Недовольные

В последнее время в СМИ стали появляться «страшилки» о переселенцах из Донецкой и Луганской областей. Насколько это миф или правда, сразу понять сложно, но первая реакция — эмоциональная, поэтому очень яркая. Так, например, из-за влияния такой информации на киевлян, вынужденным переселенцам, которые готовы снять жилье, стало сложнее найти квартиру. С одной стороны, арендодатели следят, чтобы не впустить в дом «сепаратистов», а с другой — люди, которые даже не хотят быть бременем для государства или волонтеров, не имеют возможности самостоятельно решать свои проблемы. «День» узнал, насколько такие негативные истории распространенные и отвечают действительности, как и почему они возникают и что делать в конфликтных ситуациях тем, кто принимает, и тем, кто приезжает.

«НА 770 ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ НЕДОВОЛЬНЫХ И СЧИТАЮЩИХ, ЧТО МЫ ИМ ОБЯЗАНЫ, БЫЛО, МОЖЕТ БЫТЬ, 20...»

На днях в СМИ появилась новость, что в Мелитополе Запорожской области не будут кормить мужчин-переселенцев, которые не хотят работать и становиться на учет. «День» обратился за комментарием к Центру приема переселенцев. Там нам информацию подтвердили, но в то же время и разъяснили.

«Сегодня наш город кормит 125 человек, на человека питание обходится в 100 гривен в день, которые должна оплатить городская рада. Людей стало прибывать намного больше, чем раньше. В настоящий момент уже у нас 792 человека — для нашего города это очень большое количество, ведь самих жителей у нас всего 150 тысяч человек. Например, в областном центре Запорожья, где жителей намного больше, переселенцев всего немногим более тысячи человек. Из-за того, что денег не так много, мы решили кормить только матерей с детьми. Мужчины у нас в настоящий момент не регистрируются, мы отправляем их на регистрацию в военкомат, но они отказываются идти, — рассказывает Наталия ЖАДАН, руководитель мелитопольского отделения общества Красного креста, руководитель штаба Центра приема переселенцев из Донецкой и Луганской областей. — Я работаю в Штабе помощи переселенцам с первого дня. И когда приезжали люди из Славянска, Краматорска, я плакала вместе с ними. Мы всячески заботились о них, и они просто оживали на глазах. Но сейчас люди едут из Луганска и преимущественно из Донецка. Это совсем другие люди. Они ведут себя так, словно мы им всем обязаны. У нас нет наличных денег. Еженедельно мы выдаем людям продуктовые наборы (туда входит масло, крупы, чай, сгущенка и др.), средства гигиены — это все то, что приносят нам люди. Иногда продуктов не хватает, но до сих пор не было такого, чтобы мы не давали продуктового набора. Но эти переселенцы приходят и требуют деньги, говорят, что мы на них наживаемся. Это появилось лишь в последнее время. Мы пытаемся объяснять людям ситуацию. Но мне кажется, что такое отношение им внушили российские СМИ. Возможно, они обживутся, все поймут. Но есть и те, кто уже уезжает, они приходят и очень благодарят нас. Но в целом на 770 человек таких недовольных было, возможно, 20. Я думаю, среди наших мелитопольцев на 750 тоже найдется 20 идиотов. Поэтому не нужно этого преувеличивать. Относительно своего голосования на «референдумах» все люди говорят: нас обманули. Я не могу сказать, что у них сепаратистские настроения.

«ЛЮДИ РАЗНЫЕ ПРИЕЗЖАЮТ, ТАК ЖЕ, КАК РАЗНЫЕ ЛЮДИ ЖИВУТ ПО ВСЕЙ УКРАИНЕ»

Доходит и до того, что некоторые СМИ распространяют информацию об установлении переселенцами флагов «ДНР», в частности в селе Петровцы близ Миргорода. Виталий ХОМЕНКО, руководитель аппарата Миргородской райгосадминистрации, к которому «День» обратился за комментарием, первым делом опроверг эту информацию. «Если бы такой инцидент случился, мы бы знали сразу. А я это слышу от вас впервые, — говорит Виталий Николаевич. — Сегодня, кажется, в Петровцах переселенцев официально нет. В целом в районе зарегистрировались ориентировочно 70 человек. Никаких инцидентов не было, эти люди под постоянным контролем сельских, поселковых рад. Сразу после того, как люди поселяются, их посещает участковый инспектор. Поэтому эта работа систематизирована».

