Михаил ДОБКИН: «Выход из фракции сродни бракоразводному процессу»

Для «Демократических инициатив» настали явно не лучшие времена. На прошлой неделе группу покинули сразу три депутата. Степан Гавриш утверждает, что группа, состоящая преимущественно из мажоритарщиков, стала первой жертвой «пропорционалки» и не исключает дальнейшего ухода вчерашних единомышленников. Что стало истинной причиной ротаций в «ДИ», «День» узнал у Михаила Добкина, депутата-одномандатника, который первым покинул группу. Заодно мы проверили слухи о становлении «харьковского» клана и политической силы, над созданием которой трудится Степан Гавриш.

— Почему вы вышли из состава «Деминициатив»?

— Причин было много, но наша главная ошибка в том, что, мы допустили совмещение должностей лидера группы и координатора парламентского большинства. Интересы Гавриша — лидера «Деминициатив» и интересы Гавриша — предводителя большинства часто вступали в противоречие, и первый, как правило, уступал второму. Группа превратилась в заложника несовпадения этих интересов. Мириться с этим я не хотел, неоднократно поднимал вопрос, но, видимо, не был услышан и потому принял решение о выходе.

— То есть, одной из причин стал все-таки ваш личный конфликт с Гавришем?

— Не совсем так. У нас сохранились прекрасные личные отношения, просто были служебные недоразумения.

— Вы консультировались с коллегами перед тем, как покинуть фракцию?

— Со многими членами «ДИ» у меня сложились дружеские отношения, причем еще до выборов. Там много харьковчан. Я, не навязывая мнение, делился размышлениями, пытался донести им свою позицию. То есть мой выход ни для кого не был неожиданностью.

— Но Дмитрий Святаш, комментируя ваш выход, почему-то назвал это именно неожиданностью.

— Для него неожиданностью стал не факт моего выхода из «ДИ», а то, что мы с Гавришем так и не смогли найти общий язык.

— В один день с вами группу покинули Олег Каратуманов и Людмила Давыдова. Это тоже случайность?

— Да, случайность. Не хотелось бы говорить за своих коллег, но, думаю, причины у нас были схожие.

— Какие настроения царят сейчас в группе? Степан Гавриш говорил, что не исключает дальнейшего «оттока» депутатов.

— Нет, не думаю, что следует ожидать массового выхода. Все, кто хотел покинуть «ДИ», уже это сделали. Впрочем, если позиция руководства не изменится, то такая вероятность не исключена.

— Возможно, скорее изменится руководство «Деминициатив»?

— Когда-то такой вопрос стоял, и мы были к этому близки, но по ряду причин смены руководства так и не произошло. Может быть, потому, что тяжело найти человека, который был бы так раскручен политически, как Степан Гавриш, даже до того, как он стал координатором большинства. Возможно, на его фоне любой другой руководитель фракции смотрелся бы менее презентабельно.

— Как вы оцениваете собственные политические перспективы?

— В политике я уже два года и принял решение заниматься этим и дальше: чувствую, что мое. О конкретном сценарии говорить еще преждевременно: одно дело, если это будет связано с депутатством, совсем другое — если с исполнительной властью.

— Насколько я знаю, вы являетесь членом НДП.

— Это спорный вопрос, сейчас мое членство в НДП временно приостановлено. Я влился в партийные ряды еще в 1998 году, но в парламенте в состав фракции не вошел. Мне известно, что недавно было решение политбюро об исключении меня, Святаша и еще ряда депутатов-членов партии, которые не входят в состав фракции. Поэтому на одной конференции, проходившей в Харькове, я сказал, что больше не считаю себя членом НДП, так как есть соответствующее решение политсовета. Сегодня я чувствую себя беспартийным. Но сразу после выхода из «ДИ» мои бывшие однопартийцы подходили ко мне в кулуарах и говорили, что на самом деле такого решения не было и что я могу присоединиться к фракции НДП.

— И долго собираетесь быть внефракционным?

— Нет, если человек и дальше видит себя в политике, то долго быть внефракционным нельзя. Не спешу делать опрометчивых шагов. Я хочу сделать такой выбор, чтобы больше никогда не пришлось менять фракцию. Поверьте, это очень тяжелый шаг, потому что кроме политического сотрудничества есть еще и личные отношения. Выход из фракции сродни бракоразводному процессу.

— Какие политические силы вам ближе?

— Я однозначно не пополню ряды КПУ, БЮТ, СПУ. В Рух тоже не пойду — не разделяю их идеологии и методов, хотя многие партийцы мне чисто по-человечески симпатичны. Мой выход из «ДИ» не означает выход из большинства. Я был и остаюсь членом парламентского большинства. Думаю, мое место — в рядах центристов.

