Зов родной земли среди бескрайнего океана

Семья украинских кинохудожников Ильенко известна далеко за пределами Родины благодаря своему вкладу в национальную и мировую сокровищницу киноискусства. К сожалению, недавно ушел из жизни средний из братьев Ильенко — Юрий...

Но семейное дело продолжает Михаил Ильенко — известный украинский кинорежиссер и писатель, основатель и многолетний организатор кинофестиваля «Открытая ночь». Недавно Михаил вернулся из несколько экзотического путешествия — он принимал участие в кругосветном рейсе на киевской яхте «Купава» на этапе от Киева до Буэнос-Айреса. «День» попросил художника поделиться впечатлениями от необыкновенного путешествия.

— Господин Михаил, несмотря на ваш значительный парусный опыт, украинцы вас больше знают как режиссера, чем как капитана собственной небольшой яхты. Каким образом вы оказались на борту «Купавы» посреди Атлантики?

— Да, в общем-то, наверное, каждый яхтсмен мечтает о путешествии вокруг света... У меня это была третья попытка. В первый раз лет десять назад капитан «Купавы» Юрий Бондарь пригласил принять участие в «Операции «Парус» в США, во второй раз в состав своей экспедиции «Пусть мир узнает Украину!» на шхуне «Батьківщина» вскоре позвал Дмитрий Бирюкович.

Но, к сожалению, обе возможности тогда было потеряны — в океан меня не отпускало кино.

И вот, наконец, мечта сбылась...

— 24 июня «Купава» обогнула мыс Горн — к сожалению, уже без вашего участия. Как вы оцениваете этот успех ваших друзей?

— Конечно, я рад за наших ребят и горжусь ими. Впервые украинская яхта преодолела этот «парусный Эверест», причем сделала это в зимнее время и против господствующих ветров и течения. Напомню читателям, что во времена парусного флота «капгонерам» — победителям, которые преодолели мыс Горн, — недаром предоставлялись значительные привилегии: в портовых тавернах всего мира их обслуживали вне очереди, и они имели право не вставать даже в присутствии самой британской королевы!

Это действительно большое достижение моих друзей, фактически на грани возможного. Особенно, если учесть огромную опасность плавания под парусом в тех суровых широтах зимой, когда скорость ветра часто достигает 45—50 узлов, а экипаж от шторма и дождей становится как огурцы — на 90% из воды, а сушиться на малой яхте негде, как и негде спрятаться от холода.

Плавание под парусом в зимнем океане требует огромного напряжения всех сил, и я его ощутил на этапе от Украины до Аргентины.

Ребятам на «Купаве» повезло дойти до Горна в промежутке между штормами, которые в этом районе океана зимой практически непрерывны.

— Перед началом экспедиции вы с друзьями планировали посетить Антарктиду. Почему эти планы не осуществились?

— Мы просто не успели туда до наступления зимы. Наше опоздание вызвал ряд объективных причин. Мы задержались с выходом из Киева, потом нас останавливали встречные ветры, внеплановые ремонтные работы, визовая путаница в Южной Америке. Была еще и драматическая остановка — у капитана Юрия Бондаря умерла мать, ему пришлось на определенное время вернуться в Украину. В этих условиях, как говорится, «рвануть тельник на груди до пупа» и идти малой яхтой к зимней Антарктиде было бы чистой глупостью.

Я предлагал ребятам подождать на Карибах до антарктической весны — но ресурсы экспедиции, к сожалению, не безграничны.

— Какие теперь планы у экипажа?

— Во время недавней телефонной связи с «Купавой» Бондарь подтвердил мне намерение экипажа выйти в Тихий океан и наконец замкнуть «петлю» вокруг света. Сейчас яхта находится в порту Ушуайа — самого южного города в мире. Дальше планируют идти проливами архипелага Огненная Земля. Это тоже суровое испытание мастерства экипажа. В океане в шторм хоть можно дрейфовать, а в проливах свободной воды нет.

— Какой отрезок пути был самым тяжелым на вашем этапе?

— Самым тяжелым оказалось Черное море в декабре. Начинали мы путешествие из Очакова в шторм, который все больше усиливался. Убрали все паруса и летели с попутным штормом под голой мачтой. Я сменился с вахты и лег спать в каюте. Вдруг ночью мы ощутили сильный удар — это огромная волна бросила яхту мачтой на воду. Внутри все посрывалось с мест, на меня упала киноаппаратура, которую я так берег, с камбуза на штурманский стол посыпалась посуда... Как ни странно, потом в Атлантике было спокойнее!

