Сила мягкого знака

...Можно и нужно говорить о контексте, в котором развивались основные идеи Библиотеки «Дня». «Сила м’якого знака» увидела мир в 2011 году. Агрессивное стремление Кремля «по-рейдерски» захватить наше прошлое, нивелировать украинскую идентичность, растворив ее в так называемой общей истории, тогда хоть и было заметно, но далеко не всем очевидно. Наша книга опережала время, делала знаки предостережения для современников. И «Сила м’якого знака», как и следующие книги — «Повернення в Царгород», «Корона...», «Ave...», стала духовным «бронежилетом» в условиях развязанной Кремлем против Украины гибридной войны. Очень важным — наряду с бронежилетами боевыми. За семь лет, которые прошли со времени выхода этой книги, можно было уже, условно говоря, закончить школу. К сожалению, государством потеряно время для переобучения общества. Но нужно догонять.

«Сила м’якого знака» со времени выхода уже многократно переиздавалась и законно признана классикой украинской исторической публицистики. Вес (в интеллектуальном смысле слова) этому 800-страничному фолианту придает и то, что в книге прослежены научно точно и обстоятельно два вектора развития двух государств — европейский вектор Руси-Украины и византийско-монгольско-евразийский Московии — Российской империи — «Союза нерушимого» — современной Российской Федерации. Это очень важно понимать, и это действительно доказательно изложено в этом издании. Наши «северные оппоненты» оценили это.

Главный редактор «Дня» Лариса Ившина в предисловии к книге «Сила м’якого знака», предисловии, которое, по сути, дает ключ к познанию нашей Руси, в частности, пишет: «Почему Россия до сих пор сквозь зубы признает существование независимого Украинского государства и самодостаточной украинской нации? Все просто. Признание за Украиной ее тысячелетней истории подрывает имперский инстинкт России». Более того, подчеркивает пани Лариса, «несмотря на отдаленность во времени княжеской эпохи, она дает ключ к пониманию трагедий, которые постигли нашу землю в ХХ веке. Ведь природа тех катаклизмов — проста и в то же время очень жестока: украинскую нацию пытались истребить в том числе как доказательство значительно более раннего большого преступления — украденной истории».

Все это — основополагающие, базовые вещи, и прошедшее с 2011 года время только подтвердило правильность этого мнения.

Игорь СЮНДЮКОВ, «День»

«Как случилось так, что Киев — «Мать городов руських» — стал столицей Украины?» Детский, казалось бы, вопрос. Но в нем озвучена суть грандиозной подмены понятий, масштабной исторической фальсификации, которая имеет несколькосотлетнюю историю.

На самом деле Киев — «мать городов русЬких». Именно так звучит известная фраза из «Повести временных лет» Нестора-летописца. Вот вам и сила мягкого знака! Несмотря на желание лишить один народ его истории, а другой этой же историей наделить, мягкий знак уцелел и пробился сквозь тысячелетия. Руськая правда возвращается.

Почему Россия до сих пор сквозь зубы признает существование независимого Украинского государства и самодостаточной украинской нации? Все просто. Признание за Украиной ее тысячелетней истории подрывает имперский инстинкт России.

ІХ век был периодом, когда возникали большие государственные образования, в частности Германия и Франция. Можно понять желание России стать на котурны — в один ряд с ними. После 90-х эта страна активно наращивала мышцы, а когда «вертикаль» была уже создана и все материальные ресурсы узурпированы, верхушке показалось, что пришло время «нарастить» немного истории. Теперь им не страшно влезать на территорию Украины и Беларуси, ведь они уже хорошо поработали здесь экономически. Но сама история протестует против этой экспансии. На пути присоединения России к перечню древнейших европейских государств стоят «детали». Так почему бы не отобрать у украинцев несколько веков их истории? Все равно они ею не пользуются... Россия хочет прихватить немного нашей истории еще и потому, что она «плохо лежит». Так же, как УПА в свое время была армией без государства, так и украинская история сегодня — без государства, лишена механизмов государственной защиты.

Несмотря на отдаленность во времени княжеской эпохи, она дает ключ к пониманию трагедий, постигших нашу землю в ХХ веке. Ведь природа тех катаклизмов — простая и в то же время очень жестокая: украинскую нацию пытались уничтожить в том числе как доказательство значительно более раннего большого преступления — украденной истории.

