Гимн бойчукизму

Летая самолетами авиакомпании «Люфтганза», вы, очевидно, замечали, что ее логотип напоминает нашего аиста. А вот подозревали ли вы, что создал его украинец Роберт Лисовский, один из учеников школы Михаила Бойчука? Знали ли, что среди первых выпускников-бойчукистов 1922 года была потомственная княжна Мария Трубецкая? А могли ли себе представить, чтобы гордая полячка, аристократка, настоящая шляхтянка София Налепинская отреклась от родного языка, веры и стала украинкой ради страстной любви к своему коллеге и учителю Михаилу Бойчуку? Эти да еще и множество неожиданных открытий я сделала, читая увлекательную книгу Ярослава Кравченко «Школа Михайла Бойчука. Тридцять сім імен», которая вышла в прошлом году в «Майстерні книги» киевского издательства «Оранта», но известна, к сожалению, в основном в кругу искусствоведов.

Чувствуется, что тема — неслучайная для автора. Это закономерно, ведь львовский искусствовед Ярослав Кравченко — сын одного из уцелевших бойчукистов — Охрима Кравченко, который до конца жизни творил и пропагандировал художественные постулаты своего учителя Михаила Бойчука, несмотря на попытки тоталитарной системы выбить их из него в течение десяти лет северодвинских и уральских лагерей.

— Прошло сто лет с того времени, когда талантливый парень с Тернопольщины, ученик Юлиана Панькевича и стипендиат митрополита Андрея Шептицкого по учебе в Краковской и Мюнхенской академиях искусств Михаил Бойчук впервые выставил в 1909 году свои произведения в Осеннем салоне в Париже, положив таким образом начало в красочном венке европейского авангарда еще одному направлению — неовизантизму, которое, выкристаллизовавшись в реставрационных мастерских Национального музея во Львове, с течением времени стало в Украине 20 — 30-х годов ХХ века «школой украинского монументализма», получив свое определение по имени его творца — бойчукизм», — констатирует Ярослав КРАВЧЕНКО.

Еще подростком Михаил Бойчук проявил умение рисовать, а в 16 лет учился в художественной школе во Львове. Через год он получил стипендию Научного общества имени Т. Шевченко, которое дало ему возможность учиться в Венской, Краковской и Мюнхенской академиях искусств. А благодаря материальной поддержке митрополита Андрея Шептицкого Бойчук продолжил учебу в Париже и путешествовал по Италии, изучая искусство проторенессанса. В 1909 году Михаил Бойчук вместе с несколькими украинскими и польскими художниками основал в доме на улице Кампань-Премьер на Монмартре в Париже модерную художественную школу. А уже в следующем году бойчукисты устроили в парижском Салоне независимых свою первую выставку под лозунгом Renovation Bizantine.

Со страниц книги и переписки объемно появляется образ Михаила Бойчука — харизматичной личности, талантливого художника, основателя нового модерного художественного направления, который был неопровержимым авторитетом для учеников, несмотря на строгость и догматизм, и идеалом мужчины для женщин: страстная любовь Софии Сегно, глубокая фанатичная преданность Софии Налепинской-Бойчук, трогательная и кратковременная любовь Аллы Гербурт-Йогансен, которая родила дочку и назвала ее в честь матери Михаила Ганной, когда тот уже сидел в тюрьме.

Ведущие представители бойчукизма — Михаил Бойчук, София Налепинская-Бойчук, Николай Касперович, Иван Лыпкивский, Иван Падалка и Василь Седляр — были репрессированы и расстреляны в трагическом 1937 году. Остальных же учеников, среди которых был и отец автора Охрим Кравченко, органы НКВД на протяжении 1930-х годов отправили в тюрьмы и ссылку, других преследовали, не давали заказов, не принимали в Союз художников. Унизительное «бойчукист», «бойчукистка» преследовало последователей талантливого мастера всю жизнь, не давая ни нормально жить, ни творить.

В тексте книги, которая является настоящим фолиантом, потому что насчитывает 400 страниц, автором использованы и впервые проанализированы 777 (!) аналитических библиографических источников, а также собраны иллюстрации всех творческих работ, созданных бойчукистами, всего 400 иллюстраций: живопись, графика, фрески, мозаики, экслибрисы, ковры, изделия агитационного фарфора, обложки и иллюстрации книг. Текст сопровождается редкими фотографиями начала века, а целый раздел занимает аутентичная переписка: письма Михаила Бойчука митрополиту Андрею Шептицкому, Василя Седляра — Оксане Павленко, Анны Налепинской-Печарковской — Охриму Кравченко и Дмитру Горбачеву, Оксаны Павленко — Охриму Кравченко. Часть из них печатается впервые.

Труд Ярослава Кравченко является не только светлым и могучим гимном бойчукизму, но и сильным обвинением тоталитарному режиму. Становится жутко, когда читаешь среди дат рождения и смерти художников два коротких слова: «застенки НКВД». Не менее трагична судьба творений бойчукистов. Под многими фотоиллюстрациями фресок, живописных картин, графики подпись: «Не сохранилась», то есть — уничтожена.

Бойчука и его учеников обвинили в «искажении советской действительности». «Бывший офицер австрийской армии, профессор Киевского художественного института Бойчук является одним из руководителей национал-фашистской организации...» — это стало аргументом для уничтожения целой художественной школы и расстрела ее лидеров.

— Труд Ярослава Кравченко поражает обстоятельностью раскрытия темы, насыщенностью фактами. Автор полностью демонстрирует, каким мощным было движение бойчукистов. Жизнь и творчество бойчукистов — еще один, можно сказать, центральный пазл к пониманию сложного и противоречивого ХХ века, — считает журналист Андрей КУЛИКОВ.

— Имея такой подробный материал, какой представил Ярослав Кравченко в «Школі Михайла Бойчука. Тридцять сім імен», и исследования других авторов — Олены Рипко, Сергея Билоконя, Бориса Лобановского, мы можем поспорить за первенство с основателями мексиканской школы монументализма — Диего Риверой и Альфаро Сикейросом, которых считают основоположниками в области монументальной живописи ХХ века, — оптимистично подытоживает исследователь украинского искусства Дмитро ГОРБАЧЕВ.