— Что чувствует украинец, когда берег Родины скрывается за горизонтом?

— На самом деле родная земля волнует очень сильно. Особенно, когда она остается за кормой, а мобильная связь с Родиной становится пунктирной. Но предаваться эмоциям нам было некогда — как я сказал, тогда как раз начался шторм.

Вообще же ностальгия во время рейса компасно была сориентирована очень четко — на Украину. Где бы мы ни были, желания остаться там жить не возникало ни разу. А вот остановиться в интересном месте подольше — хотелось.

— Какими были ваши функции на борту парусника?

— Как и все на борту, я нес ходовые вахты. Моими были две вахты: с семи до десяти вечера и с четырех до семи утра (среди моряков утренняя вахта считается самой тяжелой и носит название «собачьей». — Авт.). Кроме того, в соответствии с распределением обязанностей между членами экипажа, я отвечал за состояние наших парусов. Из-за частых штормов пришлось ремонтировать паруса практически в течение всего путешествия. А еще я был, так сказать, «пресс-офицером» экспедиции — готовил сообщения о ходе плавания и отправлял их по интернету на землю.

— Возникали ли во время рейса психологические проблемы в экипаже?

— Конечно, теснота среды приводит к обострениям в человеческих отношениях.

Представьте себе четырех взрослых мужчин, каждого со своим характером, в этакой «телефонной будке». Иногда, скажем, чтобы достать себе тарелку, приходилось буквально перевернуть кверху дном всю маленькую каюту. Сказывается и отсутствие нормальных бытовых условий. Подчеркну, море сильно изменяет акценты восприятия: видишь как позитив, так и негатив ближнего. Это серьезное испытание для мужской дружбы. Вместе с тем, опасность сближает людей, и нам вообще удавалось улаживать бытовые споры.

— В какой мере экипажу удалось приобщиться во время путешествия к мировому «парусному братству»?

— У меня сложилось такое впечатление, что в мире десятки тысяч людей путешествует под парусами. В маринах, где мы останавливались, яхтсмены из разных стран с готовностью делились с нами парусным опытом, предостерегали от имеющихся опасностей. Вообще воспринимали нас очень хорошо. Но чем дальше от Украины, тем большим было удивление наших собеседников от того, что такая маленькая яхта заплыла так далеко. На самом деле для таких далеких путешествий в мире используют значительно большие по размерам яхты, на таких малых выходят разве что на прогулку на уик-энд.

— Однако ваш малый парусник не подводил свой экипаж?

— Ни разу! Наша 9-метровая яхта показала себя очень хорошо. «Купава» тщательно спроектирована и построена в полном соответствии с суровыми стандартами британского страхового общества «Ллойд». В океане такая малая яхта смогла выдержать множество испытаний. Конечно, главная заслуга в этом Юрия Бондаря — он проявил себя как способный конструктор, хороший строитель и опытный капитан.

— Как чувствует себя путешественник на ладонях океана?

— На самом деле свои чувства от океана ни до конца постигнуть, ни объяснить невозможно.

Дыхание океана — это нечто действительно величественное. Представьте себе, что едете по киевскому мосту Патона — вот именно такой высоты средняя океанская зыбь. Следующая волна от «вашей» и по расстоянию, и по высоте — это будет мост метро, а с другой стороны — железнодорожный мост. Вот такие масштабы океанской стихии, такие движутся гигантские массы воды, такая бескрайняя дикая, извечная природа! Тем не менее, как ни странно, какой-то агрессии с ее стороны не ощущаешь, чувствуешь себя игрушкой или маленьким ребенком на чьих-то исполинских ладонях. Такой факт: благодаря постоянным океанским пассатам нам удалось пройти от островов Зеленого Мыса до Бразилии более 1600 миль одним галсом, практически не изменяя курса яхты и не трогая парусов.

— Наверное, после бескрайнего океана выйти на Днепр на своей яхте желания не возникает?

— Нет, так говорить нельзя! Свой Днепр я люблю, скучал по нему посреди океана. Ностальгия была сильной. Это ведь мой мир, который заменить для меня уже ничто не сможет.

— Как воспринимали украинский экипаж в странах на пути «Купавы»?

— Я уже не могу сказать, что сейчас Украину в мире не знают. Скажем, во время нашей стоянки в знаменитом яхт-клубе Рио-де-Жанейро яхтсмены называли нам имена своих украинских соперников — Родиона Луки, членов наших славных женских экипажей олимпийских классов яхт. Всюду знают нашего Шевченко — к сожалению, только того, который футболист... Во время нашего путешествия в Украине как раз были президентские выборы, и однажды в Бразилии нам встретился собеседник, который в беседе оценивал украинскую политическую ситуацию как очень острую и опасную непрогнозируемыми последствиями.