Внимательное «прочтение процессов», которые происходили и происходят на постсоветском пространстве, убеждает меня в том, что борьба продолжается не только за ресурсы. Прежде всего— за место в истории. Нефть-газ — это, конечно, важно, но идентичность скрывает в себе значительно больше энергетического ресурса.

Именно история является мощнейшим источником украинской идентичности. Поэтому режимы, которые на разных этапах в тем или иным образом осуществляли оккупацию Украины, считали опасными и нежелательными для себя те исторические периоды, которые давали силу украинству. Почему в новые времена табуированными стали темы «украинского буржуазного национализма» и УПА? Потому что и в первом, и во втором случаях это были очевидные проявления того национального характера, который абсолютно не согласовывался с образом советского человека. В то же время, далекие князья были «безопасной историей», и на основе сформированных еще во времена Российской империи мифов якобы привязывали «братские народы» к общей колыбели. Но уже тогда при более детальном и внимательном изучении вопроса становилось очевидным: история Украины и России — это две Разных истории. И так же, как разные семьи из известного романа Льва Толстого, Украина и Россия — несчастливы каждая по-своему. Стремление любой ценой преодолеть эту Иначесть в большой степени спровоцировало украинские трагедии: раздел России с Польшей Гетьманщины, подчинение Киевской митрополии Московскому патриархату, уничтожение Гетьманщины и Сечи, Валуевский циркуляр о запрете украинского языка и кровавые события ХХ века.

ФОТО РУСЛАНА КАНЮКИ / «День»

В свое время Джеймс Мейс сказал: «Украина до сих пор переживает библейские трагедии». Со временем, вспомнив эти слова, я долго размышлала над ними. Что именно Джеймс имел в виду? К сожалению, сегодня мы об этом его уже не спросим... Но предполагаю, что шла речь о трагедии Каина и Авеля, драме ценностного раскола. Эту трагедию Украина переживает уже в течение почти тысячи лет. Еще со времен Андрея Боголюбского. С точки зрения украинцев, он совершил более тяжкий грех — сжег «родительский дом» (город Киев) и вынес из него одну из главных святынь — Владимирскую (а в оригинале — Вышгородскую) икону. А для России Боголюбский — герой и канонизованный святой. Уже на этом этапе — грандиозный ценностный раскол между «братьями».

Реально ли его преодолеть? Перефразируя классика, прежде чем найти новую общую платформу, нам нужно разъединиться.

Теперь, когда прошли века, украинцы имеют право наконец национализировать свою давно отчужденную историю. Возвращение к правде решающим образом повлияет на сосуществование двух народов. И лучшего рецепта, чем максимально отдалиться на безопасное расстояние, почувствовать себя полноценными организмами со всеми надлежащими им функциями, лично я не вижу. Сложная работа. Но иначе виктимная близость к Украине и в дальнейшем будет соблазнять Россию. Думаю, призыв Мыколы Хвылевого «Прочь от Москвы!»* — именно отсюда. Он был продиктован тревогой Хвылевого относительно той чрезмерной, аж до неестественности, близости с Московией. Близости, которая была и является постоянным источником опасности. Так бывает, когда омела вытягивает из дерева все жизненные соки.

Пропагандистское «братство» — это своеобразный оптический обман, жертвой которого стал, в частности, Владимир Винниченко, который считал, что украинцам армия не нужна, потому что россияне, мол, наши братья... Украине дорого пришлось заплатить за это... Но исторические уроки не изучены. Поэтому сегодня опять многие верят в то, что Украине без России — никак и никуда. И не только соседи навевают нам эти розовые сны. Вина за общественный обман лежит и на многих современных политиках — «дядьках отечества чужого».

Мыслящие россияне тоже понимают природу так называемого братства. «И до сих пор в кругу российских либералов существует надежда и убеждение, что Украина должна вырваться из нашей тени, из нашего кармана, из нашего тяготения,              — отметила во время недавней встречи с Летней школой журналистики и редакцией «Дня» авторитетный российский ученый Лилия Шевцова. — Будущее Украины — это, конечно, членство в Европе».

