общественные организации, чьих мощностей на всю страну не хватает. Марина убеждена: «Сейчас нам нужно думать о системе, где есть предупреждение пыток, а если есть жертва — ей помогают, где существует механизм реабилитации, компенсация, семья жертвы получает поддержку».