О России – без иллюзий

Эта книга увидела мир в издательской серии «Дня» в начале осени 2003 года. Труд, названный «Дві Русі» (в полной мере компромиссный шаг), был вторым по хронологии в «Библиотеке газеты «День» (после «первой ласточки» — «Україна Incognita»).

Почему наш журналистский коллектив во главе с Ларисой Ившиной, лучшие авторы и эксперты «Дня» чувствовали потребность подготовить именно такую книгу? Вспомним исторический контекст: 2003 год, времена «позднего» президентства Леонида Кучмы. «Многовекторность» Банковой, постоянные попытки балансировать между Москвой, Брюсселем и Вашингтоном, стремление отменить курс на евроатлантическую интеграцию Украины. И как неотъемлемая, важная составляющая этого контекста — сознательное лелеяние в обществе иллюзий о России как «надежном стратегическом партнере», которому, мол, «можно доверять», даже больше, культивирование взглядов в рамках «единого народа» и «общей истории» Украины и России. Сейчас, через 15 лет, очевидно, что это не было случайным.

К чести нашей газеты стоит сказать — без малейшего  самовосхваления, — что «День» всегда был лишен подобных иллюзий. И когда даже теперь, на пятом году войны, время от времени приходится слышать от, казалось бы, вполне компетентных людей: «Кто же мог предусмотреть, что Россия станет агрессором?!» — то именно книга «Дві Русі» является неопровержимым доказательством, что газета и в 90-х годах, и в 2003-ом, и тем более, позже вполне трезво и беспристрастно анализировала опасность, которую прятала великодержавная имперская политика Кремля. Опасность и для Украины, и для всех новых независимых государств, которые появились после развала СССР. Потому что Россия никогда не примирится с реальной независимостью прежних союзных республик, Украины, прежде всего. «Дві Русі» — то была книга-предостережение, невзирая на вынужденно компромиссный ее характер. И именно поэтому те читатели, кто еще в 2003 году ознакомился с этим трудом, были внутренне подготовлены к агрессии России — тем более, что «Дві Русі» содержит богатейший исторический материал, комплекс фактов, данных, событий, которые развеивали у украинцев всякие иллюзии относительно «миролюбия» Москвы. Краеугольная мысль была: мы разные, очень разные как в историческом, так и в политическом и духовно-культурном аспектах.

Собственно, об этом — предисловие главного редактора «Дня» Ларисы Ившиной, с которым теперь, через 15 лет, мы имеем возможность ознакомиться.

Игорь СЮНДЮКОВ, «День»

СЛОВО К ЧИТАТЕЛЯМ

Сегодня вы имеете возможность получить вторую книгу Библиотеки газеты «День» — «Дві Русі». Судьба первой — «Украина Incognita» — оказалась, на наш взгляд, счастливой; она получила поддержку читателей и специалистов. Молниеносно разошлась. Напечатано ее переиздание.

Я пережила немало радостных минут, представляя книгу в разных аудиториях Луцка, Кировограда, Черкасс, Донецка, Киева, Чернигова... Убедилась: мы не ошиблись — история сегодня нужна украинцам не меньше, а может, и больше, чем текущая политика. Почему? Аргументы более чем очевидны: наше развитие, наше выздоровление непосредственно зависят от преодоления самого болезненного из кризисов — кризиса идентичности.

Попытка найти «лекарства» непременно возвращает нас к точке отсчета: кто мы, откуда, под воздействием каких факторов сформировались и, в конечном итоге, стали такими, какими есть сегодня.

Посвятили вторую книгу «Дня» украинско-российским отношениям абсолютно закономерно. А то, что именно 2003-й объявлен годом России в Украине, — неплохой формальный предлог. Не больше. Так же, как и намерения создать согласованный учебник истории, который когда-то озвучивали в определенных кругах двух стран. Правда, дальше разговоров пока еще не продвинулись.