Пусть даже круг людей, которые мыслят такими категориями, в России достаточно ограничен, но они есть. И они понимают, что возвращение Украины к Европе — это единственный шанс на спасение не только для нас, но и для них. Именно это я имела в виду, когда еще в 2003 году в предисловии к книге с компромиссным названием «Дві Русі» писала: «Чем Украина может помочь России?» Могу предположить, что этот вопрос многим показался уж слишком дерзким. Но как тогда, так и сейчас я считаю, что Украина может помочь России. Прежде всего, развитием настоящей демократии, возвращением к идентичности, а значит, к Европе. Это, пожалуй, единственный шанс преодолеть имперские комплексы России, которые направляют энергию этого огромного государства в ложное русло. Только избавившись от старых мифов и лжеконструкций на образец «Третьего Рима» или «Русского мира», Россия наконец возьмется за свою домашнюю работу, которой накопилось немало. Возможно, тогда ее элиты всерьез задумаются над тем, чтобы, как странно это бы ни звучало, пойти путем Соединенных Штатов Америки и вместо квазифедерального устройсва с «вертикальной» основой построить «горизонтальную» федерацию. Иногда говорят, что Россия боится настоящих реформ, потому что каждый раз они, мол, завершались распадом то Российской империи, то Советского Союза. Мне кажется, что откладывание реформ — более опасно. Реальная федерация, в которой Казань, Грозный и Махачкала будут на правах штатов в США или стран — членов ЕС, успокоило бы бунтарские регионы и дало бы новый толчок для развития всей России. Скептики скажут: иллюзия. На сегодняшний день да. Но шанс — есть. Мы не можем запретить России конструировать ее исторические мифы, но, желая ей добра, видим другой путь.

Но даже при условии осознания взаимных выгод развод с империей для России — вещь болезненная. Чем жить? Хотя полусерьезно полушутя можно сказать: во времена, когда весь мир увлекается теорией и практикой омоложения, разве не привлекательна перспектива стать на 400 лет моложе?..

Для большинства россиян такой пустяк, как предлог «в» вместо «на» относительно Украины — до сих пор барьер. Многие к его преодолению просто не готовы. Что уж говорить о других, более существенных вещах? Но Европа тоже прошла этот путь. Она избавлялась от деструктивных мифов. Европейские народы учились быть политкорректными друг к другу. Даже если веками враждовали и воевали. Знаменитая европейская толерантность — не данность, это — грандиозная работа, длившаяся веками. К такой работе нужно наконец приступить и нам. Начать можно с малого.

Например, российским журналистам и публичным деятелям, говоря об Игоре Сикорском, следует искать более честные формулы, чем заученное «российский инженер» и «американский изобретатель». Потому что где в этой конструкции место Киева и Украины? Политкорректный человек, ищущий понимания, прибавил бы к этому по крайней мере «выходец из Украины».

Но есть, конечно, и более серьезные вещи.

С телеэкранов «Русского мира» и его ассистентов в Украине можно услышать, что «русский князь Ярослав Мудрый был выдающимся государственным деятелем», или «русский князь Владимир крестил нашу землю», или «русский князь Владимир Мономах был талантливым писателем». Фактически имея в виду под «русский» «российский», СМИ тем самым отрицают тысячелетнюю и исконно украинскую державотворческую традицию, вводят в массовое сознание современных украинцев далеко не невинную мысль о том, что мы, мол, народ в своей истории преимущественно безгосударственный и к созданию государства мало способный. И это уже ощутимо влияет на настоящее и делает нашу нацию «вечно эмбрионной» (из письма В. Стуса), с навязанным комплексом «младшего брата». Тем временем, Ярослав и Владимир Мономах — это наши государственники, оберегавшие наибольшую на то время в Европе государственную силу — Русь Киевскую.

То же можно сказать и о наследии духовном. «Памятник русской арихитектуры Софиевский собор в Киеве», «гениальное творение русской литературы «Слово о полку Игореве» (так писал даже такой авторитет, как академик Д. Лихачев), «первый митрополит из русских, работавший и живший в Киеве в ХІ веке, — Илларион» и тому подобное. Таким примерам нет конца. Тем временем духовная культура Давней Руси-Украины удивительна — в ней столько гармонии, человечности, безграничности пространства, красоты и смысла мироздания... На примере Святой Софии об этом много лет блестяще писал и говорил незабываемый Сергей Борисович Крымский. Так что наследие — наше. И говорить о нем нужно не из соображений повышенной амбициозности, а потому, что оно действительно нам нужно. Сегодня и сейчас. Потому что культура Древней Руси помогала людям, которые отдалены от нас часовым расстоянием в 8-10 веков, выживать в исключительно тяжелых, нечеловеческих условиях — потому что она рассматривала каждого человека не только как замкнутую, изолированную личность, а видела, что все мы стоим перед лицом (перед судом) Господа, истории и потомков. К этому относились очень серьезно. Владимир Мономах имел духовную силу даже простить князя Олега, убийцу сына Мономаха,             — ради сохранения единства Руськой земли... С другой стороны, «мертвые сраму не имут» (слова князя Святослава) — это не громкий лозунг, а закон жизни: если нужно погибнуть со славой, потому что другого выхода нет, то следует делать так.

