О митинге в Рубежном

В понедельник, 21 апреля, в городе Рубежное Луганской области проходил митинг в поддержку единства Украины. Участвовали в нем около 150 местных жителей. Акция проходила мирно: люди пели Гимн Украины, читали поэзию... Впрочем, уже через 40 минут на участников акции напали пророссийски настроенные люди с георгиевскими ленточками на одежде. По рассказам очевидцев, они приехали на двух больших автобусах. Также часть вышла из гостиницы возле площади Ленина, где и проходила акция. С криками : «Фашисты!» и «Предатели!» они напали на людей, избивая их битами, палками и бутылками. Есть пострадавшие. Люди убегали дворами, забегали в подъезды домов, звонили в случайные квартиры, чтобы там спрятаться.

О том, как проходил митинг, что делала милиция, когда били людей, и что теперь будет с патриотами Рубежного, нам рассказала участница акции.

Любовь ЗУБ, 62 года, жительница Рубежного, участница митинга:

—  Мы еще в пятницу расклеили, раздали и разослали по городу листовки, большинство на русском языке и совсем немного — на украинском,  что 21 числа в 12 дня на площади Ленина перед горисполкомом состоится митинг за единую Украину. Кстати, нам в горисполкоме сказали, что в случае чего — такой себе «план Б» — мы можем забежать и спрятаться в их здании. Но позже оказалось, что все три двери горисполкома были закрыты, и спрятаться там никому так и не удалось.

Митинг проходил за единую Украину, за стабильность и правопорядок в нашем городе, за децентрализацию власти... На листовках было написано: «Дорогие рубежане, в настоящее время наша Родина находится в опасности. Если ты небезразличен к тому, что происходит в стране и в нашем городе, если ты против сепаратизма и предательства, если ты патриот нашей страны, мы будем рады видеть тебя рядом»...

На акцию должны были приехать и люди из Северодонецка. Также приехали журналисты снимать митинг. Еще, правда, из-за угла нас всех снимали странные личности, но я думаю, это не для нас снимали и не наши. На митинг пришло от 120 до 150 людей. Его открывали оппозиционные депутаты горсовета. Потом выступила местная журналистка, которая прочитала стихотворение Лины Костенко. Мне так стыдно, что я не знаю ни одной поэзии поэтессы на память, но у нас тут, в Рубежном, не найдешь даже маленький томик Лины Костенко... 

Я также была среди выступающих. Читала стих Антонины Листопад «Реквием» на украинском языке, посвященный погибшим на Майдане.  Далее выступала уже на русском. Была в вышиванке, которую мне племянница купила в подарок на Сорочинской ярмарке. Я рассказала, что у меня мама — россиянка, а папа — полтавчанин. Я училась в России, но я не хочу жить в России, не хочу, чтобы мою родную свободную Украину кто-то топтал. Я говорила, что люблю и русскую речь своей мамы, и украинский язык своего отца, и что народ нельзя разделить, как это пытаются сделать политики. И вот я выступаю и вижу, что в стороне, в тени деревьев, собираются люди с георгиевскими ленточками...

На митинге нашем было много молодежи, многие пришли с детьми. Когда я читала стих про погибших на Майдане, все слушали, не перебивали. После меня решила выступить студентка, но «георгиевские ленточки» уже начали свистать, гадости выкрикивать... и  вдруг эта оголтелая толпа с битами и бутылками в руках как хлынула на нас...  Ступеньки горисполкома — все в крови. Ужас. Я вижу, как к оператору и молодой журналистке подбежали эти люди, схватили девушку, я  рванула туда, отбивать ее. «Не трогайте, — говорю им, — это же журналисты». И  давай легонько толкать оператора и журналистку ближе к дверям исполкома, а они закрыты.  И вот тогда я повернулась на мгновенье спиной к этим людям с георгиевскими ленточками — и тут же получила по спине флагом Украины, древко сломалось, и флаг упал на землю. Ну, думаю, сейчас будут топтать родной прапор, хватаю его и прячу в сумку. Смотрю, а там дальше возле исполкома еще один флаг Украины — побольше, я к нему, хватаю и держу. И кричу журналистам — бегите, бегите! Но оператора толпа догнала, камеру разбили, у журналистки телефон об землю разбили вдребезги.