Мы принципиально исходили из другого: нельзя написать какую-либо «согласованную» историю, пока нет истории Украины и России, взятых, так сказать, «отдельно».

Мне приходилось знакомиться с современными публикациями по российской истории и, диво дивное, — они так же ведут «отсчет времени», как это было и в советских учебниках истории, чуть ли не от царства Урарта. Как правило, история Советского Союза основывалась на истории «большой России» и присоединенных «окраин». В официальной российской науке (почти) не заметно пересмотра подходов.

Политический «развод» 1991 года — распад Советского Союза — остро очертил необходимость современного осмысления (в цивилизационном контексте) историй обоих народов, которые чрезвычайно близки (не всегда по обоюдному согласию), но в то же время — и это не парадокс! — существенно разные. Нам нужно знать, понять, усвоить: в чем эта разница.  Николай Костомаров говорил  о двух Русях: Киевской и Московской. Впоследствии российские ученые «приватизировали» историю Украины-Руси. Потому в историю России «плавно входит», скажем, и история Галицко-Волынского княжества.

Как следствие, от одного высокопоставленного россиянина, с которым сложились теплые, дружеские отношения, пришлось как-то услышать: «Лариса, ну что ты, ей-богу, какая такая история Украины?!»

Или, в другом случае, от студентки-россиянки (хотя на ее месте вполне могла быть и украинка, которая выросла без надлежащих учебников): «Не могли бы вы объяснить, как так получилось, что Киев — «Мать городов русских» — стал столицей Украины?»

Эта книга, которую мы назвали компромиссно, — «Две Руси» — попытка объяснить. Конечно, полемическая, не всеобъемлющая. Ведь это только начало и искреннее приглашение к глубокому и честному диалогу, который, мы убеждены, нужен нам, украинцам, и нашим соседям. Хочу привести еще один пример, который, мне кажется, является важным для понимания того, почему в ежедневной газете мы так много внимания уделяем исторической теме. Как-то наш собкор привез из Днепропетровска (сердца Запорожской Сечи) сувенир: роскошно «изданные» конфеты... «Екатерина ІІ». Мы писали об этом потом в газете. Можно ли представить себе, скажем, чтобы в Варшаве или Кракове выпускали конфеты «Генерал Муравьев»? Как известно, Муравьев-вешатель жестоко подавил Польское освободительное восстание 1863-1864 годов. Императрица же Екатерина покоряла огнем и мечом украинскую землю, при ее правлении были окончательно уничтожены казацкие вольности, разрушена Сечь. На наши земли пришло рабство, которого до этого в такой форме украинцы не знали. Его, грубо говоря, мы «отхаркиваем» и до сих пор. Вот почему, в частности, в этой книге вы найдете статью, которая называется: «Украинская политика» Екатерины ІІ».

Между прочим, когда мы оцениваем, в каком темпе прежний партнер и сосед по «социалистическому лагерю» Польша пришла в объединенную Европу, кое-что объясняет известное высказывание: полякам в этом помогли шляхта, костел и самолюбие. Правда, смягчая муки нашей самокритики, прежний посол Республики Польша в Украине пан Ежи Бар отметил: «Просто вы были ближе к эпицентру поражения».

Конечно, изучение истории не должно быть запоздалым сведением счетов, запоздалым реваншем, не значит, что из-за политики колонизации Екатерины ІІ мы должны плохо относиться к современным россиянам, которые в поисках духовных ориентиров, надеемся, все же отдаляются от любимых царей. Хотя здесь есть нюансы. Иногда кажется: если для части украинцев Екатерина, словами Шевченко, «зла вовчиця», то для большинства россиян — все еще великая царица. Празднование 300-летия Санкт-Петербурга еще раз показало тенденцию к «величию» в ее знакомом образе. Но величие бывает разное.