Если мы не можем усвоить собственную историю, то будем учить ее в чужой интерпретации.

Возвращение к истинной истории может быть оздоровительным для России. А для Украины — сложным. Нашему обществу придется взять на себя осмысленную ответственность за государство с тысячелетней историей, за историческое наследие, которое берет начало от Киевской Руси. Придется покончить с подсознательным садомазохизмом: якобы Россия унаследовала все типы государственности, а Украина — все виды Руины. Бросить извечную привычку жаловаться и оправдываться. Но для начала нам следует осознать: это Киевская Русь присоединяла к себе окраинные северные, «Залесские» княжества, те самые, которые потом составили ядро Московии. А не наоборот. Важно задать самим себе вопрос: почему до сих пор Украина, которая является непосредственной наследницей метрополии, ведет себя как колония?

Именно поэтому «День» утверждает, что стать украинцем — означает усилия. Это усилия вернуть себе утраченную память, понять, кто ты есть, какого ты народу, откуда и что за тобой стоит, понять, какой твой язык, осознать свою идентичность и в конце концов ответить себе на вопрос: хочешь ты к ней возвращаться или нет? Великое прошлое обязывает к великим поступкам в настоящем. Вспомним слова Леси Украинки: «...своїм життям до себе дорівнятись!» Далеко не все на это способны. Но те, кто решаются, ускоряют наше объединение с Европой.

Нам надлежит подняться до уровня собственной истории, что означает утвердить историческую справедливость в жизнь людей и вернуть им человеческое достоинство. Наследники великой истории не имеют права быть жалкими, запущенными и жалобно скрестись в европейские двери. В конце концов, великая история требует другой политики и других политиков, других правил игры и других характеров, другого уровня образования — такого, который, так сказать, подходит под размер исторический.

Необходимость постичь то огромное историческое пространство, завладеть масштабным историческим капиталом как раз и позволяет прогнозировать приход на политическую авансцену других человеческих характеров. Появление таких лидеров, безусловно, требует кропотливой духовной работы и со стороны народа. Хотя бы в прочтении своей Книги.

Академик Вернадский сказал, что драма России — это драма непрочитанных книг. Эта мысль справедлива и для наших современников-украинцев. Поэтому — Украинцы, читайте! В первую очередь, чтобы быть готовым к сложной жизни в глобальном мире. Хотя именно сейчас, убеждена, мир приближается к пониманию, что спасение — в возвращении к своим корням. Не плавильный котел — а гармония национальных культур. Недавно Европа наблюдала, как Черногория восстановила потомка своего бывшего короля в правах гражданства. Это никоим образом не отразится на демократическом устройстве страны, но такое возвращение, безусловно, прибавит ей стойкости перед ветрами современного мира и сугубо балканскими проблемами. Это чрезвычайно важный для Черногории шаг, ведь таким образом она показала, что не стоит отождествлять ее с Сербией. Хотя языки этих двух народов — очень близкие. Как это ни парадоксально, чтобы спасти мультикультурность, нужно подпитывать национальные корни. Никто, конечно, не отменяет процессы глобализации, но необходимость сохранять пропорции мира — тоже.

В удаленной от Европы части земного шара японцы постоянно пытаются понять, почему портится японский характер. Они честно анализируют и делают соответствующие выводы. А как относительно украинского характера? В течение веков он тоже портился: во время трагических событий ХХ века немало украинцев служили темным делам уничтожения собственного народа. Часто люди не идентифицировали себя с Украиной — просто ради выживания. Недостойные черты поощрялись империей, а достойные — карались. Украинофобия была возведена в культ. За нее давали чины и медальки. Но на каждом историческом повороте находились совестливые и честные, становившиеся в защиту поруганного достоинства. Такие, как Елена Телига.

