Не дают селу умереть 12 святых

Села с загадочным названием Святое, которое находится всего за несколько десятков километров от областного центра, нет на ни одной современной карте. За последние полтора десятилетие здесь не родилось ни одного ребенка и никто из молодых не пошел под венец. Его жители утверждают, что даже война, когда село сгорело дотла, не причинила селу такого вреда, как последние несколько мирных лет.

В когда-то большом селе Святом Здолбуновского района Ровенской области теперь проживает всего 12 людей. Самому младшему его обитателю уже за пятьдесят. А те, кто остался, время от времени согревают души воспоминаниями о бывшем Святом и с ужасом рассказывают о кошмарах, выпавших на его судьбу.

Отыскать неместному человеку село с загадочным названием Святое очень тяжело. К нему ведет одна узкая покрученная лесная тропа, которую дорогой даже и не назовешь. Зимой, когда ее засыпает снегом, местные становятся полностью изолированными от внешнего мира. Электрическая проволока — единственное, что несет к этому покинутому людьми месту крошечную частичку цивилизации. Теперь в Святом остались неразрушенными всего 18 домов, а жизнь еще теплится только в девяти.

Когда-то давно в нашем крае не было сел, — рассказывает 74 летний житель Святого Александр Ранюк. — Люди жили по лесам, и местами были небольшие хуторки. Среди леса на одной опушке из-под земли ключами били три источника. Они и сейчас есть за селом, но очень загрязнены. Один предприниматель их арендовал, чтобы разводить форель. Вода в тех источниках летом такая холодная, что нельзя даже напиться, а зимой такая теплая, хоть бери и купайся. Рядом рос древний дуб. Там еще и до сих пор в воде есть этот пенек. Под тем дубом, около источников, люди собирались на большие праздники. Существуют предания, что когда-то со всей округи туда сошелся народ святить кулич. В тот момент на нашу местность налетели татары, но людей в домах не нашли. А к источникам они не добрались. Таким образом, сами не зная того, люди спасли себе жизнь. С того времени то место с родниками назвали святым, а реку, которая берет оттуда свое начало, — Святкой. Вскоре все спасенные собрались вместе и переселились на это святое место. Новообразованное село получило название Святое.

Местные жители рассказывают, что когда-то Святое было большим и богатым селом. Украинцы, поляки и чехи жили здесь в мире и согласии. Жители села славились на всю округу как хорошие хозяева. А молодые со Святого считалась завидными женихами и невестами среди жителей соседних сел. Вторая мировая война стала серьезным испытанием для его жителей — село было стерто с лица земли: из 200 дворов огонь обошел только недоделанный хлев из одного края села и старую, покрытую цинковой жестью, кузницу — с другого.

— Сначала немцы не ставили целью сжечь село, — вспоминает Александр Павлович. — Они заготовляли дрова в этой местности. В то время здесь хозяйствовал один повстанческий отряд с двумя патронами в кармане. Они и задумали помериться силой с вооруженной армией и зацепили тех немцев. Когда заметили неладное — убежали. А отвечать пришлось мирным людям. Тогда 72 человека сожгли заживо. Среди них был мой отец и брат. Немцы их допрашивали, кто начал стрелять. А что эти простые люди могли знать? Тогда их согнали в ригу за прудом и подожгли. Мне было только девять лет. Женщин и детей они не задевали. Помню, отец выскочил через окно. Тогда немец дал очередь из пулемета — как топором перерубил...

После такого страшного события поляки и чехи оставили это село, а украинцы взялись за его восстановление. Построили более шестидесяти дворов. Село возродилось и начало жить новой жизнью.

— Уже через несколько лет после окончания войны Святое опять стало полноценным селом, — говорит 79-летняя Мария Ранюк. — Был магазин, сельский совет, мельница, колхоз. На источниках построили филиал от ровенского рыбкомбината. К каждой избе подвели радио. В каждой усадьбе держали по две коровы и по два быка. Сдавали мясо, молоко, имели деньги, жили. В одно мгновение не стало ничего. После распада Союза закрыли магазин, разрушили мельницы, обанкротился рыбкомбинат, испортилась радиолиния, а наше село формально присоединили к соседнему Будеражскому сельскому совету. Оказавшись в тупике, вся молодежь начала выезжать из Святого.

Старушки рассказывают, что несколько лет назад, когда что- то случится, то можно было побежать в рыбхоз и по телефону вызвать помощь. Теперь нет никакой связи с миром. А когда случается пожар, то горит все дотла. А если кто заболеет, то приходится на конях немало километров везти больного. Люди бедкаются, что новый сельский совет вообще не интересуется Святым. Как будто такого населенного пункта и не существует. Вспоминают только во время выборов, когда нужны их голоса.

— Горюем мы в Святом, — говорит Мария Евгениевна. — Никто не интересуется, живы мы еще или уже поисдыхали. Для того, чтобы смолоть поросенку муки или купить сахара, крупы или кусок мыла, надо километров десять-двенадцать в одну и другую сторону ехать повозкой. Такая у нас жизнь, — поддерживает разговор Александр Павлович. — Дожились до ручки. Согнал когда-то нас с бабой Господь вместе в этом селе. Здесь и умирать будем... Было единственное развлечение — телевизор. Но в последнее время не хочется его смотреть. Врут там много... Дали бы мне хотя бы одну депутатскую зарплату, то до смерти хватило б. А им на месяц не хватает... Можно было бы очень хорошо в нашей стране жить, если бы воров было меньше...