Не пора ли уже выходить из окопов?

Далеко не впервые «День» обращается к очень наболевшей проблеме (ведь за ней миллионы человеческих судеб) оценки деятельности ОУН-УПА. Участникам тех событий уже далеко за 70. Конечно, человек в таком возрасте без сверхвесомых оснований не меняет свою точку зрения на те страшные события. Но и можно, и нужно стремиться понять точку зрения противоположной стороны.

В редакцию «Дня» пришло письмо от Первого секретаря ЦК КПУ, народного депутата Украины Петра Симоненко, в котором известный политик убедительно просил напечатать на колонках газеты материал профессора, доктора исторических наук И.С.Хмиля «Гендлярські манівці апологета ОУН-УПА», не делая при этом никаких редакторских правок или сокращений. Именно так и делает редакция, не принимая во внимание то, что уже само название материала не содействует спокойному, аргументированному тону полемики. Мы не можем не отметить, что статья уважаемого профессора истории не лишена элементов агрессивной, совсем не научной, а политической «войны идей», с присущей такой войне привычкой — не искать истину, а морально уничтожать оппонента. По нашему мнению, такой взгляд на эту проблему возвращает нас к «агиткам» не таких уже и далеких времен. Не замедлил ответить и оппонент — профессор, доктор исторических наук С.В.Кульчицкий. Он довольно жестко, возможно, даже слишком жестко, отстаивает свою позицию.

Торгашеские окольные пути апологета ОУН-УПА

Беспристрастному наблюдателю за украинскими СМИ националистической ориентации может показаться, будто бы в Украине сегодня нет большей несправедливости, чем осуждение истории ОУН-УПА и пренебрежение к участникам этих формирований. Общественности с настойчивой методичностью навязывается стереотип этой «несправедливости», причем делается это с благовидной посылкой на «полемику», в которой, однако, представлена одна сторона. Ведется, как говорят, «игра в одни ворота»: за реабилитацию и героизацию ОУН-УПА.

Газета «День» в «продолжение темы» представила 28 июля этого года выступление своего постоянного автора Станислава Кульчицкого, который все еще возглавляет рабочую группу историков при Правительственной комиссии по изучению деятельности ОУН-УПА. Выступление представлено с достаточно серьезной оговоркой, якобы проблема ОУН-УПА стала «гордиевым узлом», который «подкармливает сепаратизм», и обращена эта оговорка, как удостоверяет заглавие, в адрес ветеранов.

Это побуждает изложить ветеранское видение по тем, во всяком случае, вопросам, которые поднял С.Кульчицкий, и надеемся, что «День», согласно нормам порядочности в полемике, опубликует это видение на своих страницах.

Начать бы с того, чем закончил свою статью С.Кульчицкий, — с тех трех абзацев, вошедших в редакционное предисловие, с которым выпущена книга «Бессмертие» в варианте, распространенном за рубежом, и исчезнувших из варианта, предназначенного для внутреннего потребления. Ветераны, мягко говоря, далеко не в восторге от этой книги в целом, и означенный казус — это одно из многочисленных проявлений в той амплитуде колебания редакционной коллегии и авторского коллектива между правдой, полуправдой, умалчиванием и мистификацией. Вследствие этого и выпал цитированный С.Кульчицким текст об ОУН-УПА, а именно: «В огромном массиве документальной и исследовательской литературы, как отечественной, так и зарубежной, включая специальное исследование, выполненное по поручению ныне действующей Правительственной комиссии по этому вопросу, недвусмысленно сказано, что ОУН и ее вооруженные формирования содержались и вели борьбу как наемники фашистской Германии против стран антигитлеровской коалиции и опозорили себя как коллаборационисты фашизма».

В то же время это — синтезированное выражение правды, и у С.Кульчицкого не нашлось ничего для возражения, кроме притворного удивления, о каком, мол, «специальном исследовании» идет речь. А оно-то в возглавляемой им группе историков было, по существу, одно. Его обставляли изданиями сборников отзывов, перечня литературы, предыдущего варианта исторического вывода, предыдущей исторической справки и тому подобных сопутствующих и производных материалов. И все это на основании исследования истории ОУН (1920 — 1956 гг.), выполненного А.Кентием еще до сформирования группы историков, возглавляемой С.Кульчицким, и изданного по ее плану в шести выпусках.

Следовательно, речь идет об этом исследовании. И как бы оно ни стилизовалось под политический заказ реабилитации ОУН- УПА, систематизированный в нем документальный и фактический материал своим содержанием подтверждает во многом и существенном обвинительные оценки этих формирований в литературе предыдущих десятилетий. На это мы, ветераны, имели возможность указать при обсуждении «на круглом столе» первых трех выпусков исследования А.Кентия в июне 1999 г. Нами была, в частности, отмечена правильность констатации А.Кентием того, что украинское националистическое движение, в отличие от европейского антифашистского Сопротивления в годы Второй мировой войны, имело ту характерную особенность, что «оформилось исключительно на базе тех политических сил украинства, которые с начала войны откровенно стали на сторону Германии и ее союзников»; что в планах его «фактически не стоял вопрос о содействии поражению фашистского блока в вооруженном противоборстве с Объединенными Нациями»; что действия ОУН-УПА «никогда не направлялись против немецких объектов военного назначения, которые обеспечивали потребности войск на Восточном фронте».

