Волонтеры убеждают... медиков

«Идемте, я покажу, как чувствует себя Александр сейчас», — ведет в палату к мужу Оксана Бабурик. 19 января этого года боец 93-й ОМБр получил ранение в Авдеевке, попал под минометный обстрел. Почти год лечился в Днепропетровской больнице им. Мечникова, врачи настаивали на ампутации раненной ноги. Оксана не сдавалась, надежду на выздоровление нашла в палате, где один из бойцов рассказал о киевской частной клинике, где применяют современные клеточные технологии и восстанавливают функции конечностей. Семья собралась в Киев. С сентября и до сих пор Александр Бабурик проходит лечение в частной «Ilaya», где врачи дают 90% шансов на восстановление ноги.

ПОТАНЦУЕМ ВДВОЕМ

«Правая нога на семь сантиметров короче, и на левой ноге перебит нерв. Нам сделали первую операцию, почистили то, что загноилось после предыдущего лечения, осуществили забор клеток для выращивания кости. Я очень верю и хочу, чтобы мой муж ходил, чтобы мы ездили к друзьям, чтобы вместе еще потанцевали», — рассказывала Оксана со слезами на глазах. А вот Александр улыбался, радовался, что нога уже не так болит, помаленьку может ходить, опираясь на костыли. А на новогодние праздники его отпускают домой, в Днепропетровске папу ждет девятилетний сын. В клинику их вызовут, когда уже будет готов трансплантат.

Похожая ситуация у соседа по палате — бойца «Правого сектора» Алексея. Получил ранение обеих ног в Песках в феврале этого года. «Левая нога в тяжелом состоянии, а правая более-менее. Не есть 12 сантиметров кости, уже было десятка два операций в разных больницах, везде начинали лечить, а потом отправляли на ампутацию. Даже была мысль, что нужно соглашаться на это, потому что надежды нет. А теперь заживляют ногу, кость удлиняют, и будут ставить трансплантат. Не жалею, что пошел на фронт, ведь кому еще идти, — шутит мужчина. — Это небольшой вклад такой ценой».

Лечат бойцов в рамках проекта «Биотех-реабилитация раненых», основанного волонтером Давидом Арахамией. За год собранно девять миллионов гривен и поставлено на ноги 40 бойцов, которым грозили ампутация и протезирование. Волонтеры же давно просят государство разработать аналогичную их проекту программу и закладывать средства не на протезы (а это 150 миллионов гривен), а на восстановление конечностей.

«НУЖНО, ЧТОБЫ ВРАЧИ ПОВЕРИЛИ В ЭТО»

Сейчас активисты готовят соответствующий законопроект, но прежде всего пытаются убедить медиков, что клеточные технологии действительно работают. Первая несколькочасовая дискуссия с врачами велась вокруг вопросов, а имеют ли право врачи это делать (недавно врач Владимир Оксимец, автор биотехнологии, защитил по этой теме докторскую диссертацию), почему деньги на лечение бойцов собирают украинцы и при этом проект называют социальным (оплачиваются лишь клеточные материалы, которые заказываются из США, и работа врачей), и скепсис   — а где же результаты? Показать их попыталась Оксана Бабурик на примере своего мужа, которому не помогли 14 операций, а первые успехи получили в Киеве. Однако медики казались непробиваемыми крепостями.

«Есть традиционное медицинское лобби и так называемая протезная мафия, — комментирует скепсис врачей Давид Арахамия. — Мы решили регулярно встречаться с врачами, потому что к ним же обращаются бойцы за советами, и нужно, чтобы врачи поверили в это. Недавно я общался с экспертами из Катара, они хотят построить для своих военнослужащих такой же центр, как в Киеве, почему катарцы готовы за это платить деньги, а наши этого не признают вообще?».