Александр МОРОЗ: Шаг вперед, два шага назад

Экс-спикер Верховной Рады, а ныне председатель Комитета по вопросам аграрной политики и аграрных отношений Александр Мороз, посетивший на прошлой неделе Луганск, ответил на вопросы собственного корреспондента «Дня» Аллы АНТИПОВОЙ.

— Александр Александрович, ваша фракция голосовала и за ратификацию предложений договора по Черноморскому флоту, и за присоединение к Межпарламентской ассамблее. Не считаете ли вы, что это ограничивает суверенитет Украины и что в случае вооруженного конфликта России с НАТО мы можем быть втянуты в этот конфликт?

— Мне кажется, что вряд ли можно еще более ограничить суверенитет Украины, чем он ограничен сегодня — и в экономической, и в политической области. Чего тут еще бояться? Лишь бы путем этих договоров и ратификаций мы получали инструмент для защиты интересов Украины. У Межпарламентской ассамблеи есть такие возможности, поэтому наша фракция за это и проголосовала. В конце концов, при определении отношений по разделу Черноморского флота тоже есть ясность в формах, методах объемах защиты этих интересов. Другое дело, что я могу не соглашаться с содержанием этих договоров, могу критиковать юридическую сторону, процедуру его ратификации, поскольку она не совсем соответствует Конституции. Может быть, в данном случае политические решения оказались важнее юридических. Хотя это не может служить оправданием для парламента. Но тем не менее, решение принято именно таким.

Что же касается возможного конфликта и последствий для Украины, то я бы не хотел обсуждать данную тему. Будет ратифицирован договор по Черноморскому флоту или не будет — в любом случае конфликт Украину не обойдет. Этого можно избежать путем создания механизма безопасности государства.

— На ваш взгляд, какими могут быть последствия парламентского решения о пересмотре безъядерного статуса Украины? Не кажется ли вам, что голосование вашей фракции по данному вопросу вывело ее за рамки цивилизованной политики?

— Во-первых, такого решения нет. Во-вторых, дискуссия по данному поводу проходила под сильным воздействием факта бомбардировки Сербии. Этим я могу объяснить действие членов фракции, не исключая и такого момента — демонстрации консолидации с другими политическими партиями и фракциями, поддерживающими эту идею. Но не больше. На мой взгляд, восстановление ядерного оружия в Украине невозможно. Уподобляться субъекту, способному на угрозы — неправильная позиция. Нужно по-другому решать проблемы безопасности государства, в данном случае ядерное оружие не поможет. А вообще не нужно было делать ошибок раньше, начиная с 1990 года. Ну что теперь копаться в этой истории? Надо стараться сегодня не делать ошибок, одна из которых — восстановление ядерного статуса и разрыв отношений со странами-участниками НАТО. Вряд ли это будет оправдано, тем более что с Украиной никто в таком контексте не считается. Так что не надо удивлять других. И потом — прежде, чем заниматься безъядерным статусом, надо сначала подумать, а способна ли Украина сегодня создать собственный ядерный производственный цикл, для того чтобы обеспечивать свои атомные станции необходимым топливом. Все не так просто.

— В последнее время идет активный разговор об объединении двух партий — СелПУ и АПУ. Как вы оцениваете такой факт и какие возможные последствия от этого может иметь фракция «Левый центр»?

— Давайте подождем, посмотрим, как все будет происходить. Слишком много было перемен и своеобразных политических миграций со стороны селян. Дробление Селянской партии началось с создания Аграрной, задуманной как противовес блоку СелПУ с СПУ, после того, как мы начали вести переговоры наших двух партий. Потом оказалось, что эта партия создается под личность, которая в последствии не подошла. Затем выяснилось, что интересами аграрников власть пренебрегла в пользу НДП, социал-демократов и др. Работали большие деньги. Поэтому мне бы не хотелось, чтобы СелПУ использовали, как разменную монету в политической игре. То, что сегодня происходит, тоже связано с какой-то политической конъюнктурой на определенный период. Я думаю, что селяне и аграрники будут тесно сотрудничать с нами. Это неизбежно.

— Каково ваше отношение к конфликту в Рухе и к принятому решению Минюста?

— Я не могу комментировать решение Минюста. Я не располагаю документами, поэтому добавить ничего не могу. Что касается Руха, то я считаю, что он должен остаться единой политической организацией и, думаю, сегодня достаточно сильных политиков, актива, которые решат эту задачу так, как нужно.

— Почему вы не вступили в Компартию второй раз, когда это было возможным?

— Вопрос для меня сложный. Я бы подумал, прежде чем на него ответить... Честно говоря, у меня не было сомнений по поводу того, что я должен сохранять Социалистическую партию Украины. Если бы я этого не сделал, мы бы освободили эту политическую нишу для тех, кто использует социалистический имидж для решения своих меркантильных интересов. В то же время компартия в прежних методах своей работы развивала другие общественные отношения и другое государственное устройство, которое сегодня восстановлению не подлежит. Если мы говорим о демократичности общественной жизни и многопартийности, то она должна быть подлинной. А просто возродиться к каким-то принципам, в чем-то стереотипным, в чем-то ортодоксальным я не мог. Поэтому для меня не было в этом отношении большого противоречия или душевного надлома. Я делал это сознательно. Более того, за реформирование коммунистической партии боролся еще тогда, когда был в ее рядах. Но делал это не путем развала самой партии, а пытался изменить организационные принципы. Обращался и к Горбачеву с разработанными методиками по данному поводу. Пытался издать их, применив в практической деятельности как секретарь крупного партийного комитета. Да и потом надо принять во внимание и то, что время меня изменило.