В прошлом году один из  российских телеканалов  пригласил меня на дебаты с российскими депутатами и на ток-шоу. Во время полемики я сказала: «Россия — большая страна, но не великая». И знаете, меня не съели. Возможно, потому, что нормальные россияне понимают: личная свобода и благополучие каждого и являются настоящим величием государства. Россияне в свое время стали заложниками «географии». И мы, украинцы, должны помочь им освободиться. Порабощая  других, нельзя быть свободным.

Выплетая канву сборника исторических очерков, мы целеустремленно искали тех россиян, которые во времена колонизации Украины с сочувствием относились к «украинскому делу». Признаем: к величайшему сожалению, удалось найти их не так уж и много. Это Рылеев, Герцен, Короленко, Маяковский, в какой-то мере Максим Горький (до 20-х годов), совсем ранний, еще «лагерный» Солженицын, и, конечно, последовательный в признании права Украины на собственную государственность Сахаров. И именно в этом, очевидно, есть проблема самой России. Ведь еще и до сих пор живет выражение, что «российский демократ заканчивается на Хуторе-Михайловском», там, где начинается украинский вопрос.

В то же время чрезвычайно важно помнить о всплеске своеобразного «глобализма» ХІХ века, когда образованные прогрессивные люди в свое время, причем разных национальностей, принимали участие в освобождении из рабства Тараса Шевченко. Иван Сошенко — украинец, Карл Брюллов — немец, который стал великим русским художником, Василий Жуковский — знаменитый русский поэт.

Да, были духовные высоты, были общие «пики антикоммунизма» (Межрегиональная депутатская группа (МДГ), когда ее возглавлял Сахаров в последнем советском парламенте), были Первый, Второй, Третий, Четвертый Украинские фронты и общая драматичная, жертвенная Победа. Но рутинное течение истории наших народов шло по более приземленному сценарию. Точнее всего он отражен в надписи на памятнике Владимиру Ленину, что напротив Бессарабского рынка в Киеве. Напомню, эта фраза звучит так: «При едином действии пролетариев великороссийских и украинских свободная Украина возможна, без такого единства о ней не может быть и речи» (в оригинале у В. Ленина выделено). Хоть в школе нас не учили критиковать вождя, меня еще тогда поразила эта категоричность. «Не может быть и речи». Намного позже думала, не время ли, сидя у «разбитого корыта», которое строили ценой больших жертв, признать, что «пролетарии» (по Ленину) не справились. Это была ловушка. Очевидно, решение общих проблем лежит в иной плоскости. Не случайно Иван Франко в посвящении  Шевченко написал, что Тарас Григорьевич «сделал для свободы России, может, больше, чем десятки победных армий».

Что он имел в виду? Высокий стандарт духовной жизни, вызов деспотизма, культ личной свободы и права: «когда же дождемся Вашингтона с новым и праведным законом...»?

Теперь, оставив привычный жалобный образ, стоит  и современным украинцам  спросить себя (между прочим, такую постановку вопроса мы в последнее время практикуем в газете): чем Украина может помочь России?

Очень много здесь зависит от «единого действия» мыслящих людей Украины и России, от поиска ими цивилизационной системы координат. От того, насколько удачно они объяснят новые принципы сосуществования, продемонстрируют достоинства собственных культур, новейшие достижения. При этих условиях любая украинофобия с российской стороны будет выглядеть как откровенная непристойность. Так же и априорные русофобские настроения. В канун дня российской независимости наша газета проводила среди читателей и экспертов опрос: за что вы любите Россию, а от чего посоветовали бы ей избавиться? Все по-разному ответили, за что любят, хотя первое место отвели русской литературе. А не любят все за одно — имперские рудименты. Украинцы могут своей твердостью, настойчивостью, своей работой над собственным европейским образом помочь России стать в полной мере демократической страной, помочь избавиться от старых болезней. Отсюда и этот тезис: чем больше Украина будет украинской, тем здоровее будет Россия. Убеждена, что наша книга — важный и нужный шаг в этом направлении.

Искренне ваша Лариса Жаловага (Ившина), главный редактор газеты «День»

9 июля  2003 г., Киев