— Перед началом рейса вы говорили о своих планах использовать путешествие для съемок фильма об Иване Даценко. Удалось ли их реализовать?

— Следует прежде всего сказать для читателей газеты, что уже длительное время я снимаю фильм об Иване Даценко. Украинец удивительной судьбы, он был и Героем Советского Союза, и узником сталинского ГУЛАГа, а в конце концов стал вождем индейского племени в Южной Америке. Я взял в рейс шинель Ивана, она все время висела в каюте. К своему герою я мысленно часто обращался. А когда понял, что запланированной съемки в Антарктиде не будет, решил поискать натуру, похожую на зимнюю Чукотку, в Аргентине. Мне помогли члены экипажа и сотрудники украинского Посольства в Аргентине — им всем я очень признателен. Кстати, если бы не помощь посла Украины в Аргентине Александра Тараненко, консула Украины в Бразилии Сергея Небрата и атташе по вопросам культуры Екатерины Федорчук, мы бы не смогли решить и визовую проблему и вообще не попали бы в Аргентину... Итак, поехали мы с ребятами в Анды на арендованной машине, проехали более двух тысяч километров. Отсняли все, что нужно.

— Возвращаясь домой из далеких странствий, многие украинцы ощущают некий культурный шок... Ощутили ли его вы?

— Да, к сожалению, ощутил... Говорят, Магеллан из-за вращения Земли потерял в своем кругосветном путешествии один день. У меня же по возвращении домой появилось впечатление, что меня отбросили на 25 лет назад. Я не вижу каких-то культурных событий, которые свидетельствовали бы об улучшении ситуации в стране. Моего кинофестиваля «Открытая ночь» в этом году не будет впервые за 14 лет из-за нехватки средств. Мой фильм об Иване Даценко остановился по той же банальной причине, и к Министерству культуры обращаться по этому вопросу уже нет смысла. Какие там фильмы, сказали мне чиновники — вы посмотрите, что сейчас творится вокруг! Типичная ситуация для Украины... Впрочем, к сожалению, нам не привыкать к культурному шоку — хотя мне и невесело от этого.

В путешествии я обратил внимание на то, как разные страны берегут свою культуру. Культура Греции отличается от итальянской и от испанской — несмотря на влияние глобализации. К сожалению, нам здесь похвалиться нечем — сплошной «евроремонт» и самозабвение.

Вместе с тем в Европе я ощутил настоящий, чисто религиозный культ «святого комфорта». Для достижения этого состояния европеец не жалеет ни сил, ни средств. Например, на Канарах мы увидели фантастически красивый храм. Но когда подошли ближе — оказалось, что это такой отель в виде храма! По моему мнению, это — человеческая дерзость.

А вот в Южной Америке ощущается живая жизнь, там нет европейской спесивости, там люди ближе к нашим. Кстати, мы попали в Буэнос-Айресе на самую большую в Южной Америке многолюдную книжную ярмарку — она мне напомнила те прекрасные доинтернетные времена, когда, например, в киевском метро в дороге не читал разве что машинист поезда...

— Что дало путешествие вам как художнику?

— В рейсе я отснял много документальных материалов. Хочу сделать книгу и компакт-диск об этом плавании. Интересно, что во время киносъемки наш экипаж прятался в каюту — все, видите ли, такие скромные, что никто не хотел лезть в кадр. Еле удалось договориться с ребятами — для людей же делаем! А вот с океаном, к сожалению, договориться было труднее: как только начинало твориться вокруг самое интересное — приходилось прятать камеру в каюту, чтобы соленая волна не накрыла...

В путешествие я взял с собой фильмы с фестиваля «Открытая ночь», смотрели их там с ребятами посреди океана с огромным интересом. Там нет собаки, телефона, непослушного ребенка, на обычные наши украинские коллизии там совсем другой взгляд.

А еще в рейсе я немало читал — спасибо братьям Капрановым, которые подарили нам в рейс целую свою библиотечку «Первой литературной помощи». В Украине времени на книги мне обычно не хватает. И кое-что захотелось отснять по прочитанному.

Хочу надеяться, что изменения во мне, вызванные впечатлениями путешествия, останутся, не сотрутся суетой будней и что эта глобальная энергия океана останется со мной навсегда.