Заместитель мэра Миргорода, курирующая вопрос переселенцев, Антонина НИКИТЧЕНКО, рассказывает: «В нашем городе по состоянию на 6 августа официально зарегистрирован 351 человек, из которых 123 — дети, но реально людей больше, просто не все из них приходят регистрироваться. Люди разные приезжают, так же, как разные люди живут в городе, как и по всей Украине. В настоящий момент вырабатываются пути взаимодействия. Во вторник у нас состоялось совещание, на котором присутствовали мэр города, силовики, представители общественных организаций. Говорили о том, что переселенцы — это граждане Украины, мы обязаны им помогать. Но в то же время они не должны забывать, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут. У нас мирный город, здесь люди работают и отдыхают (Миргород — грод-курорт. — Ред.), мы обязаны обеспечить им надлежащие условия, поэтому никаких сепаратистских настроений не потерпим. В настоящий момент для этого работает милиция, местная власть, общественные организации. Но следует отметить, что никаких внештатных ситуаций на данный момент у нас не было. Есть люди, которых жаль и им хочется помочь, и мы всем помогаем. Но в то же время они должны понимать, что здесь будут жить по тем правилам и в тех условиях, в которых живем мы. К нам приходят регистрироваться в основном женщины с детьми, пожилые люди — тоже в основном женщины. Регистрируются преимущественно те, кому нужна помощь. Те, кто имеет достаточно средств, сами нанимают жилье.

Основной вопрос переселенцев, конечно, жилищный. К сожалению, у нас нет коммунального жилья, мы помогаем как можем: предлагаем квартиры, подобранные нашим областным контактным центром, в районах области. Но переселенцы преимущественно отказываются от этих условий: они хотят жить только в городе, и желательно в центре. Они говорят, что их регион в основном промышленный, они привыкли жить в городе и в село ехать не хотят. К сожалению, есть и такие, которые бьют кулаком по столу: «Вы мне обязаны все обеспечить!», но я объясняю, что у нас и миргородцы не все обеспечены жильем и работой. Определенные опасения местного населения есть».

«ПРОБЛЕМНЫХ СЛУЧАЕВ 0,2% — 0,5%, А МНОГО ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ ИСТОРИЙ ЗАМАЛЧИВАЮТ»

2 августа на своей странице в социальной сети краевед Евгений ШАПОВАЛОВ выложил фото беспорядков в своем доме в Алексеево-Дружковке. После освобождения силами АТО этой части Донецкой области он смог вернуться в свой дом, где на протяжении двух месяцев проживали  беженцы из Славянска.

«Люди из Славянска, жившие в моем доме, ограбили меня. Забрали одежду, обувь, мебель, постель... Книги, семейные фото сброшены на пол в гараже. Книги в книжном шкафу перевернуты удивительным образом — корешками вниз. Украдена машина, прицеп. Двор и огород заросли травой. Так должны вести себя беженцы???», — возмущается краевед. Свой текст он подкрепляет фотоальбомом погрома.

Однако в большинстве СМИ, распространивших это сообщение, отмечают неблагодарность переселенцев и не считаются с  предположением автора сообщения, что эти беженцы         — боевики со своими семьями. «Они здесь отлеживались, а затем «воевали» в Славянске. С ними были их жены и дети...», — пишет Шаповалов. Без этого комментария сообщение о «неблагодарных переселенцах» только играет на руку тем, кто хочет раздуть истерию и обвинить, по сути, всех вынужденных переселенцев из Донбасса.

