Из жизни «Зазеркалья»

Для Анны Безулик канал «1+1» начинался с подготовки сюжетов для программы «Терминал». Потом — было шесть лет работы в передаче «Сніданок з 1+1», благодаря которой ведущая, по-видимому, и сохранилась в медийной памяти украинцев. С момента своего прощания с утренним эфиром, как почти шепотом созналась «Дню» Анна, она ни разу не включила телевизор утром.

В 2003 году в эфире «1+1» появилась программа «Я так думаю», благодаря которой Анна Безулик вошла в другой — аналитический и общественно-политический контекст страны. Известные трансформации на «Плюсах» в 2008 году лишили этот канал потребности в серьезном продукте. Впрочем, программа не почила в бозе, а уже в следующем году перекочевала на «5 канал» в несколько измененном формате, но с известным всем брендом «Я так думаю с Анной Безулик». Впрочем, в эфире «5 канала» она не задержалась уж слишком долго. И недавно в вечернем четверговом эфире ведущая объявила, что контракт продакшн-компании, производящей программу, с «5 каналом» закончился. И оптимистичные надежды зрителей относительно его продолжения не осуществились.

Сегодня Анна вынашивает новые творческие планы, о чем она уже успела упомянуть несколькими словами в интервью. Парадоксально, но журналистка, профессиональный путь которой развивался на эфирных волнах, теперь не уверена, что в ближайшее время ее замыслам найдется место на телевидении. На ТАКОМ телевидении, которое отчасти напоминает королевство кривых зеркал.

— Сегодня общественно-политическое вещание Украины испытывает очередные трансформации. Думаю, многие зрители заметили эту телепотерю — когда из эфира «5 канала» исчезла программа «Я так думаю с Анной Безулик», ведь среди всех общественно-политических программ она казалась самой содержательной. Между прочим, как отреагировали на это ваши зрители?

— Реакция была. Не вдаваясь в подробности, могу сказать, что я не ожидала, что она будет, с одной стороны, такой заметной, а с другой — настолько разумной. Везде, где бы я не появлялась, мне задают абсолютно четкие и предметные вопросы: «будет ли продолжен с вами контракт?» и «когда вы вернетесь в эфир?» Умная аудитория, способная на такую реакцию, сегодня находится в неком информационном гетто (как говорит, между прочим, Лариса Ившина, с которой я абсолютно согласна). Но умная аудитория есть, и она достаточно значительна. Если вы обратили внимание, в слоте нашей программы мы увеличили долю «5 канала» без какого-либо внешнего промо, без интернет-поддержки. Хотя я считаю, что для такого проекта как наш интернет — это ключевая вещь. Более того, интернет-интерактив должен был стать одним из элементов нашего формата. Тем не менее, по многим причинам осуществить этого не удалось. По моему мнению, расширить долю нам удалось потому, что мы предложили в определенной мере уникальный продукт в виде более содержательного разговора. Это не значит, что нам это удавалось всегда. В действительности, к результату нашей работы у меня много претензий. Потому что временами приходилось делать выбор в интересах сбалансированности политических позиций, даже если с точки зрения смысла разговора это было абсолютно нелепо. Бывали темы и ситуации, где этот знаменитый баланс был важнее содержания беседы. Кроме того, как и многие из наших коллег, мы вынуждены были гоняться за «политической актуалкой». Учитывая обусловленную концепцию и формат, редакция «Я так думаю» не имела возможности готовить темы заранее, приглашать всех, кого мы знаем, любим, ценим. В общем, содержательные проекты должны готовиться по несколько другой технологии. А технология производства нашей программы предусматривала обычную систему производства актуальной дискуссии по актуальным политическим вопросам. Поверьте, это также важно. Но все же нам хотелось продуцировать несколько другое: и по уровню, и по содержанию дискуссии.

БЕСКОНЕЧНО РАЗМЫШЛЯТЬ НАД ПАРЛАМЕНТСКОЙ ШАХМАТНОЙ ДОСКОЙ — НЕ ИНТЕРЕСНО

— В прессе уже появилось несколько ваших анонсных реплик по поводу проекта, над которым вы в настоящий момент работаете. Шла речь о качественном общественном шоу, вы даже сказали, что не уверены, что будете задействовать телевидение. Звучит интригующее.

