О тоталитаризмоведении
И важности развода правящих элит Украины и России
Традиционное подведение итогов года мне бы хотелось посвятить такой теме, как сопоставление общественного развития Украины и России. Именно общественного, имея в виду то, что в нем ключевую роль играют слои, которые принято называть интеллигенцией. И сразу надо признать одно: расхождение двух обществ, двух социумов зашло гораздо дальше, чем расхождение двух политикумов.
Покажется странным? Да. Но все же я на этом настаиваю. Уверен, что многие беды Украины происходят как от прежней, еще с советских времен, интеграции правящих элит, так и от того, что русская модель в ее нынешнем варианте остается привлекательной для украинских политиков и олигархов.
• Развод правящих элит Украины и России еще предстоит, причем украинская элита пока не осознает, что для нее это единственный путь к спасению. Но он лежит через признание ответственности перед обществом, а значит, зависимости от него. И сменяемости по его воле. То ли дело в России.
А в России сейчас раздолье для той отрасли знания, где представлено не столь уж много исследователей. Это тоталитаризмоведение, которое ныне может не только наблюдать процесс становления новой тоталитарной модели, но и делиться результатами наблюдений в режиме реального времени — он-лайн. Пока еще может.
Эти наблюдения свидетельствуют, что в классических работах прошлых лет все-таки превалировало представление о тоталитаризме как преимущественно о насилии над обществом. И недостаточно внимания уделялось роли самого общества в тоталитарном переустройстве. В России же все говорит о том, что власти особенно и делать нечего: новый строй — не только выбор народа, но и детище интеллектуальной и культурной элиты.
• Русскую интеллигенцию печалит не поражение в правах, а поражение в статусе. И занимается она борьбой за статус, которая на языке родных осин называется битвой за масть. Вот и все содержание ее общественной деятельности и теперь, и раньше. Впервые нечто подобное было сформулировано в сборнике «Вехи» аж 105 лет тому назад.
У меня нет ни малейших оснований льстить украинской общественности и украинским интеллектуалам. Со многими из них я ругаюсь. Но то, что русская прогрессивная общественность и русская интеллигенция, по сравнению с общественностью украинской, деградирует, — это один из неоспоримых выводов по итогам уходящего года.
Русская общественность готова идти на площадь из-за Навального, но не против неправосудной судебной власти, не против политики, ведущей страну к тоталитарной нищете. Даже протестуя против войны, она раболепно воздерживается от требования вернуть Крым законному владельцу.
Русская общественность предпочитает подглядывать в замочные скважины к тем чиновникам, материалы на которых сливают другие чиновники. Русская общественность ковыряется в диссертациях чиновников, искренне считая, что спасает отечество, находя там плагиат, которого на самом деле нет.
А на самом деле весь этот вуайеризм — часть внутривидовой борьбы, не более.
• Русская общественность так и не поняла, что Украина, украинцы, украинские интеллектуалы и деятели культуры не просто опережают Россию. Они перешли в качественно иное цивилизационное и культурное состояние, которое недостижимо для России.
• В украинских СМИ вполне возможна публикация критических материалов и об украинской общественности, и об украинских интеллектуалах. В России, если не рассматривать рептильную прессу, где не критика, а нечто не имеющее названия, критика в адрес интеллигенции и вольнолюбивой общественности невозможна. Только нарциссизм и самовосхваление.
Вот интересно: это причина или следствие русской деградации?
В России продолжается театр абсурда. Следующая постановка — приговор Навальному, а потом и выборы, на которые уже призывает идти Ходорковский. И нет главного утешения, которое было в совке, — что все это действия темных сил, что безнадега и безысходность порождены властью.
• Массовка в политическом театре Владимира Путина играет добровольно и бесплатно — за побои и сроки. Когда я говорю о помощи Навального Путину, о его соучастии в построении нового тоталитаризма, я вовсе не намекаю на то, что он платный агент, что есть некий хитроумный план. Как раз конспирология мне чужда и не очень интересна. История часто использует людей втемную: они сами не понимают, чему служат, кому помогают, на чьей они стороне. Мюнхенские миротворцы были на стороне мира.