Политический заключенный времен Януковича, активист Налогового майдана из города Селидово Владимир КРУЖКО тоже стал вынужденным переселенцем. Имея проблемы с жильем и работой в столице, он не опускает руки. Вместе со своими двумя сыновьями делают патриотические браслеты и продают их у станций метро.

«Когда я вынужден был уехать из дома из-за давления, решил перебраться в Киев, чтобы иметь возможность влиять на власть. Сначала проживал, если можно так сказать, в помещении КГГА, сейчас снимаем маленькую комнату, где живем вчетвером, — рассказывает Владимир. — У меня особых требований нет относительно комфорта, однако поскольку я веду активную общественную жизнь, необходимо находиться непосредственно в Киеве. Хотя руководство нашей страны уже какой-то официальный минимум для поддержки переселенцев хотя бы на короткий период могло бы придумать. А так — все лежит на плечах волонтерских организаций. Поэтому переселенцы, по сути, получают помощь по принципу — кому как повезут. Я довольно сметливый человек, потому если бы искал где-то выгоду, думаю, смог бы ее найти. Однако я считаю, что это неправильный подход.

Слышал много мифов о переселенцах и верю в них приблизительно 50/50. Есть, например, люди, у которых руки к работе не стоят. Мы же, чтобы как-то зарабатывать на пропитание, вместе с сыновьями делаем хенд-мейд патриотические браслеты на продажу. Гривня с каждого браслета идет в поддержку батальона ОУН имени Евгения Коновальца, которым руководит Николай Коханивский».

Волонтерская инициатива «Донбасс СОС» занимается вопросом переселенцев еще с мая. «Переселилось огромное количество людей, и у них все хорошо. Об этом никто не пишет. Но когда у кого-то возникают определенные проблемы, то все начинают это подхватывать и кричать об этом, — рассказывает Александр ГОРБАТКО, лидер инициативы «Донбасс СОС». — Я считаю, что такие проблемы есть, например, переселились сепаратистски настроенные граждане или люди выражают неблагодарное отношение к принимающей стороне. Но это очень диссонирует на фоне нехватки хороших новостей. В процентном соотношении, на мой взгляд, таких случаев не более 0,2% — 0,5% от всей массы переселенцев. Также у переселенцев встречается «синдром жертвы». Логика мышления такова: «Мы выехали, потому что на Донбассе проблемы. Проблемы там потому, что государство не справилось. И если государство не справилось там, то пусть оно теперь справляется с нами здесь». Многие не хотят искать работу и средства к существованию, а хотят, чтобы их содержали как пострадавших. Это можно преодолеть, завершив АТО и вернув всех на свои места. Хотя есть и такие люди, которые не хотят возвращаться домой после завершения АТО. В основном это те, кто реально видел, что их соседи — сепаратисты. Проукраински настроенные граждане не хотят, когда вернутся домой, наблюдать, что их соседи-сепаратисты будут улыбаться и рассказывать, как хорошо им теперь живется. Ведь тогда можно попасть в ситуацию, что сепаратизм из Донбасса извлекли, а сепаратизм из самих людей — нет».

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Артур: «Группа людей, покидающих зону АТО, —  неоднородна»

За последнее время много жителей  востока Украины были вынуждены покинуть свои дома. Но так ли однородна эта группа людей, чтобы объединять ее общим термином «переселенцы из зоны АТО»? Я слышал от людей разные причины отъезда, соответственно, они применяли разные способы и направления переселения. Например, в городе Бердянске я имел возможность пообщаться с гражданином, который «убежал от АТО». Не «из зоны АТО», а именно «от АТО». До начала наступления сил АТО на Донецк он жил в оккупированном террористами городе и, видимо, чувствовал себя комфортно. У меня же ситуация кардинально иная.