Ко мне тоже подбежали, и давай флаг отбирать, а я говорю: «Да отвалите от меня, я — в Украине, и это флаг Украины, чего руки распустили?» А они мне: «Мы — за Россию, мы — за Сталина!» Я просто обалдела — парню, который это говорит, лет 40, я ему: «За какого Сталина?». А он мне: «За Виссарионовича». И тут я не выдержала и немного матом ему ответила. Я просто не выдержала уже.

Флаги я спрятала в сумку, а эти люди, среди них были и женщины, кричат мне: «Провокаторша!» А я им: «Я тут живу, какая я провокаторша, я здесь родилась». И тут женщины, если их так можно назвать, начинают кидаться на меня, выкрикивать: «Ты зачем вышиванку, про.....тка бендеровская, нацепила?» И мне так обидно стало, так обидно, но я ж не буду при них плакать. Я даже боль в спине от удара не чувствовала, так мне обидно было: иду и меня слезы душат...

Чуть позже вижу, что толпа кого-то обступила, милиция побежала. Я за ними. А там на земле сидит наш школьный учитель музыки — голова разбита, глаз вывернут, кровь льется. А толпа его окружила —  бендера, говорят ему, сектор. Я говорю, ну какой же он бендера, это же учитель наш местный, а они меня давай прогонять, мол, уходите женщина, не провоцируйте. А потом в вечерних новостях показали, что из Рубежного, из местной прокуратуры, позвонили в Луганск, что поймали вояка УПА и привязали его к дереву, что якобы при нем даже нашли удостоверение, что он — воин УПА. Так вот это наш школьный учитель музыки Василий, у него двое маленьких детей, ему 30 с лишним лет. Он бандурист, поет украинские песни прекрасно...

Из гостиницы, которая рядом с площадью, нападавшие на нас люди выходили в масках, а тут, на площади, уже открыли лица. Было два больших автобуса с людьми. Нам говорили, что это из Лисичанска шахтеры приехали. Ну, неправда это, не могут эти люди быть шахтерами. Это морды, просто морды... В руках биты, бутылки, глаза — безумные, на руках — наколки. У шахтеров не такие лица совсем. Да и у шахтеров пыль черная не отмывается, а у этих ничего подобного не было. Бандюки. У того, кто говорил мне, что он за Сталина, речь не наша была, это другой русский язык, у нас так не говорят.

Милиция изначально на митинге нашем была, человек 30. Никого не обороняли, даже журналистов. Когда уже все разбежались, а оголтелая толпа добивала остатки нашей акции, тогда они подошли. Когда уже были потерпевшие. «Скорая» ехала больше 30 минут. Ее не пустили к раненому, которого в итоге затолкали в ментовскую машину и увезли.

Наш регион самый захудалый. Рубежное и Лисичанск — это ужас, предел всему, а если придет Россия, то все, капец, как собаки, будем тут сдыхать. В городе настроения не очень, пророссийские. Но не у всех. Думали, что наша акция мирно закончится, но вот так получилось. Очень жаль. Обидно, люди в городе просто не понимают, чем грозит эта ситуация с Россией. У нас в Рубежном мало патриотов. Люди кричат: «Россия!» и больше не хотят ничего слушать. Пенсионеры кричат, что в России пенсия выше. Я просто в шоке и ужасе...  Думаю, работа на востоке Украины велась гораздо раньше, все эти нездоровые процессы хорошо финансировались, иначе как это все объяснит?...

Не знаю, может, будут нас, участников акции, отлавливать, нас ведь хорошо было видно, мы не прятались. Но пусть. Я не боюсь. Ленточку сине-желтую все время ношу и буду носить, не сниму. Тоже еще, буду бояться на родной земле каких-то подонков!