• Главное, что не понимает и не принимает русская интеллигенция, сводится к простой формуле: тоталитаризм — это не что-то извне навязанное, а нечто во мне живущее. Прежде всего, это невозможность избавиться от наиболее живучих стереотипов тоталитарного сознания. В русской идентичности и в русской системе ценностей что-то начнет меняться только после признания того, что одна и та же армия взяла рейхстаг и начала в союзе с Гитлером, в совместных парадах с Вермахтом Вторую мировую войну. И она же много лет оккупировала ряд европейских стран, препятствуя их свободному развитию. Заметьте, не нагнетаю обличительный пафос: не говорю о том, как это делалось, — о терроре, казнях, депортациях. О геноциде народов Афганистана тоже молчу.
Так сопоставьте короткий период цивилизационного единства, когда русская армия, вопреки планам ее верховного главнокомандующего, была одной из главных антифашистских сил, с десятилетиями преступлений, начавшихся еще до столкновения с нацизмом.
• Стереотипы эти присутствовали всегда, они глубоко укоренены, растворены в культуре и сознании. Основным достижением эволюции последних двадцати-тридцати лет стала абсолютная бессмысленность воздействия на русских, апеллируя к морали, нравственности, приличиям. И это не агитпроп сделал, не зомбоящик, не Путин. Они лишь достигли соответствия с массовой картиной мира, в которой русским все дозволено, причем по совести дозволено, как в статейке Раскольникова. Русские гордятся тем, что они осознали эту вседозволенность, а другие народы — лохи, тупые, пиндосы и так далее.
• Это вовсе не революция. Актуализировалось то, что раньше порой и не фиксировалось даже. Глубину поражения русской культуры, русского сознания, русской идентичности можно оценить по тому, как деформации проявлялись неосознанно, в самых неожиданных культурных феноменах.
Когда я в первый раз увидел культовый фильм шестидесятников «Женя, Женечка и «катюша», то был изумлен эпизодом с переодеванием — расчет «катюши» переоделся в немок, чтобы поднести снаряды. Ибо по своим женщинам поганые нацисты стрелять не будут.
Не говорю о том, что подобное переодевание не соответствует правовым нормам ведения войны. Тут иное — обстрелянные и опытные солдаты проявили хорошее знание противника.
Вам этот эпизод ничего не напоминает? Одно недавнее высказывание нынешнего верховного главнокомандующего в памяти не всплывает? В фильме смягчено — там русские солдаты сами переодеваются, а не гонят впереди себя немок. Так на то и фильм, тем более такой светлый, ясный. Окуджава — автор сценария.
А над этими немцами — только смеяться. То ли дело — взорвать Днепрогэс и утопить тысячи своих граждан.
• У русской общественности есть одна мечта, которой не суждено сбыться. Кто-то признается, а кто-то нет, что более всего хотел бы жить в славные брежневские времена. Но это неосуществимо.
• Брежневские стабильность и благополучие — это ГУЛАГ претворенный. Бель эпок на основе нефтедолларов никто создавать не собирался. Для новой бель эпок нет никакой экономической и — что гораздо важнее — социальной базы. Те социальные слои, которые сформировались в последние тридцать лет, подлежат уничтожению, пусть даже не физическому, но социальному во всех аспектах — имущественно, морально, юридически. Бель эпок — для новых поколений.
Это что касается населения. А с элитой вообще кошмар — повторю уже сказанное. Брежневская эпоха прямо противоположна сталинской и хрущевской как ее продолжению. Вопреки тому, что принято считать, десталинизацию провел Брежнев, допустив горизонтальные связи внутри элиты. Он и первым в партии стал благодаря горизонтальному заговору, а не дворцовому перевороту — без ста добродетельных губернаторов, сиречь секретарей обкомов, не видать ему власти. И рост интереса, и симпатии к Сталину ближе к концу его правления — это уже поиски альтернативы.
Совсем не похоже, что постоянно укрепляющий вертикаль Путин позволит элите самоорганизоваться. Может, и позволит, но на дистанции от реального контроля над властью и собственностью. Новая модель на то и новая, чтобы быть ближе к сталинской — ей еще расти и развиваться.
А значит, и России все больше удаляться от Украины и цивилизованного мира.
Дмитрий ШУШАРИН, историк, публицист; Москва, специально для «Дня»