Решение о том, чтобы покинуть город, я принял задолго до начала боевых действий, в тот момент, когда осознал, что этап гражданского противостояния, в котором я представлял одну из сторон, закончился, и началась непосредственно война, в которой моя роль изменилась на мирного жителя оккупированной территории, и эта роль меня не устраивала. Я не бежал от АТО, которая на тот момент еще даже не началась, и  опасался, что и не начнется. Я не бежал в страхе быть убитым сепаратистами,  понимал, что опасность этого пока не столь велика и что целенаправленной охоты за мной никто не ведет, так как я не являюсь известным общественным или политическим деятелем. Если снять с автомобиля украинский флаг, если покорно придерживаться комендантского часа, останавливаться на блокпостах и открывать багажник, то можно было спокойно продолжать жить в Донецке. Любое сопротивление, понятно, уже было бессмысленно. В общем, от таких перспектив я и уехал. Мне это решение далось относительно легко благодаря возможности работать удаленно из любой точки мира, да и жить было где за пределами области. Да и готовиться к тому, что придется уехать, я начал давно, еще во времена событий в Крыму.

Выехав на мирную территорию, я просто попал в другой мир: увидел людей, живущих своей обычной жизнью, не собирающих сумки на черный день, не боящихся гулять по городу в полночь. Первые три дня я только и делал, что ездил на машине куда глаза глядят, не выбирая маршрут с учетом блокпостов, не боясь, что в плейлисте окажется Океан Эльзы, когда  буду проезжать мимо захваченного здания СБУ,и тому подобных, уже успевших стать привычными, предосторожностей... Фактически я не считал себя никаким переселенцем, я чувствовал себя своим на своей земле. Городок был маленький, неизвестный человек на машине с донецкими номерами тут же вызвал интерес. Иногда на заправках, в магазинах интересовались, кто я, навсегда ли и т.п. Естественно, ни о какой агрессии за мой русский язык или регион прописки не было, а работники сферы обслуживания сами переходили на русский.

В общем, и у меня шла нормальная мирная жизнь: работа, развлечения, прогулки... Омрачали ее только лишь оставшиеся в Донецке родственники и друзья. Многие люди продолжали жить там, боясь потерять работу, имущество, в том числе — и мои родители. Они решились покинуть город только после перемещения туда террористов из Славянска и начала активных боевых действий.

Полагаю, что сейчас Донецк изрядно опустел. По крайней мере, из моего круга общения там не осталось никого. Некоторые, как и тот оратор из Бердянска, «бежали от АТО». Кто-то — на территорию РФ или в оккупированный Крым, что хотя бы честно. Но многие — и в другие регионы Украины, ну что ж, имеют право, гражданства у нас пока не лишают. Впрочем, большинство моих знакомых вполне со мной солидарны во взглядах на происходящее. Сам я безмерно рад тому, что ни у меня в семье, ни в среде близких друзей никакого раскола по политическим взглядам не произошло, ибо примеры, когда отец воюет за «ДНР», а его сын вынужден скрываться из-за своих публикаций в проукраинских пабликах — ужасают.

Так что у меня все еще весьма неплохо, и на судьбу я не жалуюсь. Ну да, могут разбомбить или ограбить квартиру... Даже говорить о таких проблемах не хочу в то время, когда люди погибают.

Вадим: «Не считаю себя переселенцем»

Начать хочу с того, что я не считаю себя «переселенцем из зоны АТО». Я не бегу от АТО, как заявили мне отдельные личности в Бердянске. Скорее, меня можно назвать гражданином Украины, пользующимся правом свободного перемещения по своей стране.

Жил и работал я в славном городе Донецке. Ровно до тех пор, пока некие люди на военной технике, прикрываясь цивильными автомобилями, не приехали колонной прямо мне под окна (200 м). С этого момента у меня появилось жгучее желание попутешествовать по Украине.

Начальные условия у меня таковы, что работу не потерял, и даже жить мне было где. Поэтому ни о каких дотациях от государства речи нет. Проживали мы на той самой Полтавщине, откуда постоянно идут сообщения о недовольстве местных жителей «переселенцами из зоны АТО». Однако за три недели не услышали ничего отрицательного в свой адрес.

