Украина — ЕС: за пять минут до «соседства»

Очередной всплеск активности вокруг отношений между Украиной и Европейским Союзом, признаками которого стали начало переговоров по подписанию Плана действий Украина — ЕС, заседание комитета по парламентскому сотрудничеству, заявления и комментарии представителей ЕС о положении дел в Украине зафиксировали подготовку к изменению самого контекста отношений. ЕС накануне своего расширения пытается определиться относительно и собственного будущего, и своего ближайшего окружения. В этом контексте абсолютно естественно заявление комиссара Европейской Комиссии по вопросам расширения ЕС Гюнтера Ферхойгена, процитированное «Немецкой волной»: в диалог между Украиной и Союзом следует вовлечь не только Польшу, но и такие страны, как Франция, Германия, Нидерланды. То, что степень внимания к Украине явно растет, само по себе явление позитивное — но результаты этого внимания могли бы быть и другими.

ЕС начал внимательно наблюдать за украинскими событиями, о чем свидетельствует и недавнее заявление Ирландии, председательствующей в Союзе, и слова представителей структур ЕС, того же комиссара Ферхойгена, комиссара Европейской Комиссии по внешним отношениям Криса Паттена, верховного уполномоченного ЕС по внешней политике и безопасности Хавьера Соланы — и все на одну тему: выборы должны проходить демократически и открыто, нужно придерживаться собственной Конституции, не стоит менять правила игры накануне выборов. О более далеких перспективах — как именно будет выглядеть сам формат отношений Украина — ЕС в ближайшие три-четыре года, каковы реальные возможности, насколько далеко в реальном измерении простирается политическая воля стран- членов ЕС в отношении Украины — сейчас не говорится.

Концепция «Расширенной Европы», которую ЕС предлагает своим «будущим соседям» — Украине, Беларуси, Молдове, а также России, предусматривает в перспективе расширение действия на эти страны «четырех свобод» ЕС — движения людей, товаров, капиталов и услуг через границы, а также их доступ к внутренним рынкам Союза, расширение действия на них программ, финансируемых из бюджета ЕС, а также Европейского инвестиционного банка. Весь прошлый год продолжались обсуждение механизмов и инструментов, а также объяснения, что все не произойдет сразу. Идеология Плана действий, переговоры по которому начались в конце января, предусматривает разработку конкретных мер, которые бы и дали возможность Украине получить указанные преимущества «соседства», и уже здесь оказалось, что стороны по-разному понимают слово «перспектива». Если в Европейской Комиссии сначала говорили о пяти-семи годах, то в Киеве хотели бы видеть План на два года, конечной целью которого было бы подписание соглашения об ассоциации «европейского типа» (то есть по образцу Европейских соглашений, которые ЕС подписывал с Чехией, Польшей, Венгрией, Словакией, балтийскими странами, Болгарией, Румынией). После начала переговоров стороны несколько сблизились в понимании времени действия Плана, однако по политическому статусу отношений разногласия остаются. Европейская Комиссия не уполномочена вести переговоры по этому вопросу. Другие структуры ЕС (Европейский Совет, Совет министров, Европейский парламент) по этому поводу пока что не высказывались, будучи максимально загружены проблемами расширения. Кроме того, новый механизм технической помощи вряд ли приобретет признаки существования до 2006-го. С другой стороны, существует пример Австрии, которая стала членом Союза без стадии ассоциации, а также Норвегии и Швейцарии, отношения которых с ЕС строятся на основах «все, кроме официального членства». Именно эта формула, возможно, и будет использована — об этом уже не раз говорили в украинских дипломатических кругах.

Представители ЕС не раз говорили, что смягчение визового режима требует адекватных шагов со стороны Украины — и здесь сложно не согласиться, что, кроме подписания соглашения о реадмиссии, нужно демонстрировать еще многое. Асимметричный визовый режим, действующий сейчас с Польшей и Венгрией, в этих странах в конце 80-х — в начале 90-х действовал для стран Западной Европы. Внутреннее развитие этих стран уменьшило количество желающих работать нелегально за границей. При этом существовали возможности для легального выезда на работу — это движение в отношении Украины (легализация трудовых потоков) только начинается. Режим украинских границ действительно нуждается в усилении.

Очень многое нужно будет решить в вопросах торговли. Кроме распространения Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Украиной и ЕС на 10 новых стран-членов Союза, что само по себе требует времени, нужно с каждой из них решить вопрос торгового режима (в частности, с Чехией, странами Балтии). Сложно решается вопрос предоставления со стороны ЕС Украине статуса страны с рыночной экономикой — и этому вряд ли содействуют ставки пошлины, например, на экспорт металлолома или на импорт автомобилей.

Внимание, продемонстрированное со стороны ЕС к украинским политическим процессам, свидетельствует, что это также будет одним из факторов, которые определят дальнейшие украинские шансы. Так уже было в свое время со Словакией, которая, между тем, демонстрировала намного более успешное, чем Украина, продвижение внутренних реформ. Пока что практически все происходящее вокруг выборов в Украине вызывает на Западе по меньшей мере настороженность.

Комиссар Ферхойген был абсолютно прав, когда говорил, что к диалогу между Украиной и ЕС следует привлекать наиболее влиятельные страны-члены Союза. Так же, например, как в свое время был создан «Веймарский треугольник» Польша — Германия — Франция. Сегодня определенную поддержку Украине оказывает только Великобритания, видение которой дальнейшего развития ЕС отличается от политики, которую пытаются проводить Франция и Германия. Эти две страны к украинским «европейским» перспективам, не отрицая их в принципе, сегодня подходят без большого энтузиазма, предлагая сосредоточиться на прагматичных вопросах сотрудничества. Убедить Берлин и Париж было бы возможно не столько стратегической важностью Украины, сколько внутренним рывком, который бы доказал, что Киев действительно стремится быть членом той же среды и играть по тем же правилам. Евродиалог продолжится 20 февраля, во время украинско-немецких консультаций на высшем уровне. Вряд ли канцлер Шредер сейчас будет говорить о каких-то новых акцентах, зато общее содержание наверняка будет напоминать уже услышанное: есть желание ЕС содействовать «европеизации» Украины, но сначала от Украины ожидают прогресса на пути демократии и реформ.

Май-июнь будут самыми тяжелыми за всю историю ЕС месяцами — вместе с расширением Союза состоятся выборы в Европарламент и назначение новой Европейской Комиссии. Вполне возможно, что после первых дней существования расширенного ЕС вместе с появлением новых людей в руководящих структурах Союза можно будет говорить и о новом видении перспектив, в том числе — и «восточной политики».