Опровергая этот момент из магических абзацев предисловия к книге «Бессмертие» как, мол, «неправду», С.Кульчицкий оставил, однако, без внимания посылки на общий массив соответствующей литературы. И это неслучайно. В изданном его группой перечне этот массив без зазрения совести кастрирован, он сводится в основном к украиноязычным и преимущественно апологетическим публикациям. Проигнорированы публикации как на русском языке за пределами Украины, так и на языках других стран — английском, польском, немецком и др. Следует назвать хотя бы для примера капитальное исследование американского автора Кр. Симпсона «Откат: Вербовка Америкой нацистов и ее влияние на «холодную войну» (Chr. Simpson. Blowback: Amerika’s Recrutmeht of Nasis and Its Effects on the Cold War), которое вышло в свет в Нью-Йорке в 1988 г. и предало огласке открытые на то время документы и материалы из секретных архивов ЦРУ, Пентагона и Госдепартамента США. Одно это исследование переворачивает вверх дном всю ту апологетическую конструкцию, которую возводит С.Кульчицкий со своей группой. А оно же далеко не единственное среди иноязычных изданий, и как же, проигнорировав его, можно прийти к истине?

В то же время С.Кульчицкий пытается отыграться, прибегая к спекуляциям, что, мол, УПА не фигурирует в материалах Нюрнбергского процесса. Но разве ему неизвестны показания, которые давали на процессе представители абвера и гестапо об использовании этими нацистскими спецслужбами руководителей ОУН как своих агентов? И разве недостаточно того, что трибунал объявил преступными организациями СС (отряды охраны), СД (служба безопасности) и гестапо? Именно на службе у этих организаций была ОУН со своими вооруженными формированиями, и она безо всяких исключений разделяет с ними уголовную ответственность за действия, которые в международном праве квалифицируются как преступления против мира и человечности.

Как видим, С.Кульчицкий сам обнаружил непрофессионализм как в толковании постановлений Нюрнбергского процесса, так и в международно- правовом определении преступлений немецкого фашизма и его прихвостней. Однако он не преминул позлословить над выражением в каком-то из ветеранских документов «бандеровцы Мельника» как, мол, «непрофессиональным». А им-то, этим выражением, довольно метко раскрыта глубинная суть той роли, которую играла ОУН в обеих ее частях. По сценариям ее хозяев, мельниковский провод должен был замыкать на себе откровенно коллаборационистские элементы, в то время как бандеровский — тех, кто склонялся к борьбе с оккупантами и мог, не имея альтернативы, пойти в советские партизаны. Кстати, центральные проводы обоих течений ОУН с довоенного времени и на протяжении всей войны размещались в Кракове под одной крышей по ул. Зеленой, 26, в непосредственном соседстве со штаб-квартирой местного отдела абвера. Свободными были и взаимные посещения между дивизией СС «Галичина», считавшейся мельниковской, и бандеровскими подразделениями УПА. Поэтому С.Кульчицкий явно грешит, изображая бандеровскую часть ОУН как самодостаточную силу, которая могла сама сформировать УПА и выступить против своего «естественного союзника» — немецких нацистов. На самом же деле все течения украинского национализма и, прежде всего, ОУН в обоих ее проводах и их вооруженные формирования были связаны одной нацистской веревочкой.

Отмеченное выше в статье С.Кульчицкого — это, однако, только словесный антураж, которым обставлена главная цель — «историческое обоснование» законопроекта Министерства юстиции Украины «О восстановлении исторической справедливости в борьбе за свободу и независимость Украинского государства в период с 1939 года до середины 50-х годов». Речь идет о том, чтобы снять те хронологические ограничения и юридические оговорки, которыми обусловлено признание за воинами УПА статуса ветерана войны Законом «О статусе ветеранов войны, гарантии их социальной защиты» от 22 октября 1993 г. Одним словом, открыть все моральные, политические, юридические шлюзы для реабилитации воинов ОУН, где, когда и чем бы они ни занимались. На каком основании? Да только на том, как мотивирует С.Кульчицкий, что они, служа чужеземным спецслужбам, носили нарукавные повязки с цветами нынешнего Государственного флага Украины и знаком тризуба, который является ныне ее Гербом.