Не могу сказать, что вопросов нет. Основной вопрос : «Почему не в армии?» Абсолютно логичный вопрос от матери, потерявшей сына или имеющей сына, служащего в этой армии, но почему-то задают этот вопрос вовсе не они. А, в основном, люди, которые сами «откупаются» в первых рядах.

Сейчас я временно живу в Одессе, где не отличаюсь от местного населения даже речью, поэтому никаких проблем тут не возникает.

А вот следующим этапом будет перемещение в Беларусь, где уже живут родители.

Вот там гражданам Украины живется довольно тяжело. Поскольку очень сложно объяснить местным, что ты переехал туда потому, что надоело жить в городе, захваченном террористами, а не спасаясь от «Правого сектора», который сжигает людей, разрезает на органы и ест христианских детей. В результате в городе, в котором выросла моя мать, с ней разговаривают максимум три человека, остальные в лучшем случае считают ее «ненормальной», а в худшем — завербованным агентом ЦРУ, приехавашим нарушать их хрупкое понимание событий в «фашистской» Украине. Да, а еще ее грозились сдать в КГБ, если не перестанет вести проукраинскую пропаганду.

«Не мерить всех одной меркой»

Несколько показательных историй из Тернопольщины, где сейчас проживает свыше 700 переселенцев

Согласно официальной статистике, на Тернопольщине в настоящее время проживает свыше 700 переселенцев. Тернопольчане всячески пытаются помогать людям, оказавшимся в затруднительном положении, а потому иногда бывают шокированы неблагодарностью некоторых людей, которых принимают, как родных. Несмотря на эти случаи, которые, к счастью, все же являются единичными, тернопольчане помнят о христианском долге. Сейчас дети беженцев бесплатно отдыхают в лагерях вместе с тернопольскими детьми. Всем, кто прибывает на Тернопольщину, дают крышу над головой, ищут им работу, с людьми работают психологи. Активно работают общественные организации в этом направлении. Например, благотворительный фонд «Окно жизни». Для привлечения гуманитарной помощи и предоставления информации тем, кто хочет жить в Тернопольской области, организация открыла страницы «ВКонтакте», «Фейсбуке», на форуме.

«Тернопольчане заявляют о своем желании помогать с радостью, без каких-либо требований благодарности или громкой огласки их хорошего дела, — рассказала «Дню» председатель правления благотворительного фонда в Тернополе Ирина Жигунова. — Очень много звонков поступает от людей, которые хотят выбраться из зоны АТО. И если раньше беженцы ехали, спрашивая, какие условия их здесь ожидают (трудно ли найти работу, как к ним отнесутся из-за того, что они русскоязычные, устроят ли ребенка в садик), то сейчас настроения просто истерические. В основном звонят женщины.  Мужчины уже не звонят, потому что знают, что я их жду возле военкомата. Люди едут очень разные», — говорит пани Ирина. На своей странице в Фейсбуке она рассказала несколько эпизодов. «Отец привез семью в Тернополь и несмотря на возраст (45 лет), из-за которого не подпадает под мобилизацию, настойчиво ищет пути, чтобы со своей военной специальностью (водитель БМП) быть полезным армии во время АТО. И в этом мы вместе со всеми службами ему помогаем. Безопасность, крышу над головой, питание и медицинское обеспечение его жене и ребенку мы гарантировали. Живет у нас и женщина с ребенком, которая уже сегодня рвется вернуться в только что освобожденный Лисичанск, потому что она материально ответственная и нужно делать инвентаризацию на разгромленном предприятии. А есть и абсолютно противоположная семья, которая прикрываясь наличием детей, спекулируя ими в прямом смысле, шантажирует нас, требуя деньги. Мы встретили эту семью из Луганска во Львове еще два месяца тому назад, перевезли в Тернополь, отправили детей сначала в лагерь «Зорепад», а затем, по окончанию смены, ими занимались в лагере МЧС. Детей практически с нуля одели, полечили зубки. За это время родители бесплатно проживали в двух гостиницах, им на выбор предоставляли жилье: частный дом в районе и общежитие в райцентре Подволочиск. От этого они отказались, мотивируя недостаточно комфортными условиями и «неправильными» взглядами местных жителей. Вопрос трудоустройства взрослыми членами семьи даже не обсуждался. Теперь, забрав детей, родители шантажируют меня тем, что будут стоять на вокзале с табличкой о помощи».

