«Ворошиловский» стрелок по-голливудски

В триллере «Отважная», вышедшем в прокат, главную, но «антигероическую» роль радиоведущей Эрики сыграла Джоди Фостер.

Ее героиня — эдакий «ворошиловский стрелок» по-голливудски: борется за справедливость, как она ее понимает, не разбираясь в средствах, пишут izvestia.ru. Актриса считает эту роль самой важной для себя за последние 15 лет.

«НА КАЖДОГО МОЖЕТ НАЙТИ УМОПОМРАЧЕНИЕ»

— Джуди, кто предложил вам роль Эрики?

— Мой агент. Я удивилась поначалу: это я-то с пистолетом? При моем метре шестьдесят с кепкой? Но потом подумала, что многим как раз легче отождествить себя с женщиной, которая мимикрировала в нью- йоркских джунглях, превратившись после зверского избиения в Центральном парке из «девочки-припевочки» в киллера.

— Играя Эрику, вы случайно не вспоминали Джона Хинкли? (Джон Хинкли выстрелил в президента США Рейгана 30 марта 1981 года в отеле «Хилтон», а на суде сказал, что таким образом хотел привлечь внимание Джоди Фостер. Его признали невменяемым и поместили в клинику для душевнобольных).

— Между здравомыслием и сумасшествием очень тонкая грань. Думаю, на каждого может найти умопомрачение, поэтому я всегда выступала за то, чтобы держать стволы под контролем. Я не считаю, что вопросы жизни и смерти должны решаться без суда и следствия. Хотя не все с этим согласны.

— Самосуд и в современном обществе многим кажется самым верным способом решения проблем. При этом и жертвы, и их защитники сами нередко становятся палачами...

— ...И Эрика одна из них. Я ей очень сочувствую, но она не права. Однако я не могу контролировать выводы зрителей, которые не всегда совпадают с мыслями, заложенными в картине ее авторами. Так было с «Молчанием ягнят» и с драмой «Обвиняемые», в которой коекого явно привлекло изнасилование.

— Вы похожи чем-то на Эрику?

— Немного. Она интеллектуалка, одна из тех, кто думает о том, что же на самом деле происходит в мире. Она явно не животное, которым управляют инстинкты. И это мне очень близко. Обычно я не играю чьих-то подружек, сестер или матерей. Я — центральный персонаж картины, а мое творчество — это путь одинокого волка.

— Вы бывший киноребенок, превратившийся в культовую актрису. Не всякому в Голливуде это удается...

— В детстве мама говорила мне: «Лет в 16—17 твоя карьера закончится, так что имей это в виду». В 18 я подумала: «Я поработаю еще немножко, чтобы скопить деньги, а потом займусь чем-то еще». В ноябре мне будет 45, а я все еще работаю. Многие актеры танцуют на столе или как-то еще пытаются привлечь к себе внимание. Но я интроверт, интересуюсь внутренним миром больше, чем наружным.

— Кто из актеров вдохновляет вас больше всего?

— У Кэтрин Хэпберн была очень долгая карьера. Я тоже мечтаю сниматься в 65 и в 70 лет. Или — как Мерил Стрип. Хотя не уверена, что хочу так много работать, как она в свои 50.

«НАДЕЮСЬ, ДЕТИ УВАЖАЮТ МОИ ПРЕДПОЧТЕНИЯ»

— Вы счастливы?

— Лет десять назад я еще волновалась о том, что случится, если сделаю то или это. Продолжай я в том же духе — не была бы счастлива, как сейчас. Я расписала свою жизнь так, что по вторникам Чарли занимается спортом, а по четвергам играет в школьном театре... Просто я обязательно должна посвящать себя кому-то.

— Как вам удалось сделать блестящую карьеру, не выпячивая напоказ свою личную жизнь?

— Работать знаменитостями 24 часа в сутки — это огромное напряжение, которое не всякий выдержит. Когда я была в возрасте Линдсей Лохан, в Голливуде не было крупных 18-летних звезд — подросткам много не платили. А теперь все хотят видеть на экране «ослепительно молодых», и их уже ни в чем не ограничивают. Но года через три их карьера обрывается... Я работаю актрисой 8 часов в сутки, а потом у меня своя жизнь, в которой я не знаменитость, а обычный человек. Так и должно быть, иначе откуда на экране потом взяться нормальным людям?!

— Думаете, окружающим нравится, как бережно вы охраняете свою личную жизнь?

— Догадываюсь, что многим не нравятся мои предпочтения. Но надеюсь, что мои дети отнесутся к ним с уважением. (У Фостер двое сыновей, Чарльзу 9 лет, Киту — 6. Она живет вместе с женщиной- партнером).

— Сыновья растут — как меняются ваши отношения с ними?

— Когда они были маленькими, я их кормила и меняла им подгузники, и казалось, что так будет вечно. Сейчас мой старший любит читать, но еще больше — проводить время с друзьями. Вечерами рассказывает о своих делах. А я ему о своих. И если у меня вдруг пропадает энтузиазм к тому, чем я занимаюсь, он очень расстраивается.

Как и у каждой женщины, у меня случаются дни, когда я только и делаю, что навожу порядок в доме, что-то покупаю, чтобы у детей было все необходимое. Однако они воспринимают это как должное. И я не получаю за это никакой награды, кроме незаметного взросления моих сыновей, которые, я верю, станут прекрасными людьми. Наверное, так и должно быть. Единственное, чего мне недостает в материнстве, — это возможности побыть одной как можно дольше...

Я давно решила для себя, что если вдруг перестану сниматься и люди забудут, кем я была, то это не помешает мне оставаться счастливой. Подозреваю, что некоторые ждут — не дождутся, когда я стану никем, чтобы посмотреть, как я буду реагировать на уходящую славу. Мне по- прежнему нравится сниматься, просто я не хочу делать это очень часто. Сосредотачиваясь на фильме, я выпадаю из реальной жизни. А после съемок чувствую себя потерянной. Должно пройти какое-то время, чтобы все снова вошло в колею.