— Ни для кого не секрет, что Гавриш активно работает над созданием собственной политической силы к 2006 году. Вас он рекомендовал как своего ближайшего единомышленника и соратника. Означает ли ваш выход из фракции автоматическое прекращение участия в проекте?

— Я думаю, вы правильно поймете, если я скажу, что о своем участии в создании этой силы я узнал из СМИ.

— Прогнозируя ориентацию будущей силы, эти же СМИ характеризуют ее как «харьковскую». Верны ли подобные оценки?

— В свое время я очень гордился тем, что впервые в истории украинского парламентаризма появилась депутатская группа, которая ассоциируется с харьковским лобби. До недавнего времени в состав «Деминициатив» входили десять народных депутатов-харьковчан. Но, к сожалению, за эти два года единственной акцией, которую смело можно назвать «харьковским лоббизмом», было постановление ВР о праздновании 350-летия нашего города. Тогда почти 400 парламентариев поддержали выделение на эти цели достаточно большой суммы. Но это был единственный «харьковский» прецедент!

Однажды мы пытались заключать договоры о сотрудничестве депгруппы и мэрии Харькова, но дальше разговоров дело не пошло. И проблема тут, снова таки, в руководстве «ДИ». Степан Гавриш, став координатором ПБ, был вынужден переквалифицироваться из политика масштаба регионального в политика масштаба всеукраинского. Мы, фактическое олицетворение Харькова в ВР, стали резко дрейфовать в сторону центра. Я не против Киева, других городов, но избирался в Харькове и, в первую очередь, отстаиваю интересы своих избирателей. Уход группы от региона ничего, кроме негатива, вызывать у меня не мог.

Кроме того, мы стали заложниками конфликта, который перманентно возникает между главой ВР и координатором ПБ. Мое личное мнение по тому или иному вопросу часто перекликалось с позицией Литвина, а не Гавриша. Но так как я работал под началом Гавриша, то вынужден был принимать его сторону.

— «Харьковское лобби» ассоциируют с другим членом «Деминициатив» — Александром Ярославским. Насколько велико его влияние на группу?

— Влияние есть хотя бы потому, что он стоял у истоков ее создания. У него всегда есть своя позиция, но он готов ею поступиться ради общего интереса. Так, несколько раз, в очень сложных ситуациях, если было на то решение группы, он шел вопреки этой позиции, подчас зная, какие негативные последствия могут возникнуть для него самого. Я уважаю такие поступки.

— Верны ли его характеристики в СМИ как неформального главы «харьковского клана»?

— Александр Ярославский — один из руководителей «Деминициатив», поэтому, в принципе, его можно назвать и формальным, и неформальным лидером.

— Давайте продолжим разговор о создании политической силы Степана Гавриша.

— Политическая сила должна опираться на поддержку определенной части общества. На сегодняшний день стабильный электорат есть только у коммунистов. А те фрагменты электорального поля, которые еще остались, центристы буквально на куски разрывают. Так, насколько мне известно, Богдан Губский сейчас тоже работает над созданием своей партии. Поэтому успех мероприятия, затеянного руководством «ДИ», весьма сомнительный.

— Ваш выход связан с принятием пропорционального закона, попыткой найти место в списках?

— Свою «лебединую песню» мажоритарщики еще не спели, они скажут последнее слово на выборах-2006. Даже при всей заангажированности пресловутых «закрытых» партийных списков, при их формировании предпочтение все равно будет отдано мажоритарщикам. Они придут в партию не одни, а со своими избирателями, которые доверяли им все это время.

— Дестабилизируется ли ситуация в парламенте после окончательного принятия «пропорционалки»?

— Я не голосовал в первом чтении, не проголосую и во втором. Я двумя руками за конституционную реформу, но против «пропорционалки»!

— Списочники уличают одномандатников в фарсе, когда последние говорят, что они за реформу, но против «пропорционалки». Дескать, эти понятия неразделимы.

— У нас пропорциональную систему выборов неразрывно связывают с конституционной реформой не потому, что это действительно одно целое, а потому, что это кое-кому выгодно. Пропорциональный закон — фактически шантаж, разменная монета, которую требуют две в прошлом оппозиционные силы за свои голоса по политреформе.

— Владимир Литвин говорил, что окончательное принятие «пропорционалки» поспособствует отрыву мажоритарщиков от своих округов. Мол, они не на округах будут работать, а подыскивать себе место в партийных списках. Вы с этим согласны?

— Опыт показывает, что многие высказывания Литвина становятся пророческими. Хотелось бы, чтобы этот прогноз стал исключением.