Чужая война
Когда-то, в прошлой жизни. За восемь лет до войны, в глухой и жаркой темноте летней ночи, в непринужденной и ни к чему не обязывающей беседе с южноафриканским коллегой, сами собой формулировались вереницы тривиальных истин. Самым опасным наследием колониализма является колониальное мышление, говорили мы. Рабы не отличаются друг от друга цветом кожи, языком и верой, рабом можно оставаться в каменистой пустыне, тропических джунглях или бетонных лабиринтах мегаполисов. Ты не свободен, пока твои интересы ограничены похлебкой и вечерним шоу. Мы слабы и уязвимы, пока остаемся рабами…
Прочность истин, как и твердость убеждений, проверяется огнем. О чем нам не преминули вскоре напомнить киплинговские «боги азбучных истин». И банальные истины оказались удивительно живучи и полезны. Поэтому чтобы выжить, приходится снова цитировать банальности.
Например, одним из ярких маркеров колониального мышления является убеждение, что «заморские интересы» могут иметь только империи. Или «большие геополитические игроки». Мнение о том, что происходящие где-то на краю земли события нас не касаются, там без нас все решат некие «глобальные элиты», и нечего туда лезть, чтобы не оказаться крайним в чужой драке, приходится слышать слишком часто, чтобы задуматься над его содержанием.
В действительности, оно является лишь продолжением деления мира на лидеров и сателлитов, на метрополии и колонии. Такой подход не просто является архаичным и несправедливым, он закрепляет и воспроизводит несправедливость и дискриминацию в современном глобализованном обществе.
Тот, кто замыкается в своем ограниченном мире, – пусть даже желанном, наполненном белыми хатами, цветущими вишнями и гудящими хрущями, - обрекает себя на изоляцию, деградацию и объектность в динамичном современном мире.
Более того: тому, кто готов пожертвовать общими ценностями ради стабильности локального блага, рано или поздно помогут вспомнить о том, что ему «не нужны нахлебники из столицы». От неспособности различать чужие войны до готовности начинать свои – один шаг.
Если мы хотим сохранить суверенитет, независимость и свободу, мы обречены быть в курсе и в гуще событий, которые «нас не касаются», иначе нам придется вечно быть враждебными, перепуганными слепцами на обочине мира, оставаться добровольной игрушкой в руках тех, кто по привычке считает себя властелином чужих судеб.
Наша информированность и наша активность – залог нашей свободы и суверенитета.
В современном мире расстояния определяются не геометрией, а плотностью и скоростью коммуникаций. Поэтому наш сегодняшний глобальный мир стал таким маленьким, наполненным различными, зачастую неожиданными и непредсказуемыми взаимосвязями. Изменение социальных взаимозависимостей и коммуникаций, в том числе и конфликтов в одной точке нашего мира, отражается на всех и каждом, почти неизбежно приводит к переформатированию всего глобального пространства безопасности. Невыученные уроки чужих конфликтов приводят к потере собственной безопасности.
Поэтому наша информированность – залог нашей безопасности.
Потоки информации, захлестнувшие нас, размывают последние остатки критического восприятия и эмпатии. Отказываясь от внимательного отношения к происходящему «где-то далеко», мы перестаем воспринимать чужое страдание всерьез, оперируем статистикой смертей. Стоит ли удивляться, если и мы сами становимся для кого-то лишь строчкой статистики на окраине цивилизации? Мы сами отказались от права называться человеком, отказавшись от гуманного отношения к жертвам «чужих войн».
Поэтому наша информированность – залог нашей человечности.
Собственно, эти банальные размышления не позволяют нам закрыть глаза на «чужие войны», выпасть из глобального контекста событий.
В частности поэтому нам интересны и важны события в Леванте, война в Сирии и Ираке. Хотя это «не наша война», в которой у нас вроде бы нет прямых интересов целей, нет союзников и друзей.
В этой далекой войне у нас, впрочем, есть непрямые, но весьма важные для нас интересы. В нее оказался глубоко вовлечен наш непосредственный противник. Россия плотно увязла в сирийском конфликте, и вот уже два года наращивает свое присутствие там.
Для нас, страдающих от российской военной агрессии, важно, что противник растрачивает свои – далеко, как выяснилось, не бесконечные – ресурсы в этом конфликте.
Нам важно понимать, что Россия использует наши оккупированные территории для обеспечения своего участия в сирийском конфликте: Крым – как логистический хаб, а оккупированные территории Донецкой и Луганской областей – как тренировочные полигоны для испытаний военной техники и боевого слаживания личного состава. Кроме того, боевики ОРДИЛО, граждане Украины, активно вербуются россиянами на службу в Сирии в российских наемнических структурах.
Российская агрессия – это тот контекст, который связывает сирийский и украинский конфликты, тот фактор, который является движущей силой глобального насилия. На этот контекст должно быть направлено наше внимание, на это нам следует обращать внимание наших союзников.
Поэтому, среди прочего, нам следует прекратить использовать и распространять информацию о сирийском конфликте из российских источников: они предельно тенденциозны, демонстративно лживы и выполняют роль психологического оружия, обеспечивая пропагандистское прикрытие военной кампании.
Наконец, жертвами левантийской войны являются граждане Сирии, с которыми нас связывают давние культурные связи. Мы вместе учились, работали, дружили, создавали смешанные семьи, стремились к общим целям. Мы не чужие друг другу. И сегодня, когда в наши дома пришел общий враг, мы не можем отвернуться в равнодушном неведении.
Извлекать уроки из чужого опыта – намного сложнее, чем «учиться на чужих ошибках». Можно проиграть, оказаться жертвой и не совершая ошибок. Важно понять, что для того, чтобы не проиграть, нужно перестать быть пассивной жертвой, отказаться от архаичных клише. Для этого нужно понять, что наш дом – весь мир, и чужой войны, как и чужой боли – не бывает.
