Сострадательная меритократия

Более двух десятилетий назад политические лидеры Сингапура выдвинули идею «азиатских ценностей», утверждая, что либерально-демократические принципы и практики не подходят для этого региона, начав важные дебаты на тему универсальности прав человека. Но эти дискуссии в значительной степени игнорировали другое новаторское предложение от Сингапурских лидеров – современные политические системы, заявили они, должны действовать как меритократии.

Политическая меритократия, в которой лидеры выбираются на основе их умений и добродетелей, является центральной как для китайской, так и для западной политической теории и практики. Политические мыслители – от Конфуция и Платона до Джеймса Мэдисона и Джона Стюарта Милля – усиленно старались определить самые лучшие стратегии для выбора лидеров, способных принимать интеллигентные и морально правильные решения в широком спектре вопросов.

Однако такие дебаты практически прекратились в ХХ веке, частично из-за того, что ставили под сомнение универсальность демократии. Демократия требует только того, чтобы люди выбирали своих лидеров, а оценивать достоинства кандидатов дело каждого отдельного избирателя. В то время, как либеральные демократии уполномочивают экспертов, скажем, на административных и юридических должностях, отвечать, хоть и не напрямую, за демократически выбранных лидеров.

В Сингапуре, однако, политическая меритократия осталась центральной темой, а лидеры страны продолжают отстаивать институционализацию механизмов, направленных на отбор наиболее квалифицированных для управления страной кандидатов, даже если для этого приходится ограничивать демократический процесс. Для того, чтобы получить поддержку, они часто прибегают к традиции конфуцианства. Как объяснил премьер-министр Ли Сяньлун, одна из многих идей Конфуция, которая остается актуальной для Сингапура, это «концепция управления уважаемым человеком, который считает своим долгом творить добро для людей, кто пользуется доверием и уважением народа».

После достижения независимости в 1965 году, лидеры Сингапура получили доверие и уважение народа, добившись необычайного экономического роста. Но за последние несколько лет, общественное уважение к политическим лидерам  значительно уменьшилось, заставив правительство принять более услужливую позицию.  

В то время, как лидеры Сингапура все еще утверждают, что меритократически избранные чиновники должны придерживаться долгосрочных программ, а не удовлетворять избирательные круги, они видят необходимость большего качества и более широкого политического участия. Для этого они сняли ограничения с политических речей и перестали преследовать оппонентов и прибегать к жестким репрессиям против них.

Более того, чтобы сократить неравенство доходов и увеличить социальную мобильность, правительство Сингапура повысило пособия малоимущему социально-экономически и среднему классу, а также начало инвестировать в образование и сделало более доступным медицинское обслуживание. Этот новый подход назвали «сострадательной меритократией».

Курс Сингапура на меритократию не привлек внимания других стран в основном потому, что не был представлен, как универсальный идеал. Наоборот, лидеры Сингапура последовательно подчеркивали, что необходимость в том, чтобы страной управляли самые способные люди, особенно велика для небольшого города-государства, с малочисленным населением, ограниченной ресурсной базой и потенциально враждебными соседями.

Несмотря на это, их действия показывают веру в то, что сингапурская модель политической меритократии должна влиять на другие страны, особенно на те, у которых есть конфуцианское наследие. В этом смысле тесные отношения Сингапура с Китаем могли бы многим поспособствовать делу продвижения политической меритократии.

С 1990-х годов тысячи китайских чиновников посетили Сингапур, чтобы перенять его опыт. Хотя политическую систему Сингапура нелегко перенести на такую огромную страну, как Китай, она стала моделью, которая помогла направить Китай на путь к меритократии. На самом деле, следуя примеру Сингапура, Китай разработал утонченную и всеобъемлющую систему отбора и продвижения политических лидеров, которая предусматривает десятилетия обучения и целый ряд экзаменов на разных стадиях их карьеры.

Этим меритократическим образом отобранные лидеры обеспечили экономический бум и подняли из нищеты несколько сотен миллионов людей. В то же время, однако, усугубились такие проблемы как неравенство, ухудшение состояния окружающей среды, официальная коррупция и репрессии по отношению к политическим инакомыслящим и инаковерующим.

Для того, чтобы изменить эти тенденции, Китаю необходимо провести демократические реформы, направленные на контроль за злоупотреблением властью. А также нужно дальше развивать меритократическую систему: правительственные чиновники должны отбираться и продвигаться на основании их способностей и нравственности, а не политической лояльности, богатства, и семейных уз. Чиновников также следует награждать за их вклад не только в повышение ВВП, а и в сокращение социального и экономического неравенства и продвижение более заботливой формы правления. В этом плане сострадательная меритократия Сингапура тоже может поделиться полезным опытом.

Учитывая быстрое изменение глобального баланса сил, Китай нельзя больше судить исключительно согласно западным либерально-демократическим нормам. Меритократия, которая является центральным пунктом китайской политической традиции, однозначно послужит опорной точкой для оценки развития страны.

В начале 1990-х годов никто не предвидел, что экономика Китая за 20 лет станет второй в мире. Возможно, через следующих два десятка лет мы будем обговаривать вопрос о том, как меритократия китайского стиля стала альтернативой – и даже бросила вызов – демократии западного стиля.

Проект Синдикат для «Дня»

Чженьянг ЛИ – ассистент-профессор Наньянского технологического университета Сингапура

Дэниел А. БЕЛЛ – приглашенный профессор Сингапурского Национального Университета, профессор искусства и гуманитарных наук Шанхайского Университета Цзяотун, и профессор этики и политической философии Пекинского Университет Цинхуа. Является соавтором книги «Дух городов: почему личность города имеет значение в век глобализации»