Однако Ирина Жигунова призывает не мерить всех переселенцев одной меркой и не отказывать в помощи нуждающимся.

Лариса ОСАДЧУК, Тернополь

Как мы уехали к нашей белорусской бабушке

На границе таможенник устало (скорее, с жалостью) спросил: "А вы все за «ДНР» скачете?" Конечно, мы же выезжаем практически в Россию...

Мы уехали 22 июня. Живя  в Донецке на Текстильщике - в противоположной стороне от аэропорта, мы не слышали ни одного выстрела. Только видели баррикады у СБУ под охраной каких-то мальчиков с огромными автоматами. Обычные худые мальчишки в шортах из обрезанных джинсов. Я все время думала - есть ли им восемнадцать? Не уронит ли он автомат и не поранит ли себя, в первую очередь? Это местные "воители". Просто подзаработать надо. Ну, и "игры в войнушку" из голов не выветрились.

Отвлеклась. Уехали потому, что наша белорусская бабушка, насмотревшись российского ТВ, устроила настоящий шантаж: "Умираю, некому воды подать" Чувствовали, что лукавит, но долг упрямо толкал к вояжу.

Теперь понимаем: действительно надо было уехать. Теперь по соображениям безопасности. Вчера снаряд упал именно перед нашим домом в Донецке.

Перед отъездом посетила своего свекра. Живет в частном секторе на тихой улочке окраины Донецка. Попала на вечерние посиделки его соседок. Люди, с которыми я прожила в мире и согласии почти тридцать лет. Разговор о "злых бандеровцах". Говорю: я в Беларуси живу в западной части страны. Это тот же кусок Польши, который в 1939-м присоединили частично к Украине, частично к Беларуси. Нормальные там живут люди, не хуже наших. В ответ - взрыв эмоций, крики, посыл… в Беларусь… Довели до слез..

Беларусь. Соседи встречали-плакали. "Вырвались из лап бандер...". Да, именно так!

Российские СМИ победить трудно. Работают круглосуточно. Все старшее поколение ими "увлечено". Все сочувствовали, подходили, расспрашивали. Когда узнали наше проукраинское "направление", буквально отпрянули. Заводили небольшие дебаты. Но небольшие.

Особо ярые сторонники России - некоторые мои одноклассницы - встречаясь во дворе, делают вид, что не заметили, не желая здороваться. Вот, что делает ТВ.

Да, что нам соседи. В семье раскол. Бабушка, насмотревшаяся российского ТВ, - "верный путинец". Каждый день скандалы. "Вы ничего не понимаете!" Мы начинаем объяснять свое, заканчивается слезами. "Прекращайте вашу пропаганду, перед соседями стыдно. Я не хочу попасть в КГБ вместе с вами", - говорит бабушка.

Последнее опасение - это серьезно. Этого боятся многие собеседники.

Естькатегория, и не малочисленная, на наш взгляд: те, кто помоложе (сорокалетние и младше). Они понимают лучше истинное положение вещей. Они смотрят белорусское ТВ, которое при всей своей нейтральности называе "ополченцев" сепаратистами (и нам том спасибо). Но страх перед системой велик и у них..

В целом наши трудности - психологические. Очень тяжело жить среди непонимания. Хотя сейчас, по прошествии двух месяцев, о нас тихонечко забывают .Точнее, уяснив наши взгляды, их непоколебимость, предпочитают просто не говорить на эти темы.

Папа работает по удаленке. Мама ведет свою "маленькую войну" за Единую Украину в интернете.

Конечно, очень хочется домой. Сын остался в Украине (не в Донецке). Посещает чувство ностальгии.

(имя женщины, поделившейся своей историей, не указываем по ее просьбе – ред.)