Одну часть народа — истребляли, другую — покупали. Как следствие, он потерял ощущение единства и ответственности за национальную судьбу. По этой линии, а не по берегам Днепра, проходит раскол: между теми, кто принял собственную историю           — и теми, кто находится на далеких подступах.

Украинские претензии на наследие Киевской Руси — не маниловщина. Докопаться до истины, понять, что же на самом деле происходило на этом пространстве, нас побуждало немало людей, оставшихся в истории. В «Дне» мы немало писали об известном в начале 30-х годов британском журналисте-международнике Ланселоте Лоутоне*, основателе и главном редакторе издания «Современная Россия и ее отношения с соседями» (позже «Восточная Европа и современная Россия»). Он утверждал, что без независимой и автономной Украины европейский экономический прогресс и всемирный мир — невозможны и что «главной проблемой для сегодняшней Европы является проблема украинская».* А 29 мая 1935 г. в помещении Палаты Общин парламента Великобритании во время публичных слушаний, посвященных ситуации в Украине, именно Ланселот Лоутон выступил с историческим (по крайней мере для украинцев!) докладом «Украинский вопрос», в которой суть и причины уничтожения Украины предлагал искать, в том числе, во временах Киевской Руси. «...В давние времена, начиная с ІХ века, обитатели земли, известной теперь как Украина, называли ее Русью, а себя руськими. Поскольку москвины, полностью другой народ, присвоили себе эти названия, то настоящие руськие люди выбрали своей земле название Украина, а себе — украинцы. Они имели полное право это сделать: нация имеет право назвать себя. И это название не вымышленное. Старое название, которое пренебрегали, отбросили, и в обиход вошло новое название, которое существовало наряду старым по крайней мере после ХІІ века. Таким образом, претензии Москвы к наследию и родословной Украины были эффективно отброшены...** Это «стирание с лица земли» проводилось так успешно, что для большей части света Украина осталась только в поэзии и переводах; всегда и неизменно считалось, что если она где-то когда-то и была, то уже давно похоронена на кладбище мертвых и забытых наций. Чтобы так во времена высокоразвитой связи и выдающихся интеллектуальных достижений можно было создать иллюзию, будто мощная, живая нация никогда не существовала, а если и существовала, то исчезла несколько сотен лет назад, — это может показаться невероятным, хотя уже в наше новое время мы имеем богатейший опыт репрессивной силы автократичных режимов. Следовательно, украинская проблема — это пример одного из крупнейших политических мошенничеств в нашей истории; и касается она земли, которая, хотя совсем и не такая уж отдаленная, но почти такая же неизвестная нам, как в свое время были неизвестны экзотичные страны Азии или Африки».***

Украина так долго была оторвана от своего естественного дома и лишена связи с именем Киевской Руси, что для большинства европейцев оставалась terra incognita. А незнание порождало бесчувствие. Трагизм украинской истории заключается, в частности, и в том, что Европа на протяжении веков «не видела» на карте Украину, не знала о нашей украденной истории.

Здесь уместно будет вспомнить классическое стихотворение Александра Олеся, которое было написано 22 августа 1931 года. Он имел все основания сказать:

«Коли Україна за право життя

З катами боролась, жила і вмирала

І ждала, хотіла лише співчуття,

Європа мовчала.

Коли Україна в нерівній борьбі

Вся сходила кров’ю і слізьми стікала

І дружної помочі ждала собі,

Європа мовчала.

Коли Україна в залізнім ярмі

Робила на пана і в ранах орала,

Коли ворушились і скелі німі,

Європа мовчала.

Коли Україна криваві жнива

Зібравши для ката, сама умирала

І з голоду навіть згубила слова,

Європа мовчала.