Вот характерный тип такого «патриота», за которого хлопочут сегодня его духовные потомки. Засвидетельствован он перед завершением освобождения Украины от фашистских захватчиков в радиограмме окружного шефа СС в Каменке- Струмиловой генерал-губернатору Галичины. Ссылаясь на предыдущее соглашение между гитлеровским командованием и проводом ОУН, чин СС сообщал, что после него «меня посетил на квартире руководитель организации УПА в районе Камянки. Он носит псевдоним Орел (Адлер), 26 лет, заслужил в дивизии СС «Мертвая голова» Железный крест I степени, знак участников пехотных штурмовых атак и серебряный знак отличия раненых. В ходе обсуждения, в котором какое-то время принимал участие и здешний полевой комендант полковник Мейлер, были приняты конкретные решения о сотрудничестве в разведке и тактике борьбы с большевистскими бандами. Командир УПА получил оружие и боеприпасы...»

Упомянутый выше Кр. Симпсон, обобщая подобные свидетельства архивных и литературных источников, не сделал для нас никакого открытия, но поскольку он подтвердил наши выводы, его как беспристрастного автора стоит процитировать. «В ходе того, как немцев выгоняли из Украины в 1944 г., — пишет он, — многие члены ОУН, которые служили нацистам в местной милиции, полицейских департаментах и карательных отрядах, убежали с ними. Однако, по меньшей мере, 40 000 других ОУНовских партизан отступили в скалистые Карпатские горы, где прятались, выжидая, пока пройдет фронт Красной Армии». И тогда у них появились новые хозяева — спецслужбы США. «Именно эта группировка, — подчеркнул Кр. Симпсон, — «полонила» экспертов американской безопасности в конце 40-х годов как ядро восстания в Украине». Руководители ОУН восприняли это как подготовку к новой войне и вели себя перед новыми хозяевами с такой же безоглядной подобострастностью, как и во время служения гитлеровскому фашизму. И до тех пор, пока не угасла надежда на новую войну.

Следовательно, не ошиблись ли адресом нынешние апологеты ОУН-УПА, домогаясь от Украинского государства «исторической справедливости» относительно реликтов этих формирований периода 1939-го — середины 50-х годов? Бесспорно, ошиблись. Не они возводили и защищали в течение десятилетий величественное строение этого государства до того времени, как на ее фасад была вынесена милая им, но и посрамленная ими атрибутика; их призывы к такому государству были не более чем словоблудием, которым они прикрывали свое служение чужеземным силам — сначала немецкому фашизму, а потом американскому империализму. Соответственно, и претензии на «историческую справедливость» относительно них должны адресоваться Германии как правопреемнице гитлеровского Рейха и Соединенным Штатам Америки.

Что же касается претензий к Украинскому государству, то уже сама постановка вопроса, как это было сделано Министерством юстиции, является грубым посягательством на правду истории, достоинство и честь украинского народа. И кому бы как не главному юридическому ведомству знать, что оценка и переоценка истории — это отнюдь не дело законодательства. История — это данность, которая состоялась по законам своего времени, и обратного хода у нее нет.

Теперь об исходном тезисе С.Кульчицкого — относительно того, что якобы нерешенность проблемы ОУН-УПА может стать «могущественной подпиткой сепаратизма». Мотивация его сводится к тому, что западные области за годы капиталистической реставрации преобразованы в депрессивный регион, и «государство не может, как это было в тоталитарные времена, нивелировать разницу в доходах», а поэтому эпигонам бандеровщины, которые заправляют там, нужно уступить в вопросе об ОУН-УПА, чтобы этой ценой погасить их сепаратистские настроения. Такая вот сделка предлагается. Не дешево ли оценивается соборность Украины? А может, лучше и надежнее будет изменить режим реставрации, ведь при капитализме депрессивные регионы — это его неизменные спутники. Однако времена, которые С.Кульчицкий кощунственно обзывает «тоталитарными», выравнивание уровней развития всех регионов было принципом политики Советской власти и стратегической целью социализма. Что же касается ветеранов, которых С.Кульчицкий припугивает жупелом сепаратизма, то они рассматривают этот прием апологета ОУН-УПА как бессовестный шантаж.

Наконец, насколько заостренному пристрастию С.Кульчицкого по отношению к политической истории Украины отвечает его научная специализация. Дело в том, что по базовой квалификации он экономист. Темой его кандидатской диссертации было «Развитие железнодорожного транспорта дореволюционной Украины» и докторской — «Внутренние ресурсы социалистической индустриализации СССР (1925 — 1937 гг.)» . Главным из опубликованных им трудов была монография «Економічний розвиток Радянської України».

Но с 1991 г., уже на должности заместителя директора Института истории Украины НАН Украины, он поплыл на волнах политической конъюнктуры, причем, по наиболее острым вопросам, в т. ч. по вопросу об ОУН-УПА, и с позиций диаметрально противоположных тем, на которых построил свою научную карьеру. И, как это он признал в рассмотренной статье, не без личных оснований. Но оправданно ли, исходя из них, сводить огульно счеты со всем советским периодом истории украинского народа, с историей социализма в Украине. Очевидно, нет; в силу этого напрашивается вопрос соответствия Станислава Владиславовича его нынешнему служебному положению в исторической науке. Это должен бы понять и он сам, принимая во внимание морально-этические нормы, принятые в цивилизованном мире.