— Я не уверена, что мои замыслы возможно реализовать на нашем телевидении. В любом случае, сегодня можно говорить только о замыслах, пока еще мы ни над чем конкретным не работаем.

— Если формат еще не выкристаллизовался, то, очевидно, когда вы говорите об общественном шоу, речь идет об определенной стратегии производства проекта. Что эта стратегия предусматривает? Внимание к каким вопросам, по вашему мнению, предусматривает общественное шоу и в целом общественное телевидение?

— Когда идет речь об общественной ответственности телевидения как бизнеса, то она должна касаться любого вещателя, независимо от формы собственности — государственной или частной. Очевидно, что у государственных каналов больше серьезных обязательств перед обществом, на налоги которого они существуют.

Что касается понятия «общественное» как содержания вещания, то в центре внимания такого телевидения должны быть реальные общественные потребности, проблемы в разных областях общественной жизни и обсуждения (это слово условное, ведь жанры могут быть разными) этих проблем.

Бесконечно размышлять над парламентской шахматной доской и в который раз обсуждать, почему Иван Иванович поссорился с Иваном Васильевичем, как по мне, неинтересно и ненужно. Я не верю, что такого рода разговоры способны существенно повлиять на общественную жизнь. В действительности, именно участники политических шоу, а не зрители, получают от этих дискуссий выгоду. Поверьте, мне, как журналисту и интервьюеру, очень часто неинтересно общаться с политиками, приглашенными на эфир, скажем так, по партийному признаку. Интересно общаться с людьми содержательными, специалистами в определенном деле, профессиональными политиками, блестящими ораторами. Давайте согласимся, что таких людей у нас в парламенте немного меньше, чем 450. А люди с бирками Партия регионов, БЮТ, НУ-НС — это просто люди с бирками. И когда мы зацикливаемся исключительно на парламентских интригах, то до соответствующего уровня мы возводим и своих собеседников, и само содержание разговора. По моему убеждению, в общественном телевидении таких дискуссий быть не должно. Хотя это не значит, что политики не должно быть совсем. Если анализировать причинно-следственные связи, то любая реальная проблема если не напрямую, то опосредствовано выходит в том числе и на политику. Поэтому я не говорю «без политики!», я говорю, что нужно изменить приоритеты в вещании.

Между прочим, телевидение с нормальной системой приоритетов значительно сложнее в производстве. Оно нуждается в других журналистских мощностях, соответствующем уровне подготовки, специализации в определенных отраслях, окружении, нормальной памяти — исторической и информационной, понимании контента, своей страны, людей, в ней живущих. Такое телевидение сразу решит проблему востребованности отечественных профессионалов. Просто потому, что беспринципные неподготовленные неофиты и «заробітчани» не будут способны его создавать.

НЫНЕШНЯЯ ВЛАСТЬ ТРЕБУЕТ, ЧТОБЫ ЕЕ ДЕЙСТВИЯ БЫЛИ РАЗЪЯСНЕНЫ

— Очень важное дело — правильно расставить приоритеты, но государство сегодня вряд ли на это способно. Так чье это дело?

— В определенной степени это дело личного выбора. Все, в конце концов, сводится к поступкам и решениям каждого конкретного человека, который сам для себя решает, что он может делать, а что — нет, что для него является важным, а что — второстепенным.

А что касается государства, то мне кажется, что новая власть пока еще находится на этапе формирования своего отношения к информационному пространству.

Сейчас, по-видимому, уже нет смысла в который раз говорить о потерянных возможностях, но, как по мне, так называемый откат, о котором в настоящий момент все кричат, начался еще где-то из конца 2005 года. Он происходил очень медленно, начался с мягкого, нежного нажима. Постепенно, потихоньку, без громких скандалов менялись владельцы СМИ, иначе начали вести себя регулирующие органы. Тихонечко и незаметно, под видом ротации кадров произошла люстрация. Из профессии были вычищены люди, которые были достаточно осведомлены и имели критический взгляд на событии. И когда мы сейчас начинаем жаловаться по поводу ситуации в СМИ, то надо иметь в виду, что почва для нынешней ситуации была подготовлена значительно раньше.

Понятное дело, надеяться исключительно на здравый смысл людей, причастных к формированию информационной политики, не стоит. Но здесь есть две очень важных вещи.

Первая заключается в том, что Украина по сути своей — страна плюралистическая: она является многонациональной, мультикультурной, здесь живут люди с разными мировоззренческими позициями, разными геополитическими симпатиями и бизнес-интересами. Это значит, что калькирование российских «достижений» в информационной отрасли здесь невозможно. У русской нации по многим вопросам полное единодушие. Например, Вторая мировая война — это всегда Великая Отечественная, и здесь двух точек зрения быть не может. У нас вы можете поднять любую проблему и всегда найдете, по крайней мере, две точки зрения. Если в этом разнобое искать точки соприкосновения, то в целом такая плюралистичность — наш большой плюс. А попытки тотального давления в такой стране равноценны закручиванию тухлой консервы и означают неминуемый взрыв. И второе соображение. Современная украинская власть формируется в очень сложных обстоятельствах, значительно более сложных, чем предыдущая. Кредита доверия от людей уровня 2005 года нет, очень сложная экономическая ситуация, непростая международная конъюнктура — и в плане России, и в плане Запада. Много шагов нынешней власти будут если не откровенно непопулярными, то, по крайней мере, неожиданными для людей. И как раз нынешняя власть значительно больше, чем власть предыдущая, требует, чтобы ее действия были разъяснены. Не задекларированы, а именно разъяснены.

Если понимание этих двух факторов будет, то, во-первых, опасения относительно жесткой цензуры покажутся излишними, а во-вторых, именно власть может стать той силой, которая существенно повлияет на расстановку приоритетов в информационном пространстве. Но силой не деструктивной, а полезной.

СЛОВОСОЧЕТАНИЕ «ОБЩЕСТВЕННОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ» СТАЛО ФЕТИШЕМ

— Множество вещей в нашем обществе сегодня обесценены. Не люблю плакаться, но самое позорное — это то, что у нас почти ни за что не стыдно. Ваша вера, верность, ваши близкие и ваша к ним любовь, ваши друзья, преданность, порядочность, образование, семья, страна, патриотизм в конце концов. Это базовые вещи, о которых, возможно, не стоит так долго и обстоятельно говорить, как это принято делать у нас, но всегда нужно помнить, что они не обесцениваются от частого употребления важных слов не очень совестливыми людьми. Все перечисленные вещи формируют вас как человека, всех нас как нацию, сообщество. Именно они должны стать базовыми для общественного вещания. Осторожное отношение к таким вещам и является содержанием общественной ответственности телевидения.

Откровенно говоря, я не фанат общественного вещания. Я думаю, нам нужно лет 500 просуществовать в парламентской демократии, и только затем мы получим свое Би-Би-Си. Я не верю в возможность создания эффективного общественного телевидения в обнищалой и разуверившейся стране. Оно неминуемо попадет под финансово политическую зависимость от власти, и от него останется только вывеска. Просто вывеска никому не нужна. Поэтому это словосочетание, так часто звучащее из уст и медийщиков, и политиков, кажется фетишем. Можно пойти значительно более простым путем — путем «цифры».

— Какие проблемы может решить введение цифрового телевидения?

— «Цифра» будет означать, что исчезнет монополия нескольких вещателей.

Давайте проанализируем нынешнюю ситуацию. Есть вещатели, осуществляющие вещание на арендованных государственных частотах. С одной стороны, они находятся в приоритетном положении, но с другой, они — максимально зависимы и управляемы. Больше преференций — больше зависимости. Для большинства телевладельцев словосочетания «общественная ответственность» является чем-то абсолютно непонятным, зато четко понятными для них являются интересы их собственного бизнеса. К тому же, для большинства из них телевидение — бизнес далеко не основной. Ввиду того, что коммерческие собственники в первую очередь заботятся об интересах своего бизнеса, они являются очень уязвимыми для любого влияния и давления.

Что даст нам «цифра»? Во-первых, мы получим диверсифицированный рынок, огромное количество равноправных игроков. Каналов в вашем приемнике будет от 100 до 200. А на двести редакций повлиять значительно сложнее, чем на двадцать, а тем более на две. И, в конце концов, в этом не будет смысла. Следующее. Если вы являетесь равноправным игроком среди 200 вещателей, для вас ключевым становится правильное выстраивание вашего бренда, вашего эфирного лица. Появится потребность заботиться о соответствующем программном продукте соответствующего содержания. 200 порно-каналов не выживут. Среди них обязательно появится один образовательный. Здесь мы разрешаем проблему с контентом и с так называемым телевидением «не для всех». Кто угодно сможет найти среди такого количества каналов что-то для себя, поскольку рынок все время будет искать какие-то альтернативные предложения.

Прообраз будущего цифрового телевидения вы можете наблюдать уже в настоящий момент, если посмотрите, как структурируют себя медиа-холдинги. Я хочу подчеркнуть, что всех проблем «цифра» не решит, но кое-что изменит. Тем более что Украина — это как раз та страна, которая позволяет внедрить эту технологию. Для меня нонсенс, почему мы до сих пор этого не сделали. «Цифра» должна была введена в Украине еще года два тому назад. Хотя, поняв, кто в этом заинтересован, можно догадаться почему.

«ПАРКОВОЧНИЙ» БИЗНЕС В «ЯЩИКЕ»

— Вы сказали, что определенная часть украинской телеаудитории находится в гетто. Но временами создается впечатление, что в подобном «гетто» на телевидении находятся также определенные темы, личности, явления. Хотя, как доказали некоторые проекты, проставлять понятие «рейтинговый» и качественный в смысле содержания не стоит. Почему в таком случае содержательные вещи не получают надлежащей поддержки?

— Когда вы попробуете сравнить происходящее в «ящике» с тем, как в Украине ведется бизнес, думаю, вы найдете много общего. Украинский бизнес я уже давно называю «парковочным»: владельцы хотят вложить ноль копеек, максимум — одну гривню, и получить 100 гривен уже вечером, при этом никаких усилий не прилагая, ничего стратегического не планируя и имея возможность в любой момент свое дело свернуть и исчезнуть. Именно в таких условиях существуют украинские бизнесмены. Понятно, что имеет значение также уровень этих людей, их отношение к интеллектуальному продукту, авторскому праву. Это серьезные цивилизационные вещи, они не могут появиться мгновенно. Сделайте скидку еще и на то, что мы — постсоветская страна. Телевидение является прямым следствием такого ведения бизнеса. Хотя это, конечно, касается не всех. Есть люди, даже невзирая на кризисные обстоятельства сколачивающие себе репутационный капитал. А репутационный капитал на телевидение — это половина капитализации, остальные — дело техники.

— Да, но был канал «1+1» образца 90-х. Почему его достаточно успешная с точки зрения даже бизнеса проукраинская инерция не нашла своих последователей?

— Потому что в этом не увидели смысла. Собственно, об этом я и пытаюсь рассказать. Пришли определенные люди и начали внедрять определенные стратегии. Они решили, что испытанные в Румынии модели ведения бизнеса будут так же эффективными и в Украине.

Между прочим, западные инвесторы — это отдельная тема, здесь есть как плюсы, так и минусы. У нас бытует мнение, что западный инвестор — это обязательно огромный демократ, как никто заботящийся о свободе слова. С таким мифом до сих пор носятся украинские политики, и не последние. Я вам могу абсолютно ответственно заявить: ничего подобного. Любой западный инвестор — это бизнесмен, зарабатывающий здесь деньги. От отечественных бизнесменов он отличается тем, что является менее зависимым от власти напрямую (хотя зависимым опосредствовано). Но для него абсолютно чужими являются все те ценности, накопленные украинским обществом. Акционерам, отдыхающим где-то на Виргинских островах, безразлично, чем здесь торгуют люди, акции компаний которых они приобрели — бананами или телевидением.

Именно такая модель управления постигла канал «1+1», перешедший в собственность к СМЕ. Сегодня вы можете видеть последствия. Все, что осталось на этом канале от его прежнего лица — это цифры «1+1». Недавно стало известно, что СМЕ прекратило свое участие в этом бизнесе. И какими путями канал пойдет далее — вопрос. Но все будет определяться тем, насколько разумными и эффективными будут действия владельцев, собирающихся осуществлять непосредственное управление, будет ли среди этих людей настоящий лидер. Потому что тогда, в 90-х, «1+1» стал возможным только потому, что там был Александр Роднянский, не побоявшийся сделать ставку на личности, тогда как любая личность — это куча проблем, потому что она не готова выполнять команду, с ней нужно разговаривать, объяснять, убеждать, спорить. Появится ли такой лидер теперь? Захочет ли он тратиться на такую схему? И кого он сможет собрать?

Канал «1+1» был гениальным решением с точки зрения бизнеса: его основатели предложили только что начавшей формироваться стране под названием Украина качественное демократическое украинское телевидение европейского уровня.

КОРОЛЕВСТВО КРИВЫХ ЗЕРКАЛ

— В одном из своих интервью вы сказали очень важную вещь об имитации дискуссии, которую ввели в оборот общественно-политические ток-шоу. Собственно, прямая обязанность журналистики — выступать посредником между обществом и властью, обеспечивать двустороннюю связь. А если эта связь имитируется, то есть если мы делаем вид, что говорим что-то власти, а власть, в свою очередь, делает вид, что она нас слышит и нам отвечает, во что это выливается?

— Зрители делают вид, что они пересматривают содержательную программу, а в действительности следят, кто кому выльет в лицо апельсиновый сок. Вы смотрите action, вы не слушаете разговор, и вас это устраивает. Политики делают вид, что они что-то серьезно обсуждают, хотя в действительности просто бросают друг в друга наработанные их штабами послания. Ведущие делают вид, что они модерируют эту «содержательную» дискуссию, хотя в действительности они выступают как блестящие, умные, профессиональные организаторы шоу-программы. Это также продукт, но нужно называть вещи своими именами: это шоу-программа при участии политических звезд.

Власть и общество существуют в параллельных пространствах. В таких условиях журналистика становится некомпетентной, беззубой, и согласитесь, это достаточно удобно, особенно для владельцев медиа. Никаких лишних проблем.

— Здесь есть еще одна проблема: общество само себя тоже не видит и не слышит. И в этом также есть вина журналистики.

— Видит, но остаточно фрагментарно и достаточно специфически. Давайте сразу обратим внимание на то, что мы говорим о тенденции, но не обобщаем. Ведь есть люди, до сих пор производящие настоящие новости, не хорошие новости, не криминальные новости, а просто рассказывающие о стране во всем ее разнообразии. Но есть и искаженные системы координат. Например, когда создавали новый бренд для одного из каналов, людям, пришедшим туда работать, задания сформулировали следующим образом: представьте себе, что вы рассказываете какие-то истории узникам на нарах, и им они должны быть интересны.

Это я называю извращенной картиной действительности. «Ящик», который по крайней мере частично должен быть зеркалом общества, превращается в королевство кривых зеркал. Но с другой стороны, когда смотришь в кривое зеркало, то всегда утешаешь себя мыслью, что это ты в нем такой плохой, а в действительности ты — идеал.

Украинский рынок в сравнении с российским — маленький. С учетом мощной конкурентной информационной среды, находящейся рядом, он нуждается в особенной защите и особенных формах государственной поддержки. Но идет речь не о создании дежурных регуляторных органов. Нужно создавать систему стимулов. Если общественно ответственное телевидение будет означать льготы на рынке ферросплавов, вы не представляете себе, как изменится наше информационное пространство. Это конечно шутка, но...

— Молодое поколение часто считает телевидение явлением абсолютно маргинальным, они просто вычеркивают его из своей жизни. И это уже тема для размышлений для медиа-владельцев: нужно ли будет кому-то такое телевидение уже через два десятилетия?

— Нужно. Оно будет другим — и технологически, и по содержанию. Надеюсь, уже будет введена «цифра» с мощной интернет-поддержкой. Каждый сможет формировать для себя свой персональный телепросмотр. Телевидение будет, и я надеюсь, что, с одной стороны, оно станет нужным и эффективным, более качественным, а, с другой, оно гораздо меньше будет влиять на наше с вами сознание.

— В завершение — еще провокационный вопрос. Телеведущий Первого Национального Юрий Громницкий стал пресс-секретарем Бориса Колесникова. Вы не получали подобных предложений, а если так, то почему не дали согласия?

— Такого рода вопрос — как бы пойти к кому-то в пресс-секретари, никогда даже не поднимался. Были предложения, связанные с политической деятельностью, с реальным сотрудничеством, а не просто местом в списке (хотя, признаюсь, было и такое). Но я считаю, что в моей — журналистской — работе, учитывая специализацию, любая прямая политическая принадлежность — это дисквалификация.