Коли Україна життя прокляла

І ціла могилою стала,

Як сльози котились і в демона зла,

Європа мовчала.»

n Но сила мягкого знака постоянно пробивалась, и Руськая Правда жила в генном коде, а европейскость постоянно давала о себе знать. Лишь один яркий пример: находясь в тюрьме (!), наш великий поэт Василий Стус сделал непревзойденный перевод знаменитого стихотворения Редьярда Киплинга (1895 г.) «Если...». Это стихотворение, согласно опросу Би-Би-Си от 1995 года, британцы назвали своим любимым. А перевод Стуса, сделанный во мраке тюремной камеры, признан в Англии (наряду с переводом Маршака на русский        — но у того были «несколько более благоприятные» условия) самым совершенным воспроизведением поэзии Киплинга на иностранном языке. Однако кто об этом знает, кроме специалистов?... Но разве не о нас написаны эти строки:

«Коли ти бережеш залізний спокій

всупір загальній паніці й клятьбі,

коли наперекір хулі жорстокій

між невірів ти віриш сам собі.

Коли ти вмієш ждати без утоми,

обмовлений, не станеш брехуном,

ошуканий, не піддаєшся злому

і власним не хизуєшся добром.

Коли тебе не порабують мрії,

в кормигу дум твій дух себе не дасть,

коли ти знаєш, що за лицедії —

облуда щастя й машкара нещасть.

Коли ти годен правди пильнувати,

з якої вже зискують махлярі,

розбитий витвір знову доробляти,

хоча начиння геть уже старі.

Коли ти можеш всі свої надбання

поставити на кін, аби за мить

проциндрити без жалю й дорікання —

адже тебе поразка не страшить.

Коли змертвілі нерви, думи, тіло

ти можеш знову кидати у бій,

коли триматися немає сили

і тільки воля владно каже: стій!

Коли в юрбі шляхетності не губиш,

а бувши з королями — простоти,

коли ні враг, ні друг, котрого любиш,

нічим тобі не можуть дорікти.

Коли ти знаєш ціну щохвилини,

коли від неї геть усе береш,

тоді я певен: ти єси людина

і землю всю своєю назовеш.»

Все указывает на то, что Европа сегодня нуждается в новом осмыслении себя и новых сил. А Украина так отстала от нее, что может оказаться впереди. Более того. Если бы Украина правильно распорядилась своим «секретным оружием» — идентичностью, мы могли бы помочь не только себе и России, но и Европе. Именно отсюда, как мне кажется, убеждение Ланселота Лоутона (хочется через почти 80 лет выразить ему глубокую благодарность) в том, что Украина — важнейшая страна для будущего Европы.

Наши «залежи идентичности» — как законсервированная артезианская скважина. Вспоминаете строки Лины Костенко: «життя зникає, як ріка Почайна»? Сегодня об этой реке, в которой (а не в Днепре) крестили киевлян, немногие знают и вспоминают. Почайна давно ушла под землю. В результате сотен лет притеснения украинский характер так же «ушел под землю», скрылся. Эта тайная река только время от времени напоминает о себе. В самые критические моменты она пробивает почву, сигнализируя о том, что народ жив. И что история украинского народа на самом деле совсем не такая, какой ее описала сначала Российская империя, а затем Советский Союз. Когда эта потайная река характеров пробилась в 2004 году, то Европа не могла оторвать глаз от Помаранчевой революции. Потому что в том аристократическом проявлении протеста и борьбе за свободу она... узнала молодую себя (по высказыванию О. Пахлевской).

И хотя на протяжении следующих лет все сложилось не так, как нам хотелось, но ни нам, ни Европе не нужно спешить разочаровываться. «Свет в конце тоннеля», несомненно, брезжит. И это не встречный поезд. Да, Россия еще не готова позволить себе демократию, и опять манит ее золотоверхий Киев... Но украинское общество — и это очень важно — постепенно созревает, чтобы принять историческую правду Украины-Руси в полном объеме.

Многие выдающиеся украинские личности — историки, писатели, общественные деятели передавали эту свечу памяти из поколения в поколение. В книге, которую мы предлагаем нашим читателям, есть статьи незабываемых Сергея Крымского («Эффект высокого неба»), Ярослава Дашкевича («Как Москва себе присвоила историю Киевской Руси»), которые, к сожалению, уже ушли от нас. Здесь мы вспоминаем и Михаила Брайчевского. Их вклад в укрепление исторической памяти трудно переоценить. Наша благодарность — всем талантливым ученым, авторам «Дня», которые неутомимо работали ради национального достоинства и возвращения Руськой правды. История Киевского государства для сегодняшней Украины — это «паспорт» в Цивилизации.

Искренне — Лариса ИВШИНА (ЖАЛОВАГА)

12 